***
Сакураю Харуно шестнадцать лет и в нем только сейчас начинают закрадываться сомнения. Саске уже как два года покинула деревню в поисках силы и Наруто, только недавно вернувшийся из своих странствий вместе с Джирайей, сразу же отправился на ее поиски, прихватив с собой его и этого мудака — Сая. Саске они находят в одном из убежищ Орочимару — повзрослевшую, окрепшую и с еще более холодными обсидиановыми глазами, смотрящими на них с полным безразличием. Но Сакурай замечает, как еле заметные крупицы тепла проскальзывают во взгляде, когда Учиха смотрит на Наруто и это служит первым предупредительным звоночком. Не понятно как, но Наруто удается вернуть Саске в деревню — после обоюдного мордобоя, практически полностью уничтожившего и убежище Орочимару и весь местный ландшафт на мили вокруг. В деревне Саске тут же заключают под стражу до дальнейших разбирательств. Наруто кричит, рвет и мечет не хуже, чем на том мосту во время битвы с Орочимару и спустя недели долгих споров и разноса Резиденций, Совет старейшин сдается и отпускает Саске на испытательный срок, приставив к ней охрану в виде АНБУ и заселив вместе с Узумаки в одну квартиру. И, вроде бы, все постепенно стало приходить в норму: они снова были 7 командой в полном составе, Наруто и Саске усердно работали над сдачей экзамена на звание Чунина, а на запястьях Сакурая наконец стали высвечиваться линий формирующие заветное имя. Вот только, проснувшись однажды утром и взглянув на запястье, он не обнаружил там заветное имя. Вместо ожидаемого Саске Учиха на его запястье было аккуратно выведенное кандзи — Яманака Ино. Бредя через Коноху без цели, он мог только задаваться вопросом, как так получилось что его соулмейтом оказалась Ино — Ино которая была его первой подругой, Ино которую он называл своей соперницей в Академий, Ино которую он оставил ради красивой, умной, замечательной и самой лучшей Саске-чан. Ноги сами, непроизвольно, привели его в квартал клана Яманака, к семейному магазинчику с цветами семьи Ино, где светловолосая куноичи сидела за стойкой в ожиданий посетителей. Сакурай смотрел на свою первую подругу и точно знал — его судьба Саске-чан, а не Яманака Ино. Объяснения с Ино прошли лучше, чем он ожидал: не было ни слез, ни обвинений, ни даже истерик — Ино приняла его позицию, с нехарактерным для нее спокойствием и собранностью, даже пожелала ему удачи с Саске. Вот только уходя из магазина, он так и не заметил предательски дрожащих рук и слез в уголках голубых глаз. Дни тянулись за собой медленно, словно топленный мед; Саске и Наруто с первой попытки получили звания чунинов и вместе, под надзором Какаши и Джираий-сана, готовились к экзамену на джонинов, Сакурай помогал в больнице Цунаде и Шизуне, а редкие встречи с Ино проходили гладко, что даже совесть не мучила, и создавалось ощущение, что ничего не изменилось и с его подругой по прежнему все прекрасно. Только остро следящие за каждым его действием и словом глаза Шикамару и немое осуждение во взгляде Чоуджи давали понять, что ни черта с Ино не в порядке.***
Сакураю Харуно семнадцать лет, и он уже не в чем не уверен. Веретеница событий обрушивается на них, снося привычный жизненный уклад и не давая опомнится. Нападение Акацуки; смерть Итачи и получение Саске Риннегана; Четвёртая Мировая Война Шиноби; вся правда о предательстве Итачи; победа в войне и над Кагуей; объявление Наруто и Саске героями их поколения; арест Данзо и его подручных и очищение имени Итачи Учихи от клеветы. На церемоний инаугурации, где жители Конохи приветствовали своего Шестого Хокаге — Какаши Хатаке, Сакурай наконец решил признаться Саске в своих чувствах. Вечером того же дня он пришёл в общежитие где все еще жили Наруто и Саске; плавно приземлившись на одну из ближайших крыш, он перевел взгляд на незашторенное окно спальни Наруто и обомлел. Там, на смятых белых простынях, страстно целовались герои их поколения — Наруто Узумаки и Саске Учиха. Игнорируя мир за стенами маленькой спальни, они предавались обоюдной страсти: целовались, кусались, вжимались друг в друга и не желали отпускать. Наруто водил по ее коже уцелевшей рукой, целовал лицо, ключицы и аккуратную грудь, оставлял синяки и укусы на бледной коже, всем весом вжимал податливую девушку в постель и неистово входил в сладко стонущую Учиху которая, в отместку за несдержанность Узумаки, оставляла на его загорелой спине длинные царапины. Сакурай смотрел, смотрел и даже с такого расстояния видел, четко написанные кандзи, не на уцелевших запястьях, но на груди, прямо под тем местом где у обоих билось сердце. Наруто Узумаки — Саске Учиха. Саске Учиха — Наруто Узумаки. — Как глупо — думал он, забираясь в свой дом через не закрытое окно спальни и обесилено рухнув на кровать — А ведь был рядом с ними обоими, как я мог не заметить? Сакурай зло вжимается лицом в подушку, не сдерживая жгучих слез, и в первые в жизни признает собственную глупость.***
Сакураю Харуно все еще семнадцать лет, и он не знает как жить дальше. Как жить со знанием, что любимая тобою женщина любит и спит с тем, кого ты когда-то сам презирал, с Наруто-дураком-Узумаки. Сакурай с головой зарывается в медицину, помогая Цунаде в госпитале и избегая сокомандников. Цунаде видит причину его страданий, но молчит и старается смотреть без сожаления — Сакурай благодарен ей за это. Харуно разглядывает свое запястье, где столько лет мечтал увидеть имя последней из Учих, но видит лишь поблеклое за год — Яманака Ино и в глубине души у него рождается надежда. Может, если ему не суждено быть с Саске, то получится с химе клана Яманака? Нормально поговорить с Ино, у Сакурая получается только на свадебной церемоний Пятого Кадзэкагэ, где Гаара решает объединить свою судьбу с истинной половинкой — своей ученицей Матсури. На проходящем после церемонии банкете, Сакурай видит Ино в традиционном кимоно нежно голубого оттенка и вышитыми на нем сиреневыми лилиями. Присутствие стоящих рядом Шикамару и Чоуджи он замечает лишь в нескольких шагах от них; Чоуджи по закровенившейся привычке держал в руках тарелку с угощениями, стоящий рядом Шикамару раздраженно дергал туго завязанную бабочку в попытках ослабить, а стоящая между ними Ино тихо посмеивалась в кулачок и развернувшись к сокоманднику, протянула руки что бы помочь. И лишь тогда Сакурай замечает что на запястьях Ино больше нет его имени, вместо него там размашистым почерком выведено — Шикамару Нара. Сакурай покидает банкет тихо и незаметно. И лишь оказавшись на безлюдных улицах Сунагакурэ но Сато, в нескольких километрах от места торжества, он со всей силы бьет по скале. На каменой поверхности выступают толстые, длинные трещины, а на костяшках пальцев — кровь, но Сакураю плевать. Он закидывает голову к небу, проклиная всех и вся: дурака Наруто, обожаемую Саске, Ино, Судьбу, а главное — себя. Ведь в погоне за иллюзорным счастьем он упустил свое собственное.