— Вы так думаете? По сравнению с прежними правителями Витинари надёжен как скала. — Капканс тоже выглядел надёжным, — угрюмо сказал господин Крюк. — Помните, он назначил своего коня городским советником? — Но согласитесь, конь был не таким уж и плохим советником. По сравнению с остальными. — Насколько я помню, другими советниками в то время были: цветочный горшок, мешок с песком и трое несчастных, которым до этого отрубили головы. Терри Пратчетт, «Ноги из глины»
Хэвлок Витинари провёл свой первый рабочий день во дворце патриция, аккуратно и терпеливо исполняя каждый каприз Достопочтенного Игнатия П.Плотняуса. Работа была совсем несложной. В основном она включала в себя доставку овса наивысшего качества, регулярную чистку позолоченной конюшни Его Чести — стоит отметить, конюшня была впечатляющих размеров, — ловкую работу вилами и, конечно же, борьбу с изредка появляющимися тут крысами или другими вредителями, приносящими просто невероятное количество хлопот. Витинари выполнял все получения просто с восхитительной скоростью и эффективностью, и атмосфера в конюшне стала настолько приятной, что всего лишь через десять часов Достопочтенный Игнатий П.Плотняус, консул Анк-Морпорка и главный советник лорда Капканса, с энтузиазмом рекомендовал его для продвижения по службе. Если честно, эта рекомендация весьма напоминала простое ржание — для тех, кто не обладал мистическими способностями общения с лошадьми, — но зато она была достаточно ясной для лорда Капканса, который доверял своему главному советнику больше, чем кому бы то ни было из людей и, на самом деле, даже из лошадей. Так и получилось, что ко второму дню своей временной подработки Хэвлок Витинари уже был официантом, а порой ещё и дегустатором еды самого патриция. О, это была восхитительная работа. Он многому научился. И он очень подробно изложил все эти новости в письме к своей тётушке — в одном из тех до неловкости серьёзных писем, типичном для любого молодого человека, полагающего, что он быстро продвигается вперёд по карьерной лестнице, хотя на самом деле он просто растёт в собственных глазах. Кроме того, люди лорда Капканса довольно посмеивались над этим письмом, пока читали, и радостно качали головами, отправляя его с курьером для доставки. Стоя в тени рядом с комнатой охраны, Хэвлок позволил себе сдержанную улыбку. Ведь у стражи лорда Капканса было не так много возможностей хотя бы иногда развлечься. Приятно видеть, что люди получают удовольствие от жизни.* * *
— Мальчик, это такая неблагодарная работа, — сказала госпожа Бульони, с жалостью глядя на него поверх ужасающе розового торта, который она старательно продолжала покрывать глазурью — несмотря на то, что момент, когда сам торт уже сдался и признал поражение, давно наступил. — Но кто-то же должен её выполнять, — сказал Хэвлок, на удивление искренне улыбаясь. — А я совсем не понимаю, зачем тебе это, — ответила госпожа Бульони, с удвоенной энергией продолжая работать с несчастной кучей глазури, в глубинах которой, по-видимому, скрывался едва уловимый намек на торт. Торт же — довольно отчаянно, стоит заметить, — выбрал именно этот момент, чтобы перевернуться и притвориться мёртвым(1). — Возможно, стоит посыпать его сахарной пудрой, — осторожно предложил Витинари. Госпожа Бульони улыбнулась и бесцеремонно — буквально за секунду — высыпала полфунта сахарной пудры на бедный, несчастный торт. Торт корчился в агонии до тех пор, пока госпожа Бульони, у которой просто не хватало терпения на такую ерунду, не стукнула его ложкой. — Спасибо, дорогой, — сказала она беззаботно. — По крайней мере, голова на плечах у тебя есть. Хэвлок застенчиво улыбался, пока брал бедную дрожащую выпечку, чтобы отнести её в личный кабинет патриция. — Всегда рад помочь, — отозвался он откуда-то из-за кривобокого торта. Госпожа Бульони улыбнулась, рассеянно и благосклонно глядя на него, как человек, ожидающий послушания как от тортов, так и от подчинённых. — Бедный мальчик, — ласково пробормотала она, оборачиваясь к довольно-таки вялому жаркому, из которого ещё был выбит не весь дух. — Это ужасно несправедливо, ведь он действительно очень умен.* * *
По мнению Витинари, примечательным в готовке госпожи Бульони было то, что она могла добавить просто невероятное количество всего, чего угодно, в еду, но при этом блюдо получалось съедобным и не превращалось в отраву. Это было удивительно. К примеру, получившийся торт больше походил на старые сапоги, которые перед этим сначала тщательно пережевал страдающий расстройством желудка единорог, а затем выплюнул уже покрытым блёстками и розовой глазурью. Но торт был, в самом прямом смысле этого слова, съедобным, и даже вполне вкусным. Лорд Капканс съел его целиком и с удовольствием, за исключением одного кусочка, оставленного для Достопочтенного Игнатия П.Плотняуса. Этот кусочек был поглощён с невиданным энтузиазмом прямо с протянутой ладони Хэвлока. После этого ему пришлось ждать целых пять минут, пока стая голубей за окном не привлекла внимание лорда Капканса, чтобы, поморщившись, вытереть лошадиные слюни об милую, в цветочек, обшивку дивана. — Ха! — воскликнул лорд Капканс, повернувшись к Витинари, да так быстро и внезапно, что его можно было сравнить с чересчур энергичным терьером, который только что увидел что-то круглое и блестящее. — Полагаю, ты ждал кусочек торта и для себя? Это будет тебе уроком. — Конечно, милорд, — пробормотал Витинари с почтением в голосе. Лорд Капканс пристально посмотрел на него. Выражение лица Витинари оставалось искренним и немного покорным (хотя и не настолько, чтобы вызвать подозрения). — Хм, — наконец сказал лорд Капканс, — что ж. Я так и думал. Очень хорошо в таком случае. Витинари выслушал всё это так, словно получил комплимент. А Лорд Капканс продолжал наблюдать за ним. Было что-то странное в этом молодом человеке. Что-то совершенно... незаметное. Возможно, проявлялось это в его одежде. Яркие красные и синие цвета, вполне обычные, как и ожидал Капканс от своих работников. Но было что-то такое в Витинари, что делало даже самые сочные краски похожими на тусклый и выцветший чёрный. И тут послышался нетерпеливый стук копыт, а затем Достопочтенный Игнатий П.Плотняус, эсквайр, долго и жалостливо заржал. Капканс перестал пристально изучать своего молодого дегустатора, прислушавшись к аргументам лошадиного советника. — Да, — сказал он наконец, задумчиво глядя в потолок. — Да, думаю, ты прав. Безусловно, глазури на торте могло бы быть и побольше.* * *
К четвёртому дню работы Хэвлока Витинари проблемы с крысами, заполонившими город, стали очевидными даже для лорда Капканса. А Достопочтенный Игнатий П.Плотняус зарегистрировал несколько жалоб. Лорды Вентури и Ржав предложили вознаграждение в двадцать пенсов за каждый крысиный хвост, представленный дворцовой страже. Остальные лорды встретили это предложение с полнейшим одобрением. В тот момент идея казалась просто блестящей. К утру пятого дня работы Витинари она уже таковой не являлась, поскольку казна во дворце изрядно опустела. — Я хочу знать, кому из вас пришло в голову, что это идея — хороша! — потребовал ответа лорд Капканс, глядя пылающими глазами на сидящих за столом советников. Члены Совета с опаской смотрели друг на друга, за исключением цветочного горшка и мешка с песком, лица которых оставались абсолютно безучастными(2). — Эм, — наконец, отважился произнести лорд Силачии. К его облегчению, речь его прервал Достопочтенный Игнатий П.Плотняус, презрительно заржав. Лорд Капканс вздохнул. — Хорошо, — ответил он коню. — Но что-то же нужно делать с этими крысами, — он резко повернулся к остальным лордам: — Или, может быть, предложить награду за ваши хвосты, а? Десять пенсов будет вполне достаточно. — Милорд, могу ли я скромно предложить кое-что? — тихо спросил Хэвлок Витинари, который стоял чуть позади кресла лорда Капканса. В руках он держал тяжёлый поднос с чаем и, что было просто необъяснимо, с кактусом в горшочке. — И что же? — огрызнулся лорд Капканс. — И будь порасторопнее с чаем. — Конечно, милорд, — сказал Витинари, беззвучно двигаясь к столу и ставя на него поднос. Кактус он церемониально предложил мешку с песком, который жадно набросился на угощение. — Возможно, — сказал Витинари, выдержав паузу, достаточную для того, чтобы показать своё подчинённое положение, — вы могли бы подумать о том, чтобы наложить налог на крысиные фермы. Он посмотрел на лордов, сидящих за столом. Лорды Силачии и Вентури, демонстративно избегая взглядов друг друга, имели на лицах поразительно одинаковые выражения вежливого безразличия. Лорд Ржав, как более прямолинейный, выглядел одновременно впечатлённым и испытывающим отвращение. Достопочтенный Игнатий П.Плотняус был застукан за тем, что с завистью смотрел на кактус, остатки которого рьяно и, стоит сказать, даже самодовольно охранял мешок с песком. Цветочный горшок презрительно наблюдал за каждым из сидящих за столом. — Хм-м-м, — протянул лорд Капканс. — Крысиные фермы... А ведь вполне возможно, фермеры думают, что они умнее всех — какой вздор! Думают, что им удалось обвести лорда Капканса вокруг пальца. Ха! — он злобно посмотрел на советников, периодически посмеиваясь про себя. Через некоторое время к нему присоединились другие лорды, с нервным смешком людей, слишком хорошо осведомлённых, что произойдёт, если они этого не сделают. — Замолчите, — рявкнул Капканс. И они тут же замолчали. Он посмотрел цепким взглядом на Витинари, изучая его так пристально, будто тот был новым и поразительно интересным видом улитки. — Хорошо, — сказал он наконец. — А я смотрю, ты, парень, разгадал их коварный план. Займись-ка этим, ладно? Хэвлок позволил себе резко вдохнуть и несколько раз удивлённо моргнуть. И Капканс засмеялся, думая о том, что этот смешной молодой человек обременён ответственностью, которая, очевидно, лежит далеко за пределами его возможностей. — Ко-конечно, милорд, — пробормотал Витинари. На мгновение он подумал, что, возможно, переусердствовал с заиканием, но ответ Капканса успокоил его. — Любой из вас тоже может контролировать эту ситуацию, — добавил лорд Капканс, размахивая руками и сердито глядя на членов Совета, занятых тем, что особо усердно пытались не смотреть друг другу в глаза. Радостно посмеиваясь, лорд Капканс поднялся из-за стола и вышел из комнаты, за ним следом отправились Достопочтенный Игнатий П.Плотняус и высокомерный цветочный горшок. Остальные лорды посмотрели на Витинари. — Ты же займешься этим, да? — спросил лорд Ржав заносчиво, с каким-то неопределенным превосходством. — Конечно, сэр, — сказал Витинари. «Очень сообразительный парень, — рассеянно подумал лорд Силачии, поспешив вслед за другими лордами выйти из комнаты: — Полезный. Да, в самом деле. Как же это всё-таки несправедливо, он ведь действительно умен».* * *
Он знал, что весь фокус состоял в том, что нужно стать настолько полезным, что люди на самом деле забудут, что они могут обходиться без него. Что нужно стать настолько неотъемлемой частью ежедневной работы каждого винтика в общем механизме, что в итоге его перестанут замечать, пока этот механизм не развалится. А люди наверху поймут всё только после того, как станет слишком поздно. Ведь они, по сути, понятия не имеют, как это исправить или даже как оно вообще должно работать. И вот тогда они будут нуждаться в его указаниях. К седьмому дню работы во дворце Хэвлок Витинари стал совершенно незаменимым. Налог на крысиные фермы собирался успешно, и денег в казне стало почти столько же, сколько было раньше. А еда, приготовленная госпожой Бульони, всё ещё выглядела не особенно приятно — и даже пугающе, — но, что удивительно, оставалась съедобной. Лорд Капканс понял, что Витинари очень полезен для всякого рода не слишком важных, но довольно утомительных задач, которыми на протяжении многих лет никто не занимался, потому что не было ни одного человека, на которого Капканс мог бы безоговорочно переложить их выполнение. Задачи были разные, например, игнорирование правил гильдий или управление сбором налоговых поступлений от крысиных ферм. Такие утомительные и необязательные задачи. Ведь у самого Капканса, конечно же, были более важные дела, на которых теперь можно было полностью сосредоточиться. — Да, да, — сказал он, нетерпеливо размахивая рукой перед Витинари, который вежливо ждал, стоя слева от не-совсем-трона патриция. — Я не могу сегодня заниматься пробками на дорогах в городе. Я слишком занят. — Конечно, милорд, — почтительно сказал Витинари. Капканс что-то напевал сам себе. Как же ему повезло: он нашёл молодого человека, который понимал всю важность обучения ящериц балету. — Ты же займешься этим, да? — пробормотал лорд Капканс. Всё его внимание уже было полностью захвачено Леонардом — ящерицей, безусловно, невероятно талантливой, но, к сожалению, пока ещё не совсем освоившей оборот на пуантах. — Как скажете, милорд, — Витинари поклонился и отправился выполнять получение с поспешностью, безусловно необходимой для такого задания. Лорд Капканс кивнул сам себе: «Да, в самом деле. Очень полезный молодой человек. Мне очень повезло, что я нашёл его». А потом он забыл о Витинари: Леонард только что исполнил безупречный пируэт.* * *
Утром восьмого дня работы Хэвлока Витинари во дворце, ровно в четверть десятого(3), из дворцового зверинца раздался страшный крик. Он продолжался некоторое время, но вскоре его заглушили звук разбивающейся кладки, крики толпы и свист стрел, пролетающих над дворцовыми стенами. О, такой крик обычно можно услышать в любой толпе: было много разговоров о свободе, справедливости и безопасности на улицах города, а также о праве порядочных людей не подвергаться пыткам или убийствам в собственных кроватях(4). Однажды Витинари даже показалось, что кто-то истошно вопит о сваренных вкрутую яйцах. Ну, он всегда думал, что революция — это признак того, что пришло время для здорового изменения в обществе. А время пришло. Пришло, как приходит один сезон года на смену другому, ну и всё такое. И тем не менее он довольно долго удивлялся тому, что кто-то вспомнил про яйца. Он снова обратил внимание на Крысиный зал: там собрались представители крупных гильдий и предприятий Анк-Морпорка, а также избранные члены Совета лорда Капканса. Ведь предприятия работают всегда, даже если на улице революция. Горожане должны продолжать работать. Патриций снова попросил его разобраться с утомительными и скучными делами, связанными с пробками на дорогах и торговлей в городе — ну хоть что-то не изменилось. А Хэвлок, решая проблемы, делал всё, что было в его силах. — Господа, — сказал он, глядя на испуганные лица людей, собравшихся за столом, — я думаю, будет лучше, если мы продолжим этот разговор в более безопасном месте, — он поднялся из-за стола, аккуратно сложив стопку досье и ловко взяв её подмышку. И тут точно в то самое место на столе, где только что лежала стопка, вонзилась стрела. — Сейчас совсем не время думать о налогах, парень! — воскликнул лорд Ржав, в голосе его слышались страх и тревога. — В городе революция! — Так и есть, — мягко сказал Хэвлок. — Но город должен продолжать работать, революция на улице или нет. Я полагаю, мы все это поняли после последнего небольшого недоразумения(5). Подняв бровь, он пристально посмотрел на каждого, кто был в зале. Лорд Ржав определенно был оскорблён, возмущён и, без сомнения, готов был сейчас же кинуться и поднять полки по тревоге. Намерения лордов Вентури и Силачии были не столь очевидны, но счастливыми они, конечно, совсем не выглядели. Несколько глав гильдий хитро посматривали вокруг, ища пути к отступлению, ну или в худшем случае — чье-нибудь тело подходящего размера и формы, которое можно было бы использовать в качестве щита. Тут снаружи раздался длинный булькающий крик. — Я предлагаю спуститься в подвал, — сказал Витинари, быстро двигаясь к двери. В смятении лорды и главы гильдий, ворчливо толпясь, последовали за ним, за исключением лорда Ржава, который был готов к сражениям в поисках то ли воинской славы, то ли воинской глупости. — А теперь, господа, — сказал Витинари, когда все устроились вокруг импровизированного стола-бочки в винном погребе, — поговорим о пробке на Короткой улице…* * *
Спустя два часа и двадцать семь довольно-таки больших бутылок прекрасно выдержанного вина лордов прервал посланник, который, задыхаясь и хрипя, как человек, едва улизнувший от быстрого и внезапно появившегося стада носорогов, ворвался в подвал и объявил: — Лорд Капканс мёртв! — затем, захлебнувшись воздухом, он рухнул, бормоча: — Я просто подумал, что вам следует знать... — и погрузился в сладкую бессознательную темноту. Наступила тишина. Тут кто-то кашлянул. И опять все погрузились в молчание. Никто не знал, что делать. Разумеется, революции случались и раньше, равно как и последнее небольшое недоразумение, о котором напоминал Витинари(6). Большинство людей, собравшихся в подвале, фактически каким-то образом были в этом замешаны, хотя они никогда не признались бы перед другими. Но ещё никогда на их памяти не было народного восстания, которое было бы столь... массовым. Ведь никто на самом деле его не планировал. Оно просто случилось. — Ну, — сказал господин Мефистофель Смит, главный мясник Гильдии Мясников, — и что нам теперь делать? Снова наступила тишина. И тогда все посмотрели на Витинари. 1) Но все усилия торта были тщетны. Госпожа Бульони была таким человеком, для которого даже абсолютная капитуляция не имела никакого значения. Она преданно верила в великую победу как на войне, так и на кухне. И смерть врага уж точно не была причиной, чтобы расслабляться. (Автор). 2) Справедливости ради стоит отметить: на лицах трёх отрубленных голов застыло вечное выражение, которое, надо сказать, было довольно тревожным. У двоих это выражение даже можно было назвать душераздирающим и вызывающим страдание. Третий, должно быть, раньше выглядел так же, но время не щадит даже самые лучшие бальзамирующие жидкости, поэтому последний взгляд смертельного ужаса довольно быстро сменился бессмертной улыбкой. Такая мысль, возможно, кого-то утешит. Возможно. (Автор). 3) Или, по крайней мере, в четверть десятого в соответствии с часами на дворцовой башне, которые отставали от молчащих часов Незримого Университета и опережали меланхоличные часы Гильдии Убийц. Ни одни из этих часов не шли в соответствии с солнечными часами на дворце патриция, которые были спроектированы Чёртовым Тупицей Джонсоном и имели странную привычку взрываться, когда показывали время. Однако взрывы были по большей части регулярными, и поэтому часы были более полезными, чем большинство изобретений Чёртового Тупицы. (Автор). 4) Это право, конечно же, не относится к непорядочным и недостойным людям. (Автор). 5) Мало кому известно, что во время последней революции лорд Ветрун, предшественник лорда Капканса, был успешно устранён студентом Гильдии Убийц Хэвлоком Витинари, который напугал его в буквальном смысле слова до смерти. (Переводчик). 6) Хотя почти всё, что последовало за смертью лорда Ветруна и назначением лорда Капканса патрицием, тоже было не особо приятным. Но иногда трудно было вспомнить конкретные детали. (Автор).