Жить дальше

Его сознание проясняется, но перед глазами по-прежнему темнота из-за повязки. Все тело неимоверно ломит, болят ребра, саднит кожа. Он шевелит затекшими плечами, но суставы обжигает болью. Едва слышный стон боли прорывается сквозь сжатые зубы. Последнее, что он помнит, как зашел в лабораторию, а после - провал. - Приветик, Старк. Очнулся? Отлично. А то я уж было заждался, - до ужаса знакомый голос. Но верится с трудом. Потому что ЕГО не должно тут быть. Ведь так? Бог сидит в созданном для себя кресле, поигрывая жезлом. Взгляд изучает жертву, что корчится на полу от боли. Локи делает знак рукой, и два безупречно сотворенных клона выполняют молчаливый приказ и поднимают Старка с пола, ставят на колени, удерживая связанные от самых плеч и до запястий руки. Гений невольно облизывает потрескавшиеся от жажды губы. - О, я вижу, тебе хочется пить? - издевательский тон раздражает до жути, но сперва нужно понять, что это за игра и ради чего она затеяна. - Что же, я буду более милосердным, нежели ты и твои дружки. Щелчок пальцев - и на Тони обрушивается водопад ледяной воды. - Я предлагал тебе... Виски... Ты сам отказался... - даже отфыркиваясь, Старк старается держать марку ехидного засранца, но на Лафейсона это не производит должного впечатления. - Тони Старк, когда ты оставишь свои тщетные попытки спорить с богом? - Тогда, когда поверю в существование Бога. - Ты жалок, Старк. Я бы не задумываясь убил бы тебя прямо сейчас, но... - даже с завязанными глазами гений видит эту безумную улыбку, которая озаряет лицо Лофта, - у меня на тебя есть кое-какие планы... И твоя кончина в них не входит. Пока не входит. Локи выпрямляется в кресле, разглядывая поверженного врага. Его взгляд магнитом притягивает бледно светящийся реактор. Тони слышит приближающиеся неспешные шаги Лафейсона и мысленно покрывается мурашками, сохраняя при этом почти невозмутимое лицо. Бог касается кончиком жезла скулы, очерчивая путь вниз. Майка рвется, будто ее и вовсе не было. И уже слышен жуткий скрежет металла о металл - то Локи царапает края реактора. - Что ты прячешь у себя в груди, Тони? Давай, я посмотрю... Старк дергается, но клоны прочно удерживают его руки, не позволяя отстраниться. Лофт присаживается, устраиваясь поудобнее. Ему и в самом деле интересно. Гений чувствует холод, которым веет от бога, и даже боится представить, что же тот собирается сделать. Тонкие цепкие пальцы хватают реактор и начинают его выкручивать. Тони бьется, словно в силках, но лишь первые несколько секунд. После его тело охватывает такая забытая агония. Но все же смерть предпочтительнее, нежели месть сумасшедшего и разгневанного бога. Однако Старк может не надеяться на столь легкое избавление. Пальцы проникают в отверстие в груди все глубже, пока не касаются бешено колотящегося сердца, отмеривающего последние секунды жизни. Правда, сердце это не совсем то, что нужно. Тони не чувствует своего тела. Кажется, что сознание обитает самостоятельно, отдельно от покрывшегося инеем изнутри и снаружи полутрупа. Рука методично ощупывает внутренности с ужасающим звуковым сопровождением. Старку кажется, будто его раньше времени определили на стол к патологоанатому. Отчасти, благодаря сковавшему все тело холоду, мужчина не чувствует боли. Он уже вообще ничего не чувствует, как будто началось отмирание тканей, а он почему-то еще в сознании. Но вот пальцы натыкаются на искомый и, определенно, лишний в организме предмет. Локи вытаскивает окровавленную руку и, даже не морщась, подносит к глазам осколок шрапнели, изучая его со всех сторон. Тони судорожно хватает ртом воздух, еще не до конца понимая случившееся. К нему постепенно возвращаются тепло и ощущения. И боль. Она везде, в каждой клеточке тела, в каждой частице крови, вновь разгоняющей по венам яд страха. Да, мужчина сейчас не может врать себе - ему безумно страшно после того, что сделал Лофт. Щелчок пальцев - и осколок шрапнели отлетает в сторону, звонко ударяясь об пол. Бог вплотную приближается к Старку, и, вцепившись в жесткие каштановые волосы, яростно впивается в онемевшие губы. Гений сопротивляется, но это определенно бесполезно. Локи сильнее в несколько раз, не говоря уже о невыгодном положении Тони. Клоны все также невозмутимо удерживают мужчину в тисках своей хватки. Лофт удерживает Старка за подбородок, не позволяя сомкнуть зубы. Лицо Тони все в крови, ведь бог не удосужился вытереть пальцы, которыми достал осколок. И вот гений чувствует этот металлический привкус у себя во рту. То Лафейсон, отстранившись, вытягивает его язык, крепко удерживая. И хоть язык это самая сильная мышца в организме, Старк не может противиться божественной воле. - Не дергайся, Тони, а то ведь я могу сделать и больнее, - прошептав это гению в ухо, Лофт отпускает его волосы, и уже другой рукой проникает в пустующее отверстие в груди. Миллиардер шипит, пытаясь отстраниться, но клоны в ответ на это приподнимают его выше за изнывающие от боли предплечья. И, зависнув в еще более неудобной позе, Старк как-то обмякает, ощущая отвратительно шевеление внутри своего тела. А Локи и того мало. Он с остервенением облизывает удерживаемый пальцами язык, заставляя гения морщиться. Но Лофт ласкает язык с таким тщательным изяществом, что Тони замечает в своем мутном сознании отнюдь не целомудренные картины расправы над наглым божеством. А уж стоит чуть отпустить фантазию - и трудно сдержаться от невольного стона, но мужчина пересиливает себя. Лафейсон отпускает уже онемевший язык, не переставая его облизывать и прикусывать, и достает руку из груди Старка, не найдя там ничего нового. Обычная анатомия ему уже не интересна. В свое время он достаточно занимался препарированием людей и успел досконально выяснить все, что было нужно. Локи придушивает гения, и тот чувствует свою липкую теплую кровь у себя на шее. А Лофт вдруг целует так, будто хочет добраться до глотки изнутри, заставляя Тони кашлять и задыхаться еще больше. Лафейсон больно кусает мужчину за язык, заставляя дернуться от боли и увеличить ее дозу своим невольным действием. Резкое движение - и даже полумрак лаборатории ослепляет Старка. Гений щурится и часто моргает, стремясь отогнать мелкие точки, что прыгают перед глазами. Наконец его взгляд с трудом, но все же фокусируется на боге. Тот надменно возвышается над смертным, скрестив руки на груди. Движение его пальцев практически незаметно взору, но в тот же миг Тони чувствует и свободу, и неимоверное жжение в затекших конечностях. Он не может найти точку опоры и поэтому неловко заваливается на бок. Лофт опускается перед ним, задирая его голову. Запачканные в засохшей крови пальцы почти бережно очерчивают контур припухших губ, а после Лафейсон бьет больно, наотмашь, тыльной стороной ладони. Но Старк даже головой дернуть не может. Бог, протащив гения пару метров, с силой швыряет его на пол. Тони, больно ударившись головой, едва не теряет сознание. Но Локи, придавивший его сверху, быстро проветривает мозги миллиардера, стянув с него штаны. Старк, заподозрив неладное, пытается встать, но руки его не слушаются, и ему ничего не остается, как попробовать уползти. Однако Лофт тяжелый, и спихнуть его нет возможности. Во избежание дальнейшего сопротивления Лафейсон призывает клонов, и те удерживают Тони. Но все же, вопреки ожидаемой боли, гений чувствует успокаивающие и почти ласкающие движения по всему своему телу. В четыре руки. А Локи же лишь наблюдает за расслабляющимся телом своей жертвы, заготавливая подарок. Старк дергается, ощутив на пояснице властную хватку, но его тут же надежно удерживают, хотя сил у него практически нет. Тони отчаянно не хочет мириться со своим положением, но другого выхода у него нет, поэтому ему остается лишь набрать в легкие побольше воздуха и постараться не заорать от боли. А в том, что будет больно, он не сомневается. Лофт, не щадя человека, врывается в неподготовленное тело, повреждая всевозможные мышцы. Старк только стискивает зубы до громкого скрежета. Впрочем двойники Лафейсона, помимо своей непосредственной функции удержания гения на месте, еще и продолжают его поглаживать, даря какую-то странную эйфорию, слабо заглушая рвущие ощущения, что пронизывают все тело. Бог, привыкнув к головокружительному ощущению тесноты, начинает размеренно двигаться, вкушая яркие плоды каждого протяжного толчка. Тони кажется, что эта пытка длится вечность. Он отчаянно пытается расслабиться, но даже поверхностные ласки двойников его не отвлекают. А Локи извращается как может, меня углы и скорость проникновения. Старк лишь убеждает себя, что нужно не забывать дышать, но... Нет ничего хуже, чем получать удовольствие от изнасилования, являясь жертвой. И эта мысль застилает сознание, отчасти вытесняя боль. Отчего-то в голову гения приходят какие-то уж совсем дикие, дурманящие фантазии, и он не замечает момент, когда вдруг начинает постанывать и даже подаваться навстречу толчкам Лофта. Лафейсон, приподняв Тони за бедра, начинает уже более ощутимо его ласкать. И гению все кажется таким правильным и таким необходимым, что он просто готов себя возненавидеть. Но еще больше он ненавидит мстительного бога, который разжег этот огонь порочного и дикого желания в его теле, заставляя чуть ли не умолять о снисхождении. Правда, когда умело ласкающая его рука ритмично ускоряется, подталкивая Старка в столь приятном направлении скорой разрядки, он почти забывает о всех своих мысленных обещаниях. И отдается водовороту наслаждения, который сперва буквально врывается в его тело, а после покидает его, высвобождая неприкрытый и глубоко эмоциональный крик удовольствия. Локи же, добив свою жертву, больше не церемонится, отправляясь следом. Впрочем, его ощущения куда более холодны и контролируемы, когда он вбивается в бессильно распятое под ним тело. Лишь короткий рык сквозь зубы и более резкий толчок являются признаками накатившей на него эйфории. Он ни на секунду не теряет контроля над ситуацией. Лофт, едва отдышавшись, поднимается с Тони, приводя себя в порядок. - Что ж, Старк, это было забавно. А теперь, я, пожалуй, навещу твоих товарищей. - Начни с Халка, - гений едва шевелит губами, но все равно старается не выдать своей слабости. - С него и начну, не сомневайся, - вопреки ожиданиям, бог лишь усмехается на такое предложение. - До встречи, Тони, - и он тут же испаряется из комнаты вместе со своими клонами. А Старк лишь бессильно колотит кулаками пол. Он не знает, как ему жить дальше. С исцеленным телом, но со сломленной гордостью.