***
Достаточно было одного взгляда на собравшуюся толпу, когда они прибыли в атриум Министерства, чтобы Северус понял, что все его опасения и предположения оказались полностью верны. Здесь присутствовало огромное количество Пожирателей смерти и других, ничем не примечательных последователей и сторонников Тёмного Лорда, которых умышленно разместили по всему периметру огромной площади. Они выглядели крайне угрожающе и явно готовы были подавить любые признаки инакомыслия или протеста. «Сегодня только самоубийца или глупец осмелился бы задавать вопросы новому министру, когда все эти приверженцы Тьмы прямо-таки жаждут крови». Снейп на мгновение задумался, соблаговолит ли сам Волдеморт посетить Министерство, но даже если бы Лорд появился здесь, он вряд ли показался бы в общественном месте. Без сомнения, Риддл наблюдал бы за представлением издалека, прячась где-нибудь вместе со своей змеёй. С другой стороны, он мог остаться в поместье, утоляя похоть с пленёнными грязнокровками и наслаждаясь своими воображаемыми победами. По атриуму прокатились негромкие аплодисменты, когда из-за розовых занавесок, которые волшебным образом поднялись сами собой, появилась Амбридж. Пока она шла и поднималась на трибуну для ораторов, которая была поднята на смехотворную высоту, чтобы возвысить коренастую ведьму над собравшейся внизу толпой, её маленькие каблучки звонко стучали по кафельному полу. На ведьме была длинная тёмно-розовая мантия и такая же шляпка — во всём этом она походила на переваренное желе. По бокам от неё стояли Селвин, Трэверс и весь департамент магического правопорядка во главе с Яксли, будто стража, охранявшая главного диктатора, но, к счастью, Снейп увидел среди них и Кингсли Шеклболта, чья мантия была совершенно неброской, в отличие от того, что он обычно носил. Шеклболт пытался слиться с толпой, чтобы наблюдать за всем со стороны и собирать важную информацию. Северус с облегчением вздохнул, радуясь про себя, что Шеклболта приняли обратно на его старую должность. Директор задался вопросом, возникли ли у него какие-нибудь проблемы, и решил спросить об этом на следующем собрании Ордена. Присутствовали и другие авроры, которые определённо не были Пожирателями смерти или сторонниками Тёмного Лорда — все они выглядели и чувствовали себя здесь в равной степени неловко. Оставалось только надеяться, что, когда они разработают более детальный план, авроры присоединятся к стороне Света и станут союзниками сопротивления. «Это не навсегда, — подумал Снейп, — только через мой труп весь этот фарс будет называться новым волшебным миром!» Группа профессоров стояла в самом первом ряду, чтобы Филиус Флитвик ясно видел происходящее, не испытывая унижения от того, что стоит на наколдованной подставочке. Сверлящий взгляд Амбридж скользнул по собравшимся волшебникам и ведьмам, и её хитрые маленькие глазки мстительно прищурились, встретившись с презрительным взором Минервы, которая ненавидела Амбридж всей душой и смотрела на неё с нескрываемой яростью. — Мои дорогие подчинённые, — жеманно улыбнулась Амбридж с характерным глупым смешком, от которого Северусу захотелось её придушить. — Сегодня я с огромным удовольствием стою перед вами, готовая верно служить магической Британии в качестве нового министра магии. Она специально сделала паузу, словно выжидая реакцию, и спустя несколько секунд послышались сдержанные жидкие аплодисменты. Северус вспомнил её вступительную речь на пиру в Хогвартсе, от которой у всего преподавательского состава, включая его самого, мороз пробежал по коже. — Я была возведена на этот высокий пост нашим великим лидером — лордом Волдемортом, который поведал мне о своих планах, идеалах и стремлениях относительно нашего дивного нового мира. Также он предоставил мне полную свободу действий в осуществлении любой политической деятельности, которая принесёт пользу Британии, поскольку наше мировоззрение очень похоже. «Вот дерьмо!» — подумал Северус, когда она снова по-девичьи захихикала. Он перевёл глаза на коллег и увидел, как Минерва задрожала и нахмурилась, как будто у неё свело живот. «Амбридж предоставили полную свободу действий, чтобы изменить политику Министерства в соответствии с извращёнными планами Тёмного Лорда». Невысокая ростом и слабая духом Долорес Амбридж однозначно не являлась той, которую любой здравомыслящий волшебник хотел бы видеть во главе законодательства и политических дел страны. — Уверяю вас, что я верну магию в руки её законных владельцев с помощью нашего комитета по регистрации магглорождённых, а те, кто будет пойман на использовании магии без доказанного статуса чистой крови, будут наказаны самым суровым образом. В Хогвартсе уже действует пробная программа, чтобы оценить, могут ли магглорождённые, признавшие своё преступление в виде кражи магии, быть… переучены, чтобы принести пользу Тёмному Лорду. Как только Амбридж это сказала, лицо Яксли стало напоминать грозовую тучу. «Без сомнения, ему уже рассказали о побеге его личной грязнокровки, которая, к счастью, оказалась достаточно умна, чтобы сбежать от дальнейших издевательств». Северус точно знал, какого рода переподготовку она имела в виду — магглорождённые будут вынуждены стать немногим больше, чем слугами и рабами тех, кто займёт высокий пост в новом волшебном мире. «Все их таланты, знания и умения пропадут впустую! Разве можно представить себе такую исключительную ведьму, как мисс Грейнджер, всего лишь чьей-то рабыней?!» Снейп почувствовал, как под тугим воротником сюртука и шёлковым шейным платком начала закипать кровь. Он бы всё отдал, чтобы угостить Авадой большинство присутствующих прямо здесь и сейчас. «Но я должен подождать…» Им ещё предоставится шанс свергнуть главных кукловодов, а сейчас полуразрушенному Ордену нужно как можно больше информации и союзников, потому что пока не хотелось даже думать о том, в каком шатком положении они находились. — Смешивание маггловской и магической крови само по себе отвратительно, но даже это меркнет по сравнению со слиянием магической крови с кровью… недочеловеков, — выплюнула Амбридж, её розоватое лицо ещё сильнее покраснело от гнева. — Разумеется, я говорю о полукровках! Тех отвратительных тварях, которые являются результатом аморальных действий их волшебной матери или отца, совокупившихся с магическим существом. Внушительный нос Северуса однозначно почуял запах надвигающейся беды, словно огромной кучи драконьего дерьма, готовой обрушиться на комнату. — Полувеликаны! Полугоблины! Кентавры! Оборотни! И все им подобные! Кто они такие, чтобы навязывать своё убогое общество достойным членам волшебного мира? Отныне каждый из них должен вернуться к стаду волшебных тварей, к которому они принадлежат, или подвергнется самым строгим наказаниям! Разговоры в толпе стали громче, но никто не протестовал. «Да и кто бы посмел?» Пожиратели смерти и авроры уже стояли с волшебными палочками наготове, их острые глаза метались повсюду, ожидая первого сигнала. Амбридж сошла с трибуны, хотя продолжала стоять на широкой приподнятой платформе, и подошла ближе к первому ряду волшебников с фанатичной улыбкой на губах. Когда она приблизилась, Северус увидел тонкую струйку пота на её лбу. «Очевидно даже такая мерзкая ведьма, как эта, может нервничать, хоть и не показывает этого». — Позвольте мне продемонстрировать, что представляет собой моя новая политика. Империо! Она моментально вытащила свою короткую палочку и выстрелила проклятием в сторону Снейпа, прежде чем директор понял, что она задумала. Хотя… его оно не задело. Заклинание поразило профессора Флитвика. — Подойди сюда, полукровка. Поднимись на сцену. Минерва и Помона громко запротестовали. — Я предлагаю вам, уважаемые профессора, придержать своё мнение при себе, чтобы вас не арестовали за отказ подчиняться законам магической Британии. Тем временем подгоняемый Империусом Филиус неохотно подошёл к помосту и был унизительно поднят на него двумя аврорами. — Итак. По происхождению вы определённо полугоблин, профессор, но ведь гоблины не должны учить наших детей, не так ли, дамы и господа? Гоблины должны работать в Гринготтсе, где им самое место и где их можно держать под контролем. Я приказываю вам немедленно отправиться туда и найти себе подходящую работу! С этого момента пусть гоблины сами решают, что с вами делать… А теперь идите! Ты никогда не вернёшься в Хогвартс, мерзкий полукровка! Под действием проклятия у Филиуса не было иного выбора, кроме как выйти из атриума Министерства в сопровождении двух авроров, которые, по-видимому, должны были конвоировать его в Гринготтс. «Что, мать вашу, здесь только что произошло?!» — Прошу прощения, директор Снейп, за потерю одного из ваших сотрудников, — продолжила Амбридж, поворачиваясь к нему, и внезапно все взгляды обратились в его сторону. — Однако для полукровок неприемлемо находиться рядом с нашими детьми, не говоря уже о том, чтобы наставлять их невинные умы. Также я попрошу вас отстранить от преподавания Прорицаний кентавра, вернув его к сородичам, а затем изгнать весь табун из Запретного леса. Если они откажутся покинуть страну, то будут арестованы и соответственно наказаны. Лес является частью территории Хогвартса, а значит, собственностью Министерства магии, на которую кентавры вторглись незаконно. Кроме того, дикий полувеликан, который служит лесничим, также должен быть изгнан. Пусть ищет остальных великанов — теперь он должен жить среди них… Если он вообще хочет жить. В гулком, словно пещера, атриуме стало тихо как в гробу. Ни кашля, ни шёпота. Все присутствующие здесь когда-то учились в Хогвартсе. Все знали Хагрида. Мысль о том, что он сможет выжить среди настоящих великанов, была абсурдной. Он был человеком — таким же волшебником, как и все, просто очень большим. Фенрир Грейбек неторопливо двинулся вперёд, уверенный в своём неприкосновенном положении, так как считался одним из самых кровожадных и жестоких последователей Тёмного Лорда, несмотря на то, что не носил Метку. — Прошу прощения, госпожа министр, но вы также упомянули оборотней, — улыбнулся он, демонстрируя острые зубы. — Я полагаю, закон не подразумевает всех оборотней? — Я ясно выразилась — все полукровки! Или вы можете показать мне человека, который каждый месяц превращается в волка? Нелепость! Простите, но превращения оборотней причисляют их к магическим тварям, с которыми и обращаться нужно соответственно. Исключений не бывает! Инкарцеро! Из конца её палочки вылетели чёрные волшебные верёвки и связали Грейбека с головы до ног. Его грузное тело тяжело упало на пол, пока оборотень кричал и изрыгал проклятия. — Лорд Волдеморт разделяет моё мнение в этом вопросе. Ему должны служить только самые чистокровные волшебники. Насчёт остальных тварей он ничего… не упоминал. Поскольку оборотни представляют собой прямую угрозу для нашего мира и наших детей, они будут уничтожены. Начиная с тебя! Пожалуйста, уведите его! Она подала знак двум высоким аврорам, которые вышли вперёд и подняли Грейбэка на ноги. — Куда его… министр Амбридж? Амбридж запнулась, глядя на сопротивляющегося оборотня с разъярённым оскалом на лице. Фенрир, крики которого, очевидно, заглушил один из авроров, был туго опутан веревками, врезавшимися в его волосатую грудь. Несведущий человек мог ожидать, что Амбридж проявит милосердие, но вместо этого она слащаво улыбнулась аврорам, полностью игнорируя Грейбэка. — У вас уже есть приказ, что делать с теми, кто… оказался лишним в нашем новом мире. Авроры переглянулись между собой и замолчали, но потом серьёзно кивнули и потащили Грейбэка к выходу. Оборотень был настолько силён, что потребовалось ещё два самых крупных аврора, чтобы его увести. «Не спасла даже связь с Тёмным Лордом». У Северуса закружилась голова. Он украдкой взглянул на Минерву и осторожно коснулся её сознания, с молчаливого разрешения профессора. Снейп увидел в её мыслях, что думали они об одном и том же: «Люпин надёжно спрятан, но как долго мы сможем его скрывать? Что они сделают с Филиусом? Нужно пойти в Гринготтс и посмотреть, как его встретили гоблины! Мы должны вернуться в школу и срочно предупредить Хагрида и Флоренца о надвигающейся травле! Нужно как можно скорее покинуть пропитанную расовой пропагандой атмосферу атриума!» И тут Минерву посетила мысль, которая не приходила в голову Северусу. «Флёр Уизли наполовину вейла, значит, она тоже в опасности!» Своей первой публичной речью Амбридж сразу показала, что в дальнейшем правлении намерена действовать беспощадно. «Блядь!»***
Как только преподаватели вернулись в школу, Слизнорт сразу же ускользнул в подземелья, пробормотав что-то насчёт того, что ему срочно нужно прилечь. «Скорее всего, он собирается удалиться в свои покои и напиться, но употребит такое количество алкоголя, что точно приляжет в ближайшее время». Профессор Слизнорт всегда был слабовольным магом, но, с другой стороны, теперь он стал пожилым волшебником, и его здоровье было далеко не безупречным. Северус провёл ведьм в свой кабинет, решив, что настало время открыться Помоне Спраут. Он доверял ей. С помощью Минервы они соединили воедино всё, что ей нужно было знать, и глаза декана Хаффлпаффа изумлённо вытаращились, всё больше поражаясь открывшейся правде. Спраут особенно беспокоилась за мисс Роуч, которая, будучи одной из её подопечных, могла рассчитывать на заботу своего декана. Они попросили Помону сохранить всё в тайне, и её залатанная, покрытая коркой земли мешковатая остроконечная шляпа подпрыгнула, когда она с готовностью кивнула в знак согласия. Они пришли к единому мнению, что единственным спасением для Хагрида и Флоренца будет укрытие глубоко в Запретном лесу, потому что там они помогут друг другу выжить; еду можно будет доставлять с помощью домовых эльфов в условленное место, и обоим нужно будет дать по волшебной палочке. Минерва немедленно отправилась навестить Флоренца в его классе на первом этаже, а Помона вызвалась сходить в хижину Хагрида, чтобы сообщить ему печальную новость. Все они надеялись, что это не навсегда. Амбридж приказала изгнать из Запретного леса всех кентавров, но Северус не думал, что она сможет это выполнить, разве что отправит в огромный волшебный лес команду авроров, но мудрые кентавры легко смогут спрятаться и, скорее всего, убьют весь поисковый отряд. Как бы то ни было, директор надеялся, что в лесном убежище Хагрид и Флоренц будут в безопасности до тех пор, пока мир находится под властью Тёмного Лорда. Северус послал Люпину сову с просьбой как можно скорее созвать очередное собрание Ордена, чтобы обсудить развитие событий. В письме он не стал вдаваться в подробности, но предупредил, что отныне ему необходимо постоянно оставаться в доме на Гриммо, и если Люпин сделает хоть шаг за пределы заклинания Фиделиус, он будет схвачен, и его постигнет та же участь, что и Грейбека. Призвав к себе толстую папку, в которой содержались сведения о волшебниках и ведьмах, ранее претендовавших на преподавательские должности в Хогвартсе, директор перебрал тех, кто был квалифицирован для обучения заклинаниям. Тяжко вздохнув, он понадеялся, что это будет лишь временной заменой. «Бедный Филиус. Что с ним случилось в Гринготтсе? Гоблины всегда были алчными злобными маленькими ублюдками, которые ненавидят волшебников, так что Мерлин знает, что они сделали с профессором-полукровкой». Мир сошёл с ума под тиранией Волдеморта, и пугающая своей глобальностью миссия, стоящая перед Северусом, казалась ему невыполнимой. «Пока я могу лишь выполнять то, что от меня требуется». После того, как директор написал стандартное письмо с предложением об открывшейся вакансии, он волшебным образом дублировал его в несколько экземпляров и разослал их со школьными совами к предполагаемым соискателям. Затем прозвенел колокол к ужину, и он поднялся на ноги, так как не мог отсутствовать на трапезе в Большом зале после столь значимых событий. «Должно быть, Пожиратели смерти, которые были вынуждены остаться в замке, истекают слюной, уже узнав, о чём говорила Амбридж в своей приветственной речи». Северус задавался вопросом, испытывал ли хоть кто-нибудь из них жалость к Фенриру Грейбеку. В этом он сомневался. Когда директор вышел из кабинета, он почувствовал сильную пульсацию в паху, от которой перехватило дыхание, и ему пришлось опереться на стену лестничного проёма. Из головы сразу же испарились все мысли об Амбридж, Министерстве и полукровках, их полностью вытеснила мисс Грейнджер. Его член дёрнулся, сообщая ему, что передышка, которую они получили за ночь четырех соитий, и так продлилась достаточно долго, а теперь пришло время снова вспомнить о проклятии. Всё это не предвещало ничего хорошего, учитывая приближающуюся вечернюю трапезу, на которой ему придётся отбиваться от ожидаемых вопросов Пожирателей смерти, прикрывать своих коллег от их нападок, держать под контролем всю школу и пытаться съесть собственный ужин, в то время как его член все время будет упираться снизу в столешницу, отчаянно нуждаясь в оргазме. Всё, что Северус пока мог — это постараться поменьше смотреть на гриффиндорский стол.***
В тот вечер Гермиона последней задержалась в общей гостиной. Ложиться спать пока не было смысла — она знала, что всё равно не сможет заснуть. Исчезновение Орлы — единственной магглорождённой в школе — привело её в ужас, и она испугалась, что Яксли действительно убил хаффлпаффку, но держит это в секрете. Странно, но она слышала, что Драко Малфой тоже пропал, и ходили слухи, что они с Орлой сбежали вместе. Гермиона подумала, что это маловероятно, но также она не могла объяснить, куда исчез Малфой. Судя по всему, они вместе лежали в Больничном крыле, поэтому она предположила, что это всё-таки возможно. За ужином им сообщили, что Флитвик, Хагрид и Флоренц покинули школу из-за новых правил по контролю над магическими существами, введёнными министром Амбридж. «Куда они пойдут?» Ни Флитвика, ни Хагрида в Большом зале не было. «Неужели их уже выгнали?» У Гермионы голова шла кругом от возможных вариантов и вскоре разболелась от всего этого. Когда последние гриффиндорцы разошлись по своим спальням, она поднялась к себе. Парвати уже крепко спала. Гермиона надела пижаму и халат, но потом снова спустилась в общую гостиную и развела в камине огонь, думая, что возможно сможет поспать несколько часов, если в конце концов задремлет на диване. В школе не было такого правила, что студенты должны спать только в своих кроватях — они всего лишь не должны бродить по коридорам после комендантского часа. «Одна-единственная ученица, не доставляющая никаких хлопот, не привлечёт к себе внимания». Гермиона свернулась калачиком на огромном потёртом алом диване перед камином, немного приглушила свет и попыталась погрузиться в учебник по Трансфигурации. «Мне ещё так много нужно наверстать!» Ей помогало лишь то, что на шестом году обучения она уже настолько продвинулась вперёд, что прошла половину седьмого курса, иначе сейчас у неё были бы серьёзные проблемы. Однако её глаза отказывались фокусироваться на строчках, и она всё время ловила себя на мыслях о Снейпе. Когда директор обращался к ученикам, сообщая им об изменениях (которых явно не разделял, но вынужден был огласить информацию), он делал это, чувствуя на себе невысказанное осуждение всех присутствующих. Его чёрные глаза, как всегда, ничего не выражали. Как будто он надел непроницаемую маску. Гермионе захотелось увидеть, как они наполняются тёмным огнём страсти, как было совсем недавно. Обжигающий жар между ног подтвердил её желание. Её мысли вернулись к подробностям их недавней близости. Она нисколько не смущалась, что спала с директором, потому что чары Вожделения теперь заставляли её думать совсем о другом. Гермиона слегка раздвинула ноги, чтобы снять напряжение, которое ощущалось на припухших половых губах. Она почувствовала размазанную жидкость на внутренней поверхности бёдер. Ей хотелось опустить руку и избавиться от дискомфорта, но она по собственному опыту знала, что это приведёт к ещё большей боли. Гермиона нуждалась в его руках. В этих надёжных руках с длинными искусными пальцами, которые дразнили самые чувствительные части её тела. Её желудок неприятно сжался, когда она представила, как Снейп лежит сверху, и его узкие бёдра прижимаются к ней, пока он вводит в неё свой член, сладко и неторопливо растягивая изнутри. Ей захотелось вцепиться ему в задницу, заставляя двигаться быстрее и сильнее. «Вот дерьмо!» Гермиона снова схватила учебник и заставила себя прочитать страницу, изо всех сил пытаясь отвлечься, сдерживая проклятие как можно дольше, потому что, несомненно, у профессора Снейпа и так был ужасный день со всеми этими визитами в Министерство и прочими стрессами. «Если мне удастся заснуть, я смогу продержаться до завтра, и только тогда его побеспокою». «Ты что, издеваешься?!» Её киска начала неистово сжиматься и пульсировать, как будто пыталась вытолкнуть что-то изнутри. Это было очень больно. Гермиона вскочила с дивана и начала наматывать вокруг него круги, пытаясь облегчить дискомфорт. «И почему проклятие пробудилось именно сейчас?!» Пульсация превращалась во всё более острую боль, заставляя её искать разрядку, которую требовала тёмная магия… и искать нужно было как можно быстрее. «Итак, значит, вот что произойдёт, если игнорировать проклятие». Гермиона вспомнила самую первую ночь, когда она вызвалась «помочь» Снейпу в его кабинете, так как видела сколько физической боли испытывал профессор. «Что мне теперь делать?» Боль терзала всё её тело, но она не могла просто пройти по коридорам к директорскому кабинету, так как сработали бы тысячи ловушек и сигнальных чар, установленных в замке Пожирателями смерти, чтобы отлавливать студентов — тем самым они освободили себя от ночного патрулирования школы. Оглядевшись вокруг, она наложила заглушающие чары и оптические блоки на обе двери, ведущие в спальни мальчиков и девочек. На всякий случай Гермиона даже запечатала дыру, зияющую вместо портрета Полной дамы. Хватаясь за изнывающий от спазмов низ живота, она поползла по ковру к камину и как можно тише запросила кабинет директора. Гермиона почти сразу же услышала глубокий голос Снейпа и, как только он подтвердил соединение, сунула голову в огонь. — Профессор, пожалуйста… — выдохнула она. — В чем дело, мисс Грейнджер? Вы под проклятием? — Да. Мне очень плохо! Пожалуйста, вы нужны мне… — Отойдите. Я пройду через камин. Она отползла назад и села на пол, прислонившись спиной к дивану. Пламя вспыхнуло зелёным светом, и директор перешагнул через решётку в гриффиндорскую гостиную. Увидев его, Гермиона почувствовала такое облегчение, что не смогла сдержать навернувшихся на глаза слёз. Должно быть, Снейп готовился ко сну, потому что пришёл босиком, в одних чёрных брюках и белой рубашке, закатанной до локтей и расстёгнутой сверху. Он протянул к ней руки и поднял на ноги, девушка сразу же поморщилась от боли. — Как долго вы в таком состоянии? Почему не обратились за помощью раньше? — Честно говоря… недолго. Всё началось очень быстро, и просто… полностью меня захватило. Профессор вытащил волшебную палочку и начал накладывать на двери те же самые защитные чары. На его лице отразилась растерянность, поскольку его заклинания не сработали. — Вы уже наложили чары? — Да, сэр. — Ваша предусмотрительность впечатляет, мисс Грейнджер. Впрочем, как всегда… а теперь давайте разберёмся с проклятием. — Вы хотите сделать это прямо здесь?! Снейп посмотрел на неё свысока, в его чёрных глазах читалось то самое жгучее желание, которое она мечтала увидеть всего несколько минут назад. Губы мужчины были сжаты в тонкую линию, как будто он пытался сохранять спокойствие, но ноздри раздувались от глубоких вдохов. — Да, мисс Грейнджер. Прямо здесь… Он сел на диван и усадил её на колени — спиной к себе, так чтобы её ноги расположились с обеих сторон от его бёдер. — Ложись, — приказал он, и она подчинилась, откинув голову ему на плечо и наслаждаясь ощущением его сильной груди, прижавшейся к ней сзади. Гермиона могла бы поклясться, что Снейп тихо выругался себе под нос, ещё шире раздвигая её ноги. Запустив руку под свободную ткань её мешковатых пижамных шорт, его длинные пальцы сразу же проникли прямо во влагалище, потирая влажные половые губы, раскрывая их сильнее и отыскивая самые чувствительные, отчаянно нуждающиеся в ласках места внутри неё. — О, Боже… — простонала она, прижимаясь бёдрами к его ласкающим пальцам. — Именно, милая девочка, — прошептал он, поворачивая её лицо так, чтобы его губы касались её щеки при каждом слове. — Наслаждайся этим. Я дам тебе всё, что захочешь. С этими словами он погрузил в неё два пальца, заставляя её вскрикнуть от желания, и сразу же добавил третий, сильно и глубоко вводя их внутрь. Другой рукой он касался клитора, расположив ладонь на её животе, преследуя двойную цель — чувствовать судороги её внутренних мышц и удерживать девушку на месте. Она извивалась под его прикосновениями и ощущала под собой безошибочную твёрдость эрекции. — На вас тоже влияет проклятие? — спросила Гермиона, беспомощно вжимаясь в него. — Если и не действовало, то теперь ещё как, — пробормотал Снейп, не прекращая трахать пальцами её мокрую киску. — Простите, профессор… — Не извиняйтесь. Я начал чувствовать чары ещё раньше вас. Несомненно, лучше бы я просто вызвал вас к себе. — Мы можем просто… ну… сделать это, если вы хотите? Помочь друг другу и решить две проблемы одним махом? — Грейнджер, если я начал работу, то намерен её закончить. А теперь… просто помолчи. Она почувствовала, что Снейп ухмылялся, прижимаясь к её щеке, и не могла остановить расползающуюся по лицу улыбку. Его пальцы касались изнутри самого чувствительного местечка, тем временем пальцами другой руки он захватил напряжённый клитор и безжалостно дразнил его. Его руки были увлечены работой с единственной целью — довести её до оргазма. Гермиона покачивала бёдрами, сидя у него на коленях, настолько возбуждённая, что с секунды на секунду могла достигнуть предела. Вся нижняя половина её тела теперь жила собственной жизнью, страстно насаживаясь на его пальцы, которыми он стимулировал нужную точку глубоко внутри, и с каждым рывком тёрлась о твёрдую, как камень, эрекцию. Он неистово терзал клитор, как будто решил любыми путями извлечь оргазм из этого плотного распухшего комочка. — Кончай! — тихо прорычал он сзади, прислонившись к её щеке. — Сделай это, чтобы я наконец мог тебя трахнуть, маленькая ведьма! Она чувствовала, как его низкий, чувственный голос пробежал сверху вниз вдоль позвоночника, сквозь приказную интонацию прослеживалось нетерпение, граничащее со срочной потребностью в ней, которая только усиливала её возбуждение. Его пальцы мелькали по клитору с невообразимой скоростью, когда исступлённые ласки наконец-то столкнули её через край. Влагалище начало сокращаться и пульсировать вокруг его вторгающейся руки, пока она погрузилась в яростный и продолжительный оргазм. — О, чёрт, да… — пробормотал директор. — Хорошая девочка… Я знаю, что тебе нравится… Снейп продолжал шептать ей слова похвалы, пока она преодолевала последние спазмы оргазма, и его движения замедлялись вместе с ней. Как только он убрал пальцы, то приподнял её и практически бросил на диван рядом с собой, вставая и одновременно стягивая с неё пижамные шорты. Быстро оглядевшись по сторонам, он начал расстёгивать брюки. Когда она подняла на него глаза, высокая фигура Снейпа красиво освещалась сзади пламенем, мерцавшим в огромном камине на фоне общей темноты в гриффиндорской гостиной. Гермиона не знала, было ли уместно студентке считать директора школы сексуальным, но проклятие определённо заставляло её думать об этом. Глядя ей прямо в глаза, профессор приспустил брюки. Нижнего белья под ними не оказалось, зато его пенис гордо вздымался вверх. «Почему я раньше не замечала, насколько он большой?» Она подумала, что просто никогда не видела мужское достоинство под таким углом. Снейп заметил её внимательный взгляд и ухмыльнулся. — Вам нравится то, что вы видите, мисс Грейнджер? — Если я скажу «да», это прозвучит слишком пошло и неуместно? В его глазах вспыхнули искорки веселья, и через секунду он уже был на ней, раздвигая её ноги и направляя внутрь свой член. Гермиона почувствовала восхитительное ощущение наполненности, когда головка пениса коснулась её очень глубоко внутри. — Полагаю, — ответил он, — что вот это гораздо более неуместно. Её дальнейший ответ прервал шквал быстрых толчков. — Но мы ничего не можем с этим поделать, правда, сэр? — сказала она, двигая бёдрами навстречу при каждой фрикции и млея от тихих стонов, которые он издавал. — Нет… Я предлагаю… просто наслаждаться этим… Гермиона не ответила. «Значит, он наслаждается сексом со мной! Не важно, было ли это вызвано магией проклятия или нет, он всё равно получает со мной удовольствие!» Её собственное Вожделение утихомирилось. «Так почему бы и мне просто не насладиться этим?» Она посмотрела на высокий потолок знакомой гостиной, на старинные гобелены на стенах, на огромный каменный камин и, наконец, на своего окутанного тайнами профессора, длинные тёмные волосы которого подпрыгивали на плечах в такт его ускорившимся движениям. В Снейпе всегда сочеталось противоположное — опасность и безопасность… жёсткость и милосердие… свет и тьма, соединяясь удивительно соблазнительным и нетривиальным образом. Гермиона запустила руку под спутанные чёрные пряди и нежно погладила его по щеке, заработав в ответ изумлённый взгляд профессора. Снейп на секунду замер и внимательно посмотрел ей прямо в глаза. Стиснув зубы, он начал двигаться ещё быстрее и резче, инстинктивно стремясь к неизбежной кульминации. Вне всякого сомнения, Гермиона никогда больше не сможет спокойно смотреть на эту комнату, не вспоминая о том, чем (и с кем) она занималась на алом гриффиндорском диване.