Господин и Зайчик

— Вот ваш чай, господин, — услужливо пролепетала красноволосая девушка-зайчик, поставив перед Господином кружку с дымящимся напитком. Фигурка у неё была что надо: широкие бёдра, узкая талия, аппетитная худая шея, чуть выступающие ключицы и большая грудь, наполовину выступающая из выреза фирменного костюмчика. Лицо было милым, почти что кукольным, а губы… — Задержись ненадолго, — вкрадчиво сказал ей Господин, поставив чашку обратно на блюдце. Зайчик послушно обернулась. — Да, господин? Чего-то желаете? Лелуш оплатил приватную комнату на себя одного, так что сюда в течение какого-то времени никто не должен был заходить. Помня об этом, он сказал Зайчику: — Будь добра, прикрой дверь. Правила заведения запрещали прикасаться к обслуживающему персоналу, если те были против этого, и если не были одиннадцатыми. Карен была одиннадцатой. Что до её собственного желания — у Лелуша имелся козырь в рукаве на случай подобного. Но с Гиассом стоило повременить, потому что в этом и был самый сок. — Я знаю, что ты одиннадцатая, — спокойно шепнул он, оказавшись за спиной Карен. — Так что не дёргайся и всё будет здорово, договорились? — пальцы правой руки легли на её шею. Лелуш не видел, как улыбка медленно сползла с лица Карен, но чувствовал, как девушка напряглась. — Что вам нужно? — дрожащим голосом спросила она. — Ты. — Господин, нам нельзя… — Мне — можно. Грубо развернув Карен к себе, Лелуш прижал её к стене собственным телом, наслаждаясь оцепенением и беспомощностью жалкой одиннадцатой. Её грудь от его движений сжималась и двигалась, и это неимоверно заводило. Целуя девушку в губы и ощупывая языком её рот, Лелуш начал грубо лапать Карен за сиськи, сдирать вниз чёртову униформу, пальцами выкручивать соски… Под его напором Карен дёргалась, еле слышно взвизгивала, а иногда так томно вздыхала и постанывала, что хотелось лапать её ещё сильнее. Как только Лелуш отрывался от её рта, начиная кусать шею или играться языком с её аппетитными сосками, она принималась лепетать: — Г-господин… п-пожалуйста… ах… Нет, не н-н-надо… — Ты же хочешь этого, да? Признайся, шлюшка, ты хочешь, чтобы тебя отымели прямо тут? — горячим шёпотом спрашивал Лелуш ей на ухо, проникая пальцами под её бельё. Карен то закусывала губки, то краснела и отводила взгляд, издавая еле слышные стыдливые стоны. Однако отбиться от него или как-то воспрепятствовать даже не пыталась: видимо, настолько сильно въелась в неё роль рабыни-одиннадцатой. Еле прикоснувшись к левому глазу, Лелуш снял линзу, обнажив Гиасс, и посмотрел в широко раскрытые глаза полураздетой Карен. — В следующие три часа выполняй всё, что я тебе скажу. — Как скажете… — слабо произнесла она. Взгляд стал пустым и отсутствующим. — А теперь раздевайся и подставляй свою дырочку, — приказал Лелуш. Послушно скинув с себя помятую униформу, Карен прошла к дивану и встала на четвереньки. Её аппетитная киска так и манила к себе, и Лелуш не мог заставить девушку ждать. Сначала он прислонился к ней лицом и запустил внутрь Карен язык, принявшись облизывать её. Та громко застонала: Гиасс хоть и заблокировал её волю, но тело на ощущения реагировало по-прежнему. И в этом был плюс: трахаться с послушной молчаливой куклой для Лелуша было слишком скучно. — Да, Господин… Пожалуйста… — стонала красноволосая одиннадцатая. — Ещё, ещё, пожалуйста!.. Когда она хорошенько намокла, Лелуш скинул рубашку и расстегнул ширинку. Какое-то время поводил по половым губам Карен головкой члена, наблюдая, в каком нетерпении она водит ягодицами, слушая, как тяжело дышит. И, наконец, вошёл в неё. С губ Карен сорвался громкий блаженный выдох, она задрала голову. Закусив губы, Лелуш схватил её за волосы и принялся двигаться внутри девушки. На каждое его движение Карен издавала пронзительный стон, который, скорее всего, был слышен и вне комнаты, но не всё ли было равно? Даже если к Зайчикам запрещено было прикасаться — все посетители так или иначе грешили этим, а девушки никому не рассказывали. — Да! Да. Господин, да! Ещё! — вскрикивала Карен вперемешку со стонами. Наклонившись вперёд, Лелуш схватил её за грудь, сжимая их и переминая в руках. Сочная девушка, взмокшая от пота, содрогалась под ним, боготворила его и на несколько часов не смыслила жизни без того, чтобы исполнить самые грязные его фантазии — в этом ли не была прелесть Гиасса? — Господин! — тяжело дыша, вскрикивала Карен. — Кончите в меня, Господин! Пожалуйста!.. — Обойдёшься, — ухмыльнулся Лелуш. — Разве что ты сама всё выпьешь. Возьми в рот член, одиннадцатая. Остановив движение, Карен высунула из себя его член, развернулась и беспрекословно принялась делать минет. Неизвестно, владела ли она этим навыком до того, как ей приказали, однако делала она его виртуозно: заглатывала по самое горло, обвивала член языком, и даже не давилась им. Вздыхая от наслаждения, Лелуш положил голову на волосы Карен. Подняв угодливый взгляд, девушка чуть отодвинулась, а затем, выпрямившись, уместила член Лелуша между грудей, взмокших от пота, сжала их руками вокруг него и принялась вводить вниз и вверх. Иногда, низко наклонив голову, она даже доставала до члена языком — настолько у неё была большая грудь для молоденькой девушки. — Да-а-а, сучка… — Да, Господин… Я ваша послушная сучка… — вздыхала Карен, блаженно улыбаясь. — Напоите меня вашей спермой, Господин… Пожалуйста… Ей долго не пришлось уговаривать: когда Лелуш кончил, вязкая белая жидкость разлетелась во все стороны, попав и на лицо Карен, и на грудь. Немного подцепив её пальцами, Карен облизала их, игриво поглядывая на Лелуша. — Кстати, Господин… — сказала она ему чуть неразборчиво из-за пальцев во рту. — Гиасс… не работает на меня. Потому что… вы его… на меня уже использовали… Брови Лелуша поползли вверх. Он ещё не успел полностью прийти в себя, но до него начало медленно доходить. Карен облизала собственные пальцы от спермы и игриво провела ими от собственных ключиц до правого соска. Подцепила его ногтем, и медовым голоском прощебетала: — На три часа, говорите? А что, на больше вас не хватит?