мы рождены, чтобы стать звёздной пылью

Тони не знает, где находится, но знает, что всё вокруг залито янтарным светом и открытые равнины, кажется, простираются бесконечно. Прохладный ветер колышет его волосы, и пахнет чем-то знакомым, но точно определить Тони не может — это как будто пытаться вспомнить сон. Кажется, из живых здесь только он, и Тони задаётся вопросом, не галлюцинации ли у него. Он слышит знакомый голос из-за спины, и совсем не удивляется. Она всегда была единственным человеком, способным подкрасться к нему незаметно. — Привет, Antoshka, — приветствует его Наташа, и Тони наполняется теплом от кончиков пальцев до макушки. — Как дела, Итси Битси, — отзывается Тони, дерзкий даже после смерти. Она смеется, и этот звук чистый, как звон колокольчика. — Полагаю, ты снова играл в жертву, — вздыхает она, — Некоторые вещи не меняются. — Ну, ты знаешь меня лучше всех, Нат. Не вышло из меня героя, — самокритично усмехается Тони. Наташа бесконечно разочарована тем, что он даже не видит, что заслуживает гораздо большего, чем то, что ему досталось. — Это явно не соответствует действительности, Antoshka. Ты всегда был героем, — говорит она, и Тони наклоняется ближе — будто из-за близости к ней он сможет разглядеть то, что видит она. Здесь их тела не тёплые — кровь не бежит по венам, питая их сердца. Их настоящие тела лежат где-то, Тони в стильном гробу, Наташа под скалой на Вормире. — Хочешь потанцевать, Нат? — полузадушенно спрашивает Тони, будто это не то, что он хотел сказать. Она берёт его за руку и они танцуют, никакой музыки, только две потерянные души покачиваются в гармонии, надеясь, что всё искупили. Их души медленно растворяются, пока они кружатся, становясь частью вселенной, галактики, космоса. Они в каждом созвездии, которые освещают ночь, и когда маленькая Морган Старк смотрит на звёзды, её отец смотрит на неё в ответ, шепча «Я люблю тебя» сквозь каждую вспышку света.