Я начинаю с чистого листа, Но и теперь в себе не всё понятно. Я возвращаюсь в прошлое, в — «тогда» И, лишь теперь, оцениваю внятно: И первый холод под уступом скал, И переправы в зонах отчужденья, И первый снег, что на тропу упал, И ослепил до головокруженья… Я начинаю с чистого листа, Листая память, вымеряя совесть, Чтоб от своей купели до креста Сложить в словах свою простую повесть.
(«С чистого листа». Павел Галачьянц)
[Иллюзия]
— Амнезия? О чём ты? — придя в себя, Сакура наконец-то привела дыхание в норму, поэтому грудная клетка перестала вздыматься, как умалишённая. — И что ты со мной сделал? Слишком много вопросов. Сейчас главная задача Саске — не наговорить ей лишнего, а это значит: никаких разговоров о Конохе, о Наруто, и особенно о том, что он пытался её прикончить целых два раза, ну, последний, вроде как, не считается, ведь она мирно спала в этот момент, а он в это время как подлый трус решил с нею расправиться. Сначала нужно было узнать, что она вообще помнит о себе, но, судя по тому, что эта дурёха не отзывается даже на своё имя, дела у них плохи. У них? Когда Саске начал думать о двоих, а не только о себе? Кажется, эта девчонка плохо на него влияет. — Я взглянул на твои воспоминания и ничего хорошего там не увидел. Всё, что осталось — это бесполезные обрывки, вряд ли есть хоть что-то стоящее, — выпрямив спину, Саске почувствовал, что снова взял контроль над ситуацией. Подобное положение дел ему нравилось гораздо больше, чем быть в таком же неведении, как Сакура, удивлённо хлопающая глазами невинного оленя. — Как ты мог это сделать? — девушка насторожилась, услышав подобные заявления от незнакомого ей человека. Честно, доверия он не вызывал, наоборот, казался до жути подозрительным. Вся его фигура выдавала дикое напряжение, она ощущала это всеми своими фибрами, да и редкие колебания в воздухе говорили об этом. Они были похожи на какие то волны или щупальца, исходящие от его тела, невидимые, но жёстко сгущающие сухой, затхлый воздух вокруг. Это была всего лишь чакра, которая высвобождалась не совсем осознанно, однако Саске даже не пытался её контролировать, стараясь надавить на девушку всеми возможными способами, только вот Сакура и понятия не имела, что же такое чакра и с чем её едят. — Скользкий тип, — подумала она про себя. — Ещё и тон какой-то командный, будто я ему собака. — Тебя это не касается. Лучше скажи мне, что ты помнишь, — Учиха начинал злиться. Её новоиспечённая любознательность была слишком дотошной, а главное — от этого никуда не деться. Она ничего не помнит, и это логично, что она старается взять хотя бы минимум информации, спрашивая буквально обо всём. — Что значит не касается? Ты каким-то образом проник в мою голову! — чувство самосохранения визжало и танцевало с бубном вокруг неё, но девушка почему-то напрочь его игнорировала, одновременно с этим сжимаясь ещё больше, понимая, что скоро терпение всё ещё загадочного парня лопнет окончательно, и она точно получит на орехи. — Если не закроешь рот, я найду ему другое применение, — угроза звучала достаточно жёстко, чтобы розоволосая возмущённо ахнула, но всё же сомкнула губы, прикусив нижнюю так, чтобы это было незаметно, но Саске всё же обратил на это внимание, сильнее сжимая челюсть. Если он действительно хотел держать её подле, то его поведение в настоящий момент — не лучший способ расположить Сакуру к себе, он отчётливо видел то, как она уже начинала от него закрываться, в буквальном смысле, обнимая себя за колени и стараясь отодвинуться как можно дальше от него. Саске не хотел даже думать о смысле своей фразы, потому что сказал первое, что пришло в голову, но максимум, что он бы мог привести в исполнение, это связать её и сунуть что-нибудь в рот, чтобы не имела возможности говорить. Что ж, ему следует быть поаккуратнее с выражениями, если хочет добиться от неё минимальной сговорчивости и послушания. — У меня нет времени на споры с тобой, — сделав тон голоса более мягким, не без усилий, конечно, Саске медленно приблизился к ней, но на малое расстояние, чтобы не нарушать ни её, ни своё личное пространство. — Мне нужно знать, что ты помнишь, — не видя никакой реакции, он шумно выдохнул, предвкушая несколько часов собственной пытки. — Я не смогу тебе помочь, если будешь противиться, — точно, лучше всего прикинуться тем, кто сможет предложить ей помощь. Хоть Сакура этого и не понимала, к сожалению или к счастью, Саске, в данной ситуации, был единственным, на кого она могла положиться. — Я пытаюсь, — с неохотой подняв глаза на сосредоточенное мужское лицо, Сакура вновь опустила взгляд, чтобы хоть немного расслабиться. — Но ничего не могу вспомнить. — Совсем ничего? — девушка кивнула в ответ. — Откуда ты меня знаешь? — девушка поняла, что слишком серьёзный и самодовольный мужчина перед ней явно что-то знает, раз так уверенно себя чувствует. Что он должен ответить? Соврать или придумать историю? Однако потерянные воспоминания имеют способность возвращаться, пусть частично, но они могут вернуться, тогда Саске окажется в глупой ситуации. Для начала не мешало бы понять природу её амнезии. Откуда она взялась? Под влиянием чего или кого? — Мы познакомились в Академии, — от первоначального плана пришлось отступить, всё же о Конохе, её доме, молчать не стоит. К тому же, пока что все её вопросы не содержат в себе угрозы компрометировать Учиху. — Академия — это что-то вроде школы, да? — Саске лишь нетерпеливо поджал губы и слабо кивнул, подтверждая её предположение, весьма примитивное, кстати. — Значит, ты знаешь, как меня зовут? — Сакура смотрела на него слишком выжидательно, он видел, как она ёрзала на месте, желая узнать всё и сразу. — Я назвал тебя по имени уже тысячу раз. Тебя зовут Сакура. Харуно Сакура, — раздражение продолжало вырываться наружу. — М-м, оно такое… Странное. Усмехнувшись, Саске отвернулся к столу, замечая одежду девушки, причём уже довольно сухую. Взяв кофту и штаны, он бросил их на кушетку. — Одевайся. Опешив от такой резкости, Сакура приоткрыла рот, но возражать не стала. Она не могла не заметить то, что единственные предметы одежды на ней — это майка и трусы, поэтому и натягивала на себя одеяло всё это время. Потянувшись к штанам, она стряхнула с них осевшую за это время пыль. — А ты… Не мог бы выйти? — эта просьба показалась Саске до нелепого невинной, на что он закатил глаза, но выходить не стал, лишь отвернулся, возвращая своё внимание к принесённым ранее свиткам. — Ты до сих пор не представился. Или мне обращаться к тебе на «Эй, ты»? — наспех натянув тёмные штаны, девушка поёжилась от прохлады, гуляющей по каменному полу. — Будешь язвить, приведу угрозу в исполнение, — он уже сам мысленно отрезал себе язык за неуместную грубость, однако дерзость розоволосой его вынуждала. — Можешь звать меня Саске. — Какой ты ласковый, — сложив дважды два, она поняла, что сапоги, стоявшие поодаль от кушетки, явно принадлежали ей, поэтому, надев и их, выпрямилась и начала приближаться к парню. — А фамилия у тебя есть? Саске предпочел проигнорировать её вопросы, к тому же, он был слишком сосредоточен на свитках, чтобы отвлекаться на розовую букашку. Почему он вечно сравнивал её с чем-то маленьким и несуразным? Возможно, это было очень забавно и несколько тешило его учиховское эго. Да, скорее всего так и было. Сакура всё ещё не спешила подходить к парню слишком близко, потому что его поведение оставляло желать лучшего. Видимо, до этого у них были не самые тёплые отношения, либо они были обычными знакомыми, которые иногда здороваются. Однако те резкость и грубость, которые Саске проявлял в её отношении, были незаслуженными, как она считала. Девушка понимала, что, скорее всего, огромный поток вопросов, вылетающий из её рта, немного раздражал собеседника, но что она могла поделать? В данный момент Саске — единственный источник информации для неё. И, чего она ещё не понимала, ещё и тот, благодаря кому она сейчас сможет выжить. Если же в Стране Снега было всё относительно спокойно, и самой большой опасностью являлся только климат, то вот в Молнии всё было ещё хуже. Ландшафт мог поспособствовать скорой погибели любого живого существа, даже шиноби мог запросто провалиться или неудачно соскользнуть в овраг, усеянный острыми кусками породы. Климат был влажный и сырой, сильные ветры могли посоревноваться с северными регионами, отчего шанс заледенеть или слечь с пневмонией был крайне высок. Ну, и наконец, менталитет, на девяносто процентов состоящий из маргиналов, Нукенинов и других отъявленных головорезов. Натолкнуться на банду ублюдков можно было на каждом углу, даже в крупных селениях спасения можно было не искать, там у власти не было никаких привилегий, всем заправляли кланы. Со временем Сакура начала различать у себя странное чувство, будто что-то сдавливает лёгкие, и дышать крайне трудно. Затруднения с дыханием вызывали панику и тревогу, поэтому зелень глаз стала куда темнее. Слышать прерывистое дыхание за спиной было сродни пытке, поэтому, повернувшись к девушке, Саске раздражённо взглянул на неё. — Ну что ещё? — да уж, с ней ему придётся задержаться здесь дня на четыре минимум, вот только потери времени ещё не хватало. — Мне дышать трудно, — лёгкие продолжали неестественно сжиматься. — Мы под землей, возможно поэтому, — вернувшись к чтению, Учиха попытался сосредоточиться на тексте, что было практически неосуществимо, учитывая бесконечное сопение девушки под боком. — Тогда я хочу выйти нару… — закончить Сакура не успела. — Нет, — предвидя конец предложения, Саске обрубил всё на корню. Одна она пойти не может, потому что убьётся об острые выступы скал, к тому же, сейчас глубокая ночь, снаружи крайне небезопасно. Плюс ко всему — она и выхода то не найдёт, заблудится в бесчисленных тёмных коридорах, а Саске потом будет играть в игру «Найди зверюшку». Вход в убежище открыть и закрыть может либо сам Орочимару, либо его последователи. Ни тем, ни другим Сакура не являлась, поэтому Учихе нужно было провести её до выхода, открыть его, постоять рядом с ней, чтобы на её тушку никто не напал и не пришиб ненароком. Слишком много возни, на такое он не был согласен. Сакура решила не искушать судьбу, поэтому не стала выклянчивать выход на поверхность. Но легче ей от этого не дышалось, вместе этого она начала больно закусывать губы, будто это чем-то могло ей помочь, но нервозность это однозначно снимало, поэтому самопоедание продолжалось до тех пор, пока нижняя губа не была раскушена в кровь, отчего Сакура мелко вздрогнула, тут же прижимая к ранке палец. Слизнув кровь, она поморщилась от неприятного металлического вкуса. Вновь возобновившееся пыхтения рядом Саске выдержать уже не мог, поэтому зло и предупреждающе зыркнул на девушку. Когда он увидел нездорово алые, воспаленные губы, нахмурил брови и обречённо выдохнул. Ну что ей не сидится спокойно? Он не знал наверняка, есть ли у неё какие-нибудь заболевания лёгких или банальная астма, поэтому зацепил ремешок её поясной сумки, лежащей неподалеку. Если там есть какие-нибудь препараты, то это внесёт хоть каплю ясности. Содержимое сумки включало в себя кунаи, карту, пачку сигарет и стеклянный бутылёк. В первую очередь Саске принялся вертеть флакон, желая найти бирку или этикетку. Надпись находилась на дне сосуда, в некоторых местах чернила потёрлись, а ярлык пожелтел, однако Саске понял, что это всего лишь снотворное. Ещё раз взглянув на глянцевую пачку, он засомневался на какое-то время, но всё же пододвинул её в сторону Сакуры. Та взглянула на него с подозрением, хмуря брови. — Что это? — Сигареты. — Я поняла, но зачем они мне? — девушка искренне недоумевала, чем ей в данной ситуации поможет табачное изделие. — У людей, которые курят продолжительное время, возникает зависимость. Скорее всего, тебе просто нужно покурить, — констатировать общеизвестный и такой примитивный факт было странно и дико. Он бы не хотел, чтобы так продолжалось, потому что объяснять ей всё, как ребёнку — такое себе удовольствие. — Ты уверен? — как только она взяла пачку в руки и приоткрыла верхнюю часть, все сомнения и вопросы сразу же отпали. Это точно то, что ей нужно. От тёрпкого запаха табака свело лёгкие, а горло резко пересохло. Поднеся пачку к лицу. Сакура глубоко втянула воздух, прикрывая глаза. Хорошо, её поведение можно было точно охарактеризовать как зависимость. — Ладно, наверное, ты всё же прав, — её слова вызвали у него улыбку, наконец-то эта дрянь хоть с чем-то согласилась и не стала перечить. Если есть сигареты, значит и зажигалка должна быть где-то в сумке. Подняв вещь над столом, Саске пару раз встряхнул её, и из неё действительно выпала металлическая зажигалка. Протянув её Сакуре, он снова вернулся к свиткам. Все действия были инстинктивными или заученными наизусть, потому что она делала всё на автомате, даже не отдавая себе отчёт. Поняв, что ей некуда стряхивать пепел, начала озираться в поисках какой-нибудь ёмкости. На глаза попалась стальная медицинская чаша, вполне пригодная для того, чтобы использовать её как пепельницу. Сигарета кончилась довольно быстро, но брать вторую Сакура не решилась, хотя очень хотелось. Главное, что она избавилась от проблемы с дыханием, а все её «хотелки» подождут. Запах табака Саске пришёлся не по душе, он даже пожалел о том, что самолично сунул ей сигареты, однако это лучше, чем слушать её сопение и рваные вздохи, а потом жалобы, что он над ней издевается. Эти несколько часов прошли относительно спокойно, Сакура задала ему несколько вопросов, но не на все получила ответ. Под конец их диалога свершилось чудо — Саске перевернул стол, отбросив его в стеклянный стеллаж, тот с треском разлетелся на тысячи осколков, а сама девушка широко распахнула глаза, боясь проронить и звук. Надо же, всего один невинный вопрос, а Учиха сорвался с цепи: — …тебе понадобится для этого чакра. — А что это? Прекрасно! Просто восхитительно! Она даже не помнит, что такое чакра. Так за каким тогда чёртом он держит подле себя этого Ирьёнина с амнезией, если она никак ему не пригодится? Саске надеялся на её способности, да хотя бы для того, чтобы она лечила раны и мелкие порезы, всё-таки подхватить инфекцию он мог на раз-два. К тому же, чтобы проводить даже самые незначительные манипуляции с таким уникальным явлением, как Шаринган, нужно чёткое осознание того, что ты делаешь. Про идеальный контроль чакры и речи не шло, этим мог заниматься только профессионал. — Я сказала что-то не то? — Сакура подала голос, привлекая его внимание к себе. Она надеялась, что он её не ударит и не сделает больно, однако ярости во вновь кроваво-красных глазах было не занимать. Обняв себя за плечи, девушка редкими шагами пыталась отойти как можно дальше. Она вздрогнула, когда услышала под ногами хруст стекла, — это было её ошибкой. Преодолев расстояние в два резких шага, Саске безжалостно вжал её в стену, хватая за горло. Он смотрел ей прямо в глаза, представляя, как отрезает от дрожащего женского тела по кусочку. — Ты сказала достаточно, — процедив это сквозь зубы, он попытался сосредоточиться на своём сердцебиении, чтобы хоть как-то прояснить разум. Однако слышал только её трепещущее сердце, которое то и дело норовит вырваться из грудной клетки, проломив тонкие ребра. Ей страшно. Ей больно. Ей обидно. Ему плевать. Отшвырнув розоволосую к стене, Саске быстро покинул комнату, напоследок услышав вскрик. Сакура с рёвом развивающегося воздуха впечаталась спиной в каменную стену, царапая поясницу о неровности. Кофта во время «полёта» задралась и не смогла защитить кожу от болезненных ощущений. Когда она только соприкоснулась с камнем, лопатки и позвоночник одарило холодом, а после режущая боль распространилась по всему телу. Удар выбил из лёгких весь воздух, заставляя девушку приоткрыть рот. В первые секунды она не могла сделать ни вдоха, хватаясь рукой за ткань в районе груди. В горле образовался тянущий ком и горечь от наворачивающихся слёз. Первые слезинки начали скапливаться в уголках глаз, постепенно стекая по щекам и теряясь где-то в воротнике кофты. С трудом поднявшись на ноги, Сакура постаралась дойти до импровизированной кровати. — Почему он так жесток ко мне? Что я ему сделала? — эти вопросы не утихали в её голове, раздаваясь звоном в ушах. — Если так продолжится, он же убьёт меня. Псих. Без чужого тепла Сакура постепенно начала замерзать, даже свернувшись калачиком под одеялом было сложно перестать дрожать. И уже было непонятно, дрожь эта исходила изнутри — от страха за свою судьбу, или из-за сырого, прохладного воздуха. Видимо, чакра в котельной постепенно заканчивалась, и там дотлевал совсем крошечный сгусток. Самостоятельно отыскать дополнительный источник тепла она не могла, комната вообще не предполагала хоть какое-то отопление, ведь приходилась лабораторией, но и звать Саске тоже не хотелось. После того, как он чуть не пришил её, было действительно страшно от того, что ещё он мог с ней сделать. Сакура до сих пор помнила красные злые глаза, уставленные на неё, и его крепко сжимающиеся кулаки, готовые сжать её горло так сильно, что хребет переломится в одночасье. Моральное изнеможение и перенапряжение сказались на её физической оболочке — нехотя, Сакура всё же задремала, некрепко, иногда вздрагивая и сильнее кутаясь в одеяло. Солёные дорожки на щеках высохли и теперь слабо стягивали нежную кожу. От прохлады она смешно морщила носик, прикрывая его ладошкой, чтобы отогреть. Сны к ней приходили тревожные. Они буквально рвали сознание на части, принося усталость. Ни о каком качестве сна и речи не шло, такими темпами девушка проснётся ещё более вялой, чем засыпала. — Сакура. Подорвавшись, Сакура постаралась отдышаться, озираясь по сторонам. Голова ужасно горела и раскалывалась от невыносимой боли. Всё вокруг вертелось и искажалось, будто под водой. Заметив фигуру у стены краем глаза, она чертыхнулась, уставившись на парня. — С-саске? Ты вернулся? — девушка никак не ожидала увидеть его так скоро, а может быть она просто спала слишком долго? В этом подземелье не было ни окон, ни щелей, естественный свет сюда не проникал, а значит определить время суток можно было только выйдя на поверхность. Её вопрос проигнорировали. Что ж, за их недолгое знакомство она уже поняла, что это, видимо, для него норма. Похоже, брюнет успел сменить одежду, ведь на нем точно не было этой белой рубашки с крайне откровенным вырезом. — Саске? — Сакура вновь позвала его, нахмурившись. Его поведение было странным, будто изучающим. Слишком змеиный, пристальный взгляд, нечитаемое выражение лица и излишняя бледность. — Я ведь предупреждал тебя, — Учиха не спешил двигаться, лишь продолжал выжидать чего-то, сдержанно оставаясь в стороне. — Предупреждал… О чём? — заправив пастельную прядь волос за ухо, она облизнула пересохшие губы, закусывая нижнюю. Он внимательно проследил за этим действием, которое в его понимании было скорее провокацией к действию. — Ты совсем меня не слушаешь, — он двигался медленно и плавно, приближаясь к ничего не подозревающей жертве. Становясь в паре сантиметров от неё, Саске аккуратно провёл по её губам большим пальцем, чуть шероховатым, с огрубевшей кожей, после коснулся тёплой щеки, тут же покрывшейся скромным румянцем. Её сердцебиение участилось, от чего она приоткрыла рот, выпуская горячий воздух. Терпения не хватало, а смелости смотреть в чёрную бездну — тем более. Хотелось, чтобы он сделал уже хоть что-то, чтобы Сакура смогла наконец разобраться со своими ощущениями. Наклонившись к девушке с другой стороны, Саске едва коснулся губами ушка, опаляя его столь же горячим дыханием. — Лучше бы ты умерла там, Сакура. Она успела почувствовать только сталь у своего горла и жгуче-режущую боль, рассекающую плоть одним сплошным движением. Эта ночь будет длинной.