Сумасшедший

— Ты в своем уме? Лиён, это работа не подходит тебе! – кричала на всю квартиру мать, когда её дочь заявила, что хочешь связать свою жизнь с психически больными людьми. Родители были категорически против этой затеи и всячески пытались отговорить дочь от подобного выбора, а девушка все их слова пропускала мимо ушей. У нее была цель, и она стремительно двигалась к ней. *** Лим Лиён согласилась на подобную работу только лишь из-за любви к людям. Девушка хотела помогать им и знала, что сможет помочь именно в этой сфере. Хотя государственный стационар мало напоминает западные. Здесь нет жёсткой тюремной организации, которую многие видели в фильмах. На всех этажах, кроме последнего, окна без решёток. Снаружи сплошной трёхметровый забор, а внутри открытая территория. Пациенты, которым разрешены прогулки, могут ходить, где хотят, но просто так зайти через проходную нельзя. Врачу нужно подавать охране пофамильные списки за сутки до прихода посетителя. В больнице есть мужское и женское отделение. Лиён работала в мужском; есть даже особая наблюдательная палата для пациентов, которые только что поступили. Иногда их диагноз не ясен с первого взгляда, а поведение требует круглосуточного наблюдения. В данное время там и находилась Лиён, прижав к своей груди тетради с записями. Она стояла около палаты, где находился молодой парень - Чон Чонгук. Чон, опустив свою голову вниз, спокойно сидел на кушетке и смотрел в пол. Его нагое тело было прикрыто длинной белоснежной рубашкой до колен, которая не позволяла двигаться. Сам парнишка имел довольно симпатичные черты лица; подтянутое, накаченное тело; темные, как смоль, волосы; тонкие пальцы, которые за спиной перебирали конец рубашки, и заплаканные глаза, по которым можно сказать, что молодой человек не спал несколько ночей подряд. — Такой юный... Что с ним произошло? Какая у него история? – говорила сама с собой Лиён, судорожно крутя меж пальцев ручку и все с тем же интересом наблюдая за пациентом. — Чон Чонгук, поступил к нам совсем недавно... – проговорил главврач, который только подошёл к девушке и наблюдал за юношей через тонкое стекло. — Уходи! Ты не моя Мирэ! – наконец-то за несколько дней Чонгук подал голос, наполненный болью и жалостью. Сам парень делал резкие повороты то в одну сторону, то в другую - видимо, он пытался освободить свои руки из плена, но все попытки многочисленные были бесполезны. В итоге, парень сдался. — Где моя Мирэ? Что случилось с моей любимой? – кричал Чонгук уже со слезами, которые медленно стекали по его розовым щекам. — Мирэ? Его девушка... Что же случилось с этим парнем? – Лиён перевела свой полный непонимания взгляд на главврача и сильнее прижала к груди записную книгу, нервно стуча по ней пальцами. — Как мне известно, его девушка разбилась в автокатастрофе. Из-за этого он начал сходить с ума, постоянно кричал, плакал, поэтому его родственники доставили сюда. Жалко парня, такой молодой, а уже у нас... – тяжело вздохнул мужчина. Каждое слово ему давалось с трудом, хотя он не первый год крутится в этой сфере. Он знал, что те, кто сюда попадает, уже никогда не вернутся к обычной жизни, за редким исключением. — Неужели этого паренька довела до такого состояния любовь? Как нужно дорожить человеком, чтобы попасть к порогу психушки... – покачала головой Лиён, медленно повернувшись в сторону палаты Чонгука. — Видимо, это возможно, – тихо прошептал мужчина и, похлопав коллегу по плечу, пошел дальше, ведь Чон был далеко не единственным, кому нужна помощь. Чонгук в это время, склонив голову вниз, продолжал лить слезы, которые обжигали его щёки, медленно стекая к подбородку и падая на трясущиеся от страха колени. И только одну болезненную фразу шептал парень себе под нос: — Почему ты меня оставила одного? Почему... Почему... Почему... – в этот момент сердце забилось чаще, казалось вот-вот выпрыгнет из груди. Чону было не жалко отдать свое сердце, чтобы вернуть к жизни свою любимую Мирэ. За что с ним поступила так судьба? До жути больно осознавать, что он больше не увидит любимые голубые глазки, которые сияли ярче всех звезд на небе, светлую и жизнерадостную улыбку, пухлые губы, подарившие не один нежный и страстный поцелуй. Сейчас парнишке было хуже всех на свете; если физическую боль можно было укротить, так от моральной ещё не существует лекарства. — Прости, милая моя, что не смог защитить тебя... Прости... Прости... Прости... – вертел головой юноша и, резко закинув голову назад, продолжил плакать, вспоминая светлые моменты, проведенные вместе. Совсем недавно он слышал любимый голос своей девушки, которая любыми способами пыталась скрасить его жизнь, добавив ярких цветов и любимых крепких объятий. А что сейчас? Все свелось к чёрно-белой полосе, которая медленно убивала изнутри. — Почему ты меня оставила одного? – шептал себе под нос, парень, бегая взглядом от стены до стены. — Я так скучаю по тебе, забери меня с собой, прошу...– продолжал говорить Чонгук, а от нахлынувших воспоминаний перешёл за крик: — Я хочу к тебе! Лиён в это время сама пустила слезу, но быстро смахнула ее рукавом рабочего халата. Все те слова, которые парень выдавливал из себя, нещадно щемили женское сердце, вызывая дрожь по всему телу. За год работы в стационаре девушка впервые сталкивалась с подобным случаем. Лиён скорее хотелось помочь Чонгуку, разделив ту самую жуткую боль, которую он держит под замком в себе...