***
Северус уговорил её остаться на ужин и ещё на одну ночь, тем самым предоставив Люпину и девчонке Малфоев немного уединения. Гермиона разумно согласилась. Рано вечером они вдвоём без сил упали на кровать, оба были настолько эмоционально истощены, что (несмотря на полную наготу) просто обнялись, их сердцебиение почти сразу же замедлилось, и любовники провалились в глубокий сон. Проклятие молчало; за время, проведённое вместе, они столько раз занимались любовью, что Гермиона даже не сомневалась — оно не напомнит о себе в течение нескольких дней. Она просто получала удовольствие от их близости, находила утешение в его чутких прикосновениях — в данный момент всё это было для неё гораздо важнее, чем самый умопомрачительный оргазм, который он и так мог ей подарить. Северус испытал странное чувство — он впервые ощутил себя настолько нужным, но ему оно понравилось. Ему оно очень понравилось. Он разбудил Гермиону довольно рано — надо было доставить её на площадь Гриммо до того, как отправиться в Министерство, так как охранная магия замка позволяла приглашённой гостье оставаться на территории школы только в присутствии директора. Она сонно пробормотала, что ей ещё нужно одеться, и быстренько натянула через голову платье; после этого он провёл её к старинному камину в своём кабинете и обнял за талию, заметив, насколько девочка тёплая после сна. Держа в своих объятиях полусонную волшебницу, Северус понял — зачем он всё это делает, почему, невзирая на преграды и риски, так упорно хочет дойти до конца. Он не столько горел желанием спасти волшебный мир (что на самом деле даже звучало смешно, так как у него никогда не проявлялась склонность к героизму), сколько готов был бороться за совместное будущее с этой девушкой. Ему безумно хотелось смерти Волдеморта, чтобы наконец-то исчезло наложенное на неё проклятие, чтобы она искренне желала его, избавившись от этой дряни. Поцеловав её в высокий лоб, он передал Гермионе горшочек с летучим порохом. Она зачерпнула пригоршню, почти не раскрывая слипающихся глаз, и бросила горсть в огонь, пробормотав адрес площади Гриммо. Северус проводил глазами её миниатюрную фигурку, пока девушка пробиралась в эпицентр зелёного пламени. Как только она ушла, Снейп вернулся в спальню, прошёл в ванную, включил душ и шагнул под прохладные струи воды. Назначенная встреча с Амбридж заранее настраивала на грядущие проблемы, интуиция буквально кричала во весь голос, что эта бессердечная ведьма собирается испортить ему жизнь. Северус не знал, какие перемены их ждут, и что именно министр или же Тёмный Лорд от него потребуют, но его всё больше охватывало нехорошее предчувствие. Приняв душ, побрившись, вытершись насухо и одевшись, он вернулся в свой кабинет, где меньше часа назад поцеловал Грейнджер на прощание. Напряжённо вздохнув, профессор смело шагнул во вспыхнувший огонь и переместился в Министерство. «Пришло время встретиться со злобным розовым карликовым пушистиком».***
Добравшись до старого особняка, Гермиона прошла через пустую кухню и поднялась по лестнице на второй этаж, стараясь не наступать на скрипучие ступеньки, так как, судя по всему, остальные ещё крепко спали. Остановившись в знакомом тусклом коридоре, она заметила, что дверь в спальню Орлы открыта настежь, и не смогла удержаться, чтобы не заглянуть внутрь: кровать была пуста, ночью в ней явно никто не спал. На мгновение ею овладела паника, но Гермиона сразу же постаралась взять себя в руки, и тогда её посетила внезапная догадка. Она знала, что поступает бестактно, и всё же ей хотелось удовлетворить своё неугомонное любопытство. Девушка на цыпочках прокралась к комнате Люпина и приоткрыла дверь. Любовники лежали в постели и крепко спали, откинув одеяло, потому что прошедшая ночь, скорее всего, была очень жаркой. Похоже, они решили разделить его пижаму, так как Римус облачился только в штаны, а на Орле была пижамная рубашка. Тедди уютно устроился между ними. Малыш спал на спине, раскинув маленькие ручки и ножки, словно морская звезда. «Странно. Обычно Тедди просыпался гораздо раньше. Вероятно, рядом с ними он чувствует себя в безопасности». Пройдя в конец коридора, Гермиона открыла дверь в супружескую спальню, которую давно превратила в свою личную комнату. Тем не менее она по-прежнему чувствовала себя гостьей на Гриммо, как будто дом до сих пор принадлежал семейству Блэков. Может быть, в будущем всё изменится, как только она перестанет ощущать себя невольной узницей, заточённой здесь, будто в тюрьме. Девушка скинула одежду, бросив её в корзину для белья, надела свежую ночную рубашку и прыгнула на роскошную удобную кровать, надеясь как можно скорее забыться сном, которого в последние пару дней явно не хватало. Закрыв глаза и чувствуя приятную расслабленность во всём теле, Гермиона не могла не вспомнить о Северусе.***
В кабинет министра Северуса сопроводил препротивный подобострастный волшебник. Как только секретарь учтиво поклонился и поспешил удалиться, директор столкнулся лицом к лицу с ужасом всея Британии, впервые оказавшись наедине с Долорес Амбридж с тех пор, как её выгнало из Хогвартса стадо взбесившихся кентавров. «Забавно. Тогда она выглядела не такой высокомерной. Припоминаю, как Альбус вытащил её из леса: в разорванной одежде, с волосами, полными веток, и выражением безумного ужаса на толстом лице». — Ах, Снейп! — пропела она тем же отвратительным девичьим голоском, который слишком хорошо врезался ему в память. — Входите, входите. Присаживайтесь. Нам нужно многое обсудить. Появились очень интересные новости! Северус прошёл в кабинет, стены которого ожидаемо были выкрашены в розовый цвет и декорированы всевозможными тарелочками с резвившимися на них котятами, оборками и безделушками, чувствуя себя практически куском дерьма посреди всего этого розового беспредела в своём строгом чёрном одеянии. «Если я задержусь здесь надолго, боюсь, она и мою мантию перекрасит подстать интерьеру». Он опустился в маленькое вычурное кресло напротив её стола. «И каким же образом эта пародия на ведьму смогла подняться до столько высокого положения?» Подобное не укладывалось у него в голове. — Доброе утро, Долорес, — хладнокровно произнёс он, сухо кивнув в знак вежливости. — О, полагаю, вы хотели сказать «министр Амбридж»! — она жеманно улыбнулась, и ему захотелось по-маггловски треснуть ей по лицу, даже не утруждая себя применением заклинаний. — Начнём, директор! У меня подготовлен для вас список изменений, которые должны осуществиться в новом учебном году. Она протянула ему толстую кипу пергаментов. — Разве встреча назначена не для того, чтобы обсудить их и согласовать со мной? — спросил он, уже заранее зная ответ. — Обсудить и согласовать? Ох, разумеется нет, Снейп! Никаких обсуждений, будут только пожелания и указания министра магии! Так вот, смотрите сюда! Понятное дело, магглорождённым по-прежнему запрещено посещать школу, но с сентября также будут введены ограничения для полукровок и особые привилегии для чистокровных волшебников. «Какого хрена?!» Северус пролистал пергаменты, зацепившись глазами за несколько фраз из общего текста: «Чистокровным волшебникам полагаются личные спальни. Чистокровные волшебники должны учиться меньшее количество часов, но заниматься индивидуально с каждым преподавателем. Чистокровные волшебники должны жить и обучаться отдельно, ввиду закона «О важности сохранения родословных», во избежание совокупления и вступления в брак с полукровками. Чистокровные волшебники должны трапезничать за отдельным столом, ближе к преподавателям, а полукровки — на противоположном, ближе к выходу. С полукровками в обязательном порядке должна проводиться воспитательная беседа о преступлении, совершённом их родителями-волшебниками, посмевшими разбавить чистую магическую кровь маггловской, чтобы гарантировать, что они не загрязнят её в будущем. Для полукровок запрещены любые отношения вне брака, как платонического, так и сексуального характера. Для чистокровных волшебников разрешены любые отношения вне брака при условии, что их партнёр имеет равный статус крови». Список продолжался и продолжался… — Хотите сказать, что все эти инструкции придумал Тёмный Лорд? — равнодушно поинтересовался он. На её лице промелькнуло неприятное выражение, но быстро сменилось лживой, жеманной улыбкой. — Тёмный Лорд? Конечно нет, Снейп! Как я говорила в своём первом выступлении в качестве министра, Лорд Волдеморт дал мне своё разрешение на введение любых новых законов, которые я посчитаю целесообразными. В ближайшем будущем также появятся ограничения для полукровок, закончивших школу и устроившихся на работу — в основном, они будут касаться зарплат и налогообложения. Тёмный Лорд полностью мне… доверяет. «Тёмный Лорд никому и никогда не доверяет, тупая сука!» — подумал Северус. — Вы знаете, что Лорд сам является полукровкой? — спросил он, не скрывая иронию в голосе. — Разумеется! А также я прекрасно знаю, что он презирает сей факт! Ненавидит свою мать, запятнавшую магический дар, осквернив его маггловскими генами! — И вы верите, что он одобрит ваши предложения? — Это не предложения, Снейп. Это новые реформы, которые вскоре будут проведены в школе. — Вы хоть понимаете, что для того, чтобы преподавать эти ваши частные уроки, придётся нанять целый штат новых сотрудников? — Ну конечно, — довольно прощебетала она, как будто верила, что он склоняется к её извращённому образу мыслей. — Министерство магии обеспечит вас всем необходимым. — Как великодушно! — презрительно усмехнулся Северус, но его разум тут же заработал со скоростью света, как только он понял, что эта глупая женщина, возможно, сыграет на руку Ордену. «Волдеморт никогда не согласится на эти реформы, которые буквально втаптывают в грязь полукровок, значительно преуменьшая их статус перед чистокровными магами». Видимо, не обратив внимания на его задумчивость, она хищно улыбнулась, как кошка, готовая проглотить пойманную сочную мышь. — Могу я поинтересоваться, каково ваше происхождение, министр Амбридж? — спросил Северус и готов был поклясться, что заметил, как на мгновение поколебалось её надменное спокойствие. — Я происхожу из рода Селвинов, чистокровных волшебников, и имею соответствующие доказательства! — Не сомневаюсь, — невозмутимо ответил он. — Вы ведь знаете, что я сам полукровка? — Неужели? — притворно удивилась она. — Признаюсь, никогда бы не подумала, Снейп! В таком случае ваше жалованье должно быть соответствующим образом урезано, потому что мы не можем допустить, чтобы полукровкам платили больше, чем некоторым чистокровным. Это просто немыслимо! — Безусловно. Северус встал, забрав с собой стопку пергаментов. Амбридж думала, что даёт ему инструкции, он же считал, что в руках у него… компромат. — С вашего позволения я откланяюсь, госпожа министр, так как впереди меня ждёт много дел. Теперь всё нужно устроить и подготовить за оставшиеся несколько недель летних каникул. «Меня действительно ждёт много дел… Вот только ни одно из них не связано с этими дурацкими реформами». — Благодарю, Снейп. Я с нетерпением жду возможности осенью посетить школу и увидеть своими глазами, каких успехов вы добьётесь в осуществлении моих планов. «Я мог бы взмахнуть своей палочкой всего лишь один-единственный раз… и с мерзкой жабой было бы покончено. Однако совершить убийство посреди Министерства — не самая лучшая идея, если, конечно, я не планирую провести остаток жизни в камере Азкабана». Вместо этого он погасил вспышку внутреннего гнева и коротко кивнул на прощание, после чего гордо покинул её кабинет, крепко сжимая в руках то, что, возможно, станет ключом к грядущему перевороту, подаренным ему, как ни странно, самим министром. Шагая по выложенному чёрным кафелем коридору, он не мог не обратить внимание на разносящиеся эхом гневные возгласы. Звуки доносились из приоткрытой двери отдела магического правопорядка. Северус безошибочно распознал голос Люциуса Малфоя, ругающегося с парой авроров. — Что всё это значит?! — кричал тот, размахивая перед лицами авроров довольно потрёпанным куском пергамента. — Как вы могли допустить подобное?! Найдите мою дочь, идиоты! — Могу я чем-нибудь помочь, Люциус? — вкрадчиво полюбопытствовал Северус, сразу же переключив на себя внимание трёх волшебников. — Что случилось? — Вот что случилось! — воскликнул Люциус, сунув в руки Северуса измятый пергамент. — Я получил это за завтраком! Официальное письмо из Министерства, поздравляющее меня со свадьбой моей дочери и грёбаного оборотня Римуса Люпина! Я даже не подозревал, что этот ублюдок всё ещё жив, не говоря уже о том, что он посмел вмешаться в дела моей семьи, женившись на девчонке! Северус ничего не ответил и, сохраняя серьёзное выражение лица, вернул пергамент Малфою. — Можете камня на камне не оставить, я ясно выразился? — закричал Люциус на авроров, которые явно надеялись, что он забудет о них с появлением Снейпа. — Найдите её и приведите в поместье! Она носит мою внучку, будущую наследницу, и я требую, чтобы дочь вернулась домой! — Кхм! Как я уже объяснил, мы не можем этого сделать, сэр, — сказал старший из двух авроров. — Брак отменяет отцовское право, и мисс Малфой… простите, миссис Люпин, теперь принадлежит не вам, а своему мужу. «Она вообще не должна никому принадлежать, кроме себя», — раздражённо подумал Северус, пренебрегая консервативными устоями магического общества. — Ребёнок, которого она носит, принадлежит моему роду, а значит будет воспитываться как чистокровный! — лицо Люциуса пылало от ярости. — Согласно магическому закону, одобренному министром магии, этот ребёнок не принадлежит роду Малфой, он будет зарегистрирован на имя Римуса Люпина, как только родится, — заявил другой аврор, расхрабрившись перед разгневанным аристократом. — А как насчёт законов об оборотнях?! Почему это мерзкое животное ещё не поймали и не истребили?! Почему он до сих пор жив, может насиловать и позорить дочь уважаемой чистокровной семьи?! — Вам нужно поговорить об этом с отделом, ответственным за отлов оборотней, сэр. — Всенепременно! Сейчас же туда отправлюсь! Люциус удалился, напоследок оглушительно хлопнув дверью, и вдалеке послышался его голос, называющий в лифте новый пункт назначения. До поры до времени Малфой был бессилен, но Северус не сомневался, что благодаря чистокровному статусу и чрезвычайному богатству вскоре он найдёт способ обойти закон и пойдёт по следу новоявленных молодожёнов. «Нужно провести срочное собрание Ордена!»***
Орла проснулась от того, что Тедди проводил по её щекам своими маленькими ладошками, и тихонько засмеялась. — Доброе утро, мой милый, — прошептала она, не желая будить Римуса. — Ты хорошо спал? — Да, спасибо, — пробурчал её новый муж хриплым со сна голосом. — Я не тебя имела в виду, — хихикнула она. — Я разговаривала с твоим сыном. — Значит, приберегаешь все комплименты только для него? — продолжил он, поворачиваясь к ним лицом и обнимая их обоих. — Мне бы тоже хотелось почаще слышать в свой адрес такие ласковые слова. Она заливисто рассмеялась: — Давай не будем торопить события, мы только что первый раз провели ночь вместе. — И теперь связаны узами брака, — напомнил он. — Я чувствую себя счастливым, Орла! Счастливее, чем ожидал. Спасибо, что осталась со мной прошлой ночью. Орла мысленно прокрутила в голове прошедшие события. Они принесли друг другу клятвы верности и провели свадебную церемонию в саду за домом на заколдованной лесной поляне. Потом сблизились; особенно ей запомнилось, как внимательно его глаза изучали её лицо, пока они, тяжело дыша, двигались в едином ритме. Несмотря на с трудом сдерживаемую страсть, он старался действовать нежно и доставить ей удовольствие. Определённо, он помнил, как двигаться, чтобы девушка получила наслаждение, но этим утром Орла всё равно чувствовала лёгкую боль, скорее всего от размера его мужского достоинства. «Оказывается, у него намного больше, чем у Конора или Драко, наверное, потому что Римус постарше. И, к счастью, в этом смысле он щедрее одарён природой, чем Яксли». При мысли о ненавистном Пожирателе смерти её тут же накрыла волна утренней тошноты. После близости Римус ненадолго задержался, убираясь в саду, а она поднялась наверх, раздумывая, в какую комнату теперь пойти. «Был ли этот секс всего лишь необходимым ритуалом, чтобы магический брак вступил в силу, или пару минут назад случилось нечто большее?» Орла решила, что не должна навязываться, и направилась в свою спальню, но оставила дверь открытой. Вскоре Римус последовал за ней наверх; она слышала, как он прошёл в свою комнату и закрыл за собой дверь. «Вот тебе и ответ, — подумала она, — зря я размечталась о чём-то большем». Орла лежала на кровати, справляясь со смущением и невольной обидой; она всё ещё была одета только в простую чёрную мантию. Не прошло и десяти минут, как в дверном проёме появилась высокая фигура Римуса. На нём были выцветшие алые пижамные штаны, а в руках он держал рубашку такого же цвета. Глядя на обнажённый мужской торс, она бессознательно залюбовалась порослью тёмно-русых волос на руках и грудной клетке. «Совсем недавно я вышла за зрелого мужчину». — Возможно, ты неправильно поняла мои слова, — начал он, прервав её размышления, — но поскольку теперь мы женаты, я бы хотел, чтобы ты присоединилась ко мне… присоединилась к нам с Тедди. — Ты хочешь, чтобы я спала в твоей постели? — на всякий случай уточнила она. — Только если ты сама этого захочешь. Он выглядел таким неуверенным, что Орле потребовалось всего несколько секунд, чтобы спрыгнуть с кровати, сбросить мантию и забрать пижамную рубашку из его рук, натянув её через голову. — Взгляни, — усмехнулась она, указывая на их одежду, — теперь мы выглядим как две половинки одного целого. — Надеюсь на это, — искренне ответил он, беря её за руку и касаясь тонких пальчиков лёгким поцелуем. Не выпуская девушку из объятий, он повёл её через коридор в свою комнату, где Тедди крепко спал в колыбели, затем помог забраться на широкую кровать, накрыл сверху одеялом и улёгся рядом с ней. — Прошло так много времени с тех пор, как я с кем-то спал, — признался он, — кроме Тедди, который, должен предупредить тебя, обожает поваляться на родительской кровати. — Всё в порядке, — прошептала она, стараясь не разбудить ребёнка, и повернулась к нему лицом. Он выглядел удивлённым, когда их губы снова встретились, но обнял её, запустил руку под рубашку и погладил девушку по пояснице. Союз уже был юридически заключён и скреплён физически. Теперь дальнейшие действия зависели только от их желаний. Римус мог скорбеть, печалиться и нуждаться в поддержке, но под всем этим скрывалось страстное львиное сердце истинного гриффиндорца, пылкую чувственность которого она уже успела оценить в саду. Когда он ответил на поцелуй, скользнув языком в её рот, а пальцами — между ног, стало очевидно, что он хочет пробудить ту часть себя, которую долгое время вынужден был подавлять глубоко внутри. Она с наслаждением прикрыла глаза и позволила своему мужу доставить ей удовольствие. Рано утром, стоило только первым тусклым солнечным лучикам проникнуть в спальню, Орла услышала, как Тедди жалобно захныкал и завозился в кроватке. Она осторожно выскользнула из постели, быстро сменила малышу подгузник, стараясь создавать минимум шума, а затем взяла ребёнка с собой на кровать, где тот успокоился и почти сразу заснул, почувствовав близость отца. Орла поцеловала Тедди в лобик, вдохнув приятное благоухание детской кожи. Запах невинности смешался с ароматом секса и мужского тестостерона. Она закрыла глаза, чувствуя себя совершенно довольной и спокойной впервые за долгое-долгое время. В тот же день, но попозже, Гермиона застала их, целующимися на кухне. — Судя по всему, вы уже осуществили задуманное? — лукаво спросила она. — Мы сделали это! — широко улыбнувшись, ответил Римус. — Что ж, от всей души поздравляю! Обрести счастье в столь неспокойные времена — это просто благословение свыше. Я так рада за вас обоих! Римус сердечно обнял Гермиону, поблагодарил её и заверил, что они не торопятся, стараясь с каждым днём узнать друг друга получше, и всё же новоиспечённые молодожёны просто светились от хорошего настроения. — Не сказала бы, что прошлой ночью ты был таким же степенным и неторопливым, — игриво прошептала Орла ему на ухо, когда Гермиона повернулась к ним спиной. — Подожди до полнолуния, — предупредил Римус, озорно сверкнув глазами. — В конце лунного цикла просыпаются звериные инстинкты. — Буду ждать с нетерпением, — пробормотала она, незаметно проведя рукой по его ягодицам и наслаждаясь вспышкой желания, отразившейся во взгляде мужа. За последние двадцать четыре часа они оба стали вести себя гораздо смелее. «Наверное, всё дело в войне. Страх неминуемой смерти заставлял людей рисковать и развивать отношения гораздо быстрее, чем в мирное время. Не то чтобы я возражала…» Орла только радовалась, узнавая Римуса с неожиданных, но приятных сторон.***
— Ваш магический союз совершенно точно вступил в законные права, — объявил Кингсли, когда все члены Ордена расселись за столом на кухне. — Я уже посетил министерский архив и нашёл там свидетельство о вашем браке. Его нельзя уничтожить, заменить или оспорить. Позвольте поздравить вас обоих! Извечно серьёзный аврор улыбнулся, приоткрыв ряд крупных белых зубов. Римус обнял Орлу и поцеловал в щёку, гордясь своей прекрасной юной женой и всем сердцем желая её защитить. — Я бы тоже мог помочь, — проворчал Симус, — но всё равно поздравляю… — Однако, — перебил его Кингсли, — у Одрины есть и другие новости. Он повернулся к жене, которой явно не терпелось сообщить нечто важное, скорее всего связанное с больницей Святого Мунго. — Римус, Орла, — мягко начала она, — сегодня утром Корбан Яксли скончался от осложнений, вызванных травмами, полученными в результате нападения Люциуса Малфоя. Он так и не пришёл в сознание. Вероятно, его мозг получил необратимые повреждения. Воцарилось молчание. Как будто все разом пришли к мысли, что только Орла имеет право прокомментировать шокирующую новость. Наконец она заговорила: — Я никогда не считала этого ублюдка отцом Хоуп! — от едва сдерживаемого гнева её ирландский акцент стал ещё заметнее. — И рада, что всё закончилось именно так! Теперь он больше никому не причинит зла! Хоуп никогда о нём не узнает! Люпин покрепче обнял Орлу и прижался губами к её виску. «Она такая же смелая и сильная, как и Дора». — Я горжусь тем, что ты выбрала меня, — заявил он во всеуслышание. — Для тех, кто не знает, мою мать тоже звали Хоуп Люпин, но Орла выбрала это имя интуитивно. Мы надеемся, что наши дети вырастут в более спокойном и светлом мире. Среди присутствующих, сидевших за длинным деревянным столом, прокатился одобрительный шёпот. — Люциус Малфой будет добиваться твоего ареста, опираясь на закон об отлове оборотней. Ты должен об этом помнить, Римус! Только таким образом он сможет вернуть себе дочь и отстоять права на внучку — только с твоей смертью! — сурово предупредил Кингсли, пытаясь донести до Люпина всю серьёзность ситуации. — Ему уже удалось привлечь к поискам ещё больше авроров. — Тогда мне придётся постараться остаться в живых, — ответил Римус с наигранным хладнокровием. — Никто не сможет найти тебя на Гриммо, Люпин, — напомнил ему Снейп. — Если, конечно, ты здесь и останешься, а не отправишься, подобно некоторым, искать приключений на свою задницу. — Я умею учиться на чужих ошибках, Северус, и не жажду приключений. Мне нужна счастливая и спокойная жизнь с женой и детьми. Снейп кивнул, поверив в искренность его слов, но редчайший момент, когда старые враги вроде бы пришли к взаимопониманию, прервал Гарт, который громко пукнул. Дракон полулежал на руках Флёр, свернувшись калачиком на её животе. — Эй, Гарт, приятель! — возмущённо воскликнул Чарли. — Не позорь меня на людях, маленький засранец! — Как только заведёшь ребёнка, — снисходительно усмехнулся Римус, — то поймёшь, что это ерунда, по сравнению с теми проблемами, которые иной раз создают малыши. — Trois mois! — воскликнула Флёр. — И Чар’ли испытает все эти пр’елести на собственной шкур’е. — Она сказала: «Три месяца». Перевожу для тех, кто не говорит по-французски, — любезно пояснил Чарли. — Ты собираешься остаться в Британии, Чарльз? — спросила Минерва, сидевшая в дальнем конце стола. — Да. Флёр понадобится моя помощь, и я на время у неё задержусь. С удовольствием помогу в воспитании ребёнка моего брата. Римус заметил, как МакГонагалл кивнула и одобрительно улыбнулась, такая же улыбка проскользнула на её тонких губах, когда он сам заявил, что готов вырастить Хоуп, как свою дочь. Несмотря на то, что они с Чарли давно окончили школу, похоже, глава их факультета в глубине души невероятно гордилась благородством своих гриффиндорцев. — А теперь, когда все младенцы и драконы пристроены, — сухо вмешался Снейп, — я должен сообщить вам о новых порядках в Хогвартсе. Амбридж придумала новый свод правил, унижающий полукровок и ещё более превозносящий чистокровных. Прошу всех ознакомиться с ними и переварить информацию. С этими словами он пустил по рукам стопку пергаментных страниц, которые министр вручила ему сегодня утром. В то время как члены Ордена вчитывались в текст, время от времени возмущённо восклицая, Северус делился своими идеями. Он планировал использовать новые реформы как оружие, чтобы настроить Волдеморта против Амбридж. Тогда Пожирателям смерти и служащим министерства придётся выбирать чью-то сторону, не понимая, что существует ещё третий участник — скрывающийся Орден Феникса. Последователи Волдеморта и сторонники Амбридж в растерянности будут метаться от повелителя к верхушке политической власти, в конце концов среди них сформируется группа волшебников, желающих освободиться от прессинга обоих тиранов, которые и устроят переворот изнутри. К концу вечера общими усилиями был придуман план, как посильнее разжечь гнев Тёмного Лорда. «Чистой воды самоубийство». Северус взял на себя обязанность ознакомить Волдеморта с новой «реформой в образовании», попутно наводя его на мысль, что Амбридж планирует в конечном итоге истребить гены всех полукровок, включая его самого. Тем временем Кингсли намеревался тайно вербовать работающих в Министерстве сторонников света, коих (как утверждал Шеклболт) нашлось довольно много. Одрина уже успела выявить среди работников Мунго тех волшебников, которые согласятся напасть на отделение Пожирателей смерти, если… а точнее, когда произойдёт конфронтация. — Как удобно, — отметила колдоведьма, — что все Пожиратели сгруппированы в одном месте, где их можно будет легко захватить без риска для других пациентов. Частные палаты, выделенные сторонникам Волдеморта в виде привилегии, станут их могилой. Флёр согласилась объединиться вместе с Флитвиком. Они уже обсуждали, как наложить в Гринготтсе сложные и необнаружимые чары для запечатывания хранилищ Пожирателей смерти и других приспешников тьмы. Таким образом, даже если в попытке бегства они экстренно аппарируют в банк, чтобы забрать свои богатства, замки на хранилищах не узнают своих владельцев. В это время можно будет вызвать авроров и арестовать их за попытку кражи. «А что же я сам?» Он твёрдо решил остаться на Гриммо, держась подальше от опасностей и помогая остальным членам Ордена всем, чем сможет. Римусу нужно было выжить, так как теперь у него появилась семья, и ради их спокойствия он не мог в очередной раз рисковать собственной жизнью. Последний из Мародёров не собирался «искать приключений на свою задницу».