Прошло одиннадцать лет...
Драконолог и его молодой напарник-ирландец проработали в Румынии меньше года с тех пор, как покинули Британию после поминальной службы в Хогвартсе. Спустя шесть месяцев после того, как во Франции родился малыш Уильям Уизли, его мать решила навестить Чарли вместе с пухлым золотоволосым мальчиком, в ангельской внешности которого однозначно проявилась кровь вейлы. Когда Чарльз впервые встретился с ними после разлуки, тот сидел на бедре Флёр и наблюдал за ним удивительно огромными голубыми глазами. — Ты вернулась! — изумлённо выдохнул Чарльз. — Мне нужно было р’азобр’аться в себе, Чар’ли, — с мягкой улыбкой ответила она. — И теперь ты?.. — Oui. Тепер’ь я увер’ена. Симусу понравилось работать с драконами. Методом проб и ошибок он многому научился у укротителей, например, как успокаивать опасных ящеров и контролировать их огонь. Однажды его навестила мать, приехав к сыну из Ирландии, тогда Симусу даже пришлось надеть свитер с длинными рукавами и соврать, что он занимается всего лишь офисной работой в администрации заповедника. Неудивительно, что, когда Чарли и Флёр решили вернуться в Британию, он последовал за ними с целым ящиком драконьих яиц. Симус с радостью и энтузиазмом взялся за работу в новом заповеднике, открытым Чарльзом недалеко от «Норы». Резервация располагалась на огромной территории среди покатых холмов и была надёжно защищена магглоотталкивающими чарами. Именно тогда Симусу посчастливилось познакомиться с младшей сестрой Флёр, Габриэль. Почти сразу между ними вспыхнул головокружительный роман, быстро переросший в серьёзные отношения. Чарли действительно растил племянника, как своего сына. Со временем Симус и Габриэль расширили «Нору», пристроив рядом с ней небольшой коттедж, где и поселилась их собственная семья. Таким образом, спустя несколько лет старая «Нора» вновь ожила. Теперь в переполненном доме проживали целых два семейства — Чарли и Флёр Уизли с четырьмя детьми, а также Симус и Габриэль Финниган с тремя малышами. «Нора» снова наполнилась жизнью, радостью и заливистым детским смехом.***
Следующие одиннадцать блаженно спокойных лет Римус Люпин провёл в стенах замка Хогвартс. Состояние его болезни постоянно контролировалось благодаря аконитовому зелью, которое каждый месяц любезно готовил для него профессор Зельеварения. И даже если на вкус снадобье всё ещё напоминало ферментированных навозных жуков, оно того стоило, учитывая даруемые им ясность ума и полную свободу воли. Каждый месяц в полнолуние Римус просто превращался в безобидного волка, сохраняя здравый рассудок. Хотя он продолжал испытывать физическую боль, мучения при трансформации значительно сократились. Самое главное — что он больше не представлял опасности ни для окружающих, ни для самого себя. Через пару лет после того, как они переехали, его молодая жена как-то раз случайно зашла в кабинет и застала восторженного Тедди, разъезжающего на покладистом волке, словно миниатюрный ковбой. А ещё несколько лет спустя — Хоуп, привязывающую к хвосту волка розовый бантик и посыпающую его блёстками, но тогда на неё это уже произвело меньшее впечатление. Профессор Люпин с удовольствием преподавал Защиту от Тёмных искусств, демонстрируя ту же страсть к своему предмету и уважение к ученикам, что и много лет назад. Среди студентов и персонала он считался всеобщим любимцем, хотя Римус всегда слишком сильно смущался и делал вид, что знать ничего не знает о подобных слухах. Молодая ирландка, так сильно напоминавшая всем Малфоев, всё-таки стала квалифицированной целительницей, но всё равно пожелала остаться в Хогвартсе и работала в школьном лазарете вместе с мадам Помфри. Пожилая колдоведьма помогала ей воспитывать Тедди и Хоуп, к которым вскоре присоединился малыш Гарри, чьи добрые карие глаза и русые волосы очень сильно напоминали отца. Спустя ещё несколько лет к Гарри присоединилась малютка Сирша* — единственная светловолосая платиновая блондинка, похожая на маму как две капли воды. К счастью, дети росли сильными и здоровыми, им не передалось ни капли заражённой крови. Всё-таки ликантропия распространялась только через укус. А в сентябре прошлого года Тедди поступил на Хаффлпафф. Андромеда Тонкс приобрела новый дом и поселилась в Хогсмиде, желая находиться поближе к семье. Она с удовольствием проводила время с внуками, балуя их сладостями из «Сладкого королевства», а когда детишки стали постарше, даже угощала сливочным пивом в «Трёх мётлах». В то время как Тедди уже учился на первом курсе, Хоуп, Гарри и Сирша играли на территории Хогвартса. Малышам пока не рассказывали, что раскинувшаяся земля навсегда превратилась в гигантское кладбище, зато они прекрасно знали о Мемориальном дереве. Дети частенько останавливались возле волшебного древа и прижимали свои маленькие ладошки к гигантскому стволу, в котором продолжала гудеть магия всех тех, кто умер задолго до их рождения. Римусу не потребовалось много времени, чтобы окончательно и бесповоротно влюбиться в свою очаровательную супругу. С прибавлением в семействе Минерва МакГонагалл расширила их семейные покои и, многозначительно приподняв бровь, строго напутствовала «держать себя в руках», хотя понимала, что шансов на это было критически мало. Как только лунный цикл достигал своего завершения, в оборотне открывалась дикая сущность, и его желания становились всё более необузданными. Орла даже полюбила эти животные превращения. Вряд ли пройдёт много времени, прежде у них появится пятый ребёнок. _______________________________________________________________________ Сирша (англ. Saoirse) — ирландское имя, в переводе означающее «Свобода».***
В холодном ночном воздухе перед ними парил скрученный свиток пергамента и сверкающее золотое перо, пока они вдвоём стояли во мраке и неотрывно смотрели друг другу в глаза. — Начнём? — тихо спросил он. С началом первого учебного года после окончания войны мастер зелий вернулся в свои подземелья, но теперь он не скрывался там от коллег, а всего лишь работал. Хотя стиль его преподавания ничуть не изменился. Суровый профессор по-прежнему считался самым строгим преподавателем в Хогвартсе, выжимающим из студентов всё до последней капли ради достижения наилучших результатов. Ученики продолжали втихаря называть его «угрюмым ужасом подземелий», но, Мерлин свидетель, их результаты на экзаменах говорили сами за себя. Много лет назад Гермиона получила за свои Ж.А.Б.А. наивысшие оценки, после чего решила пойти по стопам МакГонагалл и посвятить свою жизнь преподаванию, в чём она преуспела, как и во всём остальном. Профессор Грейнджер уже восемь лет преподавала в школе Трансфигурацию, хотя для Северуса она навсегда осталась маленькой кудрявой девчонкой, которую он лишил девственности более десяти лет назад. Несмотря на пройденные годы, он желал её так же сильно, как и в начале их романа, зато теперь не испытывал чувства вины. Время стёрло все негативные воспоминания, и постепенно она всё больше уверяла его в своей любви. Во время школьных каникул два профессора много путешествовали по миру, довольные тем, что могли проводить время наедине друг с другом. Они оба благодарили судьбу за каждый год совместной жизни. — Думаю, время пришло, — ответила она, без колебаний взяв золотое перо и подписав свидетельство о браке, которое появилось в воздухе после церемонии бракосочетания, завершившегося в полночь на поляне Запретного леса, магически скрытой от опасностей или любопытных глаз. Гермиона передала перо своему мужу, и тот с самым самодовольным видом поставил свою подпись рядом с её именем. Золотое перо исчезло, а свиток остался висеть в воздухе, ожидая консумации, которая подтвердит их связь и отправит документ обратно в архив Министерства. — Иди ко мне, жена, — хрипло прошептал Северус, выдохнув в прохладный ночной воздух облачко белого пара. Гермиона шагнула к нему, и он околдовал их обоих согревающими чарами, затем осторожно распахнул полы её чёрной мантии, открывая взору белоснежное нагое тело. — О Боже, ведьма, ты великолепна! — искренне восхитился он, мягко прижимая её к могучему стволу огромного дуба и поглаживая ладонью округлившийся животик. Их первый ребёнок. Его сын. — Я люблю тебя! — с улыбкой отозвалась она, потянувшись навстречу поцелую, который он дарил с привычной страстью, а она, как всегда, задыхалась, не отрываясь от его губ. Углубляя поцелуй, Северус распахнул полы своей широкой мантии, побуждая её прижаться бёдрами к его паху. Когда он погрузился в тёплое лоно, тем самым завершая их союз, золотой свиток вновь свернулся и исчез, но никто даже внимания на него не обратил. Он продолжал нежно и размеренно двигаться внутри неё, снова и снова наполняя её своей любовью, подводя их обоих к желанной вершине экстаза, которой, как обычно, они достигнут одновременно. Они вместе преодолели опаснейшее из испытаний, затмив зло самым ярким светом. И любое вспыхивающее в них Вожделение теперь являлось лишь результатом их всепоглощающей любви.