Состояние критическое

— Я просто не могу в это поверить, — рассмеялся Питер в который раз за вечер, откидываясь на диван. Они с Тони все-таки смогли разрядить обстановку, и вместо того чтобы обмениваться жутко неловким (со стороны Питера) и неуместным (со стороны Тони) флиртом, они решили немного поговорить. В конце концов, Тони был в отключке почти месяц, и за это время собралось парочку историй для него от Питера. Сам Питер отсутствовал целых пять лет, и даже если это были самые тяжелые годы в жизни Тони, шуток и историй за них тоже хватало. Они рассказывали, расспрашивали, хохотали и ели. Они расправились почти со всей едой, но тут в большей мере была заслуга Питера, потому что в Тони бы столько не влезло, а тот словно и не ел ничего, потому что каждые пятнадцать минут сообщал, что немного проголодался и не против перекусить еще. Он даже рассказал, как неловко ему было дома у Старка, потому что доставка туда ездить отказывается, каждый раз летать за едой не слишком удобно, а очищать холодильник Старка за день так вообще крайняя степень неловкости. Им было снова все так же легко и все так хорошо, как и до этого, до всего случившегося. И они оба это чувствовали. — Боже, Питер, я не смеялся так много уже сотню лет. — Я думаю, я даже знаю точное число, — немного самонадеянно предположил Питер, но Старк кивнул. — Ты прав. Именно столько. И именно поэтому я думаю, что нам нужно поговорить. Если ты готов к этому, конечно. — Ладно, мистер Старк, я уже и так сказал вам большую часть. То есть все и сказал. Как, я думаю, было бы правильно. — А как бы ты хотел? — Вы серьезно? — Да, Питер. Всю свою жизнь я руководствуюсь именно этим принципом, и мне кажется, что я достиг немалого. Поверь, даже когда я геройствую и все такое, это все-таки мое желание. Его причины — другая тема. Но я хочу этого, мне это нравится, это доставляет мне удовольствие. И мне кажется, что так и должно быть, разве нет? Каждый из нас должен делать то, что он хочет, и тогда все будут счастливы. — Не все, сэр, — вздохнул Питер. — Из ваших уст все звучит просто, но на самом деле это не так. Даже если предположить, что мисс Поттс не любит вас и не будет против развода, ей все равно это не доставит особого удовольствия. А еще есть Морган, она будет скучать по вам, ей будет вас не хватать, она будет чувствовать, что родители разделились. — Питер… — Тони понимал, что есть здравое зерно в словах парня и признавал его. — Я знаю, да. Понимаю, о чем ты говоришь. Но ты слишком категоричен и представляешь себе все это как в какой-то мыльной драме. Я и так не сижу со своей дочерью круглые сутки и часто пропадал на несколько дней, а то и недель, когда у меня были дела. И она привыкла к этому, она понимает, ведь я созваниваюсь с ней и разговариваю, объясняю, что папа работает или занят, или что еще. Она нормальный, современный ребенок. И я точно знаю, что настоящий залог счастья детей — это счастье их родителей. Им нужен пример, нужен образец. Она будет смотреть на меня, на человека, который смог быть тем, кем хочет быть, и быть с тем, с кем хочет быть. И она поймет, что так можно. Что можно быть счастливым. Да и в Пеппер я не сомневаюсь ни единой секунды. Она прекрасная женщина, и она встретит свою любовь, если захочет. И я не против, чтобы Морган жила со мной, если вдруг она захочет заняться поиском или вернуться к карьере, или что еще. Ну, если ты не против, конечно. — Что? Я? Вы серьезно? — Питер удивленно хлопнул ресницами. Он так увлекся рассуждениями Тони, что вообще забыл, что речь шла, в той или иной мере, и о нем тоже. — Ну да, мы вообще-то тут наше с тобой общее будущее обсуждаем и я понимаю, что ты еще слишком молод для того, чтобы растить ребенка. Но я и не планирую ее на тебя вешать. — Мистер Старк, нет. Не думайте даже в таком ключе. Я полюбил Морган с первой секунды, ведь она ваша маленькая копия. Ну и вообще она чудесная. Поэтому нет, конечно, я совсем не против, если бы она жила с вами! — С нами, — исправил Тони. — Мгм, — промычал Питер, у которого подобная фраза пока что просто не могла сорваться с языка. — Что?  — Не знаю, мистер Старк. Я не могу представить себе даже при всей моей фантазии, чтобы мы с вами правда жили вместе. Вы — это вы, а я — это всего лишь я. — Ты помнишь, в прошлый раз после таких слов я тебя поцеловал? Потому что я не могу это спокойно слышать. Так что могу сделать вывод, что ты снова меня провоцируешь, — хмыкнул Тони. — Боже… — Питер покраснел, на секунду закрывая лицо руками. — Я знаю, что вам нравится смущать меня, но я серьезно. — Ладно, малец, послушай. Если кому из нас двоих и надо переживать на этот счет, то это мне. Потому что ты молод и полон сил, потому что у тебя впереди целая жизнь, полная новых отношений, влюбленностей, университета, вечеринок. Я могу перечислять до бесконечности причины, по которым раньше или позже ты поймешь, что отношения со взрослым мужчиной — это слишком скучно. — О, ну теперь я вас понимаю. — Что ты имеешь в виду? — Понимаю, почему вы заткнули меня тогда и почти поцеловали. Мне хочется сделать то же самое, чтобы вы перестали нести ерунду. — Ну, что сказать, Паучок. Я совсем не против, — хмыкнул Тони. — Но вообще-то я не закончил. Я хотел сказать, что знаю десятки причин, по которым не стоило бы начинать. Но я знаю одну, по которой стоило, и она важнее всех остальных. — И какая же она? — Все просто. Я влюблен в тебя как мальчишка. И я знаю, что без тебя не смогу быть счастлив. Более того, я знаю, что могу сделать счастливым тебя. В данный момент. Но ведь жизнь, в конце концов, — это и есть момент. Я рассуждал так пять лет, сомневался, искал подходящее время, а потом ты рассыпался в моих руках и это уничтожило меня. Это был худший момент в моей жизни. Я понял, что потерял тебя. И понял, каким был идиотом, потому что не имел тебя, даже когда ты был рядом, ведь запрещал себе это. Не знаю, сколько там нам отмерено и когда все это закончится, но я точно знаю, что хочу быть с тобой. А еще это самая моя романтическая речь в жизни, и тебе лучше бы оценить ее по достоинству. Питер ничего не сказал в ответ, он только подался вперед, зажмурившись, и прижался к губам Тони. Что ж, это был очень и очень неплохой ответ. Мужчина улыбнулся в поцелуй и плавно обвил руками талию юноши. Целовать, так по-настоящему. Он столько ждал этого. Переставал верить, что это вообще возможно, что когда-нибудь случится. И вот, это действительно происходит. Питер приоткрыл рот, и Тони нежно прикусил и оттянул его нижнюю губу, чтобы проникнуть в чужой рот кончиком языка. Питер тихо хныкнул, от чего Тони сжал крепче руки на его талии, а уже в следующую секунду парень приподнялся и перекинул ногу через бедра Тони, усаживаясь на него верхом. Вот уж чего он точно не ожидал, так это такой прыти от регулярно краснеющего Паучка. — О, я смог смутить Тони Старка? — поинтересовался Питер, разорвав поцелуй и тихо рассмеявшись. — Просто так куда удобнее и мое тело автоматически, видимо, попыталось занять более выгодную позицию. Я сейчас… — Не вздумай. Сиди, — приказал Тони, укладывая руки на бедра Питера и устраиваясь на диване удобнее. — Я только хотел сказать, что это лучший из возможных ответов на мою такую речь. — Это было очень проникновенно, и я не сдержался. Если то, что вы сказали — правда, то я понимаю, что невозможно держать себя в руках. И не нужно, наверное, — Питер закусил губу и рукой убрал волосы наверх. Он немного поерзал, ощущая вновь накатившее смущение, и хотел было все-таки слезть, но Тони не дал ему этого сделать, опять притягивая к себе ближе, на этот раз приобняв одной рукой за талию. — Ну уж нет, теперь я тебя не отпущу, — протянул Тони, приподнимая голову, чтобы опять прикоснуться губами к губам Питера. Они оба понимали, разумеется, что одним поцелуем нельзя было все решить. С жизнью Тони и его браком нужно было разбираться серьезно и ответственно. И более того, он собирался этим заняться. Он действительно был в полной решимости для этого. Просто завтра. А сегодня ему хотелось насладиться осознанием того факта, что это правда Питер, правда на его коленях, он правда целует его и гладит непослушные кудряшки, от чего юноша улыбается и жмурится, как довольный кот. — Так, мистер Старк, опустите меня с небес на землю и с ваших колен на диван, пожалуйста. Потому что хорошего понемногу и я начинаю слишком смущаться, — пробормотал Питер, решив, что «смущаться» — отличный синоним к слову «возбуждаться», вот только он забыл, что Тони Старк — ужасно проницательный мужчина. — Ты планируешь и дальше называть меня "мистером", серьезно? — хохотнул Тони, но просьбу выполнил, хоть и нехотя. Впрочем, Питер не стал отодвигаться на другой край дивана, а так и остался сидеть совсем близко. И когда Тони обнял его за талию сбоку, только аккуратно положил голову на плечо мужчины. — Будет странно, если я вдруг перестану. — На публике — ладно, согласен. Пока мы не заявили обо всем официально. Но хотя бы лично ты мог бы обращаться ко мне по имени. — Не знаю… То есть да, в этом есть резон, но это так волнительно! — воскликнул Питер, закусив губу и опять вскидывая голову, чтобы посмотреть на улыбающегося Тони, который был сейчас прекрасен до боли. Его глаза сверкали, губы то и дело растягивались в улыбке, и он выглядел таким счастливым. Сложно было поверить, что это и правда из-за Питера и случившегося между ними. Но, кажется, так и было. Так что поверить все-таки придется. — Ну попробуй, давай, — посмеиваясь, предложил Тони, повернувшись к Питеру и тоже скользя взглядом по такому родному и любимому лицу. — Сейчас. Дайте мне секунду настроиться, мистер Старк! — Питер рассмеялся от собственного обращения, но быстро постарался сделать серьезное лицо и даже набрал в грудь воздуха на всякий случай. — Так. Я почти готов… — он поднял руку и едва ощутимо коснулся пальцами виска мужчины, не веря в то, что и правда может вот так запросто взять и прикоснуться к нему. Не потому что перед ним был гений, миллиардер, кумир миллионов. Но потому, что перед ним был мужчина, которого он так сильно любил, будучи уверен много лет, что это безответно. — Тони… — наконец прочувствовав это, прошептал Питер, счастливо улыбаясь. — Вот видишь. Совсем ничего страшного, Паучок. — О, ну может тогда и вам попробовать называть меня не «Паучком», «мальцом» и как-нибудь еще? — Да ладно, я регулярно называю тебя по имени, но могу сделать это снова. — А дважды? — Хоть сотню раз, — низко прошептал Тони, наклоняясь ближе к лицу юноши. — Тони, — тихо шепнул Питер, прикрывая глаза. — Питер. Питер. Питер-Питер-Питер, — часто и быстро зашептал Тони вдруг в самое ухо юноши, заставляя того вздрогнуть и рассмеяться от щекотки. Звук смеха Питера вновь был его самым любимым на свете звуком.