***
Мысли о том, что Джош ему нравится, закрадывались давненько. Например, около двух-трёх лет назад, когда они были ещё в седьмом классе, Тайлер увидел Джоша в общей душевой. Стоит ли говорить, насколько сильно покраснели тогда щёки Тайлера, при виде пресса его лучшего друга? Нет, думаю не стоит. Очевидно же. Двумя годами позднее, Дан впервые ночевал в доме у Джозефов, так как напился тогда впервые, по совместительству, тоже, и Тайлер-добрая-душа-Джозеф его приютил, тихо проведя в дом. Казалось бы, план надёжней, чем швейцарские, мать его, часы. Да как бы, блять, не так. Так вышло, что им пришлось спать на одной кровати. Двум подросткам в разгар пубертатного периода в одной кровати. Намёк понят? В общем, Джош ночью закидывал на Тайлера ноги, руки и прочие конечности, а Тайлер краснел и проклинал свою внутреннюю Мать Терезу. Но сейчас, когда они почти закончили десятый класс, то есть, уже относительно взрослые люди, Тайлеру кажется, что это всё лишь пубертат и надуманная симпатия, искажённая подростковым мозгом, забитым мелодрамами, до степени любви. Ну, это если выражаться тайлеровским языком. Если проще — принял симпатию за любовь на века. И Тайлер уже сам себе начал верить, и все неловкие взгляды, прикосновения и прочее сводил к совпадению, пока всё-таки не решился пойти на ту самую вечеринку.***
Начиналось всё не так уж и плохо. То есть… алкоголь, музыка, болтовня и прочие свойственные квартирникам штуки. Кто-то пел с гитарой на импровизированной сцене — просто Брендон отодвинул стол и поставил стулья в полукруг и окрестил это благородным «сцена»! — а кто-то даже стихи читал. Сам Брендон, конечно тоже не упустил возможности блеснуть своей невероятной харизмой. — Послушайте! Ведь, если звезды зажигают — значит — это кому-нибудь нужно? Значит — кто-то хочет, чтобы они были? Значит — кто-то называет эти плево́чки жемчужиной? * Если честно, Тайлер просто ненавидел Брендона за его фанатизм по русской литературе. — Уж сколько их упало в эту бездну, Разверзтую вдали! Настанет день, когда и я исчезну С поверхности земли. Застынет все, что пело и боролось, Сияло и рвалось. И зелень глаз моих, и нежный голос, И золото волос.** А ещё за то, как тот резко перескакивал с разных авторов. Но со временем миленький квартирник с сидром и стихами перерос в какой-то совершенный алкотреш. Буквально чуть ли не половина из тех, кто вообще пришёл, уже были в слюни. А те, кто остался в здравом уме, собрались в одной комнате и не вылезали. Тайлер с Джошем были как раз из таких. К слову, особо адекватными собравшихся в комнате не назовёшь, ведь кто-то из них предложил поиграть в семь минут в раю. — Короче, блять, — Брендон, который был абсолютной звездой сегодняшнего вечера. Он только полчаса назад хуярил водку из горла, а до этого орал стихи так, что голос сорвал, и сейчас пытался говорить более менее громко. — Кто не знает правил, поднимите ногу. Мало кто из присутствующих был в силах это сделать, но кое-как кто-то там поднял, поэтому Ури продолжил. — В общем, хуйня вопрос. Крутим бутылочку по очереди, на кого указывает горлышко, с тем ты запираешься в кладовке, — он указывает на небольшую дверь, — на семь минут. Понятно? После не очень громкого, да и не особо дружного «да», он довольно кивнул и сел на место. Первым бутылку крутил Даллон Уикс — высокий, тихий и довольно скромный парень… но только когда трезвый. Он, вроде бы, выпил около половины бутылки коньяка и весь вечер отпускал пошлые шуточки в сторону Брендона, чему тот был вполне рад. Горлышко указало на Николь Роу, которая лишь пожала плечами, затаскивая друга в кладовку. Дальше был Фрэнк Айеро — местный панк, которого все боялись, но на самом деле он плакал под Тейлор Свифт пятнадцать минут назад. Ему выпал Джэрард Уэй, чудаковатый крашеный блондин, который, если честно, выглядел так, как будто каждый день закидывается чем-нибудь запрещённым. Потом был Брендон, который оказался очень рад тому, что оказался в «паре» с Уиксом. Потом Майки Уэй и Тайлер, которые все семь минут болтали про комиксы, фильмы и супергероев (даже обменялись страницами в фейсбуке). Тайлер не знал и половины из присутствующих (помимо Брендона, Даллона, Фрэнка и Джоша), но, на удивление, быстро влился во фриковатую компанию. Он точно запомнил, что Брен также заходил в кладовку с каким-то шатеном (вроде Райаном), а потом вышел крайне недовольный и даже злой. А потом… Потом была очередь Джоша. Тайлер внимательно следил за действиями друга, но уже, кстати, чисто механически. Он не контролировал свои движения и действия, поскольку явно переборщил с ликёром. И когда раскрученная бутылка начала замедляться, указывая горлышком на самого Тайлера, он охуел. Натурально охуел, слабо веря в происходящее, но поднимая взгляд на Джоша. Тот приподнял уголки губ, пожимая плечами, мол, ну, а что ещё нам остаётся? Выбора не было. Когда они зашли в тесную комнатку, они опешили в первую очередь от того, насколько там на самом деле тесно. Во-вторых же, там было довольно темно, поэтому Джошу пришлось воспользоваться фонариком. Он только тогда заметил пунцовые щёки Тайлера. — Блин, чувак, — проговорил он, трогая горячую кожу, — ты походу перебрал чутка. — Я бы не с-сказал-л… что… — язык заплетался ужасно, — что чутка… осн-нова… вательно так переб-брал… — О Боже… Джош потрогал ладонью его лоб, но после сделал это губами, прижимаясь к разгорячённой коже совсем невесомо. Тайлер неосознанно прикрыл глаза в наслаждении, подаваясь ближе и упираясь ладошками в грудь Джоша. Тот немного потерялся, но крепко зафиксировал друга в положении стоя ладонями на плечах. — Тш-ш, всё в порядке, я отвезу тебя домой… — он видел, что Тайлер, очевидно, очень-очень пьян, и, возможно, Келли всыпет Дану по первое число. — К тебе… от-твези меня к… тебе дом-мой… — Тайлер бормотал куда-то в шею Джоша, обжигая молочную кожу горячим дыханием, — хочу к т-тебе… т-теб… я… Джош чересчур шумно выдохнул, заставляя Тайлер поднять взгляд и посмотреть прямо в глаза. Нет, не глубокие, как океан. А затягивающие непростительно. Чёртово болото. Зыбучие пески. Водоворот. Из-за путаницы в голове Тайлер никак не мог подобрать подходящую метафору. Через секунду он подался ближе, даря выдох губам Джоша. Выдох, который был тут же перехвачен. Выдох, который стал точкой невозврата. Они впервые поцеловались там, сталкиваясь зубами, кусаясь и нетерпеливо зарываясь пальцами в волосы друг друга. После того, как их время кончилось, Джош посадил Тайлера в свою машину и увёз домой. К себе домой.***
Проснувшись утром, Тайлер, конечно, мало что помнил, но поцелуй он помнил отчётливо, в деталях и в отличном качестве. Ультра эйчди. Проснувшись, он резко вскочил на кровати, понимая, что он не у себя дома, но тут же схватился за голову, со стоном падая обратно. — Хэй. Ты как? — Джошуа лежавший рядом, встал, подавая другу стакан воды и какие-то таблетки. — Вот, выпей. Тайлер проглотил жёлтые круглые таблетки, запивая их водой из стакана и потёр глаза, глядя на Джоша. — Выйдем воздухом подышать? Тайлер не смог выдавить из себя и пары слов, поэтому просто кивнул, поднимаясь с кровати. На улице Джош достал из кармана клетчатых пижамных штанов пачку сигарет и достал одну, поджигая кончик и затягиваясь. Они присели на крыльцо, молчаливо разглядывая утро. Тайлер нравился Джошу, и уже давно, но Джош не хотел говорить ему о своих чувствах — боялся, естественно. И не то, чтобы бояться — это не нормально, но просто… Джош считал себя трусом. Вчера на вечеринке инициатором поцелуя был Тайлер. Как и всегда. Если бы не Тайлер, по сути, они бы так и не сблизились. Ведь именно он предложил Джошу, который пришёл к ним в класс два года назад место рядом с собой. Джош со вздохом затушил сигарету и, глянув на Тайлера, усмехнулся и зашёл в дом. Тайлер остался на улице, пытаясь восстановить порядок событий и привести мысли в хоть какой-то порядок. Тайлер был перфекционистом, а значит, даже мысли должны быть в идеальном порядке. Но вскоре его пробрала дрожь, так как на улице было довольно-таки холодно (осень как никак), и он ушёл в поисках своей одежды, оставленной где-то в ванной, вроде бы. Он слабо помнил то, что было вчера, но помнил, что оставил свои шмотки в ванной Джоша. Спустился он уже в своих джинсах-скинни и мятной толстовке, размера на три больше его. А так же с многочисленными фенечками на худых руках. Джош тоже уже сидел в своей жёлтой толстовке и чёрных, с разрезами на коленях, джинсах на диване. Он залипал в телефон, оттягивая свои каштановые кудри рукой, но как только в комнату вошёл Тайлер, он оторвался от гаджета, оглядев его с ног до головы. — Пойдём? — Куда? — голос Тайлера снова дрожал. Он сходил с ума от прекрасной солнечной улыбки Джоша, которой тот его одарил. Он сходил с ума от запаха его парфюма, который смешался с табачным дымом. Он восхищался им, словно произведением искусства. Джош был словно Давид авторства Микеланджело. Абсолютно идеальный, прекрасный, невозможный. — Домой конечно, куда ещё-то, хуё-моё, — Дан снова улыбнулся, вставая с дивана. Он надел свои чёрные высокие кеды converse и выпрямился, хрустнув спиной. Тайлер обул свои vans, присев на корточки. Большую часть пути до дома Тайлера, они шли молча, разглядывая окружающие их созидающие великаны-дома, тихие сплетники-деревья и последних осенних птиц, поющих в их кронах. Между парнями витала какая-то странная атмосфера, будто у одного из них альцгеймер (и он будто ни черта не помнит) и все боятся говорить об этом. Джош пару раз пытался начать разговор, но Тайлер отвечал слишком сухо и односложно, поэтому разговор всё не вязался. Так бывает, когда, знаете, вышиваешь, но игла всё никак не попадает в нужное отверстие. — Тайлер, я… знаешь… не хочу показаться трусом, но я долго боялся сказать тебе, что… ты мне очень нравишься, — парни остановились около дома Джозефа, но когда тот уже хотел уйти, его остановил голос друга. Тайлер резко обернулся, не веря в исправность своих барабанных перепонок. Цвет глаз Джоша напоминал кофейную гущу, а та теплота, с которой он смотрел, можно было описать лишь сказав, что она абсолютно растопила сердце Тайлера. — Джош… господи, я… — Тай не мог связать и пары слов, он слишком часто прокручивал этот диалог в голове, но в жизни… всё по-другому. Он решил не отвечать словами. Вместо этого, он просто подошёл к Джошу, вставая на носочки и подстраиваясь под его губы. Джош улыбнулся в робкий поцелуй, прижимая к себе бывшего лучшего друга.