Beautiful goodbye

ОБЯЗАТЕЛЬНО СЛУШАТЬ АЛЬБОМ ЧЕНА

Чондэ невыносимо плохо. Он написал целый альбом, но от этого не легче. Просто Чондэ любит, любит и жить не может. Альбом вышел и был довольно успешным, даже больше чем кто-либо ожидал. Были пресс-конференции, фансайны, шоу… Но ему от этого не легче. Ему больно. Больно было смотреть на календарь и понимать как же быстро время летит. Больно было смотреть на него… Потому что он любит его. Всё для него, всё для Минсока. Он написал альбом, альбом для своего Минсока. Он не знает жизни без него. Ему не стало легче когда Минсок сказал “Давай никогда не расставаться”, “Я тоже буду тебя ждать”, “Всё для тебя”. Чен никогда не был таким тихим. Каждый раз когда он погружался в свои мысли, его лицо бледнело, руки дрожали, а в горле вырастал ком. Он мог думать лишь о Минсоке. Его хён… Он никогда не думал, что это будет так больно. Целых два года его хён будет в армии, а потом… потом его очередь. Голова опять болит и он наконец решается встать с дивана, идёт прямиком на кухню и слышит свою же песню. Хоть она идёт из наушников, но громкость стоит на самой высокой. Чондэ быстро берёт бутылку с водой и таблетку, после чего идёт в спальню, мешать не хотелось, да и говорить о чём-то тоже. Он садится на кровать, и пьёт лекарство, в последнее время их слишком много, но он ничего не может сделать. Любовь не лечиться. Он опять потерялся в своих мыслях, поэтому не заметил, как на кровать сел ещё кто-то и лишь когда этот человек взял бутылку из его рук, он вернулся в реальный мир. Минсок положил бутылку на пол и посмотрел на младшего. — Ты никогда не принимал столько лекарств. — Мне правда очень плохо, хён. Минсок кусает и губы и смотрит прямо в глаза. Все знали, что с ним. Согруппники не могли помочь чем-то, а сам Минсок боялся. Но он тоже не железный. Он тоже любит. И ему больно ровно столько же, сколько и Чондэ. Старший обнимает Чондэ за плечи и прижимает к себе. Так уже продолжатся не может. Они убивают сами себя. Это неправильно. — Послушай, Дэ. Я ведь не на смерть иду, а всего лишь служить. Войны нет и даже не планируется. Так чего ты боишься так? Я люблю тебя так же сильно, как раньше и буду любить столько же. Мы уже столько лет вместе, почему же, малыш мой? — Я… — Голос слишком сильно дрожит. — Я боюсь времени. Уйдёшь ты, потом я. Сколько же пройдёт? Четыре года! Не хочу! Я хочу быть с тобой, как всегда был… — Слёзы, что он всё это время держал в себе, сами вышли наружу. — Малыш, тшш. Я тут. Сюмин целует любимого в лоб и прижимает сильнее. Столько лет прошло, а их любовь всё та же. Поэтому старший тоже не выдерживает и начинает плакать. Им обоим больно. У них один страх на двоих. И Чондэ понимает, что ни одно лекарство не поможет ему. Ему нужен только его Минсок. И пока он ещё рядом, отпускать его нельзя. Младший поднимает голову и накрывает губы старшего своими, после чего оседлал его бёдра. Тот притягивает своё самое любимое чудо за талию и начинает целовать лицо, стирая каждую каплю слёз, пока у самого ещё текут. — Люблю. — Тихо шепчет Минсок и продолжает повторять после каждого поцелуя. Чондэ уже перестаёт плакать и голова больше не болит. Зато улыбается как прежде, как любит Минсок, ярко и искренне. — И я тебя, Минсоки. Казалось прошло сто лет после того, как младший в последний раз назвал так Мина. Они одержимы друг другом, они жизнь друг для друга. Чен просто задохнётся без своего хёна, пока тот будет не спать ночами и думать о своём маленьком лучике. Чондэ — всё для Минсока. Ведь Чондэ сделал его таким. Сам старший был тихий, застенчивым и скромным парнем. А сам младший был шумным, весёлым и активным человеком. И эти двое всегда были вместе. Единственные корейцы в подгруппе, которые только тогда на свой страх и риск начали отношения. И всегда заботились обо всех мемберах. Их даже в шутку называли бабушкой и дедушкой. Все эти воспоминания делают их счастливыми, но сейчас заставляют страдать. Будь у них выбор, они ещё не один раз прожили бы каждый момент. Каждый миг друг с другом, без каких-либо изменений. Но сейчас есть ещё что-то. Вместе с этими страданиями так же есть и безумие. Их общее безумие. Именно поэтому Минсок лежит по середине кровати и стонет, пока Чондэ раздевает их. И когда они оба остаются в одних лишь боксерах, Чон понимает, что скучал по этому тоже, что сам стал преградой для этого всего. Он целует грудь и ключицы старшего, каждый раз наслаждаясь стонами. Играет с сосками, кусая и оттягивая их. Целует и облизывает пресс. И это чертовски убийственно. Именно это, именно такой Минсок. С раздвинутыми ногами, весь горячий и потный, с хриплым голосом и открытыми розовыми губами. И Чондэ не выдерживает, целует эти губы, целует, а потом кусает до крови. Слизывает каждую каплю и чмокает. Любит и хочет одновременно. Он поднимает голову и замирает. Этот взгляд. Взгляд полон любви, доверия, искренности и преданности. Взгляд Минсока. Как и тогда, когда у них всё только начиналось. — Люблю тебя. Только тебя. Никому не отдам. Мой. Никому. Даже ребятам, даже фанатам. И Минсок смеётся. Так звонко и искренне, как только способен. Ведь он и не собирался уходить, ведь он слишком сильно любит своего Дэ. Младший снимает с них последние элементы одежды и целует каждую родинку на теле любимого. И не отрываясь от такого важного дела, ловко достал смазку из под подушек — маленькая, полезная привычка. Холодная смазка приятно остужает кожу, а Чен сразу начал растягивать. Первый палец, второй, третий, чертвёртый. — Хватит. Дважды повторять не нужно. Чондэ проникает медленно, но глубоко и остаётся в таком положении лишь несколько минут, после чего сразу переходит на бешеный темп. Он берёт старшего как хочет, а тот и не против. Одно безумие на двоих. Сейчас Чондэ был похож на маленького ребёнка. Он лежал на груди Минсока и обнимал всеми конечностями, пока тот играл с его волосами. Но Чондэ от этого не легче. Он опять плачет. Минсок смотрит на него всё так же с любовью и хочет убить себя. Он причина слёз своего любимого. Но что хуже, Чондэ не перестаёт плакать. Даже день спустя, два, три… он продолжает плакать и обнимать Минсока. И Минсок тоже плачет, плачет и хочет сгинуть. Он молился. Молился за него и Чондэ, чтоб этот чёртов апрель никогда не закончился, чтоб не было седьмого мая. Но ведь так не бывает. И этот день всё же пришёл. Минсоку пора. Он стоит уже бритый перед друзьями и кусает губы. Он не хочет уходить. Первым подходит Чондэ, обнимает и целует. Он всё так же плачет, но улыбается, и улыбка эта не фальшивая. — Умина, я буду ждать. Береги себя, я буду приходить как только смогу и как часто смогу. Я люблю тебя и не смогу без тебя. Но ты ведь рядом, да? — Да, Ченчен, я всегда буду рядом. Казалось за весь апрель и эту неделю мая их слёзам не было конца. Они поцеловались ещё раз и обняли друг друга до хруста костей. Они любят друг друга и дышат друг другом. Они будут вместе всегда, и эти четыре года буду ужасным испытанием. Они отлично показали себя на публике, но Чондэ продолжал плакать даже в мае.