Трудности семейной жизни

Их отношения с Тсунаеши были не просто странными, а уже банально ебнутыми. Кея заходит в их совместную спальню, взглядом натыкаясь на разбросанные повсюду носки. Педантичного, привыкшего к порядку Хибари это уже не просто бесит, а приводит в обыденную, тихую и всеобъемлемую ненависть. - Зверек, я сейчас твои кишки выпотрошу, а после повешу, как гирлянду! – кричит парень в глубину квартиры, и откуда-то из ванной раздается шум только что включенной воды. - Нет проблем, сладкий, только посуду за собой помой! – кричат ему в ответ. Кея невъебенно тяжело вздыхает. Выдыхает. Звонит Мукуро. - Вам нужно развеяться, - говорит хохлатый, словно принося приговор. И, так, к слову, Рокудо – вообще последний человек, с которым он бы поговорил о проблемах семейной жизни, но, иначе, блять, с кем? С вечно веселым Такеши? С больным на голову Рехеем? С Ламбо? Ха-ха, хорошая шутка. Про Хаято он вообще тактично молчит. И вот так получается, что из всех друзей, сохранившихся со школы, подходит только вот этот объект по ту сторону телефона. Мудак он, конечно, редкостный, но подсобить советом иногда может. – Вы женаты уже два года, вам нужна смена обстановки. Сегодня как раз пятница, вечером мы планировали собраться и пойти в клуб. Хибари кивает, а после уходит на работу, где совершает обыденные дела чисто механически, не обращая внимание на то, что он там делает, мыслями возвращаясь к вопросу: "какого черта?", ведь еще месяц назад все было отлично, а после приходит в себя уже в том самом клубе за столом. Вся их дружная со школы компания улыбается, в предвкушении от хорошего вечера и делает заказ. Бывший Савада сидит напротив в блядски узких джинсах, черной футболке с каким-то логотипом и кожаной куртке и мило улыбается ему, но Кею уже не так легко одурачить, как раньше, он видит чертей на дне карих глаз, обещающих ему райское наслаждение и адский геморрой пожизненно. Впрочем, он знал, на что шел, делая предложение. - Потанцуешь со мной, милый? Брюнет смотрит на своего мужа тем самым "ты, блять, серьезно?" взглядом, потому что все знают, что он не танцует. Во-первых, это тупо. Во-вторых, он не умеет, и идите в задницу, он не будет позориться перед этим скоплением травоядных. Тсуна пожимает плечами, мол, как хочешь, пьет залпом текилу, а после бокал виски и уходит на танцпол. Подвох Кея чует с первых же мгновений. Шатен очень быстро пьянеет и обычно не пьет что-то крепче вина, а тут текила, а после нее шот виски, и спустя пару секунд, до него доходит, в чем дело. Тсунаеши уже давно не тот 14-летний подросток без мозгов, какой-либо грации и уверенности в себе. О нет, теперь это уверенный в себе 26-летний мужчина, точно знающий, чего он хочет и как это заполучить. Высокий, с умеренно подтянутой фигурой и хищным прищуром карих глаз, он неизбежно притягивал к себе взгляды, что происходит и сейчас, когда парень походкой ленивой пантеры идет к центру зала. И, да, Кея бы гордился своим мальчиком, его общество сделало свое дело, но, сука, если бы они были наедине! Мукуро слева абсолютно непристойно присвистнул. Хибари повернулся к другу, прожигая его взглядом и безмолвно спрашивая: "Ты его на эту херню подстроил?", - на что оный лишь примирительно поднял руки вверх. - Ку-фу-фу, меня в это не вмешивай, Кея-кун. Ясно, значит, кое-кто захотел нарваться на неприятности. Господи, что за детсад, Тсуна? Тебе же 26, побереги нервы мужа! Решив не вестись на провокации, брюнет повернулся к друзьям, вливаясь в разговор. Говорили о политике, о делах на работе, Рехей рассказывал о проблемах с его секцией бокса, Хаято материл проклятые отчеты компании, Такеши описывал забавные случаи с учениками в додзе, который он перенял у отца, Ламбо жаловался на нагрузку в универе, где он решил штурмом брать второе высшее, а Мукуро красочно расписывал его подвиги по спасению жизни пациентов. Да, было интересно, да, давно не виделись, да, классно, круто, но дайте я еще раз гляну, не натворил ли чего мелкий паршивец. А еще он прекрасно видел, как его вообще-то друзья ставили на то, как быстро он сорвется. Выиграл Такеши. И дело даже не в том, что выдержка Хибари лопнула, а в том, что какой-то ублюдок пытался подкатить к Тсунаеши. Кея очень не любил, когда трогали что-то его. Очень. Под одобрительный свист друзей, парень пошел ставить парня на место, ибо у зверька с этим явно были проблемы. Резонным советом, который однажды дал его муж "если какой-то кретин посмеет тянуть к тебе руки – врежь ему меж ног", тот явно не спешил пользоваться. Закинув руку бывшему Саваде на плечо, Кея поинтересовался у него: - Зверек, тебя кто-то достает? - А ты еще кто такой? – нахмурился мужчина. - Муж, блять, - рыкнул Кея и показал незнакомцу кольцо, усилием воли поднимая вверх безымянный палец, а не средний. К счастью, тот тихо удалился, бурча о всяких соблазняющих парнях, иначе следующее его место пребывания определенно была бы больничная койка. Хмыкнув, Тсунаеши удобно расположился на столь родном и горячем плече, даже не пытаясь скрыть своего удовольствия от ситуации. Жаркий шепот на ухо заставил табун мурашек пробежаться по его телу. - Ты добился своего, зверек, я тут. Когда Кея мимоходом забирал свое портмоне со стола, друзья проводили их понимающими ухмылками и лишь Рехей добавил: "Не забудьте прийти на следующей неделе на ужин". Целоваться начали уже в такси. Блядский ключ все не хотел попадать в замочную скважину, а терзающий его шею Савада явно никак не способствовал ускорению процесса. И в тот момент, когда Кея уже готов был голыми руками вышибать дверь, та, наконец, поддалась. Захлопнув ту уже изнутри, Кея впечатал в нее шатена, вновь приникая к таким желанным устам, кусая губы и бесцеремонно обследуя чужой рот. Кожанка летит на пол, его собственная отправляется туда же. Руки обследуют податное, давно изученное тело, нагло пользуясь чужими слабостями и вырывая из губ громкие стоны, но мужчина не собирается давать ему ни минуты на отдых, выцеловывая тонкую шею и оставляя на ней багровые следы укусов. Метки. Знаки принадлежности лишь ему, Хибари. Тсуна жалобно стонет, почти скуля и умоляя партнера о большем. Потрясающие звуки. "Спальня", – пробегает в затуманенном от возбуждения разуме мысль: "надо добраться до спальни". Подхватив парня под бедра, Хибари торопливым шагом направился в вышеупомянутую комнату, уже там аккуратно укладывая свою драгоценную ношу на кровать. Тсунаеши заворожено наблюдал, как его муж не спеша расстегивал одну за другой пуговицы рубашки и снимал брюки. Чертовски горячее зрелище и лишь для него одного. Единоличное обладание таким мужчиной, как минимум подогревает самолюбие. Не только Кея здесь собственник. Не желая даром терять времени, шатен тоже скинул с себя футболку, но продолжить ему не дал брюнет, потянувшись за поцелуем, на который Тсуна с пылом ответил. Его руки нежно и незаметно завели ему за голову, когда раздался характерный щелчок. Холод металла обжег запястья, и парень с недоумением поднял взгляд наверх, обнаруживая себя прикованным к спинке кровати. Минус выходить замуж за чертового детектива. Или плюс. Тут уж как посмотреть. - Неужели ты думал, зверек, что я так просто спущу тебе с рук твою сегодняшнюю выходку? "Даже не надеялся", – пробегает в голове. Отзеркалив усмешку мужа, шатен с удобством откинулся на подушки, всем своим видом выражая: хорошо, милый, давай поиграем, я весь в твоей власти. Медленно спускаясь языком по стройному телу, Хибари мягко ущипнул его сосок, прекрасно зная, что те являлись слабым местом парня. Невольный стон вырвался из чужих губ. Чуть прикусить темную горошину и следом ласково зализать место укуса. Губы спустились ниже, опаляя живот поцелуями, но вспомнив сцену, произошедшую приблизительно час назад, Кея со злости укусил нежную кожу, оставляя засос, а после еще несколько. - Ай! – Тсунаеши цыкнул, но ничего не сказал, прекрасно понимая, с чего его муж так взбесился. Из-за такой херни, как ревность, они уже давно не ссорились, безоговорочно доверяя друг другу. В конце концов, они уже десять лет вместе, и Хибари прекрасно понимал, что не реши тогда он эту проблему, Савада бы сам послал далеко и надолго недоухажера, но сам факт того, что кто-то покусился на его мужа, бесил. Однако решив на сегодня ограничиться лишь этим, он одной рукой спустился ниже, забираясь под трусы и принимаясь ласкать вставший член. Оттянуть кожицу головки и провести рукой по всей длине от основания, немного поиграв с яичками и дразнящее покружив вокруг входа в анальное отверстие. Он абсолютно бессовестно играет на беспомощности партнера, лаская и ублажая его, заставляя подчиниться своей воле. - Блядский Боже... Кея... – имя, произнесенное почти на выдохе, заставило мужчину хищно оскалиться. Кто бы что ни говорил, но ласкать Тсуну брюнету нравилась так же, как и получать ласку, стоило только заглянуть затуманенные похотью карие глаза, увидеть сжатые от напряжения губы, услышать сладкие стоны и провести рукой по натянутому, словно струна, телу. У него блядски стоит, но парню напротив явно мало, отчего он совершенно развратно проводит языком по губам, шепча "трахни меня". Сука. Стянув мешающиеся штаны вместе с нижним бельем, Кея потянулся к тумбочке, доставая оттуда смазку и презерватив. Холодный гель приятно контрастирует с разгоряченными пальцами, и мужчина точно знает, что взгляд шатена означает "быстрее". Зверек любил растяжку, как длинные, изящные пальцы погружались в него, сначала один, потом второй и третий, стимулируя простату и доставляя наслаждение, эта тянущая, приятная боль перед соитием была... великолепна. Эх, говорили друзья: "Ты, Тсуна, мазохист!", – а он не верил. Хибари мысленно поблагодарил богов за их частый секс, дающий возможность особо не медлить и приступить к главному блюду. Собственный член изнывал, требуя внимания. Стянув с себя нижнее белье, брюнет раскатал по нему презерватив, используя смазку. Надрачивая, он шире раздвинул ноги парня и приставил головку к входу, следом проникая в шатена. Стон удовольствия прозвучал одновременно. Взяв сразу мощный, быстрый темп, Кея принялся ритмично вбиваться в мужа, вырывая из его губ звонкие, громкие и абсолютно непристойные звуки. - Не хочешь... ах, блять!.. расстегнуть, мм, наручники? - Неа. Пот стекал по вискам, и Хибари облизал одну каплю, следом целуя Тсуну. Беспомощность последнего приносила особое удовольствие, как тот хмурится, не в силах ничего сделать, лишь принимать ласки. Их языки сплетались в грязном, развратном танце, то в воздухе, то во рту, отчего шатен прикрывает глаза, полностью утопая в удовольствии. Оторвавшись, брюнет берет парня за щиколотки, вбиваясь чуть под другим углом. Глубже. Больше. Савада вскрикнул, в то время как Кея, откинув голову назад, втянул воздух сквозь зубы, ощущая, как в животе стягивает от удовольствия. - Боже, блять, да! – шепчет Тсунаеши, словно в бреду, - Кея... твой член... такой потрясающий, так приятно. - Зверек, ты же больше не будешь пытаться меня довести, да? – он ненавязчиво проводит рукой по всей длине члена шатена. Намека более, чем достаточно. - Нет, - Тсуна вскрикивает на особенно сильном толчке, - боже, нет, только дай мне кончить. Я-я... блять! Парень начинает кричать, вспоминая все известные ему ругательства, и это немного забавляет Хибари. Взяв в руки достоинство партнера, он принялся медленно надрачивать ему, постепенно увеличивая амплитуду. Толчки становились более отрывистыми и размашистыми, вдалбливаясь как можно глубже в податливое тело. Кея наклоняется вперед, кусая нежное ушко и шепча всякие непристойности. Тсуна кончает первым, с протяжным и блядским стоном брызгая себе и мужу животы семенем. Мягкие и горячие стенки хаотично сжимаются вокруг его члена, причиняя ни с чем несравнимое удовольствие. Толкнувшись особенно глубоко, Кея замирает на несколько мгновений, после чего обессилено ложится рядом с Тсунаеши, и лишь тяжелое дыхание заполняет комнату. Шатен выглядит восхитительно после секса, с его абсолютно растраханным видом, искусанными губами и мутным после оргазма взглядом. Приятная нега заполняет все тело, но, пересилив себя, Хибари все-таки встает и, порывшись в своих штанах, достает ключ, освобождая своего мужа и наблюдая, как тот растирает затекшие запястья. - Это было сильно. Тсуна поворачивается к нему, страстно целуя в губы, и перекидывает через него ногу, садясь сверху. Явно собирается отыграться на нем во втором раунде, чертеныш. Спать они лягут еще очень не скоро. Много позже, лежа на кровати и выводя одному Тсунаеши понятные узоры на груди брюнета, он скажет: - Давно мы так хорошо не трахались. Не зря я тебя доводил весь месяц. Нахмурившись, Кея повернется к нему, уточняя: - То есть ты весь месяц доводил меня до ручки, чтоб я от бешенства трахнул тебя? - Грубо говоря, да - Тсуна. - Мм? - Я тебя сейчас и вправду выпотрошу.