***
Ровно четыре года назад столица Южной Кореи впервые содрогнулась от громкого жестокого убийства зама главы ведущей политической партии ещё тогда никому не известной группой наёмных убийц под названием Shadow. Бан Чан тогда даже подумать не мог, что пять отбросов общества, нашедших друг друга то ли по совершенной случайности, то ли по воле судьбы, обретут пусть и пугающую, но громкую славу. Всё началось с того, что его турнули из универа за прогулы, сказав, что из него ничего путного не выйдет. Тогда Бан просто забил на всё: на учёбу, друзей, семью. Всё, что он делал - это бесцельно пропивал и прокуривал свою жизнь, а в короткие моменты просветления разума учился обращаться с холодным оружием. Что у него явно есть бойцовский талант, ему сказали ещё в детстве, когда по счастливой случайности он сумел уговорить родителей отвезти его на вводное занятие по каратэ. Но родственники, твёрдо решившие, что их сын станет юристом, лишь вежливо поблагодарили тренера и больше Чан там никогда не появлялся. Возвращаясь поздней ночью домой с очередной попойки, блондин случайно заметил драку в одном из узких тёмных переулков. Всё таки любопытство, пересилив уже совершенно привычный похуизм, заставило его подойти по-ближе. Это была не просто драка, а самое настоящее избиение. Пятеро здоровых, как шкафы бугаев буквально вбивали в красную то ли от крови, то ли от краски из баллончика стену черноволосого парня. Тот изо всех сил пытался дать отпор, но преимущество в силе было просто несоизмеримо, поэтому пацану без остановки прилетало во всевозможные места. Видно в тот момент у Чана геройство в пятой точке заиграло, и именно этот момент стал точкой невозврата. Не думая, он достал из кармана складной нож и со всей силы пырнул одного из громил в бок. Воспользовавшись кратковременным шоком всех присутствующих, Бан подхватил почти бессознательное тело и как казалось, со скоростью света стартанул из этого оплёванного и облёванного переулка. Так они познакомились, а затем стали лучшими друзьями с Со Чанбином. Как потом выяснилось, Бин сплавлял наркотики и задолжал крупную сумму поставщику, а тот, не долго думая, решил с ним по-быстрому расправиться. Со переехал к Чану, потому что у этого парня кроме его любимой и неизменной чёрной одежды и такой же чёрной эпэловской шестёрки ничего не было. Через месяц они встретили Минхо. Точнее как встретили — стащили с моста. Ли не выдержал. Смерть матери, а затем и расставание с девушкой слишком внезапно свалились на него многотонным грузом и в итоге сломало. Он не хотел жить, не хотел дышать, не хотел видеть окружающий его мир, в котором буквально всё напоминало о тех, кто его покинул. Минхо уже перелез через ограждение моста Мапо, прикрыл глаза, вдохнул прохладный ночной воздух и отпустил руки. Вдруг две пары рук перехватили его поперёк талии и за плечи, а в следующую секунду он и ещё двое его "спасителей" уже сидят на холодном бетоне. Потом были крики, туча вопросов, а Минхо сидел и улыбался. Душа почему-то рвалась в звёздное небо, а в груди зарождалось тепло, ведь смотря в глаза напротив, он видел такую знакомую грусть, надежду и обиду. Как бы эгоистично это не звучало, на людей. Наверное, у него такие же глаза. Так в двухкомнатной квартире Бан Чана, любезно купленной его родителями ещё перед началом первого курса университета, 22 августа 2014 года появился Ли Минхо, которого они вернули к жизни, убедили в том, что он им нужен и никто не хочет его смерти. А 13 октября они втроём находят Хёнджина...Точнее спасают его от принудительного помещения в псих лечебницу для особо тяжёлых пациентов. Хвану поставили диагноз "расстройство личности", когда тому было одиннадцать лет, когда резкую смену настроения, срывы, вымещаемые на других людях, стало невозможно списывать на нестабильное подростковое эмоциональное состояние. В шестнадцать лет добавили запись "с проявлениями садизма". Всё это произошло после того, как Джин почти до смерти избил парня, делившего с ним палату, и когда медсестра зашла в палату с очередной порцией различных таблеток, она увидела окровавленного парня и Хвана с диким оскалом на лице, который от удовольствия чуть ли губы не облизывал. Чужая теплая кровь на костяшках пальцев возбуждала, вызывала нереальное удовольствие. Он чувствовал потрясающий солоноватый привкус на кончике языка, жадно вдыхал тяжёлый металлический запах, то, от чего голова приятно кружилась, пуская маленькие электрические разряды в кончики пальцев. Удивительные ощущения. Именно тогда было решено перевести его во взрослое отделение больницы "Соннаквон", признав опасным для общества. Навсегда. 13 октября на него надели смирительную рубашку и в последний раз вывели в парк при лечебнице, в которой он пробыл почти пять лет. Конечно же, предварительно накачав его какой-то хернёй, от которой в глаза всё плыло. И в тот момент, когда Хёнджин, так не вовремя оставленный мед братом на скамейке в парке Госпитале Святой Марии, уже собрался отключиться, мимо проходили Бан, Со и Ли. Хван уже сам не помнит, как в таком состоянии смог заметить что-то кроме разноцветных кругов перед глазами. Он еле повернул голову к невысокому каменному забору и почти онемевшими губами прошептал: "Помогите". В этот момент Чан оборачивается на шум и видит невероятно красивого парня в смирительной рубашке. У того в глазах помимо сумасшедших, не здоровых огней, горит отчаяние и немая просьба. "Помогите мне" Бан резко срывается с места, перемахивает через забор, подбегает к скамейке, хватает этого парня и тащит обратно к забору. Нечего не понимающие Бин и Минхо помогают блондину и уже через несколько секунд заворачивают в какую-то подворотню, стягивают с еле держащегося на ногах Джина рубашку, с трудом натягивают на того чёрную толстовку Бина и по дворам и переулкам доходят до дома, слыша за спиной вой сирен и крики, доносящиеся из госпиталя. Тогда Чан был почти уверен, что их найдут, потому что парк всё равно был нашпигован камерами и хоть одна да засекла бы их. Но ни через день, ни через два, ни через неделю и даже через месяц никто к ним не заявился и не арестовал. А вот с Хёнджином, как выяснилось, всё было гораздо сложнее. Любые срывы сопровождались либо дикими криками, либо истеричным смехом. Понимание того, что без сильных успокоительных с им просто не справится, а денег еле хватало только на оплату квартиры и еду. Путей было несколько: искать работу, воровать и заниматься чем-то нелегально-криминальным. Первый вариант сразу провалился. На Чане весело два штрафа за порчу университетского имущества и вождение в нетрезвом виде. Бин одной ногой стоял на учёте за сбыт наркотиков, а Минхо взяли консультантом в какой-то магазин, но буквально через полторы недели горе-работник разругался с начальством и благополучно был уволен. Идти работать на мизерную зарплату смысла не было, так как им втроём только месяц на одну упаковку успокоительного пришлось бы горбатиться, а это не выгодно. Жалкие попытки воровства тоже пошли ко дну. На Со все и так смотрели косо — ещё бы, мало того, что аура у того тяжёлая, так ещё и ходил всегда хмурый и подозрительный, кутаясь в свой чёрный балахон, и на каждого прохожего смотрел, как маньяк последний, в общем, внимания он к себе привлекал много. У Ли, если он что-то скрывал, всё было на лице написано, так что он тоже не подавал больших надежд в этом деле. А Бану просто не везло. Он три раза пытался стащить что-то: первый раз всё прошло почти удачно, но в последний момент рядом стоящая бабка очень не вовремя обернулась и начала вопить, что вызовет полицию. Второй раз его спалил парень, у которого он и собирался стащить, а в третий всё получилось, но Чан посеял краденый кошелёк. Больше пытаться они не стали, так как не очень успешные попытки Чана привлекли внимание полиции и в связи с этим, блюстителей правопорядка на улицах их района стало гораздо больше. Отчаяние с каждым днём подкрадывалось всё ближе, не оставляя команду ни на секунду. Контролировать припадки Джина стало почти невозможно, причём во время них он калечил не только себя, но и окружающих, так что его приходилось привязывать к кровати для общего блага. И в один прекрасный день, Ким Уджин, единственный университетский друг Чана и удивительно способный хакер по совместительству, который хоть как-то пытался помочь ребятам, предложил, пожалуй, самую безбашенную вещь, которая в итоге и изменила жизнь четырёх парней, брошенных обществом. Наёмное убийство. Эта идея появилась у Кима, когда они вчетвером с Чаном, Чанбином и Минхо сходили в тир. Ещё тогда его до глубины души поразила меткость Ли и Со, а про навыки Чана в ближнем бою и обращением с холодным оружием он вообще молчал. Естественно, идея была сумасшедшая, но если всё получится, они не просто будут в состоянии купить нужные лекарства, но и устроить себе очень даже приличную жизнь. Уджин без особого труда мог найти заказы и достать оружие с даркнета, так что с обеспечением всем необходимым проблем не было. Всё остальное зависело от решения самого Чана, согласиться ли он идти на такой риск. И..Чан согласился..***
"— Сегодня в районе Апкуджон, был найден убитым глава транспортной компании "LIF" — Ким Сонки. На месте преступления была найдена белая бумажная карточка с изображением лисы, нарисованной красным фломастером. Она была вложена в руку убитого. Смерть наступила в результате перелома шейных позвонков. На данный момент полиция уверенна в том, что это заказное убийство, но методы выполнения заказа не похожи на публично известную группировку Shadow. Как предполагают эксперты, в Сеуле появилась новая группировка ничем не уступающая легендам и уже успевшая получить название "Fox". На данный момент ведётся расследование..." — Ну и что ты думаешь об этом? — Со Чанбин, до этого сидевший на чёрном кожаном диване, наконец-то выключил телевизор и повернулся к блондину. — Это проходное мелкокалиберное дерьмо или что-то по-серьезнее? — Пока сложно сказать, но судя по фоткам трупа, это лютые профессионалы. Даже Хёнджин так шеи не сворачивает, — Зачесав назад белые кудряшки и выудив из кармана серых спортивных штанов только начатую Винсонт, Чан уселся рядом с черноволосым. — Бин, да забей. Пока они нам не мешают, смысл на них внимание обращать? — Чан, у тебя встреча с поставщиком через два часа. Уджин убьёт тебя, если не будешь через час готовым стоять у выхода. — Хорошо. Минхо, если увидишь Хёнджина, передай ему, чтоб он наконец-то вылез из своей пыточной камеры и помыл наконец посуду, а то там уже скоро тараканы гнездиться начнут, — C этими словами, Бан неспешно встал и вышел из комнаты. Да..От воспоминаний о жизнь четыре года назад, Чана невольно передёргивает. Сейчас они живут на двадцать пятом этаже элитных апартаментов района Каннам. Сейчас Чан является владельцем самого популярного и раскрученного ночного клуба в Сеуле и сети баров. Такой бизнес является отличной маской для профессионального киллера. "Shadow" — самая известная группировка наёмных убийц с удивительно ярким дебютом в преступном мире. На её счету около сотни крупных преступлений, известных полиции и ещё порядка пятидесяти не раскрытых. Никто не знает, кто они, как выглядят. Единственное, что известно общественности — состав. "Снайпер", "Black", "хакер", "невидимка" и "сумасшедший". Это была их фишка — оставлять на местах преступления карточки со своими кличками, а эти ниоткуда взявшиеся "Fох" в наглую копируют это. В любом случае, сейчас явно не до этого. Через час у него встреча с главой японской мафии — главным поставщиком оружия. И вот ровно через час Бан Чан уже сидел в кожаном салоне дорогого автомобиля, смотря через тонированное окно на пролетающие однотипные высотки Сеула. Богатые здания Каннама постепенно сменялись на обшарпанные трёхэтажки окраины. Чёрный джип остановился у заброшенного амбара, у которого их уже ждали три бронированных кадиллака. Выйдя из машины, Чан достал из кармана костюма маленькую белую бумажку и взглянув на неё, убрал её в кошелёк. В старом, полу разваленном здании царил полумрак и грязно было настолько, что, вдохнув, можно было почувствовать пыль на кончике языка. Посреди расчищенной от хлама площадки стояли три человека. — Давно не виделись, Чани~ — Насмешливый голос разрезал царившую в здании тишину. — Я тоже рад тебя видеть, Юта. С каждым шагом силуэты приобретали более чёткие очертания. Двое громил в чёрных костюмах стояли чуть позади молодого парня с огненно-красными волосами. Его губы были растянуты в усмешке, а чёрные глубокие глаза насмешливо прищурены. С Томаки Ютой Shadow сотрудничали на протяжение двух лет. Он являлся главой Японской мафии "Wind Rose" — крупнейшей контрабандистской организацией Японии, занимающейся несанкционированной торговлей огнестрельным оружием. Уже второй год они являются основным поставщиком оружия для группировки Чана. — Твой товар прибыл в целости и сохранности. Всё, как и договаривались: пять Glock-17, пять Colt M1911 и три винтовки PSG-1, так? — Да, верно. — С тебя 55 455 баксов. — Мы не об этой сумме договаривались. Речь шла о пятидесяти тысячах. — Так было раньше, Чани, — Самодовольная улыбка расцвела на красивом лице японца. Блондин тихо хмыкнул и медленно подошёл почти вплотную. Лишь сейчас стала заметна небольшая разница в росте, из-за этого Бану пришлось задрать голову. — Мы уже об этом говорили, давай не будем снова начинать уже законченный разговор. Пятьдесят тысяч и точка. Задержав на несколько секунд взгляд на плотно сжатых губах, Юта вальяжно поднял руки в примирительном жесте. — Хорошо-хорошо, только не плачь. Принесите заказ, — Телохранители без промедлений направились к стоящим позади контейнерам. — Здесь вся сумма. Если не веришь — можешь пересчитать, — Один из людей Чана передал Томаки небольшой металлический чемоданчик. — Загрузите это в машину, — Кинув последний оценивающий взгляд на японца, блондин развернулся и направился к выходу. — Надеюсь, твой нынешний хорошо тебя трахает. — Слова врезаются в спину, заставляя остановится. На лице растягивается самодовольная улыбка. — Ну что ты, я всегда сверху. Кому как ни тебе это знать. Свежий, прохладный воздух, быстро заполнял лёгкие и очищал голову от ненужных воспоминаний. Хотелось забыться, выкинуть все навязчивые мысли, которые как пчёлы роились в сознании. Достав почти убитую пачку Винсета, Бан вытащил сигарету, закусил мягкий фильтр, поджёг и неспешно сделал первую затяжку. Белый ядовитый дым успокаивал как никогда отлично, обволакивая уже давно отравленные лёгкие. Нужно было сделать звонок Бину, тот сейчас должен был осматривать выбранное место проведения заказа. Как и предполагалось, сеть не ловила, так что, предупредив водителя, Чан пошёл к старым, обшарпанным кирпичным домикам, стоящим в метрах ста от ангара. Район этот по распоряжению государства предназначался для бездомных, так что даже до уровня трущоб дотягивал с трудом, но сеть здесь быть должна. Оперевшись о исписанную граффити стену, блондин быстро набрал номер Чанбина. Медленные, долгие механические гудки неспешно разрывали динамик. Отвечать явно никто не собирался. Вдруг откуда-то сверху раздался слабый скрип проржавевшего железа. — Ну и что же такой богатый и сексуальный красавчик делает в этом районе? Чан тут же поднимает голову и почти вплотную сталкивается с горящими насмешкой подведёнными лисьими глазами. Лишь через секунду до Бана доходит, что перед ним вверх тормашками висит мальчишка с огненно-красными волосами и без зазрения совести изучает список его контактов. — Ну а что же такой наглый ребёнок делает на крыше полуразвалившегося притона? Мальчик звонко смеётся и с необычайной лёгкостью и гибкостью спрыгивает с ржавой пожарной лестницы. Только сейчас старший смог нормально рассмотреть красноволосого и выглядел он весьма... Экстравагантно. Мальчишка был невероятно красив и харизматичен, на вид лет пятнадцати-шестнадцати от силы. Подведённые глаза с идеальными стрелками светились сучьей усмешкой и горячестью. Красивые губы растянуты в игривой улыбке, в ушах длинные серьги-цепочки, тонкую шею обхватывал кожаный чокер, чёрная сетчатая, определенно женская кофта почти не скрывала стройного гибкого торса, худые ноги обтягивали латексные штаны. Это маленькое нечто манерно упёрло руки в бока и вперило свой горячий до жути взгляд прямо в потемневшие глаза напротив. У Чана от этого взгляда, внутри кажется, всё мелко завибрировало, отдаваясь в каждой клеточке тела. Какой же прекрасный мальчик. — Видом любуюсь, — немного сощурив глаза, младший, плавно покачивая бёдрами, не спеша почти вплотную подошёл к старшему. — А вот такие красавчики, как ты, видом любуются с двадцать третьего этажа какого-нибудь элитного комплекса, попивая дорогущий виски, а не стоят у облёванной стены притона в одном из самых опасных районах города. Так что же ты здесь делаешь? Бан в точности отзеркалил улыбку мальчишки, глядя на него сверху вниз. — Дела взрослых явно не должны забивать такую красивую головку. Красноволосый несколько секунд настырно держал зрительный контакт, затем на его губах растянулась самая обольстительная улыбка, которую Чан только видел. Внизу живота ощутимо потяжелело. — Что ж, — Тонкий, длинный пальчик уткнулся в крепкую грудь и медленно провёл вниз до массивной бляшки ремня. — Хорошо. Младший резко отстранился, сунув руки в карманы и посмотрел из-под полу прикрытых ресниц на Бана. Губы растянулись в довольной ухмылке. — Сколько ты стоишь за час? — Чан оттолкнулся от стены, подошёл ближе к мальчику и провёл большим пальце по гладкой щеке. — Боюсь, у хёна нет с собой столько, — Миленько улыбнувшись, красноволосый ловко запрыгнул на скрипучую пожарную лестницу и быстро забрался на второй этаж. — Как хоть зовут тебя? Мальчишка замер на секунду, затем развернулся лицом к старшему. — I.N. — Подмигнув, он быстро перемахнул через подоконник. — Не скучай, красавчик. Послав воздушный поцелуй, мальчик исчез в оконном проёме. — Значит, I.N, да? — Чан ещё несколько минут смотрел в пустое окно с ухмылкой на губах. В груди было чёткое предчувствие, что с этим мальчишкой с огненными волосами он ещё точно встретится.***
Чанбин перезвонил только тогда, когда Бан был недалеко от центра города. — Чанбин, что по новому заказу? - Я связался с заказчиком, сказал, что мы берём — Отлично, я уже скоро дома буду. - Чан, слушай, ты же вроде записывал адрес? Можешь мне продиктовать, надо в базу внести. Блондин полез в карман брюк, но... Тот оказался пуст. Обыскав всю машину и перетеря свою память, Бан наконец понял, что кошелек стащили. А точнее, стащил. — Бин, у меня стащили кошелёк с адресом. — Ты, блять, серьёзно?! Кто? — Приеду, расскажу. До связи. Отключив вызов, Чан устало откинулся на спинку сиденья. Предчувствие не подвело.