Вынуждены

      Гермиона стремительно пролетала по каминной сети, прижимая к себе спящего Тедди Люпина. Возможно, она обнимала его даже слишком крепко, боясь уронить малыша или потерять где-то на полпути между площадью Гриммо и коттеджем «Ракушка». Девушка неловко выбралась из кухонного очага и с облегчением вздохнула, увидев сидящего за столом и дожидающегося их возвращения Римуса. Заметив вылезающую из камина Грейнджер, он тут же встал и протянул руки к спящему сыну.       — Ты меня очень выручила, Гермиона, — поблагодарил Люпин, настолько ловко забирая Тедди из её объятий, что тот даже не проснулся.       — Я всего лишь вернула его домой, — смущённо призналась она. — Большую часть ухода за ребёнком взяла на себя Флёр, хотя после ужина Чарли храбро вызвался сменить ему подгузник.       — Маленький вонючка, — пошутил он и снисходительно улыбнулся, глядя на сына.       Люпин осторожно положил Тедди в стоявшую на кухне люльку и предложил Гермионе присесть за стол. Он пил чай, ожидая их появления, и призвал из комода вторую чашку. Спустя пару минут она с удовольствием попивала вместе с ним горячий чаёк, а Римус тем временем налил себе ещё одну полную кружку.       — Как всё прошло? Орла в порядке?       Люпин снова улыбнулся, но на сей раз по-другому. Теперь Гермиона не сомневалась, что между ними что-то произошло. Она и до этого подозревала, что Римус последовал за Орлой (после того, как та практически сбежала из коттеджа), преследуя собственные скрытые мотивы, и теперь задавалась вопросом: «Может быть, их связывает нечто большее, чем дружба?»       — С ней всё будет в порядке. Орла очень устала, эмоционально вымоталась и сейчас спит.       Гермиона только отмахнулась, услышав ответ, явно не удовлетворивший её любопытство.       — Лучше расскажи, о чём вы тут говорили?       Люпин смиренно вздохнул, понимая, что от догадливой гриффиндорки бесполезно что-либо скрывать.       — Мы решили заключить брак. Они возьмут мою фамилию, и ребёнок будет считаться мне родным.       — Что?!       — Полагаю, ты всё правильно расслышала. Разумеется, я заметил, что неразумно связываться с беглым оборотнем, но, по-видимому, это её не испугало. Она готова пойти на всё, лишь бы скрыться от насильника-Пожирателя смерти, — пробормотал он, тревожно нахмурясь.       «Но ведь Орла могла бы принять предложение Симуса и тем самым решить проблему с отцовством, что было бы более логично, но вместо этого она выбрала… Люпина?»       С практичной точки зрения Гермиона мысленно согласилась с Римусом, ведь после вступления в брак с оборотнем не только Тедди, но и новорождённый младенец попадёт под закон о полукровках. «Зачем подвергать малышку такому риску? Впрочем, если бы всем стало известно, что её настоящим отцом является Корбан Яксли, риск бы только увеличился».       «Чёрт возьми, но почему именно Римус?!»       «Зачем усложнять и без того непростой вопрос, добавляя ещё одну проблему — его ликантропию?»       Нельзя было не заметить, что за те несколько недель, что они вместе прожили на Гриммо, Орла сильно сблизилась с Люпином. «Они живут практически как супружеская пара — делят домашние обязанности и вместе заботятся о Тедди. Существует лишь один деликатный момент, без которого магический брак не сможет вступить в силу, но учитывая то, через что уже прошла Орла, вряд ли это покажется ей концом света. Не сомневаюсь, что Римус вёл бы себя с ней нежно и обходительно. И всё же брак с Симусом Финниганом в конечном счёте доставил бы гораздо меньше проблем».       — Ну… — начала она, — даже не знаю, что и сказать. С одной стороны, я вижу во всей этой затее очевидные подводные камни, но с другой — прекрасно вас понимаю.       — Понимаешь?       Он выглядел удивлённым.       — Разумеется, понимаю. Вы вдвоём уже практически живёте супружеской жизнью.       — За исключением супружеского долга, — застенчиво добавил он.       — Хм-м… Ну да.       — Я поцеловал её сегодня вечером, — признался Римус, но его улыбка немного померкла. — И она поцеловала меня в ответ.       — И почему мне кажется, что ты не рад?       — Я просто смущён и сбит с толку. Всё из-за мыслей о Доре… После её смерти прошло слишком мало времени, я не могу так быстро вступить в интимные отношения с кем-то другим.       Гермиона потянулась к руке Люпина и накрыла её своими ладошками. Он грустно улыбнулся в ответ на её утешительный жест.       — Они покинули нас, Римус. Все они. Лишь единицы чудом спаслись после финальной битвы. Нам остаётся только поддерживать друг друга. Конечно, мы безумно скучаем по тем, кого потеряли, но скорбью их не вернуть. Мы должны бороться за то, чтобы создать для себя новую жизнь, к сожалению, уже без тех, кто был нам дорог. Если ты вновь испытываешь счастье, это не значит, что ты предаёшь память о своей погибшей жене. Ты всего лишь не тратишь свою жизнь впустую, раз уж тебе посчастливилось остаться в живых.       — Она вообще не должна была погибнуть, Гермиона! — с болью воскликнул Люпин. Он резко выдернул свою руку и от досады так громко хлопнул ладонью по столу, что девушка испуганно подпрыгнула на месте. — Я согласен с тем, что ты сказала, но, чёрт возьми, Тонкс могла выжить! В ту ночь ей не следовало находиться в замке! Она должна была остаться с матерью, как мы договорились! Тогда Тедди не потерял бы маму, а я — жену! Проклятье, но ведь она никогда… никогда меня не слушала!       Гермиона притихла, не зная, что на это ответить. Римус вскочил на ноги, со злости пнул деревянный стул, тот упал на пол, и потревоженный звуками малыш слегка захныкал во сне, но, к счастью, не проснулся. Мужчина метался по кухне из стороны в сторону, словно тигр в клетке, то и дело нервно запуская пальцы в свои русые волосы.       — Той ночью, когда я впервые увидел её в Хогвартсе, первым делом спросил, зачем она сюда явилась, — с горечью рассказывал он. — Я сказал Доре, что она нужна Тедди, и знаешь, что она мне ответила? «Сегодня я должна быть рядом с тобой, Римус». Я пытался отослать её обратно, но она не послушала меня! И это стоило ей жизни! Любовь ко мне стоила ей жизни! Уж лучше я останусь один, чем ещё раз подвергну кого-то опасности…       — Ты не виноват и прекрасно об этом знаешь, — тихо пробормотала Гермиона. — Только Тонкс была ответственна за принятое ею решение. Мы с тобой вдвоём знаем, что никакие слова её бы не переубедили. Ты не был причиной её смерти — ни прямой, ни косвенной.       Римус перестал беспокойно ходить по комнате и сел за стол напротив неё.       — Она выбрала меня, Гермиона! Она выбрала меня, а не своего сына!       Его лицо исказилось от горя, в то время как глаза умоляли её подтвердить, что он ошибается.       — Да, она выбрала тебя, Римус. Ей нужно было за короткое время принять немыслимо сложное решение, но Тонкс знала, что под присмотром её матери Тедди будет в безопасности. Она поступила по-своему, потому что любила тебя всем сердцем!       — Тогда разве я не оскверняю эту любовь и светлую память о ней, целуясь с Орлой, соглашаясь на её просьбу связать себя узами брака? Значит, мои чувства к ней не настолько сильны?       — Конечно нет. Ты любил её всей душой и всегда будешь любить. Но волей судьбы ты смог спастись и должен ценить предоставившийся шанс, живя полной жизнью. Также у тебя есть сын, которого сложно будет воспитать в одиночку и привить ему уважение к памяти о матери.       — Значит, ты думаешь, ещё не слишком рано?       — Кто может с точностью сказать, когда слишком рано, а когда поздно? Каждый из нас уже завтра может погибнуть, Римус! Мы все находимся под угрозой! Я всего лишь хотела сказать, что нужно ловить каждый момент, подаренный судьбой, чтобы выжить наперекор врагам и отомстить за всех тех, кого мы любили!       Люпин ничего не ответил, но начал медленно кивать, как будто отчаянно хотел поверить в высказанные ею мысли, но ещё не до конца смог их принять.       — Помоги Орле. Защити девушку и позволь ей позаботиться о Тедди, предложив взамен свою помощь с её собственным ребёнком. Когда всё закончится… Каким бы образом ни завершилась эта проклятая война, у вас появится шанс построить совместную жизнь. Что ж, если вы захотите остаться вместе, тогда каждый из нас пожелает вашей семье только счастья.       — Орла сказала, что если мир изменится, мы сможем развестись.       — Сейчас ни к чему об этом думать. Тебе ведь с ней хорошо?       — Очень хорошо.       — Она тебе, хм-м… нравится?       — Да, несмотря на то, что я чувствую себя лет на сто её старше.       — Забавно. Северус так же думает обо мне, — откровенно призналась она.       — Значит, теперь уже просто Северус? — поддразнил Люпин, откидываясь на спинку стула. На его губах мелькнула едва различимая улыбка, заметив которую, Гермиона невольно покраснела.       — Он очень добр ко мне, — смущённо пробормотала она.       — Гермиона, я всего лишь шучу! Возьми всё, что ты только что сказала мне, и примени это к себе. Я наблюдал за вами и заметил, как Северус смотрит на тебя, когда думает, что его никто не видит. Он восхищается тобой. Когда война закончится, вы тоже можете быть счастливы вместе…       — Мы слишком разные! — перебила она.       — Думаю, между вами гораздо больше общего, чем тебе кажется.       — Я была его ученицей!       — И Орла когда-то была моей, — парировал он, продолжая лукаво улыбаться. — Ты влюблена в него, не так ли?       Гермиона почувствовала, как её плечи поникли.       — Мне кажется… да.       — Всё в порядке, — заверил он, похлопав её по руке. — Даже скользкие слизеринские мерзавцы вроде Северуса Снейпа нуждаются в любви.       Они вдвоём непроизвольно рассмеялись, находя в себе силы шутить, даже когда волшебный мир дошёл до пределов отчаяния; несмотря на то, что у них отняли всех, кого они любили. На этот раз Тедди действительно проснулся и закричал, требуя, чтобы его покормили.       — Долг зовёт, — заметил Римус, поднимаясь на ноги. — Кстати, судя по твоему постоянному ёрзанию на стуле, Гермиона, ты должна позволить ему помочь тебе как можно скорее.       Взмахнув волшебной палочкой в сторону камина, он зажёг огонь, тут же вспыхнувший зелёным цветом, и отправил ненавязчивый запрос в кабинет Снейпа. В камине директора должен был прозвучать сигнал, указывающий, что кто-то хочет с ним связаться. Затем Римус понимающе ухмыльнулся и направился к колыбели, чтобы забрать хнычущего ребёнка.       — Да? — Снейп ответил почти мгновенно, его темноволосая голова тут же появилась в огне.       — Добрый вечер, сэр, могу я пройти к вам в кабинет? — сконфуженно промолвила она, не объясняя причину, хотя все трое прекрасно понимали, в чём проблема.       — Разумеется.       Снейп тут же исчез, не сказав больше ни слова. Без сомнения, он видел, как Люпин возится у плиты позади девушки, готовя бутылочку для Тедди.       — Тогда увидимся завтра, Гермиона? — невинно спросил Римус.       Она застенчиво улыбнулась ему и шагнула в огонь, второй раз за этот час закружившись в вихре среди сажи и пепла.

***

      За то время, пока Гермиона прощалась с Римусом и путешествовала по каминной сети, Снейп успел вернуться к своему письменному столу. Перед ним лежала толстенная бухгалтерская книга, в которой он что-то сосредоточенно записывал, на подставке в пределах досягаемости стоял почти полный бокал огневиски.       — Добрый вечер, — поздоровался он глубоким соблазнительным голосом, или, возможно, ей он просто таковым показался.       — Боюсь, мне понадобится ваша помощь, сэр. Извините, если отвлекаю вас от важных дел, — сказала она, медленно подходя к столу всё ближе.       Снейп поднял на неё глаза, и уголок его рта изогнулся в сексуальной полуулыбке.       «Сексуальная полуулыбка? С каких пор ты стала терять голову от ухмылок профессора Снейпа!» — девушка мысленно отругала сама себя, позволяя глазам скользить вниз по его груди. В конце концов она уставилась на редкую поросль тёмных волосков, выглядывающую из-под расстёгнутого воротничка его рубашки. Длинные чёрные волосы директора едва касались плеч, и ей внезапно захотелось по-хозяйски запустить в них пальчики и грубо притянуть его к себе для поцелуя…       «Чёрт бы побрал это проклятие!» Чары Вожделения активно усилились, как только она осталась с ним наедине. Тёмная магия подталкивала её к нему, заставляя взбудораженный разум блуждать вокруг самых неуместных мыслей. Проклятие напоминало о себе в течение нескольких часов, пока она гостила у Чарли и Флёр, но только в последние минуты Гермиона почувствовала явный дискомфорт. Присутствие Снейпа действовало на неё опьяняюще; одна только их близость друг к другу разжигала в ней острую физическую потребность.       — Судя по всему, на вас действует проклятие?       — Да. И очень сильно!       — Почему вы не обратились за помощью раньше?       — Я была в коттедже «Ракушка» вместе с… Чуть позже я всё объясню, сегодня столько всего случилось! Мне нужно многое вам рассказать, но сначала я просто… Мне нужно… — беспомощно пролепетала она, желая, чтобы он догадался, что сначала необходимо успокоить проклятие.       — Ты нуждаешься во мне, — закончил он, и она робко кивнула, закусив губу.       Снейп взмахнул палочкой, освобождая поверхность стола, и она услышала звук наложенных амортизирующих чар.       — Сними платье, Гермиона.       Пока Грейнджер стягивала через голову лёгкое летнее платье, низ её живота сжимался в предвкушении. Она отбросила его в сторону, оставшись стоять в одном белье. Девушка почувствовала на своём полуобнажённом теле дуновение прохладного ветерка. «Должно быть, где-то в кабинете открыто окно».       Северус сидел в кресле и упивался открывшимся зрелищем, чувствуя, как его член начинает твердеть от одного взгляда на эту маленькую ведьму, скромно стоящую посреди его кабинета в белом лифчике и простых трусиках в тон. Бюстгальтер оказался довольно тонким, и он беспрепятственно мог увидеть, как её соски напряглись под полупрозрачной тканью. Неожиданно у него возникла дерзкая идея: «Почему бы нам немного не поиграть?»       Протянув правую руку, Снейп призвал роскошное перо, которым никогда не пользовался для письма, так как считал слишком напыщенным; оно действительно походило на огромное пышное чёрное перо павлина. Дамблдор когда-то преподнёс его профессору в качестве рождественского подарка. Вероятно, старый хитрец решил таким образом пошутить над зельеваром, так как прекрасно знал, что для своих исследований и пометок Северус всегда пользовался только самыми практичными и простыми перьями.       «Однако сейчас бестолковый подарок Альбуса может оказаться весьма полезным, если, конечно, она мне позволит…»       Взявшись за стержень пера и глядя ей прямо в глаза, он провел мягким пышным опахалом по её груди, приподняв бровь в невысказанном вопросе — хочет ли она продолжения? Грейнджер слегка расправила плечи, подставляя грудь, что он воспринял как согласие.       Снейп погладил пушистым пёрышком её голые руки и живот, чтобы она привыкла к необычным щекочущим ощущениям, а затем вновь вернулся к груди.       — Сними лифчик, — приказал он, наслаждаясь тем, как послушно она закинула руки за спину и сама расстегнула бюстгальтер, а потом наклонилась вперёд, обнажив перед ним грудь.       «Грёбаный Мерлин, всё-таки она восхитительна!»       Он протянул руку, выжидательно подняв бровь, и она передала ему лифчик, наблюдая, как он небрежно кинул его поверх сброшенного платья. Ему потребовалась изрядная доля сдержанности, чтобы не понюхать бюстгальтер и не напомнить себе запах её тела.       Затем Северус вновь вернулся к своему занятию; её соски, не прикрытые тонкой тканью, стали гораздо более чувствительными и восприимчивыми к ласкам, поэтому она задрожала, когда он провёл пёрышком по розовым ареолам вверх и вниз, щекоча затвердевшие пики.       «Чёрт!» Его член уже настойчиво пульсировал в тесных брюках. «Сколько лет прошло с тех пор, как я в последний раз развлекался таким образом с молоденькой ведьмой?» Едва ли он мог вспомнить. Однако надеялся, что она позволит ему сделать с ней всё, что ему вздумается.       — Ложись на спину, — приказал он хриплым голосом, который показался излишне взволнованным даже его слуху.       Снейп встал с кресла, помог ей забраться на стол и улечься на блестящую лаковую поверхность, заботливо смягчённую чарами, одновременно снимая с неё туфли. Мужчина возвышался над девушкой, и с его ракурса открывался прелестный вид — она выглядела так, словно явилась сюда из какой-то эротической фантазии: пышные волосы разметались по столешнице, упругие налитые груди умоляли о внимании, сверкающие каштаново-карие глаза, полные похоти, неотрывно смотрели на него. В такие моменты очень легко было забыть, что на Грейнджер влияло принуждающее проклятие.       Северус начал игриво поглаживать мягким чёрным оперением всю верхнюю часть её тела. В ответ послышались сладостные нетерпеливые вздохи, особенно когда он очерчивал контуры округлой груди.       — Вот так приемлемо? — спросил он севшим голосом. — Мне не хотелось бы мучить тебя или доставлять дискомфорт из-за проклятия.       — Очень приятно, — призналась она. — Как будто моё тело знает, что ты стремишься доставить мне удовольствие, и каким-то чудесным образом сдерживает чары, не позволяя им донимать меня чересчур навязчиво.       Снейп выдохнул с облегчением, потому что безмерно наслаждался этой чувственной игрой. Он начал водить пером по прикрытому трусиками лобку, вниз по бёдрам, ещё ниже по голеням и по босым ступням, но в тот же миг девушка ахнула и дёрнулась в сторону.       — Ты боишься щекотки?       — Немного.       — Расслабься. Пытка щекоткой твоих босых ножек не входит в мои намерения. Во всяком случае, не сегодня.       С этими словами он подцепил пальцем её белые трусики и стянул их с бёдер, которые она намеренно приподняла. На долю секунды в голову пришла соблазнительная мысль о том, чтобы снять с неё нижнее бельё зубами, но он тут же подумал, что это уже чересчур. «Нужно проявить хоть каплю сдержанности». Моментом позже трусики присоединились к платью и лифчику, лежащим на полу чуть поодаль.       Откинувшись на спинку кресла, он подался вперёд так, что оказался между её ног. Раздвинув стройные бёдра, он открыл для себя прекрасный вид на её сочную киску. Северус погладил пером по нежной светлой коже — проводя им от невинного холмика до внутренней поверхности бёдер, вниз по припухшим половым губам, заканчивая расщелиной между ягодиц, где задержался, щекоча её немного дольше. Невесомо касаясь плоти, он упивался зрелищем, как девичьий ротик приоткрывался, а губы подёргивались от каждого нового ощущения.       — Тебе нравится, Гермиона? — спросил он, не прекращая своих действий.       — Да, профессор! Пожалуйста, сделайте так ещё раз!       — Дерзкая девчонка! — предостерёг он, хотя и не стал её поправлять, так как обращение «профессор» звучало довольно эротично, когда её раскрытое влагалище находилось у него перед глазами.       Северус продолжал щекотать её гениталии пушистым пёрышком до тех пор, пока не увидел, как из маленькой дырочки в обильном количестве начала сочиться прозрачная возбуждающая влага. Он отложил эффектное перо в сторону и взял другое — простое чёрное, гораздо меньшего размера, которое обычно использовал для письма.       Крепко зажав острый кончик между пальцами, Северус прикоснулся маленьким пёрышком к её промежности, другой рукой широко раздвинув половые губы. Он раскрыл пальцами прикрывающие клитор складочки так, чтобы полностью обнажить заветный комочек плоти. Она выгнулась и застонала ещё до того, как ощутила прикосновение нового, более жёсткого опахала.       Он осторожно начал водить вороньим пером туда-сюда, раздражая кожицу вокруг клитора, а затем вниз и поперёк обнажённого бугорка.       — О, чёрт возьми! — закричала Грейнджер; при первом же прикосновении к самому чувствительному местечку все мышцы её живота сразу напряглись.       — Полагаю, этим возгласом ты выразила одобрение? — протянул он, выводя крошечный кружок поверх невероятно чувствительного бутона и заработав целый шквал поощряющих стонов и вздохов.       — Ох, Боже мой, да! О да!       — Как красноречиво, — поддразнил он, проводя заострённым опахалом пера по покрасневшим губам и удивляясь тому, что девушка полностью перестала держать себя в руках.       Ему нравилось возбуждать эту ведьму, нравилось видеть до какой беспомощности он доводил её своими прикосновениями. У Северуса промелькнула мимолётная мысль, что ему сначала нужно было высвободить свой член из плена брюк. Он явно недооценил, какую сильную эрекцию вызовет отзывчивая реакция её тела. И всё же он должен выдержать, поскольку находится в доминирующем положении и не собирается сдаваться, пока не доведёт её до оргазма, в котором девочка так сильно нуждалась, и который он сам жаждал лицезреть.       Северус провёл острым кончиком пера вниз к уретре и защекотал в этом месте, наслаждаясь тем, как вся её киска затрепетала, и послышались слабые протестующие крики.       — О! О, чёрт, сэр, пожалуйста, не надо! Я обмочусь, если вы продолжите так делать… там…       — Мне всё равно, — бесцеремонно ответил Снейп. Продолжая раздражать интимное местечко, он заметил, что из неё вытекло несколько капелек мочи. — Я получаю от этого огромное удовольствие.       — Боже! — в отчаянии закричала она, от стыда закрыв лицо руками и инстинктивно извиваясь бёдрами, пока он продолжал безжалостно щекотать её, вызвав ещё одну каплю мочи, после чего она захныкала от смятения и собственного бессилия. «Её маленький персик вот-вот должен кончить».       Своими мокрыми пальцами он раскрыл влагалище ещё шире и принялся водить длинным краем пера вперёд и назад по клитору, словно пытался распилить его пополам, не оставляя неистово пульсирующему маленькому бугорку ни единого шанса. В то время как профессор дразнил и мучил её плоть, Грейнджер невольно подмахивала бёдрами, пытаясь сохранить остатки разума, но, подведя её к самому краю, он настолько ускорил темп, безостановочно порхая пером по клитору, что она потеряла голову и, судорожно дыша, бросилась в бездну блаженства. Бархатистое влагалище ненасытно сжималось, сокращаясь в оргазме, а из дырочки капала смазка, пока она открывалась и закрывалась перед ним, словно соблазняя побыстрее в неё войти.       «Твою мать! Пожалуй, это был самый волнующий её оргазм, свидетелем которого мне посчастливилось стать!» Грейнджер с трудом пришла в себя, щедро оросив своими соками всю поверхность стола, мужские пальцы и его любимое перо, которое, как он надеялся, ещё надолго сохранит её женственный аромат.       Снейп встал, пытаясь расстегнуть брюки и освободить свой изнывающий член, но потом махнул рукой на эту идею, посчитав пустой тратой времени. Профессор просто снял с себя всю одежду с помощью беспалочкового заклинания и снова склонился над девушкой.       — Пожалуйста, позволь мне трахнуть тебя, — прошептал он, благоговейно целуя её грудь.       — С удовольствием, — устало отозвалась она, — но мы можем пойти в спальню? Мне нужно сменить позицию.       Едва Гермиона успела закончить фразу, как Северус поднял её со стола, она обхватила его ногами вокруг талии, и он понёс девушку в спальню.       Они даже не успели добраться до кровати. Снейп остановился, чтобы с помощью магии откинуть одеяло, и прислонил Грейнджер спиной к столбику кровати. Она тут же ловко обняла его за шею и требовательно притянула к себе, припадая к мужским губам страстным поцелуем, дерзко просовывая свой язычок ему в рот и побуждая его не ждать ни секунды.       Северус не был глупцом и не собирался протестовать, охотно отвечая на поцелуй и думая лишь о том, как чертовски приятно целоваться с этой юной бестией, как будто ему самому двадцать, а вовсе не сорок. Девчонка успела достигнуть определённого опыта в искусстве поцелуев, что не ускользнуло от его внимательной натуры; прикосновения её губ были разными — от манящих и лёгких, до более горячих и страстных, но все они заставляли его желать большего. Северус знал, что никогда не устанет от сладкого привкуса этих нежных губ.       К нему вернулось здравомыслие, только когда его гордо выпрямившийся член начал погружаться в её скользкую дырочку, которая постепенно обволакивала эрекцию по мере того, как девушка сползала вниз по столбику кровати. Тогда, ослабив хватку, он перенёс её на кровать, и, последовав за ней, лёг на спину, надеясь, что она поймёт намёк без лишних слов и заберётся сверху.       Ему не стоило волноваться. Проклятие гарантировало, что девчонка так или иначе возьмёт то, что ей нужно. Гермиона быстро встала над ним на колени и своей маленькой ручкой ввела внутрь округлую головку члена, после чего плавно на него села, позволяя оставшейся длине ствола раздвинуть стенки, блаженно сжимающие его в горячем, влажном влагалище.       — Ох… — выдохнула она, сжимая его протянутые руки и используя их как опору. Девушка прижалась к нему своим гибким телом, добавляя вращения тазом. На такие движения она раньше не осмеливалась.       — Да! Трахни меня, девочка! — прошипел он, толкаясь в неё снизу, что прозвучало слишком вульгарно, но он безумно хотел излиться как можно быстрее. — Покажи, как сильно ты меня хочешь!       Грейнджер ускорилась, и он протяжно застонал, затем одним рывком перевернул её на спину и изменил положение.       — Я не могу больше ждать, — процедил он сквозь зубы, вколачиваясь в неё словно одержимый, чувствуя, как его тяжёлые яйца ударяются о её ягодицы с каждым сильным толчком. — Прости меня, я больше не выдержу… Чёрт!       Её личико раскраснелось, сиськи дико подпрыгивали, пока он с бешеной скоростью мчался к собственному оргазму.       Встав на колени, он грубо подхватил согнутые ножки и резко закинул их себе на плечи, наблюдая, как вздрагивает её худенькое тело, в то время как он крепко его держал, продолжая неистово трахать. Снейп неотрывно смотрел на милое лицо, затем перевёл глаза на соблазнительную грудь, хлюпающую киску и тонкие пальчики, изо всех сил впивающиеся в его бёдра.       — Чёрт возьми… — выдохнул он, делая последние несколько толчков. — Чёрт, ты должна быть…       Пока он эякулировал, слова слетали с его губ так же быстро и естественно, как и семя, покидающее пульсирующий член.       — Моей! Ты должна… быть… моей!