Зелёный — цвет надежды...

      Изабелла уже давно ощущает какое-то странное ощущение, находясь рядом со своей подругой Эмили. Эти тёмные вьющиеся локоны не дают ей покоя, словно пытаясь разозлить. Зато как только Изабелла вновь заглядывает в эти нептуновые глаза, вся обида или другое дерьмо казалось нелепым... Она любит её и, видимо, эта любовь чистая и... неправильная... — Йоу, Изка! — отозвалась Элизабет, подруга Изабеллы, которая накинулась последней на шею. — Чё такая унылая? Унылая? Разве? Красноволосая изо всех сил пытается любыми способами показаться более повседневно, так что же идёт не так?        — Всё. Абсолютно всё идёт не так. — Привет, Лиза, — сухо и бесчувственно ответила Изабелла. — А чему особо веселиться, м? Она привыкла начинать день именно с ощущения того, что в жизни всё пошло под откос: отец ушёл из дома, их семья в долгах, девушке с матерью приходится иметь дело с бандитами лишь для того, чтобы выжить, а теперь появилась для неё ещё одна проблема... Но Изабелла продолжает бороться со всем этим дерьмом. Продолжает бороться с лукавыми и убийственными речами матери, коллекторами, упадком репутации... Продолжает бороться со своей привязанностью к своей подруге детства... Под быдловатые, но довольно стабильные и колыбельные речи Элизабет, Изабелла немного утомилась, слушая рассказы о том, как недавно подруга пыталась подкатить к баскетболистам. Вдруг Лиза замолчала, и Белла поняла, что та рассекретила её предвзятое отношение к подобным рассказам. — И... что же было дальше? — якобы с интересом спросила Изабелла. — Они хоть оставили твой силуэт в памяти? — А?! — с удивлённым и радостным лицом отозвалась Лиза, которая и не подозревает о том, что подруга лишь отрывками слушала её рассказ вселенского масштаба. — Так ты всё таки слушала меня?!        — Нет, она ничего,никого и никогда не услышит. — Да, конечно... — Ох... Ну, я попробую поговорить с ними ещё раз, — воодушевилась Элизабет, но Изабелла уже не слушала её. Итак, Белла в школе. Новый день с испытаниями успешно начался... — Привет, Изабелла, — где-то сзади поздоровалась сладостно и спокойно Эмили. — Снова грустишь?        — Да. И что с того? — Да с чего ты взяла?! — возмутилась Изабелла, ощущая, что чувства в буквальном смысле разрывают её душу и лёгкие. — У меня всё хорошо.Сама как? — Прекрасно. Кажется, у меня вчера появился новый поклонник... — Ч... что?...        — Что?!Почему?...Почему она так говорит об этом человеке, будто он — игрушка? За что она так с ним?... Кто он?... — Ага! Мальчик из параллельного класса вчера признался мне в своих чувствах! Может, ты знаешь какие-нибудь способы издевательств? — с усмешкой и лёгкостью начала говорить Эмили, в то время, как Белла пыталась поверить, что всё это — шутка... ведь не может её любимый человек быть таким... Эмили не была такой. — Эй... ты чего зависла-то? — А? Я?! Нет-нет, всё хорошо, — начала инсультно улыбаться Изабелла, но, видимо, это был конец концов. — Думаю, ты можешь попользоваться им и выбросить... да? — с глазами шизофреника протараторила Изабелла, сама не поверив в искренность собственных речей. — Весёлая идея! А ты сейчас кем-нибудь сама заинтересована?        — Да. Тобой. Глядя в нептуновые глаза, можно было потерять дар речи, но не сейчас, нет... Сейчас нужно было изо всех сил показать свою обыденность и стараться не упасть сквозь землю от ошеломляющего поведения и поступков подруги. Возможно, сейчас она начнёт харкаться кровью, но Белла держится. Держится, чтобы не показать свою слабость. Держится, чтобы не умереть. Держится, чтобы дальше жить с надеждой на то, что скоро всё наладится. Держится... Просто держится... Наверное, из-за того, что Изабелла была одиноким ребёнком, её дружба с Эмили превратилась в это... Возможно, это можно бы было переболеть, но... Это можно было сделать только до той поры, пока прямо из лёгких девушки не начала вылезать боль — у неё ханахаки. Боль зелёного цвета... Но ведь зелёный — цвет надежды, разве нет?... Эмили с детского сада была единственным человеком, которому было не наплевать на Изабеллу, пока её родители вечно ссорились между собой. Именно поэтому Белла знает, что Эмили сейчас ведёт себя совсем не так, как должна была себя вести! Тогда... что с ней произошло? — Пойдём, что ли, прогуляем уроки? — Эмили уже была весёлая, поэтому каждая её идея наполнялась задорной горстью плохих результатов. — А зачем?... — Отожмём у мелких площадку, в баскетбол поиграем, — теперь в её словах читались заманчивость и соблазн. Словно Белле сейчас только баскетбола и не хватало... — Ноу проблем-с, - задорно ответила Изабелла, моментально взяв свой рюкзак и направившись к выходу вместе с подругой. Им плевать на охранника, ибо всё, что ему нужно, так это чай с газетой. Им плевать на обещания учителей о том, что за такие прогулы могут выгнать из школы. Им плевать на все удивлённые рожи, которые идут восвояси от них. Им плевать на всех, ибо всё, что сейчас нужно обоим — развеяться и как следует повеселиться. Ещё утро, а это значит, что секс-баскетболисты ещё не пришли на ближнюю баскетбольную площадку, на которую сейчас идут девочки... Пришли. Эмили уже была во всём готовом, поэтому без стеснения сняла школьные юбку и блузку, оставшись не в трусах, а в спортивных шортиках и топике. Изабелла была в панике, ибо она как раз без блузки с юбкой была бы сейчас в одних трусах и бюстгальтере. Поняв ситуацию, у Эмили вырвался истеричный смех, после которого вырвалась фраза: — Ой, кто-то сегодня без спортивной формы, - начала изображать Эмили физрука их класса, от чего Изабелла надула губы. Пока что брюнетка умирала со смеху, её подруга схватила свой рюкзак и... прыгнула в кусты. Неожиданно. Пока Эмили пыталась понять, что происходит, красноволосая уже выходила из кустов в облегающем спортивном костюме для баскетбола, а руки её были заняты завязыванием хвостика. — Ого, — вырвалось из уст брюнетки. — Вижу, мадам, вы готовы. Тогда начнём! От руки Эмили отскочил мяч, от чего на старой площадке раздался такой грохот, который был слышен, наверное, даже в школе. Дальше понеслось: уже идёт урок, а девчонки с ракетной скоростью отнимают из рук у друг друга мяч и в скоростном поединке проверяют свои физические способности...

***

— Ухх... А ты неплоха в баскетболе, — поддерживала Эмили свою подругу, задыхаясь по пути в школу во время третьего урока. — Ага, спасибо, — вновь также, как и всегда стала отвечать Изабелла с грустным лицом и каплей отчаяния в голосе. — Да что с тобой сегодня такое?!        — Не только сегодня. — Да ничего. Я всегда себя так веду. Нет? — с надеждой на доверие подруги к ней сказала Изабелла, прекрасно понимая, что она полюбила Эмили за чуткость. — Ты врёшь.        — Конец? — Ты никогда себя так не вела, — остановила брюнетка подругу около входа в школу. — Объяснишься, может быть? — Всё в порядке. Честно говорю.        — Нет. Не честно. Эмили отпустила воротник Изабеллы, но весь оставшийся день ходила с угрюмым лицом, словно пытаясь прочитать душу подруги, но... Ей лучше ничего не знать о её чувствах, ибо она и так знает обо всех её проблемах... Помимо последней, естественно. Наконец, можно идти домой. Получив учительскую порцию отчёта об отгулах, ощущение страха, любви и ненависти, Изабелла может идти домой. — Пока, — попрощалась Изабелла с Эмили чувствуя, что сейчас вырвется зелёный бутон безответной любви из лёгких. — Ага... Я тебе позвоню... — Угу. Ладно, увидимся, — закончила красноволосая, обнявшись с подругой и бегом побежав в дом, хлопнув дверью. Время близится к позднему вечеру. Изабелла попыталась, конечно, сделать уроки, но увидев, сколько задали домашки, отбросила эту идею самостоятельности и экспериментов. — Алло, Лиз? — начала Белла, говоря по телефону. — Да? Это ты, Изабелла? — вопросительно ответили по телефону, прекрасно понимая, кто это. — Ага. Чёт дохера домашки задали, ты видела ведь, да?! Четыре страницы сплошных примеров! — Видела. Уже решаю эту шнягу. — Может, разделимся? Ты решаешь первые две страницы, а я остальные две. Потом скинем друг другу ответы. — Окей...

***

На часах время уже ближе к девяти. Изабелла покончила с двумя страницами примеров... — Эй, Элизабет, ты решила свою порцию параши? — Ясен хуй. Ща пришлю ответы. — Я тоже. Хотя шняги чёт дохера. — Угум. Кста, может поиграем в баскетбол, м? Сейчас, в девять вечера, на площадке мальчишки играют, — заманчиво произнесла Лиза. — Эмили с Эммой тоже зови. — Без проблем, чел. Изабелла перекинула через sms ответы Лизе, на что та должно ответила. Домашка сделана. Миссион комплитит. Осталось лишь позвонить Эмили, чтобы та захватила и Эмму с собой. Хотя, это не единственное, что осталось сделать...

***

Время 21:22. Майский день превратился в лёгкую ночь, освещаемую тусклыми фонарями и шумами от разговоров Лизы и Эммы, которые уже были на площадке. Пока баскетболистки дожидались Эмили с Изабеллой, болтали о каких-то важных, но невыполненных делах. И никто им не мешал, так как на площадке никого, кроме них, не было. Удивительно.

***

— Прив, — коротко кинула Эмили, увидев на пороге квартиры Беллу. — Ага, — также коротко отозвалась девушка. — Идёшь сейчас с нами на площадку? — С "нами"? — Да, Эмма с Лизой тоже идут. — Без проблем. Только вот, не хочешь сходить со мной в тот магазинчик неподалёку? — неуверенно произнесла Эмили, пытаясь вспомнить название того самого магазинчика, в который ходит уже 3-ий год. — "Просрочка", вроде. — Ты имеешь в виду "Пятёрочка"? — А... Да! — Пхавхахаха! — красноволосую охватил смех... Смех вместе с кровью. После смеха, или даже вместе с ним, Изабелла начала харкаться лепестками. Зелёными лепестками, цвет которых тонул в алых тонах багровой крови. — Блять, — сквозь слёзы и кашель произносила Белла, говоря это через каждую каплю крови. — Сука, что с тобой?! — закричала Эмили, трясясь от страха и перебирая лепестки в свежей крови. — Что это такое, Изабелла?... — Неважно! — крикнула Белла Эмили, от чего и получила от последней оплеуху. — Подожди, прошу, подожди! — в слезах и судороге проговаривала подруга, медленно отпуская Изабеллу. — Я сейчас аптечку принесу! Эмили побежала на кухню, трясущимися руками достала заветный прозрачный ящик с бинтами и прочим. Наверное, с одной этой аптечкой она и побежала бы обратно в коридор к больной подруге, но вспомнив кровь багрового цвета, Эмили захватила стакан воды. — Не умирай только, блять! — воскликнула брюнетка, подбежав уже к потерявшей силы подруге... или же потерявшей разум? — Трупов в моём доме ещё не хватало... Эмили стала собирать кровавые лепестки с пола, протирая его тряпкой и, проводя влажной салфеткой по губам успокоившейся подруги, оттирала её лицо от алой крови. — Я... пойду домой... Пока, — сквозь шипы, раздирающие горло, промямлила Изабелла, но её лучшая подруга не была бы ей, если бы и в этот раз не дала просто так удрать. — Можешь даже не думать об этом! Что с тобой, блять, происходит?! — со страхом в своих нептуновых глазах и отвагой в голосе прокричала Эмили, переходя на чистый и уже не такой соблазняющий крик.        — Что происходит? Ты происходишь. Изабелла вырвалась из рук ошеломленной от происходящего подруги, побежав к последней на балкон через комнату. Пока Эмили пыталась сосредоточить своё тусклое внимание на то, как её лучший друг открывает окно второго этажа и пытается залезть на пластиковую раму, Белла прыгнула. — Увидимся, — сказала сквозь боль напоследок Изабелла, даже не издав ни стона, приземлившись. — Ох ты ж блять, — вырвалось из уст Эмили.        — Блядство.

***

— Ты где? — sms-ка от Элизабет. — Я не смогу прийти. Прости, — ответ Беллы. — Окей... Если что, мы с Эммой на площадке... — Ага. Без оглядки Изабелла бежала к своему дому даже не глядя на запачканную кровью одежду. Кажется, что шипы зелёных роз внутри лёгких сейчас разорвут их. Буквально. Дом. Одышка. Всё обошлось. — Твою мать, — думала Изабелла, стоя в ванне и там же оттирая свою одежду от собственной крови. — Что теперь будет думать Эмили? Как ей объяснить это дерьмо? Лучше бы я сдохла прямо в её квартире... Хотя, нет... Не надо...

***

Глубокая ночь. Такая же глубокая, как раны внутри девушки. Хоть буквально, хоть нет. Но эта боль настолько привычна, что можно спокойно заснуть.        — Нет. Ни за что. Никогда. Не будет спокойно. Утро. Но оно начинается не с кофе, а с навязчивых мыслей. По крайней мере у Изабеллы всё именно так.        — Зачем я вновь проснулась? Благо... выходной... Весь день словно ушёл в пустую. Улетел, как ястреб и лопнул, как мыльный пузырь. Хотя, ещё не лопнул... — Эй, приходи на детскую площадку около дома Саши, — раздался монотонный голос из трубки. Такой же безмятежный, как и всегда. — Окей... Эмили быстро оделась, боясь, что если она опоздает, то всё потеряет. Почему?... Она накинула рюкзак на плечо и понеслась на площадку около дома Александра. Через пятнадцать минут она уже была там. Изабелла со своим загадочно-грустным видом сидела на железных перилах. Слава Богу!... — Привет. В ответ — тишина. — Ты чего?... Позвала меня сюда и теперь молчишь... У тебя что-то случилось?        — А ты как будто не знаешь. Щёки Изабеллы надулись, словно та воздуха в рот набрала. Внезапно красноволосая встала с перил и, отвернувшись от подруги, выплюнула ком крови с лепестками, побледнев. — Ты... можешь, блять, объяснить... Почему ты харкаешься лепестками с кровью, а?! Что это за херь?! — Я для этого тебя и позвала, — сквозь боль и кашель промолвила Белла, вновь усаживаясь на перила. Эмили с судорогой присела на перила напротив, смотря на кровь с лепестками сзади подруги, чья свежая, как трава, зелень смогла показать свой контраст сквозь багровую кровь. — И... что ты мне скажешь?... Ком в горле. Но есть ли смысл дальше мучаться Изабелле? Есть ли смысл рассчитывать на взаимные чувства? Во всяком случае — нет. От такой безвыходности красноволосую охватил судорожно-дрожащий смех шизофреника... — Я... люблю тебя. — М?        — Пиздец. Молчание. У Эмили брови сошлись у переносицы, а губы пытались улыбнуться, застыв в инсультной асимметричной улыбке. — Спасибо... Шипы прорвали грудную клетку, а несколько бутонов роз с острыми, заточенными и продолговатыми шипами чуть ли не разорвали глотку. Изабелла запачкала белое худи и лицо кровью... Вновь... Продолжая задыхаться, она пыталась показать всю свою слабость, ведь теперь её ничтожная душа в любом случае принадлежала нептуновым глазам и честной душе. — Эй, Прекрати! Прошу тебя!... Из Эмили рвались рекой слёзы, но Изабеллу это уже не трогало. Ничего не трогало. Ничего. Только серые безжизненные глаза стали темнеть и проявлять большие светлые и чистые, как слеза младенца, блики. — Скажи... ты помнишь день, когда ты впервые заговорила со мной? — ...Да... — Ну, тогда... огромное тебе за это спасибо... Девушка отхаркнула последний кровавый лепесток. Из посиневшего горла вылезли шипы. С площадки послышались слёзно-дотошные крики. Крики сожаления.