Рождество, а попытку поцелуя в особенности, они не обсуждали. Это было просто проигнорировано. Санхек все еще флиртовал с Хонбином и пытался вывести его из себя, но это случалось реже. Они также минимизировали свой физический контакт. Хонбин старался не обращать на это внимания, но иногда ему не хватало, как Санхек небрежно положит ноги на колени во время просмотра телевизора, пока они не уснут. Лишь одна вещь никогда не менялась: Хонбин должен был попробовать самодельный ужин демона. В последнее время его навыки улучшились, и парень предположил, что Санхек тайно брал уроки по готовке. То, что ему больше не нужно было так часто питаться в кафе, было бесценным.
Тыква постепенно росла, и чем больше она становилась, тем меньше оставалось места на диване. Однажды Хонбин вернулся домой и увидел, что Санхек сидит на полу, а собака разлеглась на диване. Это был тот момент, когда они решили купить самый огромный диван. К счастью, у парня все еще оставались деньги, но Санхек оплатил половину, чем вызвал лишь раздражение. Он предпочел бы купить все это сам, чем позволить демону заплатить. Теперь у них был диван, на котором они все могли удобно сидеть, а Тыква сразу же его одобрила и громко захрапела. И щенок, и диван были отличным капиталовложением.
Хонбин бездельничал с собакой на коленях. Тыква никогда не переставала к нему лезть, да и он был не против. Но иногда он действительно жалел об этом, потому что их драгоценный щенок становился взрослой и тяжелой собакой. Тыква была такой уютной, что он мог просто часами купаться в ее ласке, забывая о своих тревогах.
Но противоречивые эмоции по отношению к соседу не давали ему покоя. Санхек буквально завладел его мыслями, потому что он почти все время думал о демоне. О его улыбке, остроумных комментариях, о том, как он готовил ужин, как играл с Тыквой. Каждое действие заставляло сердце Хонбина биться быстрее, и ему становилось плохо. Кто-то мог сказать, что он влюбился. Ему хотелось быть с ним рядом, но никогда не поддавался своим желаниям. Он даже не был уверен, что это взаимно. Иногда он чувствовал на себе пристальный взгляд Санхека, но никогда не замечал его. Демон всегда был слишком быстрым.
Хонбин тяжело вздохнул, на что Тыква посмотрел в его сторону. Он улыбнулся собаке и почесал ее за ухом, после чего та снова закрыла глаза. Санхек вошел в гостиную, после душа его волосы еще не высохли, но он был полностью одет. Заметив, как тот наблюдал за происходящим, Тыква с Хонбином на него посмотрели. Демон упер руки в бока - этому движению он научился у Джехвана.
— А я думал, что вы, ленивые задницы, гуляете, — слегка разочарованно произнес он, глядя на своих соседей. Хонбин едва успел поднять голову. Он слишком устал, чтобы что-то делать, и, к счастью, Тыква чувствовала то же самое.
— Мы собирались, но диван более удобный, а на улице идет дождь, — Хонбин блефовал, и Санхек только покачал головой. Его улыбка казалась менее искренней, чем обычно. Казалось, душ его совсем не расслабил. Он выглядел бледным и взъерошил волосы сильнее. Хонбин с подозрение нахмурил брови, потому что никогда раньше не видел своего соседа таким.
— Выглядишь немного расстроенным, — заключил Хонбин, когда Санхек подошел к дивану и плюхнулся рядом с его ногами. Тыква лениво помахала хвостом, радуясь встрече с другим хозяином.
— А ты довольно наблюдательный.
— Мне скучно.
— Да, я немного расстроен. Возможно, мне придется уехать на два месяца, — признался Санхек и вытащил Хонбина из его ленивого тумана. Парень внезапно проснулся и приподнялся. От резкого движения Тыква застонала, но ни на сантиметр не сдвинулась.
— Что? Куда? — спросил Хонбин, слишком напряженный для своего состояния. Демону пришлось сдержать смех.
— Эмм, домой? Ну, в ад, — ответил Санхек и начал чесать Тыкве живот.
— Уже устал от меня?
— Не дождешься, — подмигнул демон, и Хонбин закатил глаза, но его желудок слегка скрутило. Эта нелепая влюбленность выходила из-под контроля. К этим постоянным подмигиваниям он уже должен был привыкнуть.
— Прекрати флиртовать и говори дальше, — проворчал Хонбин и легонько пнул Санхека. Демон схватил его за ногу и предостерегающе сжал. Он знал, что парень боится щекотки.
— Все очень сложно. У нас какие-то проблемы, и Хакен сказал мне как можно быстрее спуститься. Он все еще злится, что меня вызвали и я не выполняю свою работу, — объяснил Санхек и раздраженно потер лицо. Демон был явно напряжен, но прекрасно скрывал это. Интересно, как долго это его беспокоило? Хонбин никогда не задумывался расспросить его о жизни в аду. Он всегда считал, что это было неважно. Имя Хакена никогда не фигурировало в разговорах, и он почувствовал искру ревности. Возможно, он все это время ошибался, и его сосед состоял в аду в каких-то отношениях.
— Кто такой Хакен? — Хонбин старался не казаться ревнивым или слишком заинтересованным в существе, скрывающемся за этим именем, но Санхек всегда знал о его намерениях. Демон ухмыльнулся, придвигаясь к Хонбину ближе.
— Ревнуешь? Не волнуйся, он просто мой очень любопытный босс, который относится ко мне как к своему ребенку, — заявил Санхек, и парню тут же полегчало.
— Я не ревную, — краснея, проворчал тот, и демон захохотал. Он так наслаждался смущением соседа, что получил еще один удар.
— Конечно, ага.
— Не язви, Санхек!
— В любом случае, я уйду примерно на два месяца, чтобы все исправить, и потом вернусь. Я вообще-то не могу уехать из-за нашего контракта, но отчаянные времена требуют отчаянных мер, — вздохнул Санхек, и в его глазах отразилась вся печаль. Два месяца без демона будут безумно скучными. Он хотел что-то сказать, что-то, что убедило бы его остаться, но не получалось. Глаза Санхека, казалось, впитывали каждую деталь лица Хонбина, а в голове промелькнуло огромное желание его поцеловать. Но он этого не сделал. Трус.
— Сегодня уезжаешь? Тебе повезло, что я могу выполнять большую часть своей работы из дома, так что кто-то может позаботиться о Тыкве, — вместо этого сказал Хонбин, пытаясь разорвать напряжение между ними. Санхек взглянул на собаку, лежащую между ними, и мягко улыбнулся.
— Да, после ужина, и не переживай так о Тыкве. Тэгун бы с удовольствием забрал собаку к себе.
— Конечно, но тогда мы никогда ее не вернем.
— Скорее всего, — демон усмехнулся и почесала Тыкву за ухом, как это все время делал Хонбин. Быть может, это был предлог, чтобы прикоснуться к руке Хонбина, или он бредил.
— Я буду скучать по тебе, — признался Санхек, все еще глядя на собаку, но Хонбин знал, что слова были адресованы ему. Это был первый раз, когда тот не мог на него взглянуть, и это было больно. Это было больно, потому что слова значили для Хонбина больше, чем демон мог себе представить.
— Она тоже будет по тебе скучать, — пробормотал Хонбин, прежде чем их глаза встретились, и они оба смущенно улыбнулись. Они были гребаными трусами.
Остаток дня они провели стандартно: Хонбин поиграл в видеоигры, долго гулял с Тыквой, а потом Санхек приготовил для него ужин. Последний раз за два месяца, и парень уже боялся предстоящих недель, но старался вести себя так, словно все в порядке. Как будто его даже не беспокоило, что Санхек исчезнет. Он слишком привык к демону. Ужин прошел в молчании. Говорить было не о чем, Хонбин слишком много думал о том, как же ему хотелось многое сказать, но просто продолжил есть.
— Каким образом ты уедешь? — спросил парень после ужина, пока Санхек убирал посуду.
— Исчезну в синем пламени, — небрежно ответил демон, снимая фартук и возвращаясь в гостиную. Хонбин приподнял одну бровь, потому что думал, что им, возможно, придется нарисовать еще одну пентаграмму и все такое.
— Серьезно?
— Да, это работает как портал.
— Могу ли я пройти через него?
— Только ты умрешь и навсегда застрянешь в аду, — задумчиво произнес Санхек, постукивая себя по подбородку. Его левая нога начала рисовать круги на деревянном полу, и Хонбин молился, чтобы пламя его не уничтожило. Его хозяину наверняка не понравится.
— Звучит круто.
— Это ад, не ожидай многого.
— Я все еще мечтаю увидеть тебя в лисьем обличье, — напомнил Хонбин, отрывая взгляд от ног Санхека и посмотрел ему в лицо. Демон усмехнулся и подмигнул: — После моего возвращения.
— Надеюсь, ты все еще будешь нравиться Тыкве, иначе она разорвет тебя в клочья.
— Нет, мой ребенок никогда не навредит мне, верно?
Тыква завиляла хвостом и направилась к своему хозяину, уже готовому к объятиям. Хонбин наблюдал за ними с улыбкой. Тыква может скучать даже больше Санхека. Парень встал со своего места и подошел к ним. Он попытался собрать все свое мужество и обнял демона, как только тот закончил гладить. Поначалу Санхек казался немного застигнутым врасплох, но ответил взаимностью. Его длинные руки обвились вокруг тела Хонбина, притягивая ближе, так что их тела прижались друг к другу. Парню хотелось утонуть в этом теплом пушистом чувстве навсегда. Его сердце бешено колотилось в груди, и Санхек, вероятно, чувствовал это, но ему было плевать. Пусть тот знает, что прощание было
для него тяжелым. Их объятия длились слишком долго, чтобы их можно было назвать случайными или дружескими.
Синее пламя портала загорелось, сигнализируя о том, что время пришло. Демон еще раз крепко сжал Хонбина, после чего ослабил хватку.Парень собирался что-то сказать, но прижатые ко лбу губы Санхека заставили его остановиться. Все, на чем он мог сосредоточиться, было их теплое и мягкое прикосновение к коже и то, как его желудок наполнился бесчисленным количеством бабочек.
— Не скучай по мне сильно, — прошептал Санхек, в последний раз погладив Хонбина по щеке, а затем исчез в пламени. Тот хотел придумать остроумный ответ, а Санхека уже не было. Тыква громко заскулила, обнюхивая место, где несколько секунд назад стоял ее хозяин. Хонбин присел на корточки и притянул собаку к себе, чувствуя себя таким же несчастным, как и она. Его тело все еще гудело от объятий и поцелуя, но сердце словно невидимой силой разрывалось на части. Это больше не было влюбленностью.
***
Первая неделя без Санхека прошла терпимо. Вторая неделя была по-тяжелее, потомк что пес начинал скулить всякий раз, когда они возвращались домой. Хонбин слишком хорошо понимал собаку. Он тоже скучал по Санхеку, но у него хотя бы была работа, чтобы отвлечь себя от очевидного отсутствия соседа. На третьей неделе все стало хреновее. Никто не готовил ему ужин, никто не бесил его или отвлекал от работы. По всем тем вещам, которые обычно раздражали его в Санхеке, теперь он очень скучал.
Обычно Хонбин не тонул в собственных страданиях, но сегодня было воскресенье, и ему все равно нечем было заняться. Тыква лежала рядом с ним на диване и едва проснулась, потому что его хозяин ел мороженое, часть которого она могла получить. Парень укутался в одеяло и смотрел телевизор с тех пор, как проснулся. Он чувствовал себя влюбленным подростком, потому что скучал по Санхеку, который бы уже тысячу раз высмеял за это и заставил выйти на улицу проветриться. Или, по крайней мере, тот мог приготовить ему нормальную еду. Последние несколько дней Хонбин питался только сладостями, чипсами и мороженым.
Его страдания были нарушены его лучшим другом, который вошел в квартиру с громким "привет". Тыква тут же проснулась и спрыгнула с дивана, чтобы поприветствовать своих гостей. Хонбин услышал, как Джехван разговаривал с собакой ужасно писклявым голосом, от которого у него закатились глаза. Он же не потрудился встать и вместо этого засунул в рот очередную ложку мороженого. Джехван вошел в гостиную, за ним Тыква и, наконец, Тэгун, который нес коробку с едой. Его друг бросил недоумевающий взгляд на Хонбина, который просто пожал плечами, будучи в шаге от депрессии.
— Выглядишь хреново, — сказал Джехван. Тэгун подошел к Хонбину и с легкой улыбкой протянул ему коробку. Тот поблагодарил его, после чего бросил мрачный взгляд в сторону второго.
— И тебе привет, Джехван.
— Ты мог бы хотя бы встать и обнять своего лучшего друга!
— Не выйдет, — сказал Хонбин и поставил контейнер с мороженым на кофейный столик. Тыква тут же бросилась вперед, но Тэгун удержал ее. Он знал, что от переедания ее стошнит. Хонбину не помешает пересмотреть свой выбор лучшего друга. Тэгун наверняка будет лучше.
— Вау, Санхеку пора вернуться. Ты невыносимо хандришь, — произнес Джехван и сел рядом с парнем, срывая с него одеяло.
— Я не хандрю!
— Да-да. К счастью, мы с Тэгуном положим конец твоим страданиям, потому что принесли вам немного еды и хотим прогуляться. Хватит торчать в квартире!
— Сегодня ленивое воскресенье! — простонал Хонбин, не готовый подняться, но все равно оценил усилия своих друзей. Смена обстановки может поднять ему настроение или, по крайней мере, облегчить его страдания.
— Больше похоже на несчастное воскресенье. На тебе толстовка Санхека? — спросил Джехван, заметив на нем чужую вещь. Санхек носил его почти все время, это был своего рода фирменный балахон. Хонбин нашел его в корзине, надетый лишь раз и все еще пахнущий демоном. Теперь он жалел о содеянном, потому что это только подчеркивало его отчаяние.
— Ээээ... — протянул Хонбин, покраснев от смущения, и Джехван вскинул руки в воздух.
— О боже, ты так сильно скучаешь, — простонал старший, закатывая глаза. Хонбин ничего не сказал, его лучший друг был прав. Санхек и он даже не были парой, а он вел себя как убитый горем бывший. Вау, все и правда плохо.
— Не будь так строг к нему, — тихо сделал выговор Тэгун, решив сесть на пол рядом с его ногами и поиграть с Тыквой.
— Он превратился в соплю, потому что его сосед-демон уехал на два месяца. Он даже одет в его одежду! Хонбин, тебе нужна помощь!
— Быть может, тебе не стоит быть резким и спрашивать своего друга, что случилось.
— Я уже знаю, в чем дело, он тупо влюблен и драматизирует, — прошипел Джехван, действуя совершенно не в своем характере. Они никогда раньше не видели его таким.
— Не очень чутко с твоей стороны, — сурово произнес другой, и друг вздохнул, признавая свое поражение. Он притянул Хонбина ближе и приобнял его. Тот даже не сопротивлялся.
— Я понимаю. Прости, я такой грубый, Бини, но ты тоже был такой. Помнишь ту мою дурацкую влюбленность? Ты так быстро вправил мне мозг, вот я и подумал, что это может помочь, — объяснил Джехван свое грубое поведение. Хонбин знал, что друг никогда нарочно не причинит ему боль.
— Не так-то просто двигаться дальше, когда ты привязан к человеку, в моем случае - к демону.
— Неужели все так плохо?
— Это не плохо, просто...трудно объяснить.
— Попробуй, — мягко подсказал Тэгун, и Хонбин расслабился.
— Без него так странно. Это должно быть легко, потому что я жил один в течение длительного времени, но он повсюду. Все здесь напоминает мне о нем, и я скучаю по возвращению домой к запаху ужина и еде с ним. Я скучаю по его раздражающему голосу, когда я пытаюсь выиграть игру, и он хочет отвлечь его. Я просто скучаю по нему, хотя на это нет никакой причины, потому что он вернется, — Хонбин почувствовал, что вот-вот заплачет, и лучший друг притянул к себе ближе. Он был рад, что Тэгун прервал его и сказал слова, на которые он бы не решился.
— Ты влюбился, — трезво заключил тот. Если бы это сказал Джехван, парень начал бы все отрицать, но слова Тэгуна протрезвили. Больше не было смысла бороться с правдой. Хонбин был по уши влюблен в Санхека, иначе не чувствовал бы себя таким несчастным.
— О, Бини, — вздохнул Джехван, на этот раз не находя слов. Слезы защипали глаза парня, и он попытался их проглотить.
— Кажется, настало время подышать свежим воздухом, — решил Тэгун и поднялся. Джехван последовал за ним, потянув за собой Хонбина, который немного застонал, но больше не сопротивлялся. Друзья были здесь, чтобы подбодрить его, и он устал чувствовать себя страдальцем. Теперь ему стало немного легче.
***
Несколько недель спустя Хонбин ждал, как Санхек вернется с минуты на минуту, но тревожных ожиданий не было. Университет позаботился о том, чтобы занять его время. Ему предстояло писать сочинения и сдавать экзамены.
Вечером Хонбин работал над своим эссе за обеденным столом, а Тыква лежала у его ног. Она всегда старалась быть к нему ближе, и за эти недели они очень сблизились. У нее и другого выбора-то не было, кроме как связать свои будни с Хонбином, и тот не возражал, потому что любил ее компанию. Он не чувствовал себя так одиноко.
Хонбин печатал на своем ноутбуке, полностью сосредоточившись на своей работе, когда уши Тыквы дернулись, и она поднялась. Время от времени она любила этим заниматься, поэтому он просто игнорировал ее поведение. Собака прижалась носом к конкретному месту на деревянном полу и фыркнула. Она начала царапать пол, что в конце концов заставило Хонбина поднять голову. Он вопросительно посмотрел на собаку, и та продолжила царапать одно место, после чего попятилась назад. Хонбин наблюдал за пятном, пока синее пламя не начало образовывать круг. Его сердце тут же заколотилось, зная, кто появится следующим.
Синее пламя поднималось все выше, пока в нем постепенно не появилась фигура. В комнате стало ужасно холодно, и Хонбину уже хотелось натянуть свитер, но температура тут же нормализовалась, когда пламя исчезло. Там, где несколько секунд назад был огненный круг, стоял Санхек. Все такой же высокий, каким помнил его Хонбин, и все такой же красивый. Его темно-синие волосы были немного взъерошены, на нем была повседневная одежда, а не костюм, в котором тот впервые появился в его гостиной. Тыква радостно залаяла и бросилась к своему хозяину. Санхек заулыбался, но выглядел таким уставшим, словно эти недели вымотали и его. От взгляда на себе Хонбина подкосило.
Недели страданий закончились. Парень шагнул к демону, сердце застряло где-то в горле, и он широко улыбнулся, демонстрируя ямочки на щеках. Так, как Санхеку нравилось.
— Скучал по мне? — с глупой ухмылкой на губах небрежно спросил демон, и Хонбин почувствовал, что остановился. Его мозг и тело буквально застыли, чем вызвал встревоженный взгляд Санхека. Несколько недель назад он боялся это сделать и тысячу раз об этом сожалел, но не сегодня.
