***
Солнце светило в этот день, как ни разу за неделю в тёплой Испании, и Лив упрямо отгородила его лучи от себя иллюминатором. Она прикрыла глаза и откинулась в кресле, позволяя себе полностью раствориться в меланхоличной фортепианной мелодии в наушниках. То и дело, на губах проступала улыбка, стоило ей вспомнить. Она уже успела немного устать от своего нового «приподнятого» настроения, которое заметили даже родители. Папа мог случайно подмигнуть ей за чаем, намекая на что-то, как если бы она вдруг изменилась. По сути всё осталось прежним, та же музыка в ушах, борьба со студиями за свою мечту и нелюбовь к арахисовой пасте и пафосному художнику. Возможно отношение к последнему всё-таки поменялось. Перед глазами встали небесно-голубые глаза и ямочки на щеках от его дурацкой улыбки. Лив почти явственно почувствовала ветер, которому не откуда было взяться на борту самолёта. Такого волнительного трепета, как в те мгновения, пока она бежала к нему, чтобы наконец сдаться, — с ней не было раньше. В детстве, может, когда ей подарили первый двухколёсный велосипед, и она, поборов щекочущий страх, сама проколесила весь парк. И чем он только ей…? — Дурак, — с улыбкой покачала головой девушка и попыталась переключиться на что-то другое. Что-то другое, не такое несносное и странное, как Ноа Бом. По прилёту, Лив вдохнула полной грудью терпкий, но такой родной запах тюльпанов. Кажется, он ощущался даже здесь, в терминале аэропорта. С каждой минутой в ней росло такое тёплое, щекочущее чувство, которое норовила поглотить её всю. Она не могла описать его, и старалась вести себя, как можно более естественно. Пассажиров встречали родственники и друзья, все обнимались и целовались, и Лив не могла перестать бегать по незнакомым лицам глазами. Пока в неё не врезались и чуть ли не сбили с ног две сумасшедшие девушки. Лив не могла дышать несколько секунд, пока её зажали в своих медвежьих объятиях Иса и Йанна, но, чёрт, как она была рада их видеть. Может, она чуть расстроилась, что среди встречавших она так и не увидела одного человека, но Лив подавила в себе эти эмоции. Он ведь как раз-таки знал про субботу. — Ты сучка, ты знаешь это, Рейнджерс? Как можно было сказать нам за час до прилёта? Лив чмокнула наступившуюся Ису в нос, и та ещё раз обняла подругу за шею. — Так бы не получился сюрприз. — В таком случае, нужно было неожиданно завалиться к нам домой. Ты не сильна по части сюрпризов, подруга, — фыркнула Йанна. Лив закатила глаза и показала им язык. — Ой, отвалите, сегодня День Короля, и я здесь, и прямо сейчас хочу телепортироваться в «Старбакс». — Чёрт да, я хочу фраппучино. — Карамельный. — И чизкейк. Как оказалось, Энгел осталась у родственников на выходные, которые отказывались её отпускать до понедельника, поэтому девочки приехали вдвоём. Потягивая сладкий холодный кофе, девочки вытягивали из неё горячие испанские истории, но на самом деле — ничего сверх интересного за неделю не произошло. Она проводила время с родителями, грелась на солнце, ела паэлью и с удовольствием присоединялась к обеденной сиесте вместе с другими. Ухаживая с отцом за садом, она думала о своих цветах, и о том, поливал ли их Ральф в её отсутсвие. Лив любила родителей, но её дом, семья — все они были в Амстердаме. Оттого мысли о возвращении в школу, к друзьям, к Ральфу, Эсре — грели её по вечерам. И вот она здесь, и неделя оказалась намного длиннее, чем девушка себе представляла. Уже на автобусной остановке от Исы всё-таки не укрылась что-то грустное во взгляде подруги, хотя та и выглядела счастливой. Прощаясь, она с хитрой ухмылкой наклонилась к её уху. — Думаю, не только мы тебя с нетерпением ждали. Лив покраснела и нахмурилась. — Бред. — Сама ты бред, — махнула на неё Иса, помогая той погрузить чемодан в такси, — Он не встретил тебя сейчас, и ты расстроилась. — Я не расстроилась, окей? Не расстроилась. — Пусть так, врушка. Всё, целуем, до встречи в школе! — Пока. Лив всю дорогу до дома ни о чём не думала, наслаждаясь видом до боли родных улиц и каналов.***
Находу бросая сумки и закатывая в прихожую чемодан, брюнетка надеялась, что и Эсра и Ральф сейчас дома и они вместе поужинают. В конце концов она соскучилась по домашним, а увидев бутылку шикарной испанской Риохи, эти ребята тоже скорее всего выразят свою безграничную любовь к ней. Она повесила джинсовку на крючок, не сразу обратив внимание на смех, доносившийся с кухни и тихой сапой прошла к себе в комнату отнести тяжёлые вещи. Если он забыл, что она сегодня прилетает? К чёрту его короткую память, да они только ночью списывались, тогда почему…? Сначала она замерла на пороге. Затем, кажется, не сдержала улыбки. Потом она вспомнила, что она Лив Рейнджерс, и ей не к лицу быть такой милой, и как ни в чём не бывало пошла за графином воды. Просто хамство. От игры в карты ребят не отвлекло даже её появление на кухне. И вообще, её не было неделю, а им и дела нет до этого! Достаточно громко, по её мнению, отпивая воду прямо из графина, Лив проверяла насколько не доставало её «друзьям» совести. — Оу, Лив! Первая пошла. Эсра подскочила со стула, но всё ещё не отрывала недоверчивого взгляда от карт Ральфа. — Ты шулер, просто шулер, я больше не буду с тобой играть! Лив, ты видела? Он мухлюет, он видел, что у меня бубновая королева. — Неправда, — гордо вскинул подбородок Ральф, взглядом показав на парня рядом с ним. Лив же принципиально смотрела только на белёсую макушку Ральфа. — Это всё Ноа. Это он у тебя подсматривал. — У Ноа не такое хорошее зрение. — Да, у меня не такое хорошее зрение, — подал голос ни за что ни про что обвиняемый игрок, прикладываясь к банке колы. Пока они разбирались, кто у кого палил карты, и Эсра обещала опрокинуть на голову Ральфа горшок с кактусом, Лив незаметно подвигалась всё ближе к парню в зелёной рубашке. Он так идеально выписывался в их кухню, как-будто изначально здесь подразумевался. Фантастика. Ральф решил, что будет всё отрицать до победного конца. — Нужно уметь проигрывать, Эсра, детка, и не сомневаться в зорком глазе своих товарищей. Он художник, у него чертовски хорошая фотографическая память. — Ты опять меня обижаешь, чувак, — смешно насупил нос Ноа, в очередной раз отобрав у белокурого героя «Карты, деньги, два ствола» напиток. — Живёшь, блин, живёшь, а на тебя вешают то, чего ты не совершал! — Это не доказано. — Это клевета! — не вставая со стула, парень прижался к Лив, обнимая ту за талию и утыкаясь лицом в живот. Лив по инерции положила руки ему на плечи, как-то даже по-матерински защищая собой от нападок жулика Ральфа. — И я буду говорить только в присутствии своего адвоката. Эсра хихикнула, выбрасывая на стол все свои мелкие карты. — Лив, знай, я тоже готова защитить честь твоего художника. Мы-то знаем, кто здесь хитрожопит… — она сощурила глаза на беспечно покачающегося на стуле Ральфа, который натянул на голову панамку и махал своими тузами. — Господи, вам по пять лет? — фыркнула Лив, чувствуя себя здесь воспитательницей детсадовской группы. Парень обдавал ей живот своим тёплым дыханием, и внутри у неё расцвела одна кувшинка. Почему-то всю поездку ей казалось, что события того вечера ей приснились, и пора бы вспомнить, что это Ноа и это она, и что их вообще может связывать? Ноа выглянул из-за девушки и думал, чем же ему сходить. Лив разрывалась между тем, чтобы врезать Бому за его отвратительное (однако приятное) поведение и расстроить тем, что с такими прекрасными картами ему лучше сразу сдаться и не выпендриваться. — Давай, Бом, блесни чешуёй. — Блесну-блесну, — парировал он, отвечая Ральфу вальтом. За королём тузов дело не встало.***
Спустя полчаса, когда все проголодались и смирились, что Ральф с концами забрал себе лавры, Эсра взяла парня за шкирман и повела наверх смотреть странные индийские фильмы за тарелкой крекеров. Лив наконец встретилась взглядом с Ноа. Она и забыла какие у него голубые глаза. — Привет. — Привет. — Смотрю, ты тут без меня закорешился с моими соседями. — Я с ними уже давно закорешился, если ты не знала, я хороший стратег, — широко улыбнулся Ноа, выходя вместе с девушкой на балкон. Лив только насмешливо приподняла бровь. — Сказал тот, кто набрал себе веер дерьмовых карт. — Это неудачное стечение обстоятельств, — сказал в свою защиту парень. — Окей, можешь это так называть. — Нет, ну ты подумай, все против меня сегодня, даже собственная девушка! — уже открыто негодовал парень, жмурясь и морщась на вечернем солнце. И совсем её не польстило такое маленькое замечание. В доказательство этому она сложила руки на груди, не больно пнув Бома по ноге. — Что же ты эту собственную девушку не встретил в аэропорте? — Мы хотели приготовить тебе морковный пирог! А потом чёрт дёрнул Эсру найти эти карты, мы забыли про пирог, аэропорт, — перед глазами Лив внезапно вырос парень, нежно водя пальцами по скулам и смотря на неё с той самой нежностью, как семь дней назад. «Значит не приснилось», — с каким-то спокойствием подумала про себя Лив, забыв, что они вообще расставались на это время. Она сжала в рукав ткань его рубашки, отвечая на поцелуй. Потом она вспомнила, как он тогда подсел на лавочке и треснул её книжкой по лбу, как она зареклась никогда не смотреть в сторону этого ненормального, потому что… как такое вообще возможно..? — Я так скучал по тебе, — тихо прошептал он, зарываясь лицом в кучерявые волосы. На лице Лив расцвела счастливая улыбка, потому что он и правда скучал. Она просто знала это и всё, как и знала о том, что у них это взаимно. — Ноа? — Мм? — У тебя краска в волосах, тебе не говорили, что кисточку за ухо, как карандаш никто не закладывает? Ты же не маляр со стройки, — Лив попыталась ногтём снять с отросшей тёмной пряди бирюзовую краску. Она не стала обращать внимание, что парень закатил глаза и посмотрел на неё, как на ненормальную. Нет, она вернёт этим волосам идеальный вид, кто ему вообще разрешил над ними так издеваться? — Кажется, этот момент предполагался, как романтический, Лив. — Да? Ой, ну, прости, — частично ей удалось справиться со своей задачей, и она довольно поправила его шевелюру, надеясь на продолжение подобных романтических моментов. Например, за пирогом, который ей так и не приготовили.