***
Первое, что видит Чонгук, это окровавленный труп мужчины, которого удерживают на стуле лишь тугие узлы веревки. Ему становится дурно, но, поборов приступ тошноты, он наконец-то переводит взгляд на Сокджина. Тот стоит чуть в стороне, с интересом наблюдая за его реакцией, считывая малейшие изменения эмоций на красивом лице. Джин знает, что зрелище омерзительное, но он ничего не мог поделать с собой — он должен был ему все наглядно показать, словами не опишешь такое. В душу начинает закрадываться страх, что младший будет слишком напуган, что отвергнет его, а этого пока не хотелось бы, этот мальчишка ему интересен, даже слишком. Джин ждет. Чонгук молчит. Он смотрит на Джина и подмечает в его выражении лица полную безмятежность, словно это не он стоит весь в крови с абсолютно равнодушным взглядом, будто накрыл завтрак на двоих. Он не может подобрать слова, кажется, в его сознании не осталось ни единой эмоции. Наверное, это и называется шок? Он ведь знал, кто такой Ким, и догадывался, чем он зарабатывает после освобождения. Так почему же все равно так неприятно? — Мерзко. Это единственное, что он может сказать сейчас о ситуации. Но Киму и этого достаточно — дар речи не потерял, а это уже хорошо. Он двигается к нему, Чон стоит на месте и даже не думает отходить. — Ты ведь все знал с самого начала. Не вопрос, утверждение. Да, знал. — Все равно мерзко. Джин стоит вплотную к нему и смотрит прямо в глаза, выискивая сомнения и, возможно, толику страха. Но их там нет, лишь отвращение. К нему? Или к виду крови? — Ты ему противен… Чимину надоело наблюдать за этой картиной со стороны, это надо заканчивать. Сокджин принадлежит ему и только ему. Он встает бок о бок с мужчиной, запуская свою руку в черные волосы у основания, чуть массируя острыми ногтями, заглядывает ему в глаза, но ответ не получает. Ким неотрывно смотрит только на Чонгука. Раздражает. — Зрелище мерзкое, а ты — тварь в людском обличье, хоть и в красивом. А я наверное мазохист, и тоже ненормальный, раз ты мне нравишься. Чонгук хмыкает и стирает каплю крови с чужой щеки. Джину большего и не нужно в ответ, он резко хватает его за волосы и грубо целует, вкладывая в поцелуй всю свою благодарность. Они вместе еще те больные ублюдки. В один момент забывается все. И окружение, и совесть, и закон — все летит к чертям. Чонгук сжимает руками куртку мужчины и хочет оттолкнуть от себя, но не выходит, потому что даже не стоит пытаться противоречить себе и своим желаниям. Ему приятно. И он только сильнее сжимает свои руки, пока Джин уже залазит своими под футболку, вызывая дрожь. — Хватит! Чонгук еле успевает вернуть себе равновесие, когда Джин резко отстраняется и смотрит стеклянным взглядом поверх его плеча. Черт. — Я сказал, хватит! Заканчивай этот цирк. Чимин зол, Джин видит это по ярости в глазах и подрагивающим крыльям. Черты красивого лица заострены. Он имеет право злиться, ведь теперь он становится не таким нужным. Их соединял лишь секс и жажда крови, но сейчас эти точки соприкосновения меркнут. Надо что-то решать, но как объяснить это Чонгуку? Поймет ли он и это? Чон все также неподвижно стоит напротив и не может понять, что произошло. — Что с тобой? Он оборачивается и смотрит туда же, куда и Джин, но не видит ничего существенного. В это время Ким достает телефон, фотографирует жертву и оповещает чистильщиков. Скидывает одежду в крови, оставаясь в одних плавках, и, подрагивая от холода, достает из сумки у входа чистую. Все это он делает молча, игнорируя ситуацию в доме. Так же тихо он выходит на улицу, снегом убирая остатки крови с рук и лица, бросает туда же в снег вещи, телефон и поливает все бензином. Чиркает зажигалкой, и вспыхивает огонь. Джин наблюдает за пламенем какую-то долю секунды, а потом возвращается в дом, берет Чонгука за руку и выводит его наружу. — Ты надеешься сбежать? Он знает, что не сбежит от него, потому что Чимин стал уже его частью, а от себя убегать бессмысленно. Но именно сейчас ему надо увезти Чонгука. Пламя небольшое и дом не заденет, по крайней мере до приезда зачистки. Остальное их дело. Деньги должны быть уже у Джея. Работа выполнена, пора прощаться. Чонгук все также не понимает этого молчания и спешки, но молча следует за Джином в машину. Джин достает другой телефон из бардачка и набирает Джея. Долгие гудки, но потом на другом конце отвечают. — Кукла? — Деньги уже у тебя? — Да. Как все прошло? — У тебя были сомнения? — Сомнения были в твоих личных разборках. Насчет дела, никогда. — Твой младший брат такой же ублюдок, как мы. Чонгук смеется на эту фразу, и напряжение немного спадает. У Хосока на том конце провода тоже вырывается вздох облегчения. — Это был его скрытый талант, — добавляет Джин. Повисает недолгое молчание, потом Хосок говорит: — Мы в аэропорту, ваши вещи у нас. — Значит, ты нас чуть не кинул? — Ваш рейс просто чуть позже. Я отправлю билеты. — А наши паспорта? — У Чонгука. Ждем вас на родине, ублюдки. Хосок смеется своей же фразе и отключает телефон. Джин поворачивается к Чону и берет его руку, чуть сжимая и поглаживая большим пальцем. — В аэропорт! Нас ждут дома! — Они улетели? — Садятся в самолет. Наш рейс позже. Чонгук в шоке от своего же брата. Неужели он ожидал настолько неприятного окончания их разговора, что решил просто слинять? Джин же поднимает взгляд выше руля и смотрит в глаза Чимину. Тот стоит возле капота и молчит. Он вышел из дома с ними, но не сел в машину, а просто стоял и наблюдал. И это плохо. Джин прекрасно знает, что он мог бы разнести все вокруг, но он не делает ничего. Он готов мстить, но мстить будет холодно и жестоко. Он просто смотрит ему в глаза и усмехается, взмахивает черными крыльями и исчезает. Но никто не знает, надолго ли. Надо действовать быстро.***
Перелет проходит гладко, и вот уже аэропорт города Инчон встречает их, сверкая яркими вывесками. Машина Джина стоит на парковке, поэтому они просто заводят автомобиль и ждут, пока двигатель прогреется. Чимин рядом, Сокджин это чувствует, но не видит его. Спустя десять минут мужчины отъезжают с парковки. Джин решает не молчать. — Ты веришь в мистических существ? Чонгука немного удивляет это вопрос. — Вроде вампиров и демонов? — Насчет вампиров не уверен, а вот демоны… — Не думаю, что это реально, — перебивает его Чонгук. — Вымысел, и не более того. Проекция людских страхов и желаний. Джин крепче сжимает руль и смотрит в зеркало заднего вида. Он здесь. — А если бы я тебе сказал, что демоны реальны, и один даже сидит на заднем сидении моего авто? Чонгук инстинктивно оборачивается, рассматривая пустые сидения, и с тревогой снова переводит взгляд на Кима. А вот этот разговор уже пугает. Чонгуку внезапно вспомнилась их первая встреча, когда он чувствовал озноб и взгляд Джина в сторону, как и сегодня в том домике в Японии. Его прошибает холодный пот. Одно дело убийца, а другое — психопат. — Скажи… Ты принимаешь те таблетки, что давал тебя доктор Чхве? — Ты думаешь, это мои галлюцинации? Джин сворачивает с основной трассы, ведущей в Сеул, и едет в Инчон. — Куда мы едем? — Туда, где все началось. Чимин наслаждается страхом младшего. Джин же молчит и едет на тот склад, где он впервые ощутил присутствие Чимина. Он должен снова туда приехать, его туда влечет. У Чонгука в голове роятся мысли. Телефона, чтобы позвонить, у него нет, да это и бесполезно, так же как и пытаться выпрыгнуть из машины. Чонгук делает глубокий вдох. Он ведь ходил на курсы психологии во время учебы, значит, должен действовать по-умному. Он просто выслушает Джина, а после уедет домой и сообщит обо всем брату. Вдвоем они помогут ему. Машина подъезжает к заброшенному песчаному пляжу и тормозит. Джин выходит из машины и направляется в сторону склада, Чонгуку ничего не остается, кроме как последовать за ним. Ему кажется, что он уже где-то видел подобное здание. Дверь открывается со скрипом, впуская мужчин внутрь. — Даже в моей профессии наступает кризис, и работа перестает приносить былое удовольствие, — говорит Джин. — Я довольно жестоко убил здесь человека, и меня посетила мысль, как я дошел до такого, что убийство не радует меня? Именно в тот момент я почувствовал присутствие постороннего. А позже, когда я приехал домой, этот незнакомец явился мне. И он вернул мне вкус убийства. Джин подходит к Чонгуку, поглаживает ему волосы, ведет линию пальцем до кисти, в конце сплетая их руки. — Так было до встречи с тобой. Мы решили просто поиграть. Но я слишком заигрался тобой и влюбился. Ему это не нравится. Джин отрывает взгляд от сплетенных рук и смотрит в глаза Чимину, что стоит за спиной Чона. — Я хочу, чтобы ты ушел. Чонгук чувствует себя лишним, ему хочется, чтобы кто-то разбудил его, спас от этого кошмарного сна. Ведь так не может быть! Он влюблен, причем взаимно, но что ему делать с психическим расстройством Джина, он не представляет. — Если ты начнешь пить лекарство, демон исчезнет. — Наивный. Он не верит в мое существование. — Он как змея, стоит рядом с тобой и не уйдет. Я должен сделать что-то прямо сейчас. — Сокджин крепче сжимает ладонь Чонгука и добавляет. — Я убью его, и это решит все. Иначе он убьет тебя. Ким расцепляет их руки и отходит на пару шагов назад. Чимин же встает напротив Джина, загораживая Чонгука, и смотрит с явным превосходством. — Ты думаешь, у тебя получится? — Ну, убивать я умею. Джин достает пистолет из-за ремня джинсов и снимает с предохранителя. У Чонгука от этого действия бегут мурашки. — Что ты собрался делать? Вот и всё. Ким окончательно сошел с ума, а жизни Чона настал конец. Джин снова подходит к парню ближе, обнимает его одной рукой, унимает дрожь, покрывает поцелуями лицо. — Просто доверься мне. Я все решу. Решение приходит само. Джин бы никогда не подумал, что выход найдется столь быстро, и он ни капли не будет сомневаться в нем. Чимин уже предвкушает кровавое событие, что вернет ему его игрушку, но чего никак не ожидают оба, так это того, что Сокджин поднесет дуло пистолета к своему виску и выстрелит без раздумий. Кровь брызгает на лицо Чонгука, и он не может сдержать крик. Его сердце разбивается на тысячи осколков, а плоть осыпается. Он просто кричит, срывая голосовые связки, и падает на колени, закрывая голову руками. — Нет-нет-нет… Это не может быть реальностью. Она не может быть столь жестокой, только не с ним. Что он будет теперь делать со своей жизнью? Мысли в голове Чонгука мечутся так быстро, что он не может сосредоточиться ни на одной из них, а его брюки медленно пропитываются темной тягучей жидкостью.***
Он не знает, сколько времени он проводит в таком положении, но когда его мозг отключается от мыслей, и он чувствует пустоту внутри, он поднимает глаза и видит своего любимого в луже собственной крови с улыбкой на устах. Все это правда. Его смерть — это реальность. Слезы уже не льются, когда он придвигается ближе и проводит пальцем по щекам, убирая волосы с красивого лица. Все должно было быть по-другому. Он встает с пола и берет тело на руки. Машина. Надо вернуться, на улице уже темно. Этот склад — абсолютно пустынное место без единого живого человека. Может, это и к лучшему. Чону требуется приложить множество усилий, чтобы дойти до машины, а после посадить Джина на пассажирское сиденье. Кресло он чуть спускает вниз, чтобы было ощущение, что парень спит. Конечно, они оба в крови, но это нормально. Чонгук садится на водительское место и заводит двигатель. В бардачке находит сигареты и, даже не открывая окна, закуривает. Неглубокие затяжки дерут горло, вызывая приступ кашля. Плевать. Другой рукой он переплетает пальцы с пальцами Джина. Он рядом, он не умер. Чонгук не знает, сколько времени сидит так и сколько сигарет выкуривает, пока не видит тень в зеркале заднего вида. — Чимин, как я понимаю? Видимо, он тоже сходит с ума. — Теперь он снова будет со мной, и все благодаря тебе. — Никогда. — Я не отдам его. — Я тоже. Чонгук лишь крепче сжимает руку Джина, даже не смотря на Чимина. Он не отдаст его, это его сказочный принц. И долго и счастливо — это их история. — Тогда пойдем с нами… Чонгук чувствует холодные руки на своем горле, как они сжимают, перекрывая кислород, но даже не думает сопротивляться. Он снова будет с ним. Всегда.