Шанс все исправить

      — Я против, — Альфонс скрестил руки на груди, выказывая свое недовольство начавшимся пять минут назад разговором.       — Ты не понимаешь, Ал. Это, возможно, мой шанс все исправить! Его нельзя упустить…       Часто после возвращения черных и белых свистков из глубин Бездны расползаются десятки слухов о новых реликвиях. Весь Оус начинает гудеть, предвкушая новые подробности о жизни в ранее неизведанных участках Бездны. Сложно не поддаться всеобщей взбудораженности и не начать заслушиваться историями, правдивыми или лживыми, о том, каково там, во мраке зияющей дыры планеты. Вот и до братьев Элриков недавно дошла занимательная байка о том, что в бездне находится реликвия, невероятно напоминающая филосовский камень. Стало быть, верить или нет рассказам хромого мужичка, что ошивается чуть ли не у самого подъемника из Бездны, решает каждый сам для себя, только вот Эдвард давно для себя все решил, только уловив то тут, то там слова «Бездна» и «философский камень». Скажи кому, никто бы и не удивился, что в единственном неизведанном месте Земли, хранящем столь огромное множество артефактов, может оказаться одна-единственная, так желанная братьями реликвия и даже что-то более ценное — надежда. Именно надежда толкает Эдварда Элрика на такой отчаянный шаг, буквально хватаясь за соломинку, он хочет верить, что, спустившись туда, в бездонную пропасть, они с братом обретут то, чего жаждут так долго, чего жаждет сам Эдвард — шанс все исправить! С этой мыслью любая безумная идея начинает казаться той самой, а выбранный путь — единственным.       — Ты даже не свисток, Эд! Тут не о чем говорить, это слишком опасно, при том, что мы даже не знаем, существует ли этот артефакт на самом деле, — Альфонс беспристрастно смотрел на брата из своего огромного неуклюжего доспеха, любезно приютившего его душу еще много лет назад.       — Я — нет, но мой дорогой друг, — эти слова он произнес с заговорческой улыбкой, — Рой Мустанг — да, дослужился аж до черного свистка! Я уверен, он поможет нам по старой дружбе.       И правда, после ухода в отставку, Рой Мустанг не на шутку заинтересовался Бездной, привлекла ли его ее загадочность и тайны, хранящиеся в ней, или же скука толкнула на изучение собрания записей об артефактах — толстенной книги, в которой были изображены и описаны все реликвии, поднятые с самых нижних доступных человеку уровней Бездны. Не стоит отрицать, что нашлись артефакты, которыми не прочь завладеть и сам Рой Мустанг, это желание в конечном итоге подтолкнет его на решение уйти в свистки, стать одновременно и легендой, и живым мертвецом, никогда не знающим, вернется ли он в очередной раз на поверхность, увидит ли свет Солнца или же в один из подъемов истечет кровью, начнет сходить с ума, растворится в бездне, потеряв свой человеческий облик, пытаясь выбраться наружу. Братья Элрики не на шутку удивились, узнав, что сам Мустанг отправляется покорять дьявольскую впадину, сильнее они удивились бы, узнав, что им самим суждено спуститься туда, откуда мало кому удается вернуться теми, кем они были прежде.       — У Мустанга хватит ума не ввязываться в это дело, брат.       — Это мы еще посмотрим, — на этом разговор можно было считать законченным. Альфонс вздохнул, ему оставалось надеяться лишь на то, что план Эдварда провалится, а Рой Мустанг окажется неподкупен.       Впервые услышав от брата о возможном местонахождении философского камня, Альфонс Элрик отнесся скептически к идее спуститься черт знает куда, не имея даже малейшего подтверждения достоверности той информации. О существовании некого города на самом краю загадочной Бездны, именуемого Оусом, братья знали лишь понаслышке, известно было, что некоторое оружие или даже, по слухам, детали для автоброни создавали при помощи артефактов, добытых с различных уровней Бездны. О строении самой Бездны Альфонс знал немного больше, чем его брат, знал он, что она разделяется на уровни, а подъем к поверхности дается очень уж нелегко, почему именно — кто знает? Эдвард же просто был осведомлен, что существует дыра в земле, из которой добывается что-то крайне полезное. И все. О Бездне мало говорили в тех местах, где успели побывать за свою жизнь братья Элрики, да и попасть в сам Оус представляется нелегкой задачей, в большей степени из-за вещиц, которые могут быть доставлены на поверхность очередным искателем из этой зловещей пропасти.       Связаться с Роем Мустангом оказалось не самой сложной задачей, а вот уговорить его организовать братьям Элрикам экскурсию по Оусу — куда тяжелее. Как и ожидалось, после пары десятков минут беспрерывного разговора, переходящего то в ругань, то в какие-то совсем уж по-детски наивные просьбы, один раз даже прозвучала попытка подкупа, была ли которая успешной, остается загадкой, Эдвард добился своего, и был назначен день встречи у ворот города на краю Бездны. После телефонного разговора глаза Эдварда Элрика загорелись как никогда прежде, он предвкушал поездку и, нет сомнений, планировал спуск. В Альфонсе же начало зарождаться какое-то вязкое, тягучее и коробящее душу чувство, чувство тревоги, нет — приближающейся опасности. Сборы не заняли много времени, ведь братьям не привыкать срываться с места, чтобы вновь и вновь отправляться навстречу своей судьбе. Только вот судьба не всегда оказывается той, что они ищут.       Альфонс опустился на диван и посмотрел на брата, застегивающего свой чемодан для вещей, в котором находилось не так уж и многое, лишь самое необходимое, и задал вопрос:       — Когда мы расскажем об этом Уинри?       — Рассказать Уинри? Не вижу в этом необходимости, — Эдвард задумчиво посмотрел на чемодан.       — Ты о чем, Эд! То, что мы затеваем — опасно, — Альфонс поднялся на ноги и сосредоточил укоризненный взгляд на брате. — Нужно рассказать Уинри, она будет волноваться, если мы так просто пропадем.       Эдвард помялся на месте, хмыкнул, покачал головой, приложив большой и указательный пальцы правой руки к подбородку, затем развернулся всем телом к Альфонсу и бессильно посмотрел на того, уступая в этом вопросе. Придется признать, что оставлять в неведении одного из самых близких братьям людей — попросту подло. Альфонс не стал медлить и тут же направился к телефону, ведь уедут они уже завтра, хотелось бы успеть все объяснить Уинри и, возможно, вступить с ней в перепалку, хотя они оба знали, что девушка не сможет повлиять на принятое Эдвардом решение. Знала об этом и сама Уинри, и с какой бы новостью не звонили ей братья, она всегда была рада слышать голос каждого из них. К удивлению Альфонса, после всего, о чем он известил Уинри, о возможности наконец-то найти и заполучить философский камень, о том спуске из города Оус, который предстоит, она выслушала почти безмолвно, в итоге попросту высказав свое крайнее недовольство этим делом, правда тон ее к концу разговора становился все более задумчивым. Пожелав друг другу удачи и спокойной ночи, друзья попрощались, пока что не на всегда.       — Как отреагировала? — напряженно поинтересовался Эдвард, ему всегда было больно знать, что Уинри вынуждена волноваться, возможно, не спать ночами из-за двух непутевых братьев.       — Вполне… спокойно? — недоуменно ответил Альфонс.       — Странно, — Эдвард потер шею. Казалось, стоило придать большее значение реакции Уинри, но волнение и мысли о завтрашней поездке заполнили разум. — Ладно, давай ложиться спать, завтра с самого утра нас ждет долгая дорога.       Поезд ворвался на окутанную утренним туманом платформу, раздался лязг тормозящих колес. Братья Элрики вошли в вагон, готовые к любым испытаниям, уготованными им судьбой, за ними закрыли тяжелую железную дверь, отрезая любой путь к отступлению.