Голуби

- Что ты сделал? – Сергей вилку в тарелку уронил, смотря на друга. - Купил билет в Воронеж. - Не может быть! - Может. На тридцать первое. - В Новый год? – спросил Матвиенко глупо. – Серьёзно? - Абсолютно. Почти двадцать тысяч отвалил, и это с пересадкой в Москве, прямые рейсы были какие-то убогие. - Ну ты даёшь, - Сямсис продолжил есть. – Антону скажешь? - Придётся, ну или маме его, потому что я адреса не знаю: не буду же я в канун праздника по городу ездить... или Эма спрошу, потому что он... – Арсений резко прервался. - Что? - Вот я дурак, - он улыбнулся, - Эм прислал Антону открытку из Голландии, так и я ему открытку тоже выслал, у меня есть его адрес! - Вот, проблема решена, дерзай, - Армян хмыкнул. – Жаль, конечно, что тебя у Макара не будет, но раз такое дело. - Думаешь, я идиот? - Конечно, - Сергей кивнул. – Как ты вообще решился? - Я же говорил тебе, что Антон влюблён был, и вот, этот чувак, Кузнецов, в «Голубятню» припёрся, и они стали выяснять отношения при всех. Я историю эту не до конца знаю, размыто, но суть в другом: парень этот вроде искренний был, прощения хотел попросить, писал, что Антон для него до сих пор много значит, что он хотел либо продолжения, либо отпущения грехов. - И что? - Антон его отбрил, но для меня в тот момент, пока я читал эту исповедь, прямо по затылку ударило. Я, знаешь, - Арс фыркнул, - озверел. Меня трясти начало, прямо-таки колотить от одной мысли, что если сейчас Антон его простит, то я его потеряю. - Ух какие страсти! - И всё, в моей голове началась революция, бомбёжка и стрельба. Я сдуру этого Кузнецова нашёл, профиль его прошерстил, а он, знаешь, не дурён собой, не такой как я красавчик, но ничего: и руки, и пресс, и задница. - Ты что же, заревновал? - Не поверишь, я осатанел! Я как представил, что Тоша ему на руки бросается, целует в щетину эту аккуратную, так мне дурно стало. Я после Антону позвонил, а он такой подавленный был, разбитый, хоть и пытался это скрыть. Кое-какие вещи сказал, которые мне были в новинку, а потом сказал, что чуда хочет, лично для себя, персонального. - И ты решил им стать? - Да. - А если он тебя из дома погонит? Орать начнёт? - Ну, значит, отмечу Новый год в аэропорту или на вокзале. - Рискованно, - Матвиенко заказал себе ещё один бокал пива. – Не очкуешь? - Ещё как, - Попов потёр лицо пальцами. – Мне и страшно, но и я уверен, что поступаю правильно. - Я тебя в аэропорт отвезу, - Сямсис насупился, - вдруг ты вернёшься уже без ушей и покоцанный, как после войны. - Да не будет он меня бить. - Если бы я не хотел видеть человека, а он приехал бы, то минимум запустил бы в лоб чем-нибудь. - Будем надеяться, что он кинется мне в объятия и будет рад. Они посмотрели друг на друга, оба сомневаясь в сказанных словах. - Ты уверен? – спросил Сергей вместо приветствия, когда Арс вышел из дома. - Нет. - Есть время всё отменить. - Не дождёшься, - мужчина закинул рюкзак на заднее сиденье и сам сел на пассажирское. - Чёрт, ты совершаешь глупость, - Матвиенко дёргался хуже самого друга. – А если он тебе руку сломает за такой сюрприз? А вдруг... - Успокойся. В худшем случае я вернусь в гробу. - Ха-ха, - Армян завёл мотор. – Я никому не говорил, что ты улетаешь. Сам напишешь? - Ага, поздравлю с Новым годом и обмолвлюсь между делом. Родители уже улетели и поздравили меня. - Ты позвони мне, напиши, я ж очкую чуть ли не сильнее тебя самого. - Что, в Воронеж припрёшься? - А если надо будет, то примчу, подумаешь, сутки ехать! Арсений рассмеялся, смотря на мобильный, который время от времени загорался от оповещений. - Всё будет хорошо. - Да, давай, успокаивай себя, а то там может тебя обезьяна с гранатой ждать. - Плевать, я должен его увидеть. Если он мне даже в зубы даст, значит, сделаю новые. - Вот ты псих, - Матвиенко качал головой. – Как я с тобой столько лет дружу и не знаю, что мой друг – сумасшедший?! - Тихо там, - Арс махнул на него рукой. – Много ты понимаешь. - А я ведь знал, знал, что так будет, что ты в этот треклятый Воронеж укатишь, чтоб тебя! - Не гони! - Я во всех смыслах еду с положенной скоростью, - чопорно ответил Армян. – Если ты, не дай боже, в это гетто соберёшься переезжать, и я тебя, и эту твою бабку ёжку порешаю, понял? Арсений облизал губы, довольно улыбаясь. - Давай, вези меня, шофёр! - Сука, - и Сергей включил радио. – Господи, вот это старина... - Ты меня не ищи! Я страдать и плакать не буду! Просто всё, уходи! Скоро я тебя позабуду! Ты меня не ищи! Я страдать и плакать не буду! Просто всё, уходи! Скоро я тебя позабуду! – пели двое мужчин, ёрзая по сидениям, а потом рассмеялись. - Как бы это песня пророческой для тебя не стала, - фыркнул Сергей. - Сплюнь! Матвиенко проводил друга, обняв напоследок, пожелав удачи. Арс ответил пожеланием в ответ, чтобы он встретил хорошо Новый год, и вошёл в аэропорт. Перед посадкой Попов вздохнул, мысленно дав себе пинка, и пошёл к своему выходу. В Москве Антон хотел ему позвонить, но мужчина сбросил, написав, что не очень удобно. Парень может услышать объявления о посадках и задержках, и начнутся ненужные вопросы. Тоха прислал селфи, где он сделал шкодливое выражение лица, высунув язык, который был кислотно-зелёного цвета, и приписал: «Обожрался Скиттлс».       Арс: Я тебе могу перезвонить только через пару часов.       Антон: Да не, мне твой адрес просто нужен.       Арс: В гости всё-таки собрался? (смайлик)       Антон: (сердце)       Не в этой жизни, дорогой! Нет, я тебе подарок заказал, он должен сегодня приехать, и вот, вышлю, как только будет почта работать.       Арс: О как, так значит, и я должен тебе подарок подарить!       Антон: Это не обязательно. А тут, я просто сёрфил и увидел, сразу о тебе подумал. Так напишешь?       Арс: Раз так, то конечно (файл)       Антон: Ты словил мой воздушный поцелуй?       Арс: Он угодил мне прямо в лоб!       Антон: (сердце) Воронеж встретил Арса не очень дружелюбным персоналом аэропорта и снегопадом, но ему было плевать. Взяв такси, мужчина сперва поехал за кое-какими вещами. Надо было купить алкоголь, конфет, что-то в подарок маме парня. Ему подарок он приготовил, который всё это время был в рюкзаке. Набрав никак не меньше двух сумок с продуктами, как будто мужчина собрался забаррикадироваться на все праздники в погребе, и, не забыв купить дурацкий шарик с Нюшей, он поехал по заветному адресу. Почти во всех окнах четырёхэтажного дома горел свет. Арс вбежал с пакетами на последний этаж и остановился у нужной квартиры. Его сердце колотилось, как бешенное, но Попов улыбался, предвкушая радость друга. Он позвонил в звонок, поставив пакеты около стены. Дверь ему открыла миловидная, очень приятная женщина. - Добрый вечер, - поздоровалась она. - С наступающим, - ослепительная улыбка. – А Антон дома? – вопрос, конечно, глупый, но ничего другого Арсений спросить не додумался. - Эм, да, конечно, - она отступила, давая гостю пройти, осмотрела его с ног до головы и, кажется, поняла, кто перед ней. Её лицо изменилось, стало настороженным, и от миловидности и радушия следа не осталось. – Антон, - крикнула она. Из зала доносились диалоги из «Джентльменов удачи». Пахло елью и мандаринами. На двери напротив было гордо выведено «Тохина обитель», и послышался его голос: - Это курьер, это для Арса подарок... А потом дверь открылась. Улыбка на лице Попова, что была искренней и предвкушающей, теперь стала будто приклеенной, а через три секунды сползла полностью. Дыхание сбилось, словно кто-то ударил его в солнечное сплетение. Он стоял столбом и смотрел в такие уже родные зелёные глаза, теперь по-настоящему, в которых сейчас плескался ужас и страх. - Зачем? – хрипло и еле слышно. – Ну зачем? – Антон выдохнул, изломив брови. – Кто просил тебя всё портить? Чёрт! – он сжал губы, но глаз от мужчины не оторвал. – Не молчи! – спокойно. – Господи, скажи хоть что-нибудь, но только, чёрт тебя дери, НЕ МОЛЧИ! – злой и надрывный крик. Женщина отошла, не мешая им смотреть друг на друга, прикрыв дверь в зал, скрывшись там. Коридор стал меньше, темнее. Арс сделал первый вдох, потому что понял, что почти задыхается, тонет в этой топи разрушенных ожиданий. Перед ним был Антон, тот самый, улыбчивый парень, со шрамом на лице, с кольцами на пальцах и браслетами на запястьях, с причёской взъерошенной, в дурацкой толстовке розовой. И не было у него трёх змеиных голов, и никакой не страшный был, не гоблин... он просто сидел в инвалидном кресле. Арсений почувствовал внутри боль, смотря на эти хрупкие тонкие коленки, на бёдра узкие и просто спичечные икры. Антон закрыл лицо руками и дышал как паровоз: шумно, судорожно, с хрипами, словно у него гипервентиляция. - Он тоже там стоял, - тихо и тоскливо. – Тоже смотрел на меня вот так, как ты, - злобно и раздражённо, - и молчал. Молчал, молчал, блять, и продолжал молчать, пока не начал орать, пока из него дерьмо не полезло. Я же... – он отнял ладони от лица. – Я не говорил, потому что ты бы сразу жалеть начал, ты бы по-другому ко мне относился. Мне ничего не было нужно, - его брови изломились так трогательно, но укоризненно. – Только ты на том конце телефона, только твой голос, твоё внимание. И всё, - он зашептал. – Мне этого было бы достаточно! Зачем ты разрушил всё? Почему не послушал, проявил эгоизм? Я ведь просил, я умолял тебя, - надсадно. – НЕ МОЛЧИ! – крик. Арс зажмурился, глотая воздух, словно воду. В голове был рой мыслей. И надо было хоть что-то ответить, но язык просто не поворачивался, он присох к нёбу, он, сука, вовсе отсох к чертям. - Ради всего святого, скажи что-нибудь, Арс, - Антон подъехал к нему чуть ближе, смотря снизу вверх, но не смел дотрагиваться, касаться, боялся. – Твоё молчание разъедает мою душу, ты понимаешь это? – парень выглядел так уязвимо, так потеряно. – Ты такой красивый, - прошептал еле слышно. – Такой живой... – он сглотнул, посмотрел в синие глаза и отвернулся, откатившись к двери комнаты. – Уходи! Я не хочу, чтобы ты смотрел на меня, не хочу слышать твой крик, твои претензии. Мне хватило твоего молчаливого разочарования в глазах. А чего ты ждал? Чего ты хотел? – парень закусил губу. Ответом ему послужила тишина. - Всё забудь. Иди, не оборачивайся, как сделал он, как сделаешь и ты, - пауза. - Умоляю, исчезни. Уходи! УХОДИ, - бешеный, надломленный крик. Дверь в зал открылась, и на пороге появилась перепуганная женщина. Арсений всё смотрел и смотрел на инвалида, а тот смотрел на него, пока не шмыгнул носом, пока взгляд его не стал холодным, чёрствым, чужим таким... сломленным. Антон горько сглотнул, не скрывая своих эмоций, которые очень ясно читались на его лице. Он зажмурился, отвернулся и закатился в комнату, бросив: - Мам, если через пять минут он не отомрёт и не свалит из нашего дома, то вызывай полицию. Дверь закрылась с таким шумом, что у соседей, наверное, посыпалась штукатурка. Попов опустил голову, смотря на свои ботинки. Он дышал, дышал... но, казалось, что этого мало, он задыхался. Блять! БЛЯТЬ! - Ты не знал, да? – спросила женщина, тронув его за плечо. Арс посмотрел на неё и качнул головой. – Не всё выходит так, как мы того хотим, - она горько улыбнулась и открыла входную дверь. Арсений кивнул, сглотнув, и вышел. Дверь за ним захлопнулась со щелчком. Он вцепился в перила, зажмурив глаза, дышал ртом, не в силах сделать шаг, согнувшись пополам. Надо спуститься, надо вызвать такси, ехать в аэропорт, на вокзал... Пакеты сиротливо остались стоять у стены. Долбанный шарик почти дотягивался до потолка. Арс сел, наплевав на грязь, что перепачкает штаны, снял шапку, отбросив её к пакетам, и взялся за волосы. За что? Почему это произошло с ним? Он так хотел, он летел, был преисполнен ожиданиями... И никто не заключил его в объятия, никто не стал его целовать, потому что встать не может, потому что прикованный, переломанный. А Арсений... идиот. Шок парализовал его, надо было хоть слово вымолвить, ну хоть что-нибудь сказать. Блять, как быть? Скрип двери заставил мужчину обернуться в надежде. - Не ушёл? – спросила женщина, выглядывая. – Ты тут уже как час, что-нибудь себе отморозишь. – Арс на это никак не отреагировал. – Езжай домой! - Дом далеко, - сказал хрипло, смотря на лестницу. – Не могу домой. Держит. - Не можешь или не хочешь? Он повернулся и посмотрел в её доброе лицо. - А разница принципиальная? - Он тоже не мог уйти, - она вышла на лестничную клетку, провернув замок, чтобы не защелкнулся, и прикрыла дверь. – Привалился к стене, бледный был. И стоял. - Долго? - Очень долго. - И не вернулся. - Струсил, - женщина сложила руки на груди. – Ушёл, в итоге. А потом было два месяца слёз, таблеток успокоительных и истерик по ночам. Мало слов, апатия и нежелание жить, ещё большее, чем после трагедии, - она обратила внимание на пакеты и шарик, усмехнувшись. – Оклемался, конечно, от компьютера не отрывался, и если после него соцработника к себе не подпускал, то потом начал, даже гулять стал, за учёбу взялся, но, - она грустно сжала губы, - не улыбался и не смеялся от души, искренне, как раньше. Ни на шутки, ни на звонки друзьям. Я думала, оттает, всё бывает, нужно время, и даже его лучший друг, хохмач, не мог никак повлиять. А потом, - она посмотрела в потолок, - я услышала его смех. Мой сын вновь начал смеяться. Я бы никогда не подумала, что буду страстно этого хотеть, даже сильнее его реабилитации. Ноги – это не скоро, а смех – важно сейчас! Как же я была счастлива, а когда увидела улыбку, ту самую, что видела с самого детства, я богу взмолилась, лишь бы только он таким остался и никогда не грустил. - Почему? – хрипло. – Отчего он начал смеяться, что произошло? – Арс встал, подойдя к женщине. - А ты не догадываешься? – она склонила голову. - Впустите меня? – серьёзно. - Учти, если он тебе ручкой сонную артерию проткнёт – я скорую вызывать не буду. - Понял. Арсений занёс пакеты, отцепил от одного шарик, взял Скиттлс из кармана пальто, собрался и вошёл в комнату парня. Тот сидел около стола, очень низко склонив голову, спрятав лицо в ладонях. Тихо-тихо играла какая-то кислотная подборка. - Мам, - убито, - оставь меня, пожалуйста, я хочу побыть один. Арс облизнулся и сел на корточки у двери. - Еще не высох дождь вчерашний — В траве зеленая вода! Тоскуют брошенные пашни, И вянет, вянет лебеда. Брожу по улицам и лужам, Осенний день пуглив и дик. И в каждом встретившемся муже Хочу постичь твой милый лик. Ты все загадочней и краше Глядишь в неясные края. О, для тебя лишь счастье наше И дружба верная моя. И если смерть по Божьей воле Смежит глаза твои рукой, Клянусь, что тенью в чистом поле Пойду за смертью и тобой, - продекларировал мужчина Есенина, слабо улыбаясь, когда Антон повернулся, глазам не поверив. - Слова всё-таки нашлись? – спросил спокойно, смотря на Нюшу. – Это мне, да? – ухмыльнулся. – Помнишь ещё... - Если честно, я не знаю, что сказать. - Оно и так всё понятно... - Нет, не понятно, - раздражённо. – Да, я обескуражен, я в растерянности, и ты не дал мне возможности переварить то, что я увидел. Чёрт, Антон, если бы я знал... - Ты бы не приехал, - сказал очевидное, беря шар. – Не надо, Арс, я не питаю никаких иллюзий, поэтому перестал говорить о себе каждому, с кем знакомлюсь. Вот ты видишь меня и что, не испытываешь жалости? Ах, бедный мальчик, как так вышло, он же ещё совсем молод и такое несчастье... Мне это говно задаром не надо. Хотел бы утешений и сочувствия, стал бы ютубером и снимал бы видео о своей жизни, ну или на «Пусть говорят» попёрся бы. - Согласись, мне бы ты мог открыться? - Зачем? – прямолинейный взгляд. – Чтобы ты отвернулся от меня? Чтобы счёл меня уродом и перестал общаться, потому что я не знаю, каково это – ходить на вечеринки, трахать всё подряд и дрыгаться под музыку? - Такого ты обо мне мнения? – Арс прикрыл глаза, дыша глубоко. - Ты с самых первых моментов показал себя: избалованный мужчина, обласканный вниманием, местный красавчик-кутила, но при этом добившийся всех своих высот сам. Сразу было ясно, что ты любишь себя и вокруг хочешь видеть хотя бы примерно похожих людей: по статусу, по внешности, по мозгам и возможностям. А тут я, - он ухмыльнулся, - инвалид-колясочник, которому в семнадцать перебили колени, и теперь он прикован к креслу, не знавший любви другого мужчины, девственник забитый, задрот и отшельник. Какова вероятность, что наше общение продлилось бы дольше взаимных любезностей? - Зря ты так. - А это правда. И чем дольше я молчал, тем дольше я мог сохранить тебя, - парень сглотнул. – Я привык видеть спины, но если бы отстранился от меня ты, не знаю, я бы впал в депрессию. Поэтому я не хотел, чтобы ты меня видел, чтобы просто думал там, что я тихий, одинокий аутист. Так проще. - Чем что? – Арсений фыркнул. – Проще врать, чем сказать правду о себе? Да, я не знаю, как бы отреагировал на правду, скажи ты мне в самом начале, но сейчас, - он встал на колени, чтобы между ними не было разницы особой, - я не сбежал. - И это странно, - Антон кивнул. – У тебя просто в Воронеже нет никого, а Новый год ты не хочешь встречать в зале ожидания. - Вот ты говнюк мелкий, - Арс прищурился. Они оба дёрнулись, потому что услышали звонок в дверь. Арсений встал, насторожившись. Он приоткрыл дверь, видя женщину, которая принимала из рук парня-курьера какой-то пакет. - Это не очередной неожиданный визитёр. - Да уж, бразильской драмы мне тут не надо, - он как будто потерял интерес ко всему происходящему и подъехал к столу, берясь за мышку. - Зачем ты так? – спросил Арс, поворачивая его обратно к себе, склонившись. – Это же я! Не игнорируй меня, Тош, пожалуйста. - Откуда ты знаешь, может, я такой и есть, - он свёл брови и насупился. - Нет, я знаю тебя, знаю, что сейчас ты нацепил маску. Закрываешь свою ранимость и мягкость вот таким вот безразличием. Прекрати, пожалуйста, не уйду я, раз тут перед тобой распинаюсь, - Попов наклонился близко к лицу парня. – Хватит, - шепнул он, - я приехал, чтобы быть твоим новогодним чудом, а ты меня полощешь. – Арс улыбнулся и достал из кармана штанов упаковку Скиттлс, - это тоже тебе, - и посмотрел добро, нежно, привычно. Антон дрогнул. Он изменился в лице, сжал чёртову пачку конфет и потянулся к мужчине. Они обнялись. Попов гладил своего мальчика по волосам, утыкаясь носом ему в плечо, вдыхая его природный запах, смешанный с запахом сигарет и чуть-чуть парфюма. Антон вцепился в его толстовку, словно тонул. А потом Арс услышал всхлип: всё, стойкости не хватило. - Эй, ну ты чего? – он отстранился и посмотрел на парня. – Не надо. - Прости, это нервы. - Я здесь, у тебя дома, - мягкая улыбка. – И не бегу, ок, мысль зафиксирована? - Угу, - тот закивал, кусая губу. - Так, - мужчина выпрямился, - что ещё я не знаю, помимо твоих недееспособных ног и курева, - он посмотрел на стол, где стояла переполненная пепельница. – Вот ты хрыч скрытный! – пожурил он хозяина комнаты. Тот пожал плечами и смотрел прямо так счастливо на гостя. - Обожаю чипсы, - сказал повинно, - и алкоголь, если честно, а ещё я неравнодушен к красивым мужчинам. - Вот это грехи, конечно! – Арс сел на кровать, потому что в комнате не было ни одного стула или кресла. – Удобно. Он посмотрел на два стационарных поручня по обе стороны от кровати, на откидную полку, чем-то похожую на столик в плацкартном вагоне. - Ты сам со всем справляешься? - Ну да, помимо спуска с четвёртого этажа: ко мне два раза в месяц приходит соцработник, таскает меня, бывает, друг помогает, ну и когда батя приезжает. - Без лифта хреново, - подтвердил Арс. – А я тебя лентяем считал, - сказал тот и хлопнул себя по лбу. - Это близко к правде, - парень улыбнулся и отвернулся. - Антон, - Арсений подался чуть вперёд и взял ладони Шастуна в свои. – Я ещё в шоке, ты должен осознавать, что я не знаю, как реагировать, что я могу сболтнуть лишнего или, наоборот, заткнуться, но ты должен помнить, что твоё состояние для меня в новинку, я не был готов, и поэтому могу вести себя странно, но ты, Тоша, для меня хуже не стал, - мужчина улыбнулся неуверенно, - я просто теряюсь: как к тебе подступиться, что мне сказать или сделать, чтобы не выглядеть идиотом, понимаешь? - Да. - Пожалуйста, сделай скидку, и не обращай внимания, если я буду вести себя как кретин. - Договорились. - Не прогонишь? – спросил, продолжая улыбаться. Антон отнял из его хватки свою руку и провёл по щеке мужчины кончиками пальцев, любуясь. - Не выгоню же я тебя в канун праздника, не совсем же я изверг. Арс поддался порыву и поцеловал пальцы парня, а потом встрепенулся. - Чёрт, у меня там пакеты! – и пулей выскочил в коридор. Он метнулся на кухню, где было темно, а потом зашёл в зал. - О, - остановился и неуверенно потоптался, - Вы уже разобрали их? – спросил тот у женщины. - Майя, - шепнул Антон сзади, въезжая сам в зал. - Майя, - кивнул Арсений. – А это Вам, кстати, - указал на бутылку и конфеты. - Я так и поняла, - она улыбалась одним уголком губ. – Как я понимаю, праздновать мы сегодня будем втроём? – сын на это только довольно закивал. – Значит так, - скомандовала хозяйка, - один режет салат, а второй перемывает посуду и сервирует стол. Началась предпраздничная суета. Арсений болтал без остановки, фоном шла «Ирония судьбы», Антон с мамой слушали его, смеялись время от времени, готовя еду. Попов почистил мандаринку, и пока женщина зачем-то пошла на кухню, накормил фруктом парня, который невозможно мило смущался. Телефонные звонки, смех, старое-доброе кино – не это ли прекрасный праздник? Арсений, конечно, дёрганный был, расслабиться не мог, но старался панике не поддаваться. Ему было не очень комфортно, и от всей этой ситуации в целом, и от чужого быта, который почему-то стал давить. Он ловко резал лук и морковку, продолжая болтать о пустяках, а сам хотел быть за тысячи километров отсюда, и это его трусливое, низкое желание просто убивало. Может, Майя это поняла, может, она просто человек такой, но когда салат был закончен, женщина протянула ему бокал шампанского и сказала: - Пусть этот год уйдёт на приятной ноте, - и улыбнулась как будто грустно, словно знала, о чём думал мужчина, но не смела говорить. - С праздником! – ответил Арс и выглушил бокал, мечтая, чтобы ему стало хоть чуть-чуть легче. Антон выпил половину и отвлёкся на свой мобильный. - Ты переоденешься? – спросила Майя, смотря на сына. - Зачем? - Будешь встречать Новый год в этой вульгарной розовой кофте? - А разница есть? – он убрал телефон и глянул на обоих, щурясь. – Я считаю, - парень посмотрел на гостя, поясняя, - что для меня никакой разницы нет, так как годы идут и ничего не меняется, поэтому и не вижу причин одеваться во что-то специальное там, под цвет знака наступающего года или что-то такое, а вот мама – фанат этого дела. Женщина гордо выпрямилась и на сына не взглянула. Они принялись двигать мебель, накрывать на стол, доделывать салаты, а женщина каждые десять минут бегала на кухню, проверить утку. Арс скормил Антону ещё одну мандаринку, нервно улыбаясь. Он и выпил прилично уже, и мыслей никаких в голове не гонял, а чувствовал себя будто перед расстрелом. - Арс, - парень воспользовался моментом, когда Майя вновь ушла на кухню, подъехал к нему и внимательно, умно посмотрел в глаза, - ты странный, и я понимаю, что это из-за меня, - сказал с улыбкой. – Создаётся впечатление, что ты насилуешь себя, и я всё вижу. Хотел бы не видеть, но... Если не хочешь быть здесь, если хочешь – иди, - и кивнул понятливо. - Идиотина, - Попов чмокнул парня в лоб. – Пообещали мне тут, значит, утку, а сами... – наигранно капризно. Антон махнул на него рукой и уехал к себе в комнату. На пару минут Арсений остался один: он позволил себе судорожный вдох. Да что с ним такое? - Я к соседке сбегаю, - сказала женщина, войдя в зал, - к бабе Свете схожу, она одинокая у нас, выпью со старушкой, - пояснила та и ушла. - Хорошо, - Арс кивнул. Телевизор бубнил, он допил бутылку, смотря на сервант, где стояла фотография маленького Тоши. Ребёнком он был забавным, нескладным каким-то, но задорным. - Ну что, - Антон вкатился и мягко улыбнулся, - давай что ли стол сервировать? Арсений посмотрел на него и подвис. На инвалидном кресле сидел парень, смотрел на него с иронией, будто был готов к его бегству в любой момент. Но не это было главным: он взъерошил волосы и сменил свою розовую толстовку на тёмно-синюю строгую рубашку. Она чертовски шла ему. Арс подумал, что таким его мальчик и должен быть – красивым и улыбчивым. - Хорошо выглядишь, - сказал, прочистив горло. - Спасибо. - Я как бы тоже готовился, - он встал и стянул через голову свою худи: под ней была чуть мятая, но элегантная рубашка из коллекции Оксаны. Кремовый цвет, витиеватый узор на боку – она была стильной и шла мужчине. – Ну как? - Лучше всех, - Антон искренне, без иронии улыбнулся. - Нравится, да? – спросил Арсений, смотря лукаво, сев обратно на стул. - Очень, - подтвердил Тоша, а потом отъехал к серванту. – Зад свой великолепный подними и помоги мне, я калека, если ты забыл, - сказал со смехом. - Вот ты пиявка, - Попов сделал, как было велено. Когда пришла Майя, стол уже был готов, по телевизору шёл праздничный концерт, а двое парней смеялись так громко, заливисто, что женщина даже остановилась в проёме. Это заметил Арсений, отсмеялся и спросил: - Помочь чем? - Вы такие красивые! – сказала с восторгом. – Давайте я вас сфотографирую. Они оба одновременно передали ей свои мобильные телефоны, а потом заулыбались. Арс не знал, что ему сделать: встать, наклониться, как-то может обнять. Он заёрзал и растерялся. - Успокойся, - сказал Антон снисходительно, - сиди, просто можешь чуть голову склонить, если хочешь. Арсений взял его ладонь, переплетя пальцы, и наклонился. Майя сделала несколько снимков на оба телефона, а потом охнула и убежала к несчастной утке. - Блин, - парень закусил губу, - ты глянь, мы действительно неплохо выглядим. - Так запости в Инсту, пусть голуби порадуются, - Арс встал и переключил канал. – Слушай, ты не против, я у тебя сигарету стрельну, курить охота. - Ок, сейчас дам, - он укатил к себе, а вернулся уже с пачкой, зажигалкой и пальто, указав на балкон. Попов прикрыл за собой дверь, отгородившись. Блять, как ему быть, что делать дальше? Чёрт возьми! Хотелось позвонить Матвиенко и всё рассказать, попросить совета, но ведь Арсению было не пятнадцать лет, он никому ничего не должен, и Антон сам сказал, что тот может уйти. Так какого хрена его тут держит? Арс курил, смотря на снегопад, который не унимался, и думал, что трус, что мудак последний, раз даёт себе оправдания и проявляет слабость. Этот парень, искалеченный, сломанный, и то ведёт себя адекватнее, хотя это он должен дёргаться, а не Попов. Тьфу! Арсений пролистал Инстаграм, улыбаясь их с Антоном фотографии, которую уже за эти считанные минуты хорошо налайкали. Смотря на тихую улицу, он дал себе слово, что выдержит. Он сможет. А потом сбежит. - Арсений, - Майя посмотрела на гостя, - скорее! Путин говорил о том, что год был тяжёлый, но Россия-матушка выкарабкивается из экономического кризиса, и следующий год должен быть плодотворным, лучше, чем предыдущий. Арс ковырялся с подаренной им же бутылкой дорогого шампанского, матеря всё на свете. Антон, гадёныш малолетний, снимал всё это на видео и хихикал довольно. Начали бить куранты, послышался хлопок – пробка отлетела к потолку; бокалы наполнились, все трое загадали желание и с криками «Ура» встретили первые минуты этого года. Майя желала обоим парням счастья, удачи, успеха, исполнение желаний, а сыну, наконец, получить диплом с отличием, так как ему осталось учиться всего полгода. Телефоны разрывались, и Арсений проигнорировал звонок отца, но когда позвонила Оксана, он извинился и ушёл на кухню. - Привет, дорогая, с Новым годом! - С новым счастьем! – крикнули на фоне, казалось, человек двести, не меньше. – Мы любим тебя, дурачок! Жаль, что ты не с нами, - сказала подруга. - Даже такие приятные традиции стоит нарушать, - он улыбнулся, водя пальцем по холодному стеклу. - Ты где? – Оксана куда-то шла. - У Антона. - В Воронеже? – она задала вопрос как-то сжато, словно очень сильно удивилась. - Да, Окс, в Воронеже. - Ты должен мне будешь всё рассказать, - потребовала подруга. – Передавай ему привет! - Не сейчас, как только приеду, так сразу, - мужчина выдохнул. – Ещё раз с праздником! Люблю вас всех! Звонок прервался. Арсений повернулся и увидел в проёме Антона. - Извини, - сказал хрипло, прочистив горло, - я не хотел подслушивать, просто мама соус попросила, - и указал на пиалу, которая стояла на столешнице. – Извини, - вновь прошептал он и замер. На кухне было темно, только свет фонаря освещал небольшое помещение. Арс выдохнул, моргнул и поддался резкому порыву: подойдя, склонился над парнем и поцеловал его. Поцелуй был со вкусом шампанского и крабового салата. Антон несмело положил свою ладонь на щёку мужчины, разомкнув губы и позволяя чужому языку проникнуть внутрь. Арс не был настойчив, никуда не торопился, просто даря нежность и получая её же с лихвой от другого человека. - С Новым годом, Тоша, - шепнул в губы, как только отстранился. - С новым счастьем, - с улыбкой ответил тот. Взяв пиалу, кока-колу и ещё порцию салата, они вернулись в зал, кушая и смотря концерт, и изредка поглядывая на окна, за которыми громыхали салюты. Наевшись, все трое стали подпевать звёздам, а потом Арс опомнился. - Ой, - он вскочил. Антон замер, побледнел, вылупив на гостя глаза. Наверное, подумал, что сейчас Попов ускачет, как заяц из стихотворения. - Что случилось? – спросила женщина. - Так что же мы сидим? – он был уже под градусом и поэтому мог на них посмотреть укоризненно. – А салют? Ну-ка быстро всем одеваться и на улицу! - Э, нет, - Антон закрутил головой, - никакой улицы для Шастуна, Шастун неприкосновенен. - Сейчас всыплю! – притворно грозно. - Майя Батьковна, - обратился тот к женщине, - ну я что, зря эти фейерверки пёр? Ну хоть Вы его вразумите, матушка! - В смысле пёр? – парень выгнул бровь. - В том самом, Антон, что я для тебя персональный салют сделать хотел, а ты тут бубнишь как старый дед! - Так, надевай свой парашют, - в приказном тоне сказала женщина, - только ты, Арсюша, должен его спустить, иначе никак. - Согласен! – он кивнул. Они оба разбежались по квартире, оставив Антона сидеть в зале и воздух ртом глотать. Мама принесла его куртку, которая действительно была огромной, ботинки, шапку с шарфом и начала его упаковывать, словно маленького. Арсений влез в сапоги, взял пакет, в который Майя сложила всю пиротехнику. - Я коляску понесу, - сказала она, когда сама одевалась. - Не тяжело будет? – спросил Попов, укутавшись в шарф. - Нет. - Так, мы тебя как принцессу несём или как мешок картошки? – спросил мужчина, улыбаясь пьяно. - Пошути мне! – грозно. - Значит, как принцессу, - и, приноровившись, потянул Антона на себя, беря на руки. Тот обхватил Арса за шею, дыша тяжело. Попов на долю секунды подумал, что будто делал это всю жизнь – таскал инвалида на руках с четвёртого этажа и обратно. Они вышли первыми, чуть не долбанувшись об косяк. Арсений мысленно пнул себя, подумав, что должен быть аккуратен. Парень был не очень тяжёлый, но длинный, поэтому норовил либо конечностями, либо головой обо что-то удариться. Майя закрыла дверь, взяла коляску и пакет, спускаясь позади них. - Тебе не тяжело? – спросил парень. - Нет, ты же не тонну весишь! Они вышли на улицу. Арсений только заметил, что кресло в руках женщины было другим – складным, серого цвета. Не то, на котором ездил Антон дома. Она разложила его, постелив специальное то ли покрывало, то ли плед, и отошла. Попов аккуратно усадил парня, поправив на его шее сбившийся шарф. - Командуйте, где лучше популять? - Да можно прямо тут, вот детская площадка, далеко ходить не надо. Арс достал из пакета несколько коробок, вручив Шастунам по палочке бенгальского огня. Тоша поджёг их, сразу достав телефон и начав снимать. Арсений вскрыл коробку на батарее салютов и поджёг фитиль. В небо взмыли несколько зарядов и раздались хлопки. Сам Арс сделал пару снимков, а потом снял видео, повернувшись к зрителям. Антон был, наверное, счастлив. Попов взял упаковку петард, поджёг и кинул в сторону подъезда. Женщина и парень, оба взвизгнули, не ожидав такого. Арс хохотал, как сумасшедший, вскрыв ещё одну упаковку батареи. Тридцать залпов заискрились разными цветами. Мужчина отошёл к Шастунам, вручил им палочки римских свечей, взяв и себе, поджёг. Женщина охнула, потому что у неё выстрелило первой. Антон улыбался, смотрел как ребёнок на выхлопы огней. Арс снял его, не удержавшись. Поставив чуть поодаль фонтан, Попов поджёг его, поравнявшись с ними. Когда ещё одни бенгальские огни искрились в руках всех троих, Попов повернулся к Антону, встал в стойку и громко сказал: - Защищайся! Тот захохотал, но подыграл. - Мушкетёры короля, к бою! И они стали шуточно фехтовать бенгальскими огнями, пока те не потухли. Майя сама смеялась от души. В бой пошли новые палочки, потом другие. - Шаст? – из-за угла вышел мужчина с двумя прекрасными леди. – Окулярам не верю, ты? - Позовы! – расплылся тот в улыбке. – Знакомьтесь, - Антон посмотрел на мужчину, а потом на друга. – Это Дима, Катя и Сава. А это Арсений. - Можно просто Арс, - тот пожал им руки с мягкой улыбкой. - А, наслышаны, знаем, - Дима кивнул. – Мы пришли вас поздравить, а вы тут вовсю отмечаете! - Так мы закругляемся, - Попов пожал плечами. – Сейчас уберёмся и пойдём в тепло. Он взял пакет и собрал все коробки от использованных салютов, дошёл до мусорных баков и выкинул, вернувшись к подъезду. - Давай к папе на ручки, - шуточно сказал Дима, смотря на друга. - Э, нет, сегодня – это моя ноша, - Арсений его мягко отстранил от Антона и как-то даже с лёгкостью закинул парня себе на плечо. – Вот сейчас несём, как мешок картошки. - Никакого уважения, - промямлил тот в поясницу. – А вид какой! Жаль, что ты в пальто. Женщины вошли первыми в подъезд, Дима нёс коляску, а шествие замыкали бубнящие парни. - Можешь облапать, - хмыкнул Арс. – Только это, у меня коленки могут подкоситься, так что аккуратнее! - Не буду рисковать, - раздалось снизу. - А мне можно, - и Попов крепче обхватил Антона за бёдра, вцепившись в ягодицы. Тот хлопнул мужчину по ноге и засмеялся. – Не говори, что не нравится. - Я молчал, - бульканье. Они вошли в квартиру, сняли верхнюю одежду и расселись за столом. Майя накрыла ещё для троих. Дима смотрел на мужчину с интересом, вовлекая в общий разговор. Арс пил, подливал всем, говорил тосты, а маленькая дочь Позовых заползла к нему на колени и слезать не хотела. Попов против нисколько не был. Перед тем, как семейство Позовых собралось домой, они раздали подарки. - О, - Майя взяла с комода пакет, - курьер же приезжал сегодня, - и отдала его Арсению. - Это тебе, - сказал Антон чуть смущённо. Там обнаружилась футболка с принтом. В районе груди была небольшая полоска – склейка из фотографий самого Арсения из студийной фотосессии Оксаны. Он не позировал, а танцевал, и она сняла его в полный рост, сделав всё в чёрно-белом цвете. Снизу полоски, справа, шёл текст стихотворения довольно мелким, но читаемым шрифтом: «Его глаза — подземные озера, Покинутые царские чертоги. Отмечен знаком высшего позора, Он никогда не говорит о Боге. Его уста — пурпуровая рана От лезвия, пропитанного ядом; Печальные, сомкнувшиеся рано, Они зовут к непознанным усладам. И руки — бледный мрамор полнолуний, В них ужасы неснятого проклятья, Они ласкали девушек-колдуний И ведали кровавые распятья» - Я знаю это стихотворение, - сказал Арс задумчиво. – Точнее, догадываюсь, чьё оно. - И чьё же? – спросила Катя, допив свой бокал. - Николая Гумилёва, - он чуть мотнул головой. - Да? – посмотрел он на пацана, увидев кивок. – А у меня тоже для вас подарки есть, - сказал весело, ссаживая со своих колен девочку и идя в коридор к своему рюкзаку. – Это Вам, - передал он конверт для женщины, - я не знал, что Вы предпочитаете, поэтому принял решение, что надо что-то неопределённое. - Спасибо, - Майя открыла конверт и достала подарочный сертификат торгового центра, в который Арс заехал сразу после аэропорта. - А это тебе, - передал он коробочку парню и наблюдал, как тот с замиранием открывал свой подарок, - у нас в Питере есть один дизайнер, я с ним познакомился благодаря Оксане, он делает украшения странные и интересные, - пока Арс пояснял, Антон достал тёмный браслет, рассматривая его со всех сторон. – Это кожа ската. - Ската? – спросил Дима. - Да, ската. - Ничего себе экзотика, - вставила мама. – Дай посмотреть, - попросила она. - Спасибо, - парень улыбнулся неуверенно. - Что ж, ещё раз с наступившим! – Дима встал первый и начал подгонять своих девочек. – Шаст, на третье всё в силе? - Думаю, да, я позвоню, - Антон кивнул, а потом поправил упавшую чёлку. Пьяный мозг Арса счёл, что это было чертовски мило. Позовы переобнимали всех по очереди, даже Попова, как родного, и вымелись. По телевизору новогодний концерт продолжался. Арсений накатил вместе с Майей и они почти пустились в пляс, громко напевая известные старые шлягеры, смеялись. Мужчина пригласил даму на танец, и Антон всё это снял, чуть сам не подпрыгивая на своём кресле. - Ох, - женщина посмотрела на время, - я быстренько к тёте Наташе сбегаю, а вас двое – вы уберёте всё. Она упорхнула уже через пять минут. Арс ответил на звонок коллеги, а потом сам позвонил всем, кто пришёл на ум, чтобы поздравить с Новым годом. Они с парнем потихоньку начали закругляться. Антон ездил туда-сюда, пока Попов мыл посуду, пританцовывая и мыча песенку из телевизора. - Мальчики, - Майя вернулась, зайдя на кухню. – Какие вы молодцы. Так, Арсений, я постелю тебе в зале, да? – спросила как-то неуверенно. - Ага, - ответил за мужчину Антон. - Хорошо, и сразу желаю вам спокойной ночи, потому что с ног валюсь. - Спасибо Вам, - Арс улыбнулся, ставя сохнуть хрустальную салатницу. Когда всё было чистым и блестело, когда Майя уже спала в своей спальне, и стол стоял у стены, и телевизор в зале был выключен, когда Тоша умылся и почистил зубы, он взял Попова за руку и утянул к себе. Арс затаил дыхание, смотря, как парень подтянулся, вцепившись в поручни у кровати, и сгрузил себя на постель, как взял сперва одну ногу, затем другую, и уложил их, словно валики от дивана или верёвки. Поёрзал чуть-чуть, ложась на бок, и похлопал по пустому месту: - Полежишь со мной? Попов сам от себя не ожидал, но тут же устроился, смотря в темноте на парня. Конечно, на полуторной кровати им было тесновато, но в данный момент это не имело значения. - Я счастлив, что ты сегодня был со мной. Подарил этот вечер с салютом, с браслетом, провёл его в моей компании, - прошептал Антон. – Ты должен знать это. - Я не исчезну, - заверил его мужчина. – У меня нет обратного билета, и если ты меня или твоя мама не гоните, то я хотел бы побыть с тобой. Шастун, наверное, не поверил. Арс сам себе не верил. - Поцелуй меня, пожалуйста, как на кухне, - попросил он, храбро смотря на собеседника. Арсений приблизился и коснулся его губ своими в целомудренном поцелуе. Они просто касались друг друга, мешая дыхание, ощущая нежность и тепло. Никаких языков, слюней, зубов и стыка носов. - Почему ты его стесняешься? – спросил Попов, проведя пальцем по шраму. – Да, он виден, но в нём нет ничего ужасного. - Главное то, кто мне его оставил и почему. - Расскажешь? - Когда-нибудь потом. - И про ноги? - И про них, - он зевнул. – Это не важно, я уже давно такой, в ближайшие годы ничего не изменится, и мне совершенно не хочется вдаваться в подробности и вспоминать нюансы. Мне слишком хорошо, чтобы думать о плохом, - он прикрыл глаза и улыбнулся. – Сейчас ты со мной, лежишь в моей постели – это куда более весомо, чем какие-то ноги атрофированные... – он усмехнулся. - Антон... - Молчи, - парень перебил Попова, глаз не открыв. – Вот теперь молчи, не надо об этом, только не сейчас. - Ты же понимаешь, что мы должны будем поговорить? - О чём? – парень продолжал улыбаться. – О том, что ты места себе не находишь? Или потому что я обманул тебя, а ты проявил сознательность и не убежал с криком? - Нет, ну какой-то же ты вреднючий. - Я только об одном тебя попрошу, - парень говорил уже тихо и с перерывами, - если ты завтра уйдёшь раньше, чем я проснусь, не забудь, пожалуйста, свой подарок, и в дорогу возьми покушать, ведь до Питера путь не близкий, - сказал, улыбаясь хитро. - Когда ж ты уймёшься? – Арс щёлкнул его по носу, засопев. – Поверь, что я останусь. - Вряд ли смогу, - еле слышно. - Почему? - Так не бывает, ну, может, только в сказках. Я не Рапунцель, а ты не мой принц, который забрался в башню, чтобы освободить. - Волосы коротковаты, Рапунцель, - брюзжа. – И вообще, я крайне оскорблён тем, что ты ставишь мои слова под сомнение. Я всё-таки собрался, прилетел, потратив, между прочим, нехилую сумму, а ты Фома неверующий! – выдал тот недоумённо. Но Арсу не ответили. Антон спал, чуть приоткрыв рот. Слышалось его размеренное дыхание. Попов не удержался, чмокнул его в нос и очень аккуратно поднялся. Найдя плед, мужчина накрыл парня, смотря на него: тот сейчас выглядел моложе, лет на восемнадцать. И был объективно очень милым, даже красивым. Арс взял из пачки на столе сигарету и прикурил. Он ни о чём не думал. На часах было пять утра, почти все в доме спали, наверное, продолжали гулять только одни соседи. За окном продолжал валить снег. Включив настольную лампу, Арсений понял, что уже почти трезвый. Он с интересом рассмотрел комнату. Конечно, когда они выясняли с Антоном отношения, он видел интерьер, но сейчас удалось выцепить детали. На столе стоял ноутбук и один монитор, пепельница, пачка Скиттлс, куча каких-то бумажек с заметками, полупустой стакан с колой и пиала с орешками. Над столом висела просто огромная пробковая доска, на которой были прицеплены кнопками многочисленные открытки и фотографии. Несколько из Голландии от Эма, само собой, из Москвы парочка – скорее всего, все от Царя или даже от Вадика; Львов – от Яна; Киев – ШоТыРобишь; Волгоград – Тима; Уральск – от Дошика; Томск – Женя; Сыктывкар – Рома; Казань – Матвей; Адлер – Кузнецов. Были открытки из Сан-Франциско, Торонто, Нью-Дели, Берлина и Гамбурга, Парижа, Ниццы, Лондона, Риги, Варшавы, Минска, Владивостока, Тюмени, Новосибирска, Челябинска и много-много других, но этих пользователей Арс не знал. И все они были прицеплены рубашкой вверх, лишь одна – оборотной стороной. Его открытка с его корявым, скачущим почерком, где чернеющая половина сердца была не один раз обведена. Фотографии были в основном с одними и теми же ракурсами. Эм улыбался на камеру, делая селфи, а с экрана компа позади лыбился Антон. Так, как будто они были рядом. Арсений подумал, что это иллюзия близости, крепкой дружбы, но, может, оно так и было на самом деле. На фотографиях были «голуби», которых он знал, и те, кого ни разу не видел. И самая нижняя висела его фотография, где он спал, сделанная Вадиком на Хэллоуин. Арсений осмотрел внимательно всю доску и увидел несколько своих фотографий: ещё две с фотосета, одна из его Инстаграма, когда они с Антоном ещё не были знакомы, и одна – скриншот экрана, где Арс гулял по Дрездену, а Тоха будто кот улыбался. Что-то доброе, родное и мягкое было в этом хаосе из весточек, карточек и снимков. Попов ухмыльнулся. На другой стене, прямо посередине были прикреплены поручни, только они располагались довольно высоко, несколько плакатов, а чуть поодаль, на гвозде висел скейт. Арс его потрогал, проведя пальцами по доске, думая, что Антон, наверное, катался очень хорошо. Сигарета давно дотлела, мужчина отправил её в пепельницу, зацепившись взглядом за бумажку под ней, где было аккуратно выведено: «Футболка Арсу. Доставка 31 декабря». Бесшумно выйдя и прикрыв за собой дверь, мужчина подхватил свой рюкзак и пошёл умываться. Он старался не смотреть на поручни у ванны и туалета, апатично чистя зубы. В зале найдя розетку и поставив телефон на зарядку, Попов лёг и очень быстро, на удивление, уснул. Хотелось стонать, потому что сон уходил, а нужно было его задержать. Арс открыл глаза. Дверь в зал была закрыта, хотя он её оставлял нараспашку. Его вещи покоились на стуле, а на полу у дивана стоял бокал воды. Он усмехнулся, сев, потерев лицо. Время три дня. Что ж... Надев штаны и подаренную футболку, Арс пошёл сперва умыться, а потом на кухню, но в квартире как будто никого не было. Не рискнув лазить по чужим холодильникам, мужчина осторожно постучался в комнату, слыша оттуда голоса, и вошёл. - А я тебе говорю, что он обосрался! – с одного из экранов на Антона смотрел «Король_вечеринок». – Мать моя, это не галлюцинация? – спросил тот. – Не уж-то это сам Арсений Великолепный? - Можешь называть меня как угодно, тебе можно, Жень, - Арс улыбнулся, привалившись к косяку. – Тоша, привет, - он улыбнулся мягко, - ты меня накормишь? - Доброе утро, ой, день, короче, - зачастил тот, обернувшись. – Я да, э-э-э, Женьдос, - он посмотрел в камеру, - покисни, я доделаю всё сегодня. - Да не надо уж, - парень с экрана подпёр подбородок кулаками. – Прелесть какая! Я если напишу о том, что увидел, в «Голубятне»-то не поверят. - А фото в Инсте? – недовольно спросил Арс, подходя к инвалидному креслу, смотря на чат, который был открыт на ноутбуке. - Ты думаешь, что мастер фотошопа себя с другим голубем присобачить не может? – Женя засмеялся. - Это как-то не круто, - Попов скривился. – Король наш, прости, но я есть хочу, как не в себя, и Антона забираю. - Всё, - он показал ладони в камеру, - более не держу, голуби мои, идите, - и хмыкнул. – Ну в случае Тохи – езжайте, - загоготал и сбросил вызов в скайпе. - Это, - парень откатился и улыбнулся нервно как-то, - ты что, не нашёл ничего в холодильнике? - Я и не открывал его. Не моё – не трогай. - Да ой, - он закатил глаза и уехал на кухню. – Так, что ты будешь? Много вчерашнего осталось. - А мама где? - У неё с двумя подругами есть традиция, типа как в баню ходить, но только первоянварские посиделки, её до вечера не будет. - А Женька что хотел? – Арсений уселся на стул, с удивлением наблюдая, как человек с ограниченными возможностями накрывает для него стол, вынимает утку, салаты, ставит чайник и раскладывает приборы. - Так ты вчера приехал, мне не до чего было, и я подборку не запостил. - Ай-ай, Арсений не хороший, - пожурил он себя. – Оставил одиноких голубей без порева. - Потерпят, - ответил тот и подкатился к столу, наливая себе колы. – Как спалось? - А чего ты меня не разбудил? – Арс накинулся на оливье, будто видел впервые. - Зачем? – он пожал плечами. - Не знаю, я мог и до вечера спать. - Так спал бы, мне не жалко. Арс сунул в салат палец, а потом резко мазнул Антону над верхней губой, задевая нос. Начал хохотать, потому что Тоша не рассердился, а сам засмеялся и слизал всё, до чего дотянулся язык. Мужчина продолжил есть, а потом посмотрел в окно. - Там так морозно, наверное. - За ночь навалило. - А пойдём гулять? – Арс даже глазами загорелся. - Ты серьёзно? – Антон выгнул бровь и всем своим видом показал, что идея дрянная. - На все сто. Он быстро доел, помыл за собой и пошёл надевать толстовку и носки. Антон нашёлся в комнате, повиснув на тех самых поручнях, застёгивая джинсы. - А ты высокий, - сказал Арс, наблюдая за ним. - В сидящем состоянии и не заметно, - он хмыкнул. Они переместились в коридор. Попов оделся и стоял, не зная, что должен делать. - Тебе помочь надо, да? – бестолково. – Скажи что, а я подстроюсь. - Куртку мою дай, пожалуйста, - он указал на «парашют». – Я её нацеплю, а потом чуть приподнимусь на руках: твоя задача полы её потянуть вниз, чтобы потом я мог её застегнуть до конца. - Понял. Инвалидное кресло было довольно устойчивым, потому что когда Тоха оперся на подлокотники и приподнялся, оно даже не пошатнулось. Арс расправил недопуховик, сам застёгивая его у колен парня. Затем ботинки: Антон надел и завязал их сам. Шапка, шарф, перчатки. Ключи от квартиры, телефоны, плед и раскладное кресло, которое Арс проигнорировал. - Эй, - возмутился Антон, - если ты забыл, я не ходячий! - и фыркнул. - Мне нужно средство передвижения, - он уже был на руках мужчины и не давал закрыть дверь. - Я твоё средство передвижения, давай, запирай хату! Нехотя тот послушался, проворачивая ключ. Они спустились на улицу, но лавочку прошли мимо. - Стой-стой, ты куда идёшь? – испугано проводил он взглядом скамейку. Попов улыбнулся и швырнул парня в сугроб. Тот заверещал, отфыркивался и смахивал с лица снег. Арс его сфоткал, валяющегося в сугробе, трогательно трущего свои глаза и нос. - Давно так не делал, да? - Потому что все, с кем я гулял, не изверги, и в снег меня не кидали! – обвинительно. Арсений заулыбался, а потом сам упал рядом, кувыркаясь. Шапка слетела, а шарф сбился. Он утянул в эту канитель и парня, вываляв его в снегу, как ковёр настенный, когда отец вытаскивал его отбивать. Антон заливисто смеялся и взвизгивал, когда снег попадал за шиворот или в ботинки. - А вот если под нами собачьи какашки? – спросил философски, когда Арс остановился, нависнув над ним. - Как романтично, - Попов засмеялся. – Ну, значит, придём домой и будем стираться. Тоша тоже улыбался. Он смахнул с тёмных волос белые хлопья, рассматривая лицо мужчины, который был очень близко. Попов склонился, чмокнув парня в губы легко, почти воздушно, а когда сел задницей в сугроб, получил по роже снежком. Антон хохотал, прятал лицо, в которое полетел снег комками от разгневанного Арсения. Они барахтались ещё какое-то время, а потом Арс поднял Антона и пошёл к качелям. Почему-то именно на площадке особо сугробов не было, поэтому, усадив парня, гость начал его раскачивать, видя до ужаса довольное, счастливое лицо. Не удержавшись, Попов снял это на видео. - А кому у нас тут девять лет? – спросил довольно, снимая парня со спины. - Мне-е-е, - раздалось с качели. - Вот что бы ты без меня делал, а? – иронично. - Не качался бы, - выдал тот очевидное, но улыбаться не перестал, повернувшись к собеседнику вполоборота. Арс выложил видео в сториз и сунул телефон в карман, ощущая сразу вибрации: неугомонные друзья не давали покоя. - Замёрз? – спросил участливо, продолжая раскачивать парня. - Нет, а ты? - Я чувствую свои мокрые носки. - Тогда давай закругляться. Мне этой прогулки на год хватит! Арсений нашёл свою шапку, натянул на голову и подхватил Тошу уже слаженным движением. Оказавшись дома, пришлось отряхивать на балконе куртку и пальто, сразу вешать сушить, ставить ботинки на батарею. Пока Арс пил чай в тишине, Антон мылся, в ванную мужчину не пустив, сказал, что сам справится. А когда выкатился, весь такой распаренный, взъерошенный, Арсений подумал, что будто видит его такого не впервые. Это было странное чувство дежавю. - Иди, ополоснись, а я вещи поставлю стирать, - сказал Антон, пересекая порог кухни. - Мне надеть нечего, я же, дурачина, приехал без всего, только трусы и носки взял сменные. - Я найду что-нибудь, иди, - он кивнул в сторону ванной комнаты. – Там всё найдёшь, а полотенце чистое на двери висит, зелёное. - Ладно. Арсений с удовольствием постоял под горячими струями, как-то задумчиво смотря на поручни. И ведь этот мальчишка постоянно подтягивает своё длинное тело, ложится в ванну, садится на унитаз, чистит зубы и достаёт что-то с верхних полок, вечно чувствуя опору, держась за спасительный поручень хотя бы одной рукой. Интересно, он помнит, каково это - стоять? А бегать? Плавать? - Арс? – в дверь постучали. – Я тебе вещи прикатил. Попов посмотрел на себя в зеркало, закусив губу. Не время впадать в летаргию. Обернув вокруг бёдер полотенце, он с улыбкой открыл дверь. - Ух ты, - выдал Антон, - с картинкой не сравнится, - сказал, облизывая взглядом тело мужчины. - Нравлюсь? – спросил самодовольно. - Всегда, - Антон посмотрел ему в глаза с мягкой улыбкой и передал вещи. – Надеюсь, размер подойдёт. Но не спешил выкатываться. Арс упивался вниманием, жадным изучением себя, потому что глаза напротив смотрели если не со слепым обожанием, то как минимум с восхищением. Это льстило. - Хочешь дотронуться? – тихий вопрос. - Да, - Антон кивнул. – Какой дурак откажется? Он вытянул руку и провёл подушечками пальцев по коже живота, обведя шрам, догадавшись, откуда он, а потом повёл вверх, не рискуя спускаться к полотенцу. Дотянувшись до солнечного сплетения, Антон руку убрал, нервно улыбаясь, и уехал. Попов остался один, обзывая себя олухом. Он оделся. Футболка с рисованным напуганным огурцом была чуть узка в плечах, но подошла, а вот мягкие спортивные штаны пришлось закатывать, так как они были длиннее сантиметров на десять. Арс сперва сделал себе чай, а потом вошёл в комнату парня. - Говорю тебе, не надо идти у него на поводу, потому что стоит тебе предложить мониторить раздел, как Царь всё скинет на тебя и всё – ускачет трахаться. Ищи его потом, свищи, - выдал юноша с экрана, Попов его сперва не узнал, а потом смекнул, что это Эм. - И будет прав, - кивнул Антон. - Мать моя единорог! – Мокий вылупился в экран, часто заморгав. – Так это правда? Великолепный приехал к тебе в гости? - Привет, няшка, - поздоровался Арс, салютуя чашкой. – Что ж вы все не верите-то честным людям? - Я думал, Женька прикалывается, - он улыбнулся. – Боже мой, как я рад видеть твоё идеальное лицо! – голландец расплылся в такой чудовищно милой улыбке, что его захотелось потискать. – Ладно, я не буду вам мешать, но Тох, - его тон голоса изменился, - меня послушай. Артём не переломится, если будет свои прямые обязанности выполнять. Это не очень адекватно, когда человек сидит, только всем пальцем тычет и деньги за это получает! - Это называется жизнь, - хмыкнул Арс. - Тихо, - Эм погрозил ему пальцем. – Тош, обещай, что отбреешь его! - Ладно, - вяло. - Не ладно, а обещаю, мой милый Эм. - Люблю тебя, - Антон показал парню язык и сбросил вызов. - Что случилось? – Арсений поставил чашку на выдвигающуюся подставку, а сам лёг на кровать. - Царь хочет, чтобы я один раздел взял, а Эм против, так как тот расслабится и будет на всех ездить. Эм считает, что Тёма сам должен быть в тонусе и копаться в собственном сообществе, так как большую долю дивидендов он получает. - А как «Голубятня» спонсируется? - Реклама, в основном, плюс голуби, к примеру, в разделе знакомств могут создать свою тему, но туда нельзя загружать больше трёх фотографий и одного видео. За излишки плати. Пожертвования, - Антон пожал плечами, - раньше только на этом и жили, а сейчас денег хватает и на обеспечение ресурса, и на хостинг для чата и даже чуть-чуть в кармашки идёт. - Ого, я не знал, тебе перепадает? - Ну да, так как я типа графист, Царь меня не обделяет. - На Скиттлс хватает? – спросил с улыбкой. - Только на него, - Шастун усмехнулся. Пока Антон чем-то занимался, Арсений весь посвятил себя телефону и переписке с друзьями. Матвиенко закидал его вопросами, как он там и не сломали ли ему ногу. Оксана тоже писала, как и Стас, и Макар. Он вяло ответил всем примерно одно и то же, а потом уставился на профиль парня. Тот закурил, щёлкая мышкой, поглядывая на оба экрана. В какой-то момент Арс вырубился. Его разбудил хлопок двери. - Мальчики, - сказала Майя, а потом услышала шик сына. – Ой, он спит, да? - Уже нет, - Попов сел, мотнув головой. – Как ваш вечер? - Чудесно, - она улыбнулась. – Вы ели? - Мы гуляли, - сказал Антон, отвлекаясь от ноутбука. – Точнее, Арс меня в снегу валял. Женщина так удивилась, что застыла, смешно рот открыв. Найдясь, она закивала. - Ну хоть воздухом подышали, а не своими этими сигаретами. Так, я ужин разогреваю? - Угу, - Антон опять отвернулся к компьютеру. - Помочь? – Арсений уже стёк с кровати, подтянувшись. - Не откажусь, - она кивнула. Он прикрыл за собой дверь, идя на кухню. Арс принёс из зала один стул, сев за стол, начал чистить картофель, пока женщина ставила греться воду. - Вы не против, что я у Вас тут завис? - Мне всё равно, - она пожала плечами ровно как сын – черта была семейной. – Ты, Арсюша, конечно, как снег на голову свалился, но место у нас есть, да и еды полно, так что, оставайся, пока не прогонят или пока самому не надоест, - сказала добродушно. - Так я и переехать к Вам могу такими темпами, - сказал, смеясь, чуть по пальцу себе не полоснув. - Ты знаешь, - она достала из холодильника шампанское и налила им в два бокала, - я бы не очень-то удивилась, - и передала один мужчине. – Давай, накатим и в этом году! - С праздником! – Арс выпил весь бокал, зажевав лежащей рядом конфетой. – Хочу спросить Вас, как Вы вообще отнеслись к тому, что Антон, ну, другой? - Ты знаешь, - Майя стала лазать по полочкам, солить-перчить воду, дорезать салат, - когда это с Тошей приключилось, - она кивнула, - у нас с его отцом разлад пошёл. Сложно было смириться, и Андрей просто не выдержал. Я знала, что ему некомфортно с нами, что сын-инвалид давит на него. Ну и мы отпустили его с богом. - Антон сказал, что он ушёл, потому что у него на Украине вторая семья. - Она появилась позже. Женщина была, наверное, давно, а ребёнка они родили несколько лет назад. Антону больно понимать, что отец бросил нас из-за него. - Думаю, - Арс дочистил картошку и отдал её женщине, - что это не так. Если человек хочет уйти, то найдёт любой предлог. - Я тоже так думаю. И буквально перед отъездом Андрея, он приехал тогда раз в третий за вещами последними, я нашла все эти голые мужские ужасы у Антона. Глупость сделала, что тему эту подняла при его отце. Истерика случилась у всех. Андрей уехал и не возвращался полгода, я себя в этом винила, потому что у них отношения были хорошие, несмотря на общий разлад. А я, ну, - она села на второй стул и передала Арсению крабовые палочки для резки, - вспылила. Мне, по правде, было больно, - осеклась, смотря на дверь, но Антон был у себя. – Я как и любая женщина внуков хочу, и с момента, как Антон стал прикованным, я надежду не теряла, ведь не всё потеряно, даже колясочники встречают женщин и рожают деток, а когда узнала всю правду, слёз скрыть не могла, злилась, думала, собственное дитя возненавижу. Но нет, свыклась, главное, чтобы он счастье своё нашёл, а с кем рядом оно будет – не важно. Больше всего боюсь, что он одинок останется. - Так многие геи детей рожают, - сказал Арс буднично, - вон, на наших звёзд посмотрите эстрадных. - Да это понятно, но хотелось бы как у всех. - А Вам ну, не противно думать, что ваш ребёнок с мужчиной будет? Всё-таки ваше поколение... - А я не думаю, - Майя промыла картофель и опустила его в кастрюлю. – Мне не надо знать, чем он там за закрытыми дверьми занимается, и если встретит кого, то вместе с ним. Я его счастливым видеть хочу больше, чем ходячим. - А это возможно? – Арсений посмотрел на женщину внимательно. – Ну, чтобы он ходить вновь начал, просто Антон мне не говорил. - Возможно, - сказала тихо. – Сам, значит, скажет, но знаешь, Арсюша, всё это сложно: операция нужна и не одна, а у нас столько денег нет, вот и копим. - А много надо? - Больше на реабилитацию нужно, чем на них, - женщина вновь налила им шампанского, - а это не только много денег, это усилия, время, которое он уже, кажется, не хочет затрачивать. Не знаю, надеюсь, я заблуждаюсь, но с каждым годом вижу, как ему плевать становится, как он в своей этой треклятой комнате запирается от внешнего мира. Поэтому, - она улыбнулась, поднимая бокал, - твой приезд был сродни чуду, уже то, что ты его два дня подряд на улицу уносил – потрясающее событие! - Выпьем за меня? – спросил с лукавой улыбкой. - За тебя, - подтвердила она. Они вновь накатили, готовя стол к ужину. Антон прикатился, с удовольствием наблюдая за небольшой кухонной суматохой. - Без меня пьёте? – спросил укоризненно. - В приятной компании грех не выпить, - Майя улыбнулась. Они поели в разговорах об Арсении: родители, работа, дом, планы. А вечер закончился на диване в гостиной, где они вдвоём с женщиной растеклись в приятном уюте, смотря советские фильмы. - Твои джинсы не высохли, - сказал Тоша, паникуя, когда остановился в дверях ванной. – Арс, ну блин... Тот чистил зубы, пританцовывая, так как Майя на всю катушку врубила Алёну Апину. - Поедем в магазин. - Что? – Антон аж откатился к противоположной стене. - В Воронеже их не водится? – спросил иронично. – Я в одном тц был, там шмоточных полно. - Я тебе про джинсы сказал, чтобы ты про улицу думать не смел, а ты... - А я вот, - он щёлкнул парня по носу, умываясь. – Так, я поеду в твоих штанах, а там куплю, и завтра на даче твоих Позовых не буду светиться в этом нелепом огурце, - указал он на футболку парня, которую со вчерашнего дня не снимал. - Ты домой не собираешься что ли? - Не-а, - сказал весело. – Пока ты меня не выгонишь, я тут буду. Антон нахмурился. - Не смешно. - Да вообще, - Арс вытер лицо полотенцем. – Так, а ну-ка уматывай одеваться, копуша! Майя Батьковна, - крикнул Попов, - сын ваш распоясался в край, я ж такси вызвал! - Антон, - крик из зала, - делай, что тебе Арсюша говорит! - Нелюди! – буркнул Антон. – Спелись на мою беду, - и укатил к себе. Арсений надел свою толстовку и штаны Антона, взял рюкзак, покидав всё необходимое. - Если он капризничать начнёт, - прошептала женщина, - не слушай и внимание не обращай. - Хорошо, - Арс кивнул. – Точно с нами не хотите? - Нет, я уберусь, в ванне полежу, тишину послушаю, а потом к соседке пойду. - Ладно, - Арс вышел в коридор. – Тош, ты готов? - Почти, - сказал тот недовольно. - Давай, заяц, бегом, топай ножками! - Остряк чёртов, - ещё более недовольно. Они надели на него другой «парашют», ещё шире предыдущего. Майя накинула куртку и взяла коляску, пока Арс подхватил полностью упакованного парня. Такси уже ожидало внизу. Пока женщина отдавала плед и кресло водителю, который всё положил в багажник, Попов усаживал Антона. - Всё, дети мои, - сказала та глумливо, - повеселитесь! - Спасибо, - произнёс Тоха мрачно. Это Арсения очень сильно рассмешило. - Улыбнись, - попросил он, когда машина выехала со двора. - Да ты мог один поехать. - Не хочу один, мне мнение со стороны надо! - Ты себе всего лишь джинсы купить собрался, а не свадебный костюм! - Так вот к повседневным вещам надо внимательнее относиться, потому что костюм на один день, а эти шмотки – надолго. Они довольно быстро приехали к зданию тц, который, несмотря на второе января, кишел народом. Арс разложил инвалидное кресло, постелил плед и усадил в него Антона, и только потом расплатился с водителем и поблагодарил его. - Так, - мужчина взялся за ручки и сделал первый шаг, - куда пойдём? - Где джинсы продаются, соответствуя вашим королевским запросам? - В Милане, - сострил тот. – Тогда погнали в Хэ и Эм. - Хэ и Эм? – Антон засмеялся. – Ну ок, это там, - указал направление. Арс смотрел по сторонам, катая кресло в нужную сторону. Оказавшись в магазине, они тут же направились в сторону мужского зала, где глаз разбегался, так как была просто тьма скидок. - Надеюсь, я тут не умру, - сказал Антон, закатывая глаза, смотря, как друг носится туда-сюда, пища восторженно. – А тебе ведь тридцать! Не пятнадцать, чтобы такие восторги по поводу скидки в двести рублей испытывать. - Ты не понимаешь! - Да куда мне, - Тоха махнул рукой, укатывая к футболкам. Арс набрал дозволенное количество для примерки вещей и скрылся в самой дальней кабинке. Антон прикатился, заглядывая за шторку. - Ну как? - Пока понравились только одни, - Арс притянул кресло к себе, скрывая их от посторонних глаз. – Как эти? Моя задница аппетитно смотрится? – спросил, вертясь перед парнем. - Да, - подтвердил тот. - Мне не очень нравится шов. - Вот ты придира, - сказал парень с улыбкой. – Выбери одни или даже пару, раз скидки, не обеднеешь. - Мы и тебе что-нибудь купим, - сказал Попов, меряя другие джинсы. – Так, а эти? - И эти, - Шастун вздохнул. – Слушай, меня спрашивать бесполезно, мне всё нравится. - Вот потрогай, тут прямо тесно, - Арс бесцеремонно взял ладонь парня и положил на свой пах. – Скажи, видно? - Многие этого эффекта и добиваются, - ответил он и сглотнул. - Ага, чтобы на меня смотрели и думали, что у меня стоит? – мужчина фыркнул. – Не. – Арсений померил ещё одни и, повернувшись к парню задом, выпятил пятую точку. – Норм сидят? - Да ты издеваешься! – возмутился Антон. Арсений не сразу понял, что не так, а потом когда пригляделся, то расплылся в улыбке. - Тебе так нравится, что ты возбудился? – прошептал он. - Псих! – Антон хотел уже выкатиться из кабинки, но ему не дали. – Ты что творишь? – голос дрогнул. - Давай пошалим, - Арсений встал на колени, припёр кресло к зеркалу и до конца расстегнул куртку парня. – Ты когда-нибудь трахался в общественном месте? - Придурок, - еле слышно, с ужасом. Попов облизнулся, он чувствовал себя как будто пьяным, смотря в напуганные глаза снизу вверх. Обхватив бёдра Антона, он потянул его на себя, чтобы было удобнее, расстегнул ширинку джинсов и стал массировать член через ткань трусов. - Умоляю, перестань, - зашипел тот, плотнее задвигая шторку. – Нас могут услышать, могут увидеть и оштрафуют, не знаю... - Да плевать! – Арс оттянул нижнее бельё и подышал на головку. – Давно тебе минет не делали, да? - Господи, - пропищал парень, смотря во все глаза на этот беспредел, что творился у него между ног. - Я всего лишь Арсений, но и так сойдёт, - усмехнулся мужчина и прошёлся языком по уретре. Антон всхлипнул, тут же затыкая себе рот ладонями. Он наблюдал за тем, как Попов обводил языком его головку, дыша носом. Сам Арсений предпочёл не задумываться, а делать. Он сжал мошонку парня, взял головку в рот, пососал, а потом начал насаживаться. Антон шикнул, опустил одну ладонь на голову друга, даже как-то мягко перебирая тёмные пряди, и закусил ребро другой ладони, только бы их не услышали. Там, будто в другой вселенной, ходили люди, играла музыка, консультанты таскали вещи на примерку, интересуясь, подошла та или иная шмотка потенциальному покупателю, и хоть в Питере так обычно не поступали, в Воронеже персонал был более отзывчив. А в самой дальней кабинке парень, растёкшись лужей на своём инвалидном кресле, мычал, кайфуя от минета, который ему делал красивый мужчина. Арс ускорился, понимая, что Антон на грани. Он не стал сжимать его член у основания, не стал тянуть. Ритмично насаживаясь, Попов гладил живот Антона, забравшись под толстовку, повёл вверх, сжав один сосок. Парень зашипел, сильнее прикусывая свою ладонь, а второй сильно сжал волосы любовника на затылке. Он напрягся, и Арс остановился. Две упругие струи ударили по нёбу, он всё проглотил, а потом последовала и третья. - Уф, - выдал Шастун заторможено. Арсений приподнялся и властно обхватил рукой его затылок, притянув к себе, целуя. Слюни, сперма и жаркое дыхание ворвались в рот Антона резко. Это было грязно, но в то же время до дикости охуенно. Арс заставил его проглотить всё, а потом присосался к верхней губе, напоследок укусив. Парень выглядел как обдолбыш. Попову польстило. Он достал из рюкзака салфетки, вытер свой рот и подбородок, потом «убрался» у Антона в штанах, вернув всё, как было. - Вульгарный ты! Такие поцелуи вообще должны быть вне закона. - Только не смей мне говорить, - мужчина зашептал ему на ухо, гладя шею пальцами, - что ты жалеешь. - Я молчу, - он сжал губы, улыбаясь. - Так какие брать? – выпрямился тот, смотря на джинсы. - Вот те, - парень указал на синюю пару, - и те. - Серые, ты уверен? - Тебе идёт, - пожал плечами. Они ещё провели какое-то время в магазине, Арсений купил для Антона джинсы, хотя тот упёрся бараном, сказал, что мерить не будет и вообще; несколько футболок, боксеры, толстовку, носки с какими-то пьяными кактусами, от которых парень остался в восторге, ну и себе, конечно. На кассе девушка ни слова не сказала, когда Попов попросил у неё отсканировать бирку на штанах, которые он уже напялил, и снять защитный магнит. Видимо, не он один так поступает. - Кофе хочу, - сказал мужчина, сунув один пакет со шмотками в рюкзак, а второй отдал спутнику. – Не хочешь в кафе посидеть? - Я и так сижу, - сказал радостно. - Ты понял, - с нажимом. - О, - парень оживился, - Макдональдс! Боже, Арс, давай туда! – указал он на жёлтые ворота. – Я уже миллион лет не ел «Биг Мак», что готов за него в меню с картошкой и колой душу продать. - А девственность? – спросил Арсений, гогоча. - Как не стыдно?! – пожурил его парень, но сам улыбался во весь рот. - Хэппи мил тебе купить? – спросил Арс, когда они появились на пороге заведения. - Да. - Серьёзно? – он выгнул бровь. - Абсолютно, и игрушку не забудь! – и укатил забивать столик. Арсений потыкал в телефон, дождавшись очереди, и заказал еды как на роту. - И игрушку, - добавил в конце. - Вам для мальчика или для девочки? - Моему детине двадцать три, - улыбнулся кассирше, - уповаю на ваш выбор. С огромным подносом Арс сел за столик, где был Антон. Он залип в телефоне, мягко улыбаясь. - Ты опять в «Голубятне»? - Не, - парень сразу взял несколько палочек картошки фри, - твой Матвиенко мне написал, что я бабка ёжка и должен тебя в Питер вернуть, а то ты не отвечаешь, игнорируешь его, а он, бедолага, на очке. - Ему полезно, идиоту, - Попов хмыкнул. – Ешь давай свой бургер. Несколько минут они провели в тишине, пока у их стола не остановился парень в обнимку с девушкой. - Тончик! – он был крайне удивлён. – Ах ты ж, не меняешься, чертяка! – склонился и обнял Шастуна. – Ты как, что? - Да вот, - Антон посмотрел на свои колени, - всё по-старому, - парень явно напрягся. - Тонь, ты это, хоть бы позвонил, если помощь какая нужна. - Я справляюсь, - ответил он крайне жёстко. – Вы как? – улыбка. – Привет, Лен. - Рада видеть тебя, Тонь, - она тоже склонилась и обняла его, чмокнув в щёку. - Да вот, о свадьбе подумываем летом. - Тогда, - Антон склонил голову, - жду приглашения. Они улыбнулись друг другу и попрощались. Как только парочка скрылась, парень помрачнел. - Лицемер, - сказал ядовито, резко изменившись. - Тош, - Арсений взял его за руку, - успокойся. Кто это был? - Одноклассник, - собеседник схватил стакан колы и потянул через трубочку. – Он свидетелем был, когда... тогда, - выдал недовольно. – На суд вызвали, а этот трус не явился. - Я плохо понимаю, - Попов мотнул головой. – Суд? - Да блин, - Антон захрустел пальцами. – Если кратко, то после выпускного меня избили, сильно, в больнице пролежал долго, главное – в порошок коленные чашечки и переломанные берцовые кости на обеих ногах. Меня откачивали, не знали, что к чему, я в бессознанке был двое суток. Ну а потом несвоевременное лечение, сделали операцию, как смогли. Врачей винить не в чем, просто мне не повезло. И вот, - Антон посмотрел на собеседника, - всё тело чувствительное, но от колена и ниже – капец. Стопы целы, берцовые кости срослись, но нужно штифты вставлять. - А колени? - А колени менять, - парень говорил нехотя. – Это весьма и весьма недёшево, так как мне в обе ноги нужны искусственные коленные суставы. Там же и с нервами замута, и всё в таком роде, специалист нужен хороший, а такой только в Москве или Казани есть. Но не в этом главный подвох – реабилитация, физиотерапия. Я должен жить под наблюдением хотя бы полгода при самом дерьмовом раскладе, чтобы мышцы икр, которые почти атрофировались, в норму привести, а это – деньги, - подытожил парень. – Били меня свои же, одноклассники, а этот, упырь, Петька, всё видел. Менты показания брали лениво так, и дело в суд пошло не сразу. Ну и на самом процессе я уже в кресле был. Дал бы Петька показания, может, и закатали бы их по самое не могу. Обидчику моему, зачинщику расправы, если можно так сказать, пять лет дали, так как на момент избиения он уже совершеннолетний был, но он отсидел и вышел в том году. Двум другим – два года, а последнему – условку. - А денежная компенсация? - Да какая компенсация? – Антон махнул рукой. – Почти всем по семнадцать, дети, отчёт себе не отдавали. Да судья не особо располагал им судьбы портить в таком возрасте. Вот если бы меня скины отмудохали, это да. А так – херня вопрос. - А разве нет квоты на лечение? Мне кажется, должно что-то такое быть? - Есть, почему, но там всего одна операция положена, а мне две надо, плюс реабилитация, которая опять же, за свой счёт. - И сколько это стоит? – Арсений взял наггетсы и стал жевать, чтобы Антон только продолжал говорить. - Одна операция стоит около ста тридцати тысяч, это без проживания и питания. Чисто работа хирургов и протез. А реабилитация – хрен знает, потому что всё будет зависеть от исхода операций. И как ты сам мог догадаться, денег у меня на всё нет. - Ты ешь, - Арс улыбнулся, - остынет и камнем в желудок упадёт! Антон кивнул, дожевав картошку. Они отвлеклись от печальной темы, Шастун рассказал про Воронеж то, что знал, всякие факты интересные и скупую историю. А потом Арсу взбрело в голову пойти в кино. По глазам напротив он понял, что идея была отменная. - Мы последний раз с Позовыми были на мультике летом. - Вот, - Арс катил его к кинотеатру, - на что пойдём? Они в итоге выбрали комедию. Кассирша сказала, что перед тем как войти в зал, они должны обратиться к контролёру билетов, так как он сопроводит их к месту для инвалидов. - Мне в туалет надо, - немного виновато сказал Антон. – И это не быстро. - Время есть, покатили, - Арсений улыбнулся. Естественно, от помощи парень отказался. Попов сел напротив туалетов на пуфик, ковыряясь в телефоне. После десяти минут ожидания он начал дёргаться, на пятнадцатой минуте поднялся и стал шагать туда-сюда. Наконец, после двадцати минут ожидания Антон появился и покатил к кинотеатру. Фильм был интересный и действительно смешной. Они посмеялись от души, наслаждаясь компанией друг друга, постоянно комментируя происходящее, что парень сзади даже шикнул на них несколько раз. Выйдя из кинотеатра, они спустились в большой продуктовый магазин, накупив много еды, вызвали такси и поехали домой. По дороге Антон привалился к мужчине и задремал. Арс держал его руку в своей, поглаживая новенький подаренный им же браслет. Когда они подъехали к подъезду, то оба озадачились: Антон, кресло, пакеты из магазинов, - и всё это Арсений не утащит на себе. - Мам, - парень набрал номер, уже сидя на лавочке, пока водитель с мужчиной всё вытаскивали из автомобиля, - ты не могла бы спуститься? Да, мы приехали. Арс расплатился и почесал подбородок. - Посидишь или тебя первого отнесём? - Посижу, - он кивнул, тут же доставая сигареты. - Ох ты боже, - женщина вышла на улицу, наспех накинув куртку, - ну вот зачем вы столько накупили, еды же дома валом! - Это он, - сказали хором, указывая друг на друга. И раздался весёлый смех всех троих. Арс с Майей взяли все пакеты и коляску, занесли в дом, а потом мужчина спустился за парнем. - Ваш подъёмный кран готов, - сказал довольно, садясь рядом. - Сейчас докурю, - Антон затянулся. Он бросил окурок в мусорное ведро и повернулся к Арсению. Тот смотрел в ответ. - Теперь не дёргаешься? – спросил тихо. - Временами. - У меня создалось впечатление, будто мы с тобой уже не первый раз вот так куда-то ездим, едим на кухне, препираемся, - Антон поправил шапку, улыбаясь радостно. - Это взаимно, знаешь. Попов поцеловал парня в шрам, а потом взял на руки. Утром следующего дня в квартире творилась суматоха: собирались пакеты, рюкзаки, сумки и даже коробки. - Да не надо нам столько вещей, мам, - Антон гонял туда-сюда по квартире. Арсений полностью упаковался сам, собрал рюкзак Антону и стоял на кухне, складывая продукты. - Не перечь мне, я что, Позовых не знаю? – женщина подавала Арсу какие-то связки, плошки, кульки. - Ну хоть ты ей скажи, - парень возмутился, - мы едем на дачу, а не на северный полюс, алло! - Так, - Майя рассердилась, - или ты смиренно катишь отсюда одеваться, или я никуда тебя не пущу, Арсений один поедет. - Ага, к моим друзьям без меня, - Антон насупился словно маленький ребёнок и с ворчанием укатил. Потихоньку вещи спускались вниз, Арсений молча бегал по лестнице туда-обратно. Подхватив парня, понёс вниз в сопровождении женщины, которая была недовольна их поездкой. - Ну вот у них там на даче ничего для тебя не оборудовано, ты сам как справляться будешь? – вопрошала она. – Сменные поручни! Насмешили! А вдруг они прикреплены слабо, а? Вот зачем я тебя отпускаю?! Внедорожник с семейством Позовых уже стоял у подъезда. - Тёть Май, ну ё-моё, - возмутился Дима, - зачем ему столько вещей? И еда тут? Да бли-и-ин... - Дима, - гаркнула та, - слово скажешь поперёк, никуда они не поедут! У меня и так сердце не спокойно! Не будете же вы его на руках в туалет и на кровать таскать! - Мам, - чуть истерично. - Я же сказал, мы с Катей поручни сменные установили, он без нашей помощи обойдётся. - Так, чуть что, звони, - наказала она, пока Арс усаживал парня рядом с Савой. - Мам, прошу, - пацан закатил глаза. - Вот если бы сам отцом стал – понял бы! Дима всё положил в багажник, все расселись и пристегнулись. Майя махнула отъезжающей машине и скрылась в подъезде. Дни на даче Арс особо не запомнил. Не то, чтобы они были скучные, наоборот, очень весёлые. Он был убуханный, в приятной компании из трёх семей, которые вплоть до сна все тусовались в доме Позовых. Они пели песни, играли в настольные игры, будто им по десять лет, бухали нещадно и много-много смеялись. Арсений с Димой спелись прямо с самого начала: они оба были душой компании, хохмили, смешили, рассказывали какие-то истории. Антон же был счастлив, как Арсу казалось. Он не переманивал внимание гостя к себе, а общался с другими и справлялся сам с поездками до туалета, помощь ему действительно не понадобилась. Спали они вместе. Первую ночь Тоша боялся дотронуться до мужчины, но тот пьяно сгрёб его в охапку и засопел. На вторую ночь они спали, распластавшись друг на друге, уже как будто и привычно, как старая супружеская пара. Шестого января Матвиенко звонил другу сорок три раза, и на сорок четвёртый всё-таки дозвонился, крича истерично, что дебилу скоро на работу, праздники кончаются и какого хуя он застрял в этом грёбанном Воронеже? Арс клятвенно пообещал, что завтра же вылетит домой, и как только купит билет, то тут же отзвонится. Седьмого января их вернули домой. Арс купил билет на самолёт в ночь, понимая, что реально задержался и загостился. Они все вместе пообедали, накатили за Рождество, а потом Майя осталась смотреть телевизор в зале, а парни закрылись в комнате. Антон сидел за столом, методично щёлкая мышкой, а Арсений смотрел на своём мобильном отснятые фотографии за эту неделю. - Эй, Тош, смотри, я тут такой пьяный, - он повернул экран к парню, - но классный же? - Да, - сказал тот кисло. - Не расстраивайся, - Арс сел, смотря на парня. – Это были офигенные каникулы, и да, я уезжаю, но вернусь же. - Нет. - Что? - Ты не вернёшься, - сказал спокойно, но как-то обречённо. - Антон, - строго, - не начинай. - Ничего не обещай мне, потому что я знаю, убеждён, - он повернулся и скривил губы, - ты не вернёшься. И это к лучшему. - Как ты бесишь меня сейчас, - мужчина посмотрел в потолок, сжав кулаки. – Ну вот что ты себе в башку втемяшил, а? Он понимал, что парень прав, но не хотел верить в собственную трусость. Да, ему было хорошо всю эту неделю. Тревожно, но хорошо. И он хотел дать надежду Антону, но и себе тоже, что инвалидность – это не самое страшное, это не преграда в их общении. - Арс, давай начистоту, - Шастун повернулся к кровати, вздохнул и потупил взгляд, а потом всё-таки серьёзно посмотрел на собеседника. – Это были умопомрачительные дни, полные счастья и радости. Я не знаю, когда в последний раз был так доволен, так весел, не думая о заморочках. И всему виной ты. Мои дни были наполнены тобой, и я тебе честно признаюсь, что хотел бы продолжить так. И сейчас самое время сказать спасибо, улыбнуться друг другу и расстаться на приятной ноте, зная, что продолжения не будет. Его и не должно быть. Мы вроде друзья, и вслух ничего друг другу не говорили, поэтому самым логичным, я вижу в этой ситуации, будет притвориться, что так и надо. Ты уезжаешь домой, и мы продолжим общаться как общались, если ты, конечно, этого захочешь. Но ты не прилетишь ко мне вновь, можешь даже не заикаться. У тебя там своя жизнь, полная эмоций и движения. А у меня здесь своя, - он склонил голову, - бездвижная и пустоватая. И на мой век хватит того, что ты устроил для меня. Не нужно выяснять отношения, которых нет и не будет никогда, потому что таким, как я, никогда не достаются такие, как ты. - Глупыш, - Арсений взялся за подлокотник и подкатил кресло к себе. – Думаешь, я из жалости тут всю неделю был? - Думаю, да, - Антон кивнул. – Не только, конечно, но полагаю, что это был основной аспект, боялся обидеть, задеть. - И целовал тебя из жалости? И в снегу валял? И минет делал? – он шептал и сам не понимал, почему злится. - Арс... - Дай мне время, - он прикрыл глаза. – Я вижу, как ты смотришь на меня, я головой понимаю, что ты влюблён, - сказал мужчина и сглотнул, осознавая, что прав, так как собеседник испугался и губу закусил. – Позволь мне всё утрамбовать и разобраться в себе. И я вернусь, - сказал он железобетонно. - Будем считать, что я поверил, - Антон отвернулся. Арсений легко коснулся его шрама губами и дыхнул в ухо. Он погладил шею пальцами, уткнувшись в плечо, вдыхая запах парня, запоминая, потому что, возможно, это в последний раз. - Антон, скажи, я прав? - Ты прав. - Почему ты раньше не сказал? - А был смысл? – он хмыкнул. – Ну влюбился в тебя очередной голубь, да какая разница? - Это ты, - Арс отстранился, смотря в зелёные глаза, - разница есть. - Очередная галочка в твоём списке побед, - он отмахнулся. – Глупый и наивный инвалид-колясочник. Арсений шуточно укусил его за нос. - Мне пора. - Да. Мужчина собрался, заказав такси. Они вышли, ну, Антон выкатился, в коридор. Майя прикрыла дверь зала, чтобы не мешать им прощаться. - Ничего не обещай, - сказал Антон, видя открывшийся рот Попова. - Тогда я тебя просто поцелую, - он склонился и нежно дотронулся своими губами до упрямого рта. Они ласкались долгую, сладкую минуту, а потом мужчина выпрямился. – Как прилечу, я напишу. - Попробуй только этого не сделать! – Антон улыбнулся. Майя вышла из зала, обняла Арсения, сказав, что была рада познакомиться, пожелала хорошего полёта и закрыла за ним дверь. Выйдя из Пулково полпервого ночи, Арс написал Шастуну, что всё хорошо, он долетел, получив в ответ несколько смайликов. Матвиенко с довольной лыбой встретил его у здания аэропорта, крепко обняв. Они постояли с минуту и прыгнули в тачку. Арс швырнул рюкзак назад, пристегнулся и не смог сдержать эмоций. Он не в Воронеже, он дома, здесь можно дать волю чувствам. Уткнув лицо в ладони, мужчина рвано, глубоко задышал. - Что? – Сямсис офигел. – Ты пугаешь меня, Арс! - Это пиздец, вези меня в бар, я должен напиться. - Так ты и не просыхал, судя по роже. - В бар вези, - сказал зло. - Да что случилось-то? Ты вроде весёлый был по телефону, благоухал там... – недоумённо. - Он инвалид. - ЧТО? – возглас, полный удивления и какого-то святого ужаса. - Инвалид-колясочник, - подтвердил Арсений. - На фотках же... - Он скрывает это от чужих глаз, знает узкий круг. Серый, - Арс закусил губу, смотря на ночной проспект, - я не просто охуел, когда впервые его увидел, я думал, что прямо там под землю провалюсь. Я стоял и молчал, не зная, что сказать. Прикинь, как мудак просто смотрел на парня, рот открыв. Он, сука, всё сразу понял, он меня раскусил, как орех. Я, блять, не знаю, как у него это получилось, но он не настаивал, можно сказать, отправил меня восвояси. - Но ведь ты остался, - тихо. - Не смог уйти, - Попов покачал головой. – Такое в моей жизни редко бывает. Я, знаешь, из квартиры вышел после того, как он меня обхаял, и будто ногами к чёртовой лестничной клетке прирос. Думал, вот дурак, бежать надо со всех ног, а не мог пошевелиться, представив этого мальчика, одинокого, несчастного, которому должен был чудо подарить, и просидел там час, пока мать его не вышла. - И что? - И я на неделю у них завис. - Так это, всё хорошо? - Нихуя не хорошо! Я, друг мой, на предательство собираюсь пойти, поэтому, блять, по-братски, вези меня в бар!