На своём месте

Шень Вей написал ему в середине рабочего дня. Увы, это были не грязные фантазии и не планы на ужин, а: «Не возвращайся сегодня вечером, побудь у родителей пару дней». Чжао Юнь Лан не поверил своим глазам и набрал номер раньше, чем смог хоть как-то совладать со своим возмущением. Прошёл один – два – три гудка, так долго Шень Вей ещё никогда не молчал на его звонки. Когда он наконец поднял трубку, Чжао Юнь Лан не дал ему заговорить первым: – Что за херню ты несёшь? Голос Шень Вея был ниже обычного, больше походил на рычание, а тон его бил прицельно в сердцевинку блядских инстинктов Чжао Юнь Лана. – Будет лучше… сейчас мне лучше некоторое время быть от тебя подальше. – Что? – моргнул Чжао Юнь Лан. – Это может быть небезопасно, – сказал Шень Вей. – Я… несколько дней я буду несдержан. Чжао Юнь Лан моргнул ещё раз. И наконец спросил: – У тебя гон? Шень Вей не сказал ничего, но Чжао Юнь Лан понял всё по его молчанию. Чёрт, как он мог пропустить? Он месяцами пытался вычислить цикл Шень Вея, но тот, очевидно, был слишком хорош в маскировке признаков подступающего гона. Прогоняя в голове несколько предыдущих дней, Чжао Юнь Лан мог лишь вспомнить, что тот был чуть более тактильным, чуть более внимательно смотрел, как Чжао Юнь Лан ест. Шень Вей также всегда скрывал запах своих желёз, даже дома, поэтому Чжао не мог уловить ничего в воздухе. Прошлой ночью он проснулся от того, что Шень Вей гладил его по волосам. Но Шень Вей всегда допоздна наблюдал за сном Чжао Юнь Лана. Тогда он не придал этому особого значения и просто придвинулся ближе, засыпая снова. – Не глупи. Я уже еду, детка, жди меня, – он подхватил пальто и направился к выходу. – Юнь Лан, – хрипло сказал Шень Вей. – Если ты вернёшься, я не позволю тебе больше уйти. Я не хочу… – Дорогой, всё в порядке, – заверил Чжао Юнь Лан. Он не вешал трубку, слушая прерывистое дыхание Шень Вея. Он хотел быть сейчас с ним, смотреть, как тот не может сдержать румянца, заливающего всё лицо и шею. Он так хотел – но он должен держать себя в руках, иначе точно врежется куда-нибудь по дороге. Он глубоко вздохнул и вышел в общий зал. – Погоди-ка, куда это ты собрался? – позвала его Чжу Хонг. В руках она держала стопку бумаг где-то пяти сантиметров в толщину и складывалось впечатление, что она вот-вот этой стопкой его ударит. – Профессор Шень, – Чжао Юнь Лан пошевелил бровями самым пошлым из возможных способов, – сейчас переживает, – снова движение бровями, – чрезвычайный прилив, – брови опять, – энергии ян, – закончил он с прищуром. – Прошу, больше никогда этого не произноси, – возмутилась Чжу Хонг. – Чжао Юнь Лан, – голос Шень Вея будто треснул. – Прошу, не мог бы ты хотя бы не… – Я вешаю трубку и еду к тебе, – сказал Чжао раньше, чем Шень Вей попытался взять с него слово поехать к матери. Когда он открыл дверь, запах буквально ударил ему в лицо. Настолько сильный, что Чжао Юнь Лан едва не отшатнулся. Он никогда так не ощущал Шень Вея. Обычно слабый аромат сейчас вяз во рту, тяжёлый и соблазнительный. Дверь пахла, словно Шень Вей тёр её запястьями. Когда Чжао Юнь Лан сбросил ботинки и прошёл в квартиру, он понял, что Шень Вей пометил в доме всё. Запах заставлял дрожать: отчасти от возбуждения, отчасти от чувства опасности. Этот аромат не походил ни на какие другие: Шень Вей пах морозом и алтарными благовониями. Это не было приглашением. Это было предупреждением. – Детка? – позвал он. Тишина. – Дорогой, я знаю, что ты здесь, – сказал он, следуя за запахом, который всё усиливался ближе к спальне. Проходя вглубь квартиры, Чжао Юнь Лан небрежно скинул пальто на диван в гостинной. Когда он открыл дверь, головокружительный взрыв феромонов снова ударил ему в нос. Чжао схватился за косяк и практически застонал. Сфокусировав наконец взгляд, он увидел Шень Вея привязанного к кровати чем-то похожим на канаты чистого света. Сперва в голове у Чжао промелькнуло: «мило». Потом: «почему он всё ещё одет?» С запозданием включился рассудок. – Какого чёрта?! – Чжао поспешил разрушить заклинание, подхватывая оседающего Шень Вея. Казалось, что там, где верёвки касались Шень Вея, остались ожоги, ярко контрастирующие с его бледной кожей. – Какого чёрта? Зачем ты использовал на себе какое-то чёртово заклинание света? Ты совсем идиот? Шень Вей тяжело дышал. Чжао Юнь Лан ещё никогда не видел его таким красным. – Как… как ты сюда попал? Чжао Юн Лань с такой силой закатил глаза, что на мгновение испугался, не останутся ли они навсегда у него в черепе. – Я тоже здесь живу, придурок! – он помог Шень Вею лечь. Шень Вей горел, будто в лихорадке, и это заставляло Чжао Юнь Лана гореть вместе с ним. Он и не думал, что Шень Вей может быть таким. Обычно он прохладный – или холодный, словно труп, – но никогда прежде он не ощущался пожаром среди ночи. – Я открыл дверь своим ключом. Ведь я тоже плачу за эту квартиру. Шень Вей поднял руку и нежно провёл ладонью по лицу Чжао Юнь Лана, но выглядело это так, будто он себя не контролирует. Он погладил щеку Чжао Юнь Лана, накрыл ладонью его горло, останавливаясь на брачной железе, которая чесалась, отвечая на феромоны Шень Вея. – Я поставил барьер, – сказал он. – Чтобы не навредить тебе. Честно, этот мужчина бывал порой настолько глуп, что на его фоне даже сяо Го выглядел интеллектуалом. Чжао Юнь Лан провёл рукой по мокрым от пота волосам Шень Вея, убирая их со лба, и ответил: – Конечно он меня не остановил, глупый. Как ты вообще можешь мне навредить? Ход мыслей Шень Вея путался, поэтому он, вероятно, настроил барьер так, чтобы удержать Чжао Юнь Лана от того, что могло бы ему навредить. – Я не хочу, – отчаянно произнёс Шень Вей, прижимаясь лбом к ладони Чжао Юнь Лана. – Не позволяй мне. Я не хочу причинить тебе вред. Вся злость Чжао растворилась: – Я не позволю, дорогой. В следующее мгновение его схватили и кинули спиной на кровать. Это выбило весь воздух из лёгких, и когда Чжао вновь смог сориентироваться, Шень Вей уже угрожающе нависал над ним. – Глупый, – произнёс он. – Это ты тут глупый, – ответил Чжао Юнь Лан. Он облизнул пересохшие губы, и Шень Вей уставился на него так, будто собирался проглотить. Его глаза были черны, зрачки расширены, но каким-то образом ему удалось глубоко вдохнуть и немного восстановить контроль над собой. – Ты не можешь быть настолько безрассудным, – сказал Шень Вей и, в доказательство своих слов, подцепил пальцами ворот любимого свитера Чжао и потянул вниз, небрежно разрывая его, будто страницы старой газеты. Он посмотрел вниз и цокнул осуждающе: – Ты не надел майку? – затем он стянул с Чжао обрывки свитера и внезапно, будто не контролируя себя, наклонился к шее Чжао Юнь Лана, вдохнул аромат, который источали железы. Чжао Юнь Лан запрокинул голову, молча подставляя горло, но руки Шень Вея уже спустились на его талию и занялись джинсами. Он так быстро вытянул ремень из петель на джинсах Чжао Юнь Лана, что тот мог слышать свист. Удивительным образом пуговицы легко поддались, что спасло джинсы от повторения участи свитера и позволило быстро спустить их с бёдер. – Почему ты связал себя? – Чжао Юнь Лан прогнулся, приподнимая бёдра, позволяя стянуть, а не сорвать с себя джинсы окончательно. Шень Вей укусил его плечо, сильно, без шуток. Чжао Юнь Лан закричал от боли и неожиданности, инстинктивно подался назад, но Шень Вей удерживал хватку до тех пор, пока тот не прекратил выкручиваться. – Вот почему, – сказал Шень Вей, отпуская. Его глаза потемнели, а щёки горели алым. Он внимательно смотрел на Чжао Юнь Лана, будто пытаясь напугать, но… – Сделай так ещё раз, – сказал тот. Он будто парил. Ему было так хорошо, его сердце стучало как бешенное, а губы не слушались, будто он был пьян. Он хотел Шень Вея голым, в своих объятьях, сейчас. Он хотел впиться всеми десятью ногтями в его спину и с силой провести вниз, проверяя, какова на самом деле кровь Короля Духов. Он хотел член Шень Вея там, где тому полагается быть, узел Шень Вея, заполняющим его до предела и за пределами его алчных мечтаний. Он хотел, хотел, хотел, навеки. Шень Вей отпрянул назад и уставился на Чжао Юнь Лана, будто тот сошёл с ума: – Я… – начал он. – Я укусил тебя! Чжао Юнь Лан не мог сказать, Шень Вей был больше напуган самим собой или не мог до конца принять слова Чжао Юнь Лана. Но ему было всё равно, он не хотел выяснять. Он скользнул ладонями под майку Шень Вея – конечно, он был в майке под своей застёгнутой на все пуговицы… Чжао Юнь Лан не верил. Почему вообще на Шень Вее рубашка? Он должен быть абсолютно наг, чтобы Чжао Юнь Лан мог облапать его как того хотелось. Он спросил: – Тебе не понравилось? Уши Шень Вея покраснели. – Не в этом дело! – он попытался отпрянуть, но Чжао Юнь Лан не пустил его дальше, чем на пару сантиметров от себя. Просто чтобы наконец получить возможность расстегнуть все эти мелкие, мать их, перламутровые пуговички на рубашке Шень Вея. Шень Вей мог отодвинуться дальше в любой момент, но он внимательно следил за руками Чжао Юнь Лана, будто загипнотизированный. Уши его горели и румянец постепенно заливал всё лицо и шею. – Мне вот понравилось, – продолжил Чжао Юнь Лан. Чёрт, как вкусно пахнет Шень Вей. Он обычно такой аккуратный, не допускает ни малейшего признака аромата, но Чжао Юнь Лан пьянеет от него. Он немного потянулся, демонстрируя всего себя. – А тебе не понравилось? – Не в этом… – начал было Шень Вей, но замолчал и прикрыл глаза. Потом сказал наконец. – Чжао Юнь Лан. Чжао Юнь Лан изобразил на лице заинтересованность, пока его руки были заняты делом. – Да, дорогой? Кожа Шень Вея ощущалась горячей даже через ткань майки. И когда Чжао Юнь Лан стянул рубашку по его плечам до локтей, то смог рассмотреть лихорадочно яркую и мокрую от пота брачную железу на его шее. Его собственная железа запульсировала в ответ. На секунду он забыл о флирте и просто возжелал. Шень Вей, должно быть, увидел или почувствовал эту перемену, потому что его глаза потемнели ещё больше и он сильнее прижал Чжао Юнь Лана к постели. Тяжесть тела Шень Вея заставила таять воском. Он запрокинул голову, демонстрируя шею, и Шень Вей издал удивительно животный звук, рык, который исходил откуда-то из центра его груди. В следующую секунду его острые зубы уже были на пульсирующей железе Чжао, но он не кусал, лишь заявлял о своём присутствии и намерениях. – О, Боже, – выдохнул Чжао Юнь Лан. – О, прошу… Шень Вей не прикусывал, не совсем. Он разжал зубы и облизывал, посасывал набухшую железу Чжао Юнь Лана, пока тот не застонал в голос и не размяк окончательно. Шень Вею стоило лишь немного повернуть голову и он мог прокусить горло Чжао Юнь Лана. Это пугало и заводило одновременно – он знал, что Шен Вей не станет, но если бы всё-таки да?.. Шень Вей вылизывал его железу и у Чжао Юнь Лана перед глазами вспыхивали звёзды. – Детка, – бормотал он, или ему лишь казалось, что он бормотал. – Детка, прошу. Ну же, дай мне, дай мне это, дай мне… – Бесстыдник, – отозвался Шень Вей рыком, который отдавался глубоко в груди. – О да, я такой, – ответил Чжао Юнь Лан. Он уже и так практически полностью приклеился к Шень Вею, но всё ещё пытался сильнее подлизаться, поддержать образ самодовольного и испорченного омеги. – Разве тебе не нравится, детка? Для тебя я могу быть ещё более бесстыдным. Шень Вей не сказал ни слова, лишь одним резким движением перевернул Чжао Юнь Лана на живот, подогнув его колени таким образом, чтобы тот оказался полностью открыт и готов для него. Ещё одна ослепляющая, опаляющая жаром вспышка похоти прокатилась через Чжао и он почувствовал, как потёк. Шень Вей точно это заметил, из его глотки вырвался какой-то нечеловеческий рык и он резко наклонился к заднице Чжао Юнь Лана, стал его вылизывать. Шень Вей всегда делал что-то невероятно грязное и прекрасное с его телом, но обычно он был всё же более аккуратен и нежен. Сейчас его руки сгребли бёдра Чжао Юнь Лана с необычайной силой, двигая его именно так и в тех направлениях, как этого хотел сам Шень Вей. Чжао Юнь Лан дышал глубоко, но неровно. Он чувствовал, как его тело отзывается на феромоны Шень Вея, как на него накатывают в один миг все две недели гормонального подъёма. Чёрт, не удивительно, что их учитель здоровья всегда предупреждал во время течки держаться подальше от альф. Весь низ его тела охватило желание и боль, его сердце стучало так сильно, что он ощущал биение на кончиках пальцев. – Чжао Юнь Лан, – сказал Шень Вей. Это не было просьбой или приказом. Это было так, словно Шень Вей просто знает его имя и зовёт его. Значит надо обратить внимание. Он запрокинул голову и Шень Вей мягко ткнулся лбом в изгиб его спины и шеи. – Чжао Юнь Лан, мне придётся… – Шень Вей, – бормотал Чжао Юнь Лан, пьяный от инстинктов. – Шень Вей, Шень Вей, сяо Вей… В следующую секунду он закричал во всё горло, когда Шень Вей вошёл в него. Чёрт, какой же у него большой член. Чжао Юнь Лан прогнулся в спине, прижимаясь к Шень Вею как можно сильнее. Он слышал, как тот тяжело дышал ему в ухо. Шень Вей трахал его, сильно, мощно, словно хотел проникнуть под кожу Чжао Юнь Лана, стать с ним единым целым, и в этом сумасшествии Чжао Юнь Лан думал, что так даже будет лучше. Просто быть единым целым с Шень Веем. – Я хочу тебя всего, – потрясённый своими же словами, произносил Шень Вей. – Я… Чжао Юнь Лан, Чжао Юнь Лан… Чёрт, нужно ему позволить, думал Чжао. – Забирай, – отозвался он. – Бери меня всего, сделай меня своей частью, сделай это, тогда тебе никогда не придётся… Шень Вей не рыкнул, он издал какой-то иной животный звук. Нет, не животный. Это больше походило на зов Преисподней. Он прокатился по позвоночнику Чжао Юнь Лана и всё ещё отзывался в нём, когда Шень Вей запечатал его узлом, кончая и набухая одновременно. Глаза Чжао Юнь Лана закатились и его накрыл оргазм, настолько сильный, что он потерял сознание. Когда он пришёл в себя, узел Шень Вея всё ещё был внутри. Натяжение отзывалось болью, но это была приятная боль. Будто всю свою жизнь он был пуст и даже не понимал этого. Шень Вей всё ещё вылизывал его железу, не столько кусая, сколько посасывая, будто бы ему просто нравилось ощущать её на своём языке. Чжао Юнь Лан осознал, что даже в горячке страсти, Шень Вей не повязал его – и на секунду ему стало обидно. Но потом он понял, что Шень Вей и не повязал бы его никогда в момент страсти. Если – когда – они образуют пару, оба будут слишком эгоистичны, чтобы позволить гормонам или помутнению рассудка руководить ими. Когда они повяжутся, каждый из них будет отдавать себе полный отчёт в том, что делает. Шень Вей не позволит Чжао Юнь Лану сбежать от него из-за секундного помешательства, точно так же как и Чжао Юнь Лан не позволит ему. Чжао Юнь Лан вздохнул и довольно потянулся. Ему нравилось ощущение узла, и Шень Вей – да всё вокруг – ощущался просто прекрасно. Он запрокинул руку, обнимая Шень Вея за голову. – Хорошо, – сказал он. Его голос хрипел, будто он долго кричал. Возможно, так и было. – Бесстыдник, – вновь повторил Шень Вей, приподнимая голову достаточно для того, чтобы говорить. – Любимый. – Ммм, – согласился Чжао Юнь Лан. Шень Вей потёрся носом о его плечо. – Прости, – вздохнул он. – За что? – удивился Чжао Юнь Лан. – Я не отпущу тебя, – сказал Шень Вей. Он говорил так, будто ему очень хотелось раскаиваться, но его губы вновь были на набухающей железе Чжао. Он, Шень Вей, страшный эгоист, почти такой же эгоист, как Чжао Юнь Лан. – Даже если… – Не глупи, – прервал Чжао на полуслове.