Чудеса 21 века

      Этим утром я проснулся от уже привычного противного звона старого будильника. Лучи весеннего солнца, проходя сквозь задернутые шторы, ложились на закрытые веки, заставляя морщиться. Состроив недовольную гримасу, в попытке скрыться от него, я уткнулся лицом в подушку.       Ненавижу понедельники.       Пока моё тело упорно пыталось смириться с тем, что ему предстоит встать с постели и встретить новый день, мой мозг мысленно просил время сжалиться надо мной и дать поспать ещё хотя бы 5 минут. Но будильник продолжал настойчиво звонить и вскоре пришлось сдаться. Наконец, лениво открыв глаза, я медленно вытянул из-под одеяла руку и отключил его.       Из всех дней недели, понедельник — самый худший. Влиться в учебный ритм после недолгой передышки ты еще не успел, но снова должен подниматься ни свет ни заря, чтобы не дай бог не опоздать на занятия, ведь если не успеть к началу пары, пусть и незначительно, наш декан непременно вытрясет из меня всю душу. При чем сделает это с самым отвратительным и злобным лицом, какое только можно себе представить. Ей богу, оно мне скоро начнет в кошмарах являться. Порой кажется, что он учился ТАК давно, что из его лексикона бесследно исчезли такие понятия как «Лень» и «Проспать». Но за излишние пропуски из-за этих самых вполне естественных вещей, он может и завалить на экзамене. Видимо, слово «справедливость» ему тоже мало знакомо.       Встав с расстеленного дивана, я слегка размялся и тихо включил плей-лист на мобильном. Идеальная тишина слишком угнетала.       Я давно привык к одиночеству… Но не к тишине. Уже два года живу отдельно от родителей, в квартире, которую они сами мне и купили, желая поскорее избавиться от лишнего рта, но так и не смог привыкнуть к царящей вокруг равнодушной безмолвности. Но несмотря на это, мне никогда не казалось, что я одинок. Друзья есть, по части девчонок тоже не жалуюсь, а что ещё надо? Конечно, назвать себя абсолютно счастливым человеком не могу, но… А кто в наше время абсолютно счастлив? Никто. Такова жизнь. И я давно смирился с этим.       Звук моросящего за окном дождя привлек мое внимание, заставив вспомнить о том, что время не ждет. Комнату заполнил оглушительный вздох, источником которого являлся я и он стал еще одним толчком, неохотно, но поплестись-таки на кухню. По дороге захватил штук пять пустых бутылок от минералки и сидра.       Ужаснейшая картина открылась моему взору, когда я вышел в коридор и глянул на себя в зеркало. Волосы растрепаны под самыми причудливыми углами, а лицо… Без слез не взглянешь.       Однако утро стало приобретать более позитивные нотки, как только в организм поступила порция кофеина и аспирин. Огорчала только мысль о том, что в универе сегодня четыре пары, однако из-за появившейся бодрости это уже не казалось таким страшным. И все же кому могло взбрести в голову сделать четыре пары в понедельник?       Ровная стопка аккуратно уложенных белых листов оказалась единственным следом заданного на сегодня доклада. Все просто — мне было лень корпеть над ним все выходные.       Ну и черт с ним. Как-нибудь выкручусь. Мне это не впервой.        Я быстро принял душ, запихал в рюкзак первые попавшиеся тетради для лекций, небрежно накинул на плечи куртку и, воткнув в оба уха наушники — эпично вышел из квартиры, под включенную на полную композицию Rode — Fack you.       На улице было прохладно и безлюдно, будто первого января. Но тем и лучше. Ненавижу толкучку по утрам.       Рыхлый снег ломался под подошвой осенних ботинок, словно тонкая карамель, из-за чего ноги все время проваливались и неизбежно мокли. Когда им стало уже чересчур холодно, каждая новая «яма» бесила до такой степени, что несколько раз я не смог себя сдержать и в ярости выкрикивал нецензурные ругательства, как будто это могло как-то изменить ситуацию.       В кристалликах снега отражался тусклый свет уличных фонарей, хотя в нем и не было необходимости. Интересно, почему их еще не выключили? Ну, кто там обычно этим занимается?       От легкого мороза я выдыхал белоснежные клубы дыма, которые заставили припомнить, где в последний раз оставил свой вэйп.       По дороге на остановку мне так и не встретился ни один человек. Совсем. Это показалось странным. Глянул на часы в мобильном. Половина восьмого. Обычно, в это время, все с недовольными лицами уже идут на работу или, как я, на учёбу. Но сегодня даже машины не проезжали мимо. Все они были припаркованы возле домов и абсолютно пусты. Это ввело меня в некоторое недоумение.       Но, заметив нужный мне автобус у остановки, я радостно рванул к нему, что есть сил.       «Вот так повезло», — думал, влетая в транспорт.       Вот только он оказался совсем пустым. Даже без водителя.       — Что за черт, — вырвалось, пока пытался отдышаться.       Вновь спускаясь на тротуар, я заметил отсутствие следов не только у остановки, но и вообще.       Легкая паника закралась в душу.       Что-то определенно было не так.       Выдернув наушники — поразился насколько давящая и звенящая может быть тишина. Я слышал лишь своё дыхание и хрипение повиснувших в руке наушников.       Может, я сплю?               Сам не заметил, как сорвался на бег и в мгновение ока оказался у дверей университета.       Пыльные коридоры обычно всегда заполнены преподавателями, снующими с деловыми лицами из кабинета в кабинет, студентами, разноголосым гулом, чьими-то недовольными возгласами по-поводу несправедливо больших нагрузок, сложного материала, смешанными ароматами девичьих духов и, несмолкающим практически не на секунду (лишь меняющим изредка свою громкость), тупым смехом.       Но не сегодня.       Лишь эхо моих шагов в пустом здании.       Ступени одна за другой незаметно проскальзывали под ногами, когда я то сбегал, то снова поднимался по старой лестнице. Пыль клубами поднималась от моего беспокойного бега по этажам, а открываемые без разбора двери даже не успевали издавать свой привычный надоедливый скрип.       Никого. Во всем здании. Даже верного своей работе вахтера, который изо дня в день проверяет наши пропуска.       Невероятно.       Стрелки круглых настенных часов в холле приближались к восьми.       «Может, занятия отменили»? — всячески успокаивал я себя, вновь застегивая куртку и направляясь к выходу. — «Да, скорее всего так и есть. Вот только почему мне об этом никто не сообщил»?       Проверил телефон. Пропущенных нет. Неужели мои «заботливые» одногруппники пошутить решили? Что ж, неудачная шутка. И стоит им лично это высказать. Этим и займусь, как только кто-нибудь на глаза попадется.       Пролистывая список контактов, быстро нашел единственного «Костю» — старосту — и набрал. Пошли длинные гудки.       — Спит, паршивец, — раздраженно пробурчал себе под нос, спускаясь с крыльца. — Ну, ничего. Я до тебя дозвонюсь. Ты ещё пожалеешь, что сразу не поднял.       Выбрав направление в центр города, я продолжал беспрерывно набирать знакомого. Однако, после третьей попытки, неприятный холодок сомнений пробежал по спине. Уже хоть кто-то, даже вор, принял бы вызов.       Попробовал набрать другого одногрупника. Игнор. Второго, третьего — ничего. Даже матери набрал, ведь она бы точно подняла, хоть в час ночи… Но ничего, кроме гудков так и не удалось услышать.       Ледяными от паники и не объяснимого ужаса пальцами, я судорожно продолжал набирать один за другим номера друзей. Никто не отвечал.       Выслушивая очередные гудки, наконец заметил очевидное…       А людей то нет.       Ни в машинах, ни в магазинах, ни на улицах, ни в окнах квартир.       Ни-ко-го.       Но не может же быть так, чтобы за ночь все куда-то исчезли?!       Мною постепенно стала овладевать всепоглощающая паника. Стоять на месте не хватало сил, поэтому я бесцельно ходил из стороны в сторону. Нужно было успокоиться и подумать.       Что могло произойти? Эвакуация? Но если была эвакуация, то почему я этого не услышал? Значит, её не было. Что ещё? Какая-то эпидемия? Нет, этого тоже не может быть! Никакая эпидемия не в силах бесследно истребить целый город за одну ночь!       Нервы начинали сдавать, адреналин зашкаливал. Здравой половиной мозга я понимал, что для паники сейчас не самое лучшее время, но сделать ничего не мог. Она очень быстро овладевала моим телом и сознанием.       «Что делать? Куда бежать? Что вообще происходит»? — вопросы до краёв переполняли голову, но ни на один из них я не мог дать ответа.       Сжимая бесполезный мобильный в кармане, я шел в сторону центра в надежде хоть кого-то встретить. Увидеть такого же напуганного и одинокого, как я. Лишь бы не утонуть в этой давящей тишине пустого города.       Сильное ощущение дежавю. Когда-то такое уже было. Да, точно. В моем самом страшном кошмаре, который мучил в детстве ни одну ночь. Мне снилось, будто какое-то ужасное чудовище колоссальных размеров, с лохматой густой шерстью, острыми зубами и злыми красными глазами пожирало все на своём пути. Людей, машины, дома… А с ними и звуки, запахи и чувство безопасности.       В конце, когда вокруг уже не оставалось никого и ничего, оно гналось за мной. И всякий раз просыпался от собственного крика, оказываясь у него в пасти. Родители прибегали на крик, а я сбивчиво пытался пересказать жуткий сон. И лишь в их объятиях мог успокоиться и вновь уснуть.       Время шло, монстр перестал приходить во снах, но тишина преследовала меня каждый день. А сейчас, по ночам, ни мать, ни отец не прибегут на помощь, чтобы успокоить. Да и я уже совсем не тот маленький мальчик, каким был раньше… Но жуткий страх пустоты никуда не делся за все эти годы.       Взглянув на часы — я заметил, что начала пробивать легкая дрожь. Это очень плохо.       Нет. Нельзя поддаваться панике. Сейчас она мой самый главный враг. Если не возьму себя в руки — просто сойду с ума. Нужно успокоиться.       Я спешно отключил наушники от телефона и включил плейлист на полную громкость. Звуки эхом отражались от стен зданий превращаясь в глубине дворов в непонятные наборы нот, мало похожих на оригинал. Но это сработало. Соображать стало легче.       Уже почти перед выходом на площадь, вспомнил, как один мой хороший друг однажды сказал, что для того, чтобы избавиться от страха, нужно сперва закрыть глаза и представить его, а потом мысленно убедить себя, что на самом деле ничего страшного не происходит.       Что ж… Сейчас самое время попробовать воспользоваться этим советом.       Остановился, закрыл глаза и попытался определить, где именно сидит мой страх. Но из этого ничего не выходило. Появилось ощущение, будто он как десятиметровая волна, готовая накрыть меня с головой, выбить воздух из легких и у неё не было конца.       От этого образа стало жутко. Хотел открыть глаза, но не смог. Веки стали тяжёлыми, словно каменными. Тогда я сделал глубокий вдох, как часто советуют психологи. Затем медленно выдохнул. И снова вдох.       — Эй! — чей-то незнакомый женский голос окликнул со спины.       Я моментально открыл глаза и обернулся.       В нескольких метрах от меня стояла девушка, лет 16. Упершись ладонями в коленки светло-голубых джинс — пыталась отдышаться еще не прогретым морозным воздухом. Судя по свежей весенней грязи на черных сапожках — бежала изо всех сил и напрямик. Скорее всего услышала мою музыку. Понимаю её — я бы тоже не обращал внимания ни на что в такой ситуации. В расстегнутой дутой серой куртке она казалась хрупкой и невесомой.       Выпрямляясь, незнакомка откинула за спину длинные темно-русые волосы, и, так же как и я её, внимательно меня изучила. Сделав какие-то выводы и кивнув своим мыслям — протянула ладонь для рукопожатия:       — Рита.       Я спешно остановил плейлист и, практически подбежав, пожал холодную ладошку:       — Леша.