Ночь— время колыбельной.

Ночь— время мыслей. Холодный песок, зыбучий и неприятный на ощупь, касался ног юной девушки. Он лип к ногам и раздражал своим присутствием. Такой навязчивый, ненужный, как и она сама. С одной стороны он необходим, для особых целей, с другой раздражает, делает ноги грубей. Девушка с волосами цвета неба, неосознанно начала сравнивать себя с песком. Она так устала, что её мысли привели её к сравнению с песком. Мысли стали совсем грубыми, и где-то вдалеке в своём огромном сердце, она на секунду подумала, о том, что это всё-таки не только её вина, но и Грея. Быстро отругав злые мысли, она продолжила своё занятие— водила бруском по земле, рисуя милые картинки, наполненные любовью. Сегодня пошли вторые сутки задания и поскольку, Джувия вытянула жребий второй, теперь за её удачу,ждёт бессонная ночь, дежурства. Их команда разместилась в глубоком лесу, на опушке. Грей, откинув голову назад, спал мирным сном, его лицо оставалось хмурым и серьёзным даже во сне, что слегка рассмешило Джувию. Эльза обнимала Хеппи и улыбалась, а это уже казалось слишком милым. Люси лежала практически, в пять вёрст от ледяного мага, но Джувии не мешало воображать, о их интимной близости. Ночь была такой тихой и приятной, только искры костра и уханье совы, развевало всеобщую тишину. Внезапно, кто-то начал приближаться из чёрной гущи, прям на бедную девушку. Она, конечно, могла защитить себя, да и бояться это не в её стиле, но она всё же девушка поэтому жутко испугалась надвигающуюся на неё угрозу. Девушка встала в боевую стойку, но инстинктивно начала дрожать. Силуэт постепенно выходил из темноты и маленьким скрипом кинулся вперёд. Розовые волосы и яркая улыбка, убрали все причины для страха. Девушка отряхнула платье и села у костра, «угроза» тоже смирно села рядом. Ночь— время разговоров.  — Скажите Нацу- сан, вы когда-нибудь любили? —Джувия задала вопрос и уткнулась глазами в песок, тот самый что ей так давно надоедал. Бедный парень опешил от таких вопросов, удивлённо уставился на девушку, и даже потерял дар речи. С ним никогда не говорили серьёзно, да он и советчиком хорошим никогда не был. Он вообще просто встал, на ночной перекус, разве непонятно? Но решив, не обижать девушку, начал обдумывать тот самый вопрос, что вогнал его в краску. Конечно любил, он любил Игнила, Люси, Эльзу и даже ледяного придурка где-то в глубине души. Всех своих товарищей, Лисанну, мастера, что за глупый вопрос? — Нет, не любил.— столько мыслей, и совершенно противоположный ответ. Где-то в конце своего внутреннего монолога, парень догадался о какой любви идёт речь, на самом-то деле — Наверное — тихо и смирно продолжил огненный парень. — Странно это да, некоторые свою душу на распашку, другие тихо, мирно, про себя. И все страдают, так зачем любить? — девушка совсем не понимала, зачем она говорит все эти вещи юному сорванцу? Ведь, очевидно же, что он в любви такой же профан, как и она сама, но сейчас ночь, сегодня можно. Нацу задумался, мысли девушки быстро перебежали в его сакуроволосую голову. Сегодня он слишком много думает, ну и пусть. Он совсем её не понимал, как это зачем любить? Ведь, это же прекрасно, ты ради этого человека на всё готов, ты радуешься жизни, счастью, всё ради него, всё ради вас двоих. Говоря, всё это самому себе, он совершенно никого не смог представить у себя в голове, или наоборот всех сразу. — Конечно это больно, Джувия, но всё же это того стоит. Иногда любить, этого уже достаточно, чтобы быть счастливым, хотя кому как тебе, этого не знать? — парень повернул её голову на себя, он улыбнулся так, словно его радость- это болезнь и сейчас она заразит каждого, но в ответ увидел пустые глаза, кромешную тьму и одиночество, видимо ей недостаточно, просто любить и таить на глазах, как мартовский снег. Снова глупость сморозил, что ж он за человек, раз не может развеселить подругу? Просто ребёнок, вечное дитя. — Прости, Джувия, я глупость сказал, я же просто ребёнок и не умею, так глубоко мыслить. — Нацу, опустил свои яркие глаза на костёр, в них горело пламя как и в его сердце, улыбка была фальшивая и грубая, но она была. Он же ребёнок, ведь так все считают? Пусть так и будет, пусть все думают, что он такой, так и жить проще. —Что вы, Нацу-сан, вы не ребёнок, это Джувия просто расклеилась, на самом деле вы Джувию очень сильно поддержали. Вы взрослый и добрый человек. Честно- честно — девушка замотала руками, словно, чувствуя свою вину, глядя на окоченевшее лицо парня. Парень был вне себя, от шока. Сейчас, в данный момент, в эту светлую ночь, он стал взрослым. Или всегда таким был? Просто другие видели в нём весёлого мальчишку, не разглядев его истинную душу, все в омут прыгали с обидами на его ребячество, но никто не хотел посмотреть глубже, а она захотела. А она смогла увидеть, то что не видели сотни до неё. Ночь— время чувств. — Что ты обо мне ещё думаешь? — Нацу произнёс такой простой вопрос, но он был таким странным, словно предназначался кому-то другому, словно он должен был сказать его другой, но сейчас всё его нутро кричало. Он хотел знать её мысли, её душу, такая открытая, но если присмотреться замкнутая книга, которую он хотел раскрыть, прямо сейчас. Нацу, такой Нацу. Сначала говорит, потом думает, ну и ладно, сегодня можно. — Вы добрый и умный, быстро мыслите и соображаете в бою, Джувии бы так — девушка засмущалась своим недостаткам.— Гордый и умный, а также справедливый, вы очень хороший человек Нацу-сан. У вас много интересных привычек. Например, вы стучите пальцами, настукивая мелодию. Раньше Джувия не знала какую, но со временем догадалась — это колыбельная, что пели воспитатели Джувии в детстве. Вы всегда стучите её, когда нервничаете или переживаете или перед важным боем. Джувии всегда казалось — это очень милым. Ночь—время музыки. Стоп, что? Нацу, понятие не имел, о чём говорила его подруга, он стучит мелодию? Мелодия, музыка, слова, сон. Всё вперемешку начало вертеться у него в голове. Точно! Эту песню пел ему Игнил, перед сном, каждый раз повторяя « Эту песню будешь петь своим детям, её будет слышать твоя любимая и твой ребёнок» Как он мог забыть? Эта песня его цепь с его отцом, а он взял да и забыл, точно ребёнок. Как она смогла увидеть, то чего не смог увидеть я? Парень был готов обнять своего друга, теперь можно отправить ещё одно воспоминание в копилку. Иногда —эта девушка поражает своими мыслями, своими действиями. Она верна, тверда своим убеждениям. Красива и добра, но разве, что пустые глаза убивают в ней ту огромную красоту. Они грустны, безмятежны, и всё это заслуга, одного человека. Странно, как один человек может разрушить столь прекрасное чудо. — Я вот дождь люблю, такой холодный и нос щекочет, словно ему есть, что сказать. —А Джувия, не любит дождь, после того, как Грей-сама, показал ей солнце, она боль…— не успев договорить, парень схватил ей за плечо и резко дёрнул на себя, его глаза полыхали от ярости, он смотрел с диким гневом, что не мог обуздать. Девушка интуитивно сравнила его с костром, такой же тёплый, но если ошибёшься, это будет последняя твоя оплошность. Такой горячий и далёкий одновременно, страстный огонь—Нацу. — Не говори, то о чём на самом деле не думаешь. Ты ведь любишь дождь, да что там! Ты и есть дождь, не важно, какой он, мокрый и влажный или тёплый и летний. Люби себя любой — парень кричал каждое слово, Джувия, даже на секунду начала переживать, что таким уютным вечером разбудят всех. — Да вы правы, я люблю дождь, ведь дождь и я, одно целое, даже скрыв это за солнцем, рано или поздно дождь пойдёт.— девушка продолжала смотреть в глаза огненному парню. Он заставляет её чувствовать такой нужной. Собой! Главное собой! Она такая, какая есть, может расслабиться и не о чём не думать.— Спасибо, вам Нацу-сан. Дождь каплями, начал стекать по траве, иглам и шишкам, а они всё продолжали смотреть друг на друга. Такие уютные и родные. Друзья, товарищи, близкие. Капли падали на лица, стекали каплями по щекам и кидали в омут к родной земле. Она может плакать, он ей это позволяет. Она его понимает. Он даёт ей быть собой. Идеально. Она мирно положила голову на его плечо, такой тёплый, даже в такую погоду он сможет её согреть. Так наверное и нужно. Так наверное необходимо. Спи, засыпай мой родной Путь озарит тебе мудрый огонь, Пройдёшь ты сквозь преграды и дождь Но своё ты всегда заберёшь. Завтра наступит нескоро Сон отпустит твои верные оковы, Забудется твой любимый день А потом отправиться в вечный тлен. Лучезарный мир откроет твой сон И успокоиться тот нужный урон, Водопадом прольётся горячий огонь И забудется завтра новым днём. Песня пролилась в её голове и в его мыслях, никто из них не пел ей вслух, но слова звонко гудели в двух головах. Песнь, что тянется рекой, вечность ради одного дня, можно потратить, чтобы услышать эту мелодию. Они так и уснули, забывая, о том, что нужно охранять лагерь, под дождём, который никогда не погасит костёр. А вот кто-то сегодня точно не сможет уснуть, Грей давно очнувшийся ото сна, сегодня будет много думать. Ночь—время перемен.