Рваный парашют

      Я посмотрел на небо. Оно было нежно-голубое, с белоснежными облаками, похожими на сладкую вату, и ярко-ослепительным солнцем. Небо манит к себе своей красотой, привлекательностью, величием и совершенством. Сделать это желание реальностью достаточно просто — полетать на самолете, ощущая незабываемое чувство свободы.        На меня надели всю экипировку, которая, хочу заметить, весила не мало, повторили важные вещи из инструктажа и пожелали удачи. Из аэроплана вышел Рейх.       — Все хорошо, — сказал он и отшел в сторону, дав мне пройти.       Нацист решил, как, но мне сказал, проверить, не хотят ли они допустить смерть его дорогого сынишки. Не знаю даже, верить ему или нет. Последнее время он слишком хорошо ко мне относиться. Наверное, он пытается таким образом завоевать доверие моего отца. Время покажет.       Я думал, что полечу один, но со мной в самолёт залез Ита. Я не стал задавать банальных вопросов и просто сел на сиденье возле стены.       Двери закрылись. Герметизация салона. Экипаж докладывает диспетчеру, что готов к полету и готов начать движение. Получает на это разрешение. Пилот связывается с наземным персоналом, который убирает упоры под колесами. Радиостанция настраивается на частоту диспетчера руления. С разрешения наземной службы начинается движение. Движение осуществляется по РД (рулежная дорожка), согласно заранее полученной схеме. Экипаж ведет самолет на так называемый предварительный старт.       Пилот запрашивает разрешение диспетчера руления на занятие предварительного старта. Разрешение получено.Экипаж благодарит диспетчера руления, и связывается с диспетчером «старта», для чего настраивает радиостанцию на нужную частоту.       Экипаж запрашивает разрешение на занятие выезда на ВПП, и занятие положения из которого будет осуществляться взлет. Самолет занимает исполнительный старт, ставится на тормоз.       Включаются фары. Большой свет.       Запрашивается разрешение на взлет. После получения разрешения на взлет, КВС включает режим «время полета» на часах, и командует «режим взлетный, экипажу-взлетаем» Борт инженер переводит РУД на взлетный и докладывает — «режим взлетный, параметры в норме, РУД держу».       Отпускаются тормоза. Самолет начинает разгон по полосе.       Поднимается носовая стойка шасси, и самолет получает положительный угол атаки.       Я смотрел в окно и наблюдал небо. Оно само по себе прекрасно, но еще красивее оно становится, когда на нем появляются облака. Они такие легкие, пышные, мягкие, что на них можно смотреть бесконечно. Таким небом можно любоваться вечно. Хочется прыгнуть и прикоснуться к этим воздушным облакам, которые так напоминают сладкую вату.       Вдруг, с места встает мужчина (вроде смотрителя, чтобы все шло хорошо). Он ставит меня на ноги и без лишних слов подводит к моей спине Иту. Я решил сначало посмотреть, что будет дальше, а потом уже задавать вопросы. Он одел на нас крепеж, который плотно держал меня возле Италии. Далее на нас одели парашют и открылась дверь в самолёте. Все произошло так быстро, что я не успел среагировать. Вот мы уже стоим на краю.       — Италия, можно последний вопрос?— немного дрожащим голосом спросил я.       — Конечно.       — Что это все значит?       — Это некий сюрприз. Я твой инструктор.       — Инструктор? — не успел договорить я, как мы прыгнули, точнее прыгнул Ита, а я полетел с ним.       С первых же секунду меня захлестнули эмоции. Стремительность и абсолютная свобода полета, восторг свободного падения, неподдельная радость и море адреналина — все это и намного больше я почувствовал в тот момент. Это было самое захватывающее приключение из тех, что я когда-либо испытывал.       Всеми заботами с парашютом занимается инструктор-Ита, а мне оставалось лишь получать удовольствие от свободного полета и красоты пейзажей-это был огромный плюс. Хотя, было чуть-чуть обидно, что я столько времени потратил на обучение управлять этим чертовым парашютом. Но это сейчас не важно.       Время свободного падения до раскрытия парашюта составляет около одной минуты, в то время как при самостоятельном прыжке парашют раскрывается уже через 2-3 секунды, что несколько скрадывает возникающее чувство эйфории.       Прошла минута, но казалось, что прошла вечность. Италия дёрнул за кольцо, но ничего не произошло. Тогда Ита повторил попытку и парашют вылетел. Он не раскрылся, так быстро, как должен был. Это напрягает нас. Тогда Италия выпустил запасной парашют, он раскрылся. Все должно быть хорошо, но скорость, с которой мы падали вниз не уменьшилась. Ита заметно паниковал и не мог понять, в чем дело. С каждой секундой мы были все ближе и ближе к земле. Я тоже уже понял, что скорость падения не снизилась и посадка будет не мягкой.       До земли оставалось 40 метров, как Италия заметил:       — Запаска порвана! Это конец! — прокричал он.       На моих глазах навернулись слезы. Я начал молиться, чтобы я выжил. Перед глазами пронеслась вся жизнь, семья: отец, 3 сестры, 13 братьев (включая Германию), Украину, Америку и Рейха. Его злобную улыбку… Я представил, как он будет радоваться моей смерти.       20 метров.       10 метров.       5 метров.       3 метра.       2 метра.       1 метр, до падения.       И. Оглушительная тишина.