Обреченно жизни радуюсь

Я шла с занятий в отвратительном настроении. Сегодняшний день был не самым лучшим в моей жизни, да и в целом весь год был не из легких. Всё началось с прекрасной новогодней ночи. Тогда, захваченная волшебством нового года, под бой курантов, я выкрикнула свое желание в окно, загадала я, весьма опрометчиво, чудо... Видимо, желание оказалось слишком абстрактным, или просто кто-то свыше меня не так услышал. Так как с тех пор у меня что ни день, то чудо. Чудо- ляп. Вот и сегодня, сразу, как только я пришла на пары, жизнь резво повернулась ко мне пятой точкой. Во-первых, опаздывала я немилосердно. Во-вторых, опаздывала я на обязательную лекцию, посещение которой, судя по слухам, должно было контролироваться самим деканом. Непосещение- караться им же. Наш декан, уважаемый Алексей Назураевич, наводил ужас на студентов одним своим именем. Впрочем, этот ужас был скорее суеверным страхом перед неизведанным. В конце концов, чести говорить с ним один на один удостаивался разве что редкий исключаемый за непростительные прегрешения студент. А потому личная встреча с деканом пугала всех и каждого. С начала пары прошло уже полчаса, но я смело решила, что лучше уж прийти хоть как-то, нежели не явиться вовсе. Я быстро взбежала по ступенькам на второй этаж, бодро свернула за угол и приготовилась к марш-броску до дверей в аудиторию, но пачка сигарет, до этого уютно лежавшая в моем кармане, решила смешать мои наполеоновские планы и рассыпалась по всему полу. Пока я ползала и собирала сигаретки (правило пяти секунд тут тоже действует, не отдадим драгоценные табачные изделия на растерзание злым бактериям) из- за угла послышались уверенные шаги, и в следующую секунду кто-то очень неаккуратно и крайне ощутимо наступил мне на ногу. Ну что за сволочь тут ходит в такое время! Я разразилась потоком ругательств, костеря неуклюжего растяпу на все лады. Плакали мои новенькие белые кроссы, теперь оттирать придется. Что за мудак тут шастает, когда все приличные люди на лекциях сидят!? Я повернулась к подозрительно затихшему оппоненту. И почему именно мне так свезло? Естественно это был декан, которого я за все годы обучения видела всего раз, да и то первого сентября, будучи счастливым и наивным первачком. Тоже мне, явление Христа народу. И конечно же этот "Христос" не отличался ни христианскими терпением, ни христианской терпимостью. На лбу мужчины вздулась синяя вена. Видать злится. — В кабинет, живо. Через пару минут я ощутила на себе весь гнев легендарного декана. Он относился к тому самому удивительному типу людей, которые вроде бы ничего такого и не скажут, но умудрятся опустить тебя ниже плинтуса, саркастично указать на твоё тугодумие, и заставить тебя самого признать, что место твоё в жизни последнее, где-то после тараканов. Административное предупреждение. Ну конечно. Ну кто бы сомневался. Разобидевшись на весь мир в целом, и на свой вуз в частности, я решила окончательно на всё забить. Хуже быть уже не может. Да и пропущу первый раз за семестр... И вообще, один раз не пидорас. Домой идти было рано, так что я, подхватив рюкзак, зашагала к выходу. Рядом с универом был небольшой пустырь, через который лежал кратчайший путь к метро. Раньше эту территорию заполняли пятиэтажки, но теперь, после их сноса, природа взяла свое и пустырь медленно но верно зарастал мелкими деревцами, кустами и прочей растительностью. Где- то еще оставались небольшие горки строительного мусора, куски бетона. Не строительного мусора тут, впрочем, тоже хватало. В общем, живописно. Пейзаж радует глаз и поднимает настроение. В любом случае отсюда следовало убраться подальше. Эта свалка вряд ли может укрыть меня от зорких глаз преподов, вздумай они посмотреть вниз из окон. Может и не узнают, но рисковать не хочется. Меня передернуло от воспоминаний о незабвенном декане. Наученная горьким опытом своей удачливости, я старалась побыстрее преодолеть эту зону видимости по сохранившейся, но уже изрядно побитой асфальтовой дорожке. Сзади послышалось какое-то шебуршание. Отворив калитку ведущую на территорию вуза, стоял и блаженно глядел на солнышко, наш препод по философии. "Хоть бы не обернулся, а… Ну не оборачивайся, ну пожалуйста. И без тебя тошно". Не желая быть замеченной, я медленно пятилась задом к ближайшим кустам, ибо приняла смелое решение в них затихариться. Авось пронесет и этот семидесятилетний дедок, в народе именуемый профессором, меня не заметит. Кусты, как назло, оказались до жути колючими. Я не сильна в ботанике, но мать моя женщина, этот куст скорее плотоядный хищник, чем обычное растение. Маленькие острые шипы были везде и всюду. Шипя на зловредный куст и вытаскивая из волос листики, я на карачках вылезла с другой стороны зарослей. Моя тонкая рубашка зацепилась за кусок арматуры, торчащей из земли. Раздался треск и на рубашке осталась дыра. Я застонала и закрыла лицо руками. Но спокойно предаться горю мне было не суждено, на лице, судя по жжению, была пара царапин, которые противились тесному соседству с моими грязными ладошками. Красота. Мои горькие размышления о нелегкой доле прервал звонкий смех, раздавшийся где-то около начала пустыря и слышимый аж тут, в его конце. Подозрительно знакомых смех. Принадлежащий, если моя память меня не подводит, моей одногруппнице, которая уже месяцев пять как окучивала самого красивого парня нашего универа. Ну ладно, может он и не был прям самым- самым красивым, но в глазах Жени (одногруппницы), да и в моих глазах тоже, он обретал нимб над головой, крылья и легкое божественное свечение. Что ж. Впереди знакомые, сзади профессор. С кустами я скоро сроднюсь. Проклиная всё и вся, я полезла обратно. Хрен ей, этой Жене, а не удовольствие лицезреть меня в таком потрепаном виде. Пусть из-за кустов было видно не очень, но теперь я была невольной свидетельницей милой прогулки парня моей мечты с самой раздражающий меня девушкой на свете. Я тихо заскрипела зубами. Больше всего мне сейчас хотелось поджечь нахер этот куст и повторить библейский сюжет с Моисеем. Только вместо посыла этих двоих к евреям в Египет, мой посыл был бы куда проще, грубее и содержал бы всего три буквы. Решив, что лучше испачкаться, нежели спалиться, я пригнулась низко- низко к земле. Супер маскировка. Я просто ниндзя. Пара прошла мимо, профессор наконец ушел. Вот вроде и нормально всё, а на душе гадко. Я в темпе начала отряхиваться. Прилипшие к джинсам листики уныло слетели на землю. Увы, от жалкого внешнего вида избавиться было не так легко. Рубашку можно было гордо отправлять на свалку, на джинсах кроме дыр декоративных, появились дыры натуральные. А о кроссовках я вообще молчу. И это не считая грязных рук, пострадавшей моськи и спутавшихся волос. Вздохнув, я откинула голову назад и услышала тихий металлический звон. Моя многострадальная головушка что-то задела. Обернувшись, я увидела подвешенный на ветке хлипкого деревца ключ на цепочке. Ключ был красив. Большой, по виду старинный, размером с ладонь, с непонятной вязью. Я повертела его из стороны в сторону. Не страдаю клептоманией, но раз уж день такой ужасный, может забрать ключ себе... Просто так, в качестве компенсации за моральный ущерб. Как трофей. Это место мне и так нервы попортило. Никто же не заметит его пропажи. Наверняка он остался тут еще со времен пятиэтажек. Некоторые жильцы оставляли ненужные вещи и прочий хлам в доме под снос, так что вероятнее всего кто-то просто не оценил эстетической красоты металлического изделия, и со спокойной душой оставил его здесь ржаветь. Помедлив, я сунула ключ в карман и отправилась дальше, к метро, шокировать общественность. До конца пустыря оставалось около пяти минут ходьбы.