Объяснение

— Надо сказать Джону о его происхождении, — сказал Бран. Сэм тяжело вздохнул. — Может быть, ты сам? Ты же его брат… двоюродный. — Я Трехглазый Ворон, — парировал Бран, — если я говорю то, что видел, я говорю прямо. А Джона надо сначала подготовить. Кто сумеет ему объяснить все деликатно и осторожно, как не его лучший друг? Сэм проворчал что-то про слишком умных древовидцев и отправился искать Джона. Джон нашелся в крипте. Держа в руке белое птичье перышко, он стоял перед статуей Эддарда Старка и казался полностью погруженным в свои мысли. Но на шаги Сэма оглянулся. — Сэм! Что-то случилось? — Да нет, то есть, случилось, но ничего страшного, — пропыхтел Сэм, еще не переведший дух после спуска по крутой лестнице. — Да что случилось? — взволновано спросил Джон. — На тебе лица нет! — Да я узнал, что Дейенерис казнила моего отца и брата, — смущенно проговорил Сэм. — Она победила в битве, а они отказались преклонять колени. — Мне очень жаль, — тихо проговорил Джон. — Мне тоже, — вздохнул Сэм. — Вот смотрю я на тебя, Джон и думаю — какой бы хороший король из тебя получился! Одичалые ни перед кем не преклоняют колен, а ты их не стал казнить. И ты заботишься о спасении Семи Королевств, а не о том, как бы сесть на Железный Трон и получить верность лордов. Джон непонимающе посмотрел на Сэма. — О чем ты говоришь? Я признал Дейенерис королевой и преклонил колена. Или ты, как Санса, будешь спрашивать, сделал я это, чтобы спасти Север, или ради любви? — Не буду я спрашивать, — махнул рукой Сэм. — Вы, Таргариены, люди непредсказуемые и увлекающиеся... — Что значит «вы, Таргариены»? — удивился Джон. — Разве я сказал «вы»? Я хотел сказать «они», — смутился Сэм. — Ну какая из Дейенерис королева? Она человек нервный, чуть что, сразу «Драккарис», а страной надо управлять умеючи, и людей понимать, и ситуацию общую учитывать. Вот как ты. Джон посмотрел на статую Эддарда Старка, ища в каменном лице сочувствия. Не нашел и снова повернулся к Сэму. — Ты тоже желаешь, чтобы я отказался от титула Короля Севера? — Да нет, я... — Сэм замешкался. — Ну то есть, зачем Северу отдельный Король, если ты и всем Вестеросом можешь править... Теперь смутился Джон. — Мне Дейенерис жениться еще не предлагала... да я обет давал не жениться. Хотя обет не надевать корону я тоже давал... — Но твой дозор окончен с твоей смертью, — добавил Сэм, — так что смело можешь надевать корону. — Ты со мной о коронах говорить пришел? — Джон сердито посмотрел на Сэма. Тот отступил на шаг назад, натолкнулся спиной на край гробницы и ойкнул. — Нет, не о коронах... хотя и об этом тоже... Мы с Браном недавно разговаривали... он в чардреве увидел, а я в книжке прочитал... — Про Белых Ходоков? — нетерпеливо спросил Джон. — Нет... не про Ходоков... Про Ходоков я тоже читал, но ничего нового не нашел. — Ну так не мямли, говори! Пока ты с мыслями собираешься, Король Ночи сюда придет! — Не придет... то есть придет, но я успею, — Сэм окончательно смутился и посмотрел на статую Эддарда Старка. — Вот бывает так, что кто-то всю жизнь думал, что его дядя ему дядя, а он оказался его отцом. А наш маленький Сэм будет называть меня отцом, а его отец на самом деле Крастер. И дед тоже Крастер, и прадед Крастер... ну как я ему об этом расскажу? Никак не расскажу. — В пекло Крастера, — согласился Джон. — Так что ты мне-то хотел сказать? Что вы с Браном там увидели? — Это Бран увидел, а я с чардревами разговаривать не умею. Я книги читал в Цитадели, сначала внимания не обратил, а потом мне Лилли напомнила... Есть такая лженаука генетика... то есть это она сейчас лженаука, ее Ланнистеры запретили, а когда к власти придет кто-то нормальный, ты, например, то генетику снова разрешат. — Да не хочу я быть королем, — разозлился Джон. — И что за генетика такая? Она поможет нам победить Короля Ночи? — Нет, то есть не знаю… — запинаясь, проговорил Сэм. — Генетика — это наука о наследственности. Вот у Баратеонов дети всегда темноволосые, а у короля Роберта все трое детей светловолосые. А поскольку генетику запретили, то никто не задумался, почему это так. Лорд Аррен задумался, его убили. И твоего дядю тоже. — Какого дядю? — не понял Джон. — Дядя Бенджен за Стеной пропал! — Ну да, — спохватился Сэм, — я хотел сказать — твоего отца, лорда Старка. Есть книга о родословных, где рассказывается в том числе и о внешности представителей великих домов. Так вот, у потомков Баратеонов волосы всегда были черные, даже в браках с Ланнистерами. А у Таргариенов первый ребенок, если мать не из рода Таргариенов, рождался похожим на мать. Бейелор Сломи Копье, Дункан малый, Рейенис, дочь Рейегара... Да и ты тоже! Джон выронил перо и потер лоб ладонью. — Я-то тут причем? — Так ты же весь в мать! — Ты знаешь, кто была моя мать? — Джон подскочил к Сэму и схватил его за воротник черного плаща. — И стоишь тут треплешься о генетике? — Драконья кровь! — с восхищением проговорил Сэм. — Что, моя мать была Таргариен? — Джон выпустил плащ Сэма и посмотрел на упавшее перо. Подбирать пока не стал, видимо желая оставить обе руки свободными. — Если бы твоя мать тоже была Таргариен, ты бы был блондином с лиловыми глазами. Кстати, заметь, дети от брака двоих Таргариенов брюнетами не бывают, даже если в их роду были брюнеты. Хотя по науке ген брюнетости должен быть доминантным, а не рецессивным. А еще я скажу тебе, инцест — опасное дело, из-за него дети зачастую рождаются ущербными или ненормальными. Сколько в роду Таргариенов было безумцев? А те, кто не был явным безумцем, обладали странностями, не присущими обычному человеку. Взять хотя бы Эйегона Пятого или твою тетю... У Джона от обилия информации закружилась голова, и он оперся обеими руками о гробницу Эддарда Старка. — Какую тетю? — слабым голосом проговорил он. — Лианну? Или у меня есть еще тетя из Таргариенов? — Есть, — радостно сообщил Сэм. — И тебе не надо на ней жениться, иначе неизвестно, какими будут ваши дети. Я же говорю — из тебя король получится куда лучше, чем из нее! На драконе летать ты умеешь, драккарисами куда ни попадя не швыряешься... — Душно мне, — проговорил Джон, опираясь на гробницу всем телом, — совсем дышать нечем, никакой вентиляции в этой крипте. Так что про мою мать, Сэм, говори, не томи! Вместо ответа Сэм взял Джона за руку и подвел к гробнице Лианны Старк. — Вот твоя мать, — торжествующе сказал он. — Джон! Джон, ты что? Не падай в обморок, ты что — юная дева? Сядь куда-нибудь…. да в этой крипте даже сесть не на что, одни могилы кругом… ну вот хоть сюда на ступеньки. — А Эддард Старк? — проговорил Джон слабым голосом. — А он твой дядя, — произнес Сэм тоном, которым в Цитадели разговаривали с неизлечимыми больными. — А Дейенерис Таргариен твоя тетя. Не надо так расстраиваться, у меня вообще Селиса Флорент двоюродная тетя, а Лорас Тирелл мой двоюродный племянник и я же не страдаю и в обморок не падаю! Зато ты законный король Семи Королевств, потому что твой отец Рейегар Таргариен официально женился на твоей матери, в Цитадели справка есть, а Бран своими глазами в чардреве видел. Ну что с тобой, Джон? Не надо на меня смотреть таким расфокусированным взглядом! Я же в Цитадели только книги спер, а галоперидол не успел! Ну-ка давай, вдохни и выдохни глубоко, и еще раз, и еще. А теперь отвечай: мы где? — В крипте Винтерфелла, — чуть слышно произнес Джон. — Кто я? — Сэм Тарли. — А кто ты? — Не знаю, — Джон опустил голову. — Джон Таргариен? Или я не Джон? Или я не Таргариен, а Сэнд? Тетя Лианна... то есть мама Лианна меня в Дорне где-то родила? — Ты Таргариен, — уверенно сказал Сэм, — твой отец и твоя мать заключили брак. Ну что ты опять на меня так смотришь, не надо переживать, ну подумаешь, тетя у тебя с драконами... один из драконов тебе подчиняется, кстати. У Лилли вообще все братья в армии Короля Ночи и что, мы из-за этого сражаться с ними не будем? Будем. И ты будешь, и тетя твоя будет, так что давай, вставай, пойдем запасы обсидиана проверять. Джон! Да что ты опять? Седьмое пекло, лучше бы я еще десятерым больным серой хворью операции сделал! С этими Таргариенами никогда не знаешь, как разговаривать, то они нормальные, а то чуть что — и драккарис! А у нас генетика не настолько продвинулась, чтобы определить, как таргариеновское безумие по наследству передается. Сэм вытер пот со лба и встал. Подхватил Джона подмышки и поволок к выходу из крипты, ворча себе под нос: — Вот Бран, ворона трехглазая, сам бы лучше все объяснил! Деликатно и осторожно! А как объяснять осторожно, если он весь в папу такой чувствительный, а у меня даже антидепрессантов нет? Пусть сам все и объясняет! А заодно, если он все про всех знает и все в чардреве видит, посмотрит, чем таргариенское безумие лечится! Чует мое сердце, одним галоперидолом тут не обойдешься!