Состояние критическое

— А что это Паучок не спешит спускаться на завтрак? — поинтересовался Тони, не выдержав. Все уже приступили к еде, а Питер все не появлялся, и это раздражало. Раздражало тем, что Тони и поесть нормально не мог в отсутствии мальчишки. Привязанность привязанностью, но он ведь отдельная личность и как-то функционировал без парнишки все десятилетия своей жизни. — Он позавтракал еще совсем рано, а потом уехал. На первом автобусе, — ответила Пеппер, расправляясь с брокколи на тарелке Морган. Тони удивленно замер, пытаясь сделать все, чтобы не выдать своей реакции, и тут же проваливаясь по всем пунктам, судя по ядовитому смешку Кэрол. Эта женщина видела его насквозь и не стеснялась комментировать увиденное. Боже, как она его раздражала. Но куда сильнее его раздражало исчезновение Питера. Серьезно? Он просто сел и уехал, не сказав ему ни единого слова? Какая же наглость! Какое возмутительное безразличие! Боже, Тони так и хотелось влезть в костюм, найти Питера, и надрать ему его юношескую тощую задницу. Вот только документально Питеру было уже двадцать один, и он мог вполне себе быть против подобного метода воспитания. Разве что только в других целях… О да, его мозг просто удивительным образом перескакивал от шока к обиде, от обиды к возмущению и гневу, а оттуда – прямиком в прекрасный омут сексуальных фантазий на тему Питера Паркера. Это по документам ему уже было больше двадцати, а ведь он не жил эти пять лет, ничему не учился, не взрослел. Так что Тони все еще намылил лыжи в направлении подростка, и легче от этого не становилось. Даже если мальчишка был гением и за пару лет мог успешно окончить MIT, это не делало его по-настоящему взрослым. Хотя что вообще делало кого-то взрослым? Не ребяческое поведение Тони и страсть к игрушкам уж точно. — Ты в порядке? — поинтересовалась Пеппер, потому что Тони все это время молчал. — Он вернется вечером или завтра. Ты уже спал, когда он сообщил нам об этом, так что не ругайся на него. У него просто какие-то дела в городе, это же нормально. — Да, конечно. Я вообще не об этом задумался, — фыркнул Тони, словно он действительно мог обмануть всевидящую Пеппер Потс. — Ну и славно. А еще звонил Роджерс, он спрашивал о твоем здоровье и уточнял, не планируешь ли ты навестить их в башне в ближайшее время. — В башне? В смысле встретиться со Мстителями? — Нет, Старк, он назначает тебе свидание на Эйфелевой, разумеется. — Что-то я не помню, Денверс, когда в последний раз спрашивал твоего мнения. — О, ну только не обижайтесь, мистер Старк, я ведь шучу, — невинно ответила Кэрол, улыбнувшись и подмигнув Пеппер. Она что, реально подмигнула его жене? Какого черта тут происходит? — Мне кажется, Тони, что это хорошая идея. Я отвезу тебя, если хочешь. — Я уж как-нибудь справлюсь с машиной на автопилоте, Пепс. Я просто ослаблен сейчас, а не парализован. Но спасибо за предложение. Если честно, не уверен, что хочу там показываться. — О, ты знаешь, что хочешь, — хмыкнула Пеппер, поднимаясь из-за стола и наклоняясь, чтобы поцеловать мужа в висок. — Так что лучше собирайся и езжай, пока они не начали без тебя. — Без меня они ни на что не способны, — фыркнул Тони самодовольно, но все-таки встал. Ну, а что? Раз уж паучок сбежал от него под видом супер важных дел, то можно и немного развлечься общением с Мстителями. В конце концов, их общества он избегал в последние дни, а ведь они и правда ни на что без него не способны, что было доказано не раз и не два. Тони, определенно, нужно было что-то делать с его излишней скромностью. Оказаться снова в своей башне было как вернуться домой. Он привык за пять лет жить в их с Пеппер доме, растить дочь. Но башня была его настоящим домом, его всем. И даже если часть помещений он отдал живущим тут Мстителям, она от этого не стала менее родной. А то и более, чего уж там скрывать. — Тони Старк собственной персоной? — удивленно воскликнула Наташа, как только Тони вошел в конференц-зал, опираясь на трость и приспуская очки, чтобы посмотреть на присутствующих. — А вы ждали кого-то другого? — Только тебя и ждали, Тони. Мы рады, что ты пришел, — с улыбкой кивнул Стив, поднимаясь навстречу Тони, чтобы пожать ему руку. — А что насчет Человека-Паука? Он ведь теперь тоже часть Мстителей? Где он, кстати? — поинтересовался Халк, когда с приветствиями было покончено и все заняли свои места. Тони молчал в ответ, но понял, что все повернулись к нему. — Откуда я знаю, где Питер? Я что, его нянька? — Ну… он живет у тебя, и все мы знаем, что до прихода Таноса ты и был его нянькой. — Или больше, чем нянькой, — хмыкнул Клинт, заставляя Тони возмущенно вскинуть брови. — Серьезно, Бартон? Месяца с семьей хватило, чтобы заскучать и вернуться в башню для обсуждения местных сплетен? Вот уж не ожидал от тебя этого. — Да какие сплетни, Старк. Тут все очевидно. Мальчишка глаза себе выплакал, пока ты был в коме. Он бродил вокруг твоей кровати, омывал слезами твои руки, шептал твое имя и регулярно рыдал на груди у каждого из нас. Он любит тебя. А вот как именно… тебе виднее. Я лишь намекал, что теперь у тебя двое детей, но ты, похоже, решил стать «папочкой» в другом смысле. Енот засмеялся, Грут радостно покачал головой, а Стив тяжело вздохнул с высоты своих моральных устоев. — В какой это момент деятельность Мстителей превратилась в обсуждение меня? Подколы? Шуточки? — Да успокойся ты, просто тебя долго не было и ты отвык. — Что Енот тут вообще делает? Тебе не пора возвращаться в космос? — Не кипятись, Тони, — попросил Брюс. — А я спокоен. Просто обидно, как быстро люди забыли о том, что это благодаря мне все сейчас именно так. И что это я пострадал больше всех и выжил чудом. Но, конечно, зачем благодарить меня, верно? Я же сам вызвался. Сам назвался героем, сам и полез в печь. Ой, да к черту. Я слишком рано сюда приехал, если честно. Мне нужно больше времени. Мне нужно, черт возьми, отдохнуть. Я не приехал сюда, чтобы что-то решать или обсуждать, я приехал просто повидаться. Потому что я не хочу больше геройствовать, если честно. С меня хватило этого еще в прошлый раз, а теперь так с меня хватило этого дважды. Я выделю деньги на восстановление особняка Мстителей, и вы все отправитесь туда. Мне бы очень хотелось вернуть себе свою башню, свою мастерскую и свою жизнь. В гробовой тишине Тони поднялся и вышел из конференц зала, неспешно направляясь в свою спальню. Тут все было нетронуто. Ровно так, как он оставил когда-то, переселяясь за город. Его кровать. Его диван. Его бар. К черту всех этих долбаных супергероев с их тупыми супергеройскими психоэмоциональными травмами. Со всеми их мутациями. И всех богов тоже к черту. И шли бы они все ровной чередой куда подальше благородно спасать мир, а Тони себя самого спасти не может. Заблудился в двух соснах и не может принять верное решение, хоть и понимает, что оно есть. Мужчина достал из бара любимую, уже начатую бутылку виски, и плюхнулся с ней вместе на диван. Первым делом он предупредил Пеппер, что задержится. Или что останется тут на ночь. Врать ей было бессмысленно, а объяснять что-то — совершенно не нужно. Она и так все понимала. Написала только беречь себя. Ни претензий. Ни обид. Ни манипуляций. Он ведь и правда не заслуживал ее. И даже Морган и то не заслуживал, потому что она получилась слишком славной, как для генетического материала Тони Старка с его ворохом дерьма. И это только первый глоток. Или два. С ума сойти, конечно, как быстро организм отвыкает от спиртного, когда тебя держат в состоянии овоща почти месяц и кормят специальными смесями и каким-то солнечным светом, не иначе. Тони сделал еще пару глотков, ощущая, как приятно теплеет в конечностях. Вот и славно. Его любимый диван, любимый напиток. Никто не обижается на него, ведь, в конце концов, ему тоже нужно немного отдохнуть и побыть наедине с собой. И нет, кома точно не считается. К сожалению, блаженство не было долгим, и Пятница сообщила о том, что под его дверью стоит Стив Роджерс. О, ну куда же тут без психотерапевта? — Кэп, проваливай, — буркнул Тони, но двери все-таки открыл, потому что знал, что тот не отвяжется. — Я не пришел промывать тебе мозги. Только хотел сказать, что благодарен тебе. Даже если не все мы можем выразить это так, как должны, мы все благодарны. Ты вернул нам всем то, что мы утратили. — Особенно тебе, ага? Ты уже все потерял, зачем тебе вообще нужно все это? За что ты борешься, если у тебя ничего нет? Баки? Он хотя бы здесь? — Снимает квартиру в Бруклине. Сказал, что не станет жить в башне Старка. — Его сюда никто и не звал, — буркнул Тони. — Я знаю… Да, конечно, Баки значит для меня очень многое, но я не опустил руки и когда его не было. И ты не опустил. — Потому что мне было, за что бороться. — Ты боролся и до этого тоже. И рисковал собой. Ты герой, Тони, нравится тебе это или нет. И твое сердце хранит в себе больше любви, чем ты хочешь показать. И конечно, ты заслуживаешь отдыха. И заслуживаешь быть счастливым. И любить. И быть любимым. Без оглядки на чужое мнение, шутки, слова. Жизнь – очень скоротечна, и это говорю тебе я, ага, — Стив усмехнулся. — Серьезно, не дай себе потерять его во второй раз. Ты же знаешь, что будешь жалеть об этом всю жизнь. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь, — отчеканил Тони, но отвел глаза. Врать Капитану Америка было чертовски сложно, если честно. Видели бы вы его честные глазища и волевой подбородок. Ни дать ни взять — эталон справедливости и чести. — Ну и ладно. Тогда считай, что это еще одна из пафосных речей. Доброй ночи, Тони. Не слишком напивайся. Тони закатил глаза, но отставил бутылку, как только Стив вышел. Ладно. Может быть, в его словах и был смысл. Только лишь потому, что тот озвучил то, что Тони знал и так. Он достал из кармана телефон и покрутил его в пальцах, разглядывая, словно видел впервые в жизни. Я знаю, что ты занят сегодня Дурацкое сообщение. Кто вообще пишет так и даже не здоровается? Они ведь даже не виделись сегодня. Извини. Привет. Я в курсе, что у тебя дела, и ты вряд ли сможешь от них оторваться, но было бы хорошо, если бы ты смог приехать сегодня в башню. Тут в мастерской есть одно дело… Боже, да когда он уже перестанет врать? К черту. Я ночую сегодня у себя в башне и больше всего на свете я хочу видеть тебя. Приезжай, если выйдет. Я буду ждать. Тони отправил последнее сообщение и отложил телефон на диван, тяжело сжимая пальцами переносицу. Что он делал? Зачем это делал? И к чему это все приведет? Он чувствовал себя мальчишкой, когда отправлял эти сообщения, когда волновался в ожидании ответа. Но если это не влюбленность, то что тогда? Если это не то, за что стоит бороться, то за что вообще? В конце концов, он смог спасти их. И Пеппер. И Морган. И никто не отберет у него его дочь. Просто, возможно, ее папа заслужил побыть немного счастливым. Телефон рядом завибрировал от звука входящего сообщения.