Когда тайное становится явным....

Удалившись из гримёрки, где двое участников яростно наносили удары друг другу, Дейв и Мартин сквозь дверную скважину смотрели на разворачивающуюся сцену, но ничего они особо не видели, зато они слышали громкие звуки из двери, которые казалось, были слышны по всему зданию студии. Переглянувшись, Гаан и Гор тяжело вздохнули и пошли прочь от места происшествия. Выйдя из студии, Дэйв закурил, смотря на вечерний закат. А посмотреть было на что: небо переливалось различными оттенками красного, розового и оранжевого; солнце медленно опускалось. Мартин же на красоту природы внимания не обращал, его взгляд из-под кудрявой челки был направлен на вокалиста, которым Маэстро часто любовался, так чтобы сам источник красоты этого не видел. Гору в Дейве нравилось все: он любил эти красивые пальцы, на которых всегда красовались кольца и перстни, глаза цвета темного шоколада, аккуратные и пухлые губы, утонченную фигуру, его красивый и бархатный голос. А когда Дейв крутил бедрами на сцене, Мартин представлял, как бы он ими двигал, входя в него глубже и резче. Почему-то Гор представлял себя в роли пассива, может потому что особо не любил, подчинять и командовать, но процессом управлять он умеет. Также появлялось желание использовать различные плетки, наручники, цепи и т.д. В общем Маэстро сильно хотел Дейва, да так чтобы они из кровати неделю не вылезли. И тогда бы он смог воплотить все свои фантазии в реальность. И сейчас Гаан был особенно красив и привлекателен: закатное солнце освещало его эстетичный силуэт, подчеркивая все изгибы сексуальной и утонченной фигуры фронтмена. Первые отголоски его симпатии к Дейву появились еще с первой их встречи. Гаан для тихого и замкнутого Гора, который носил круглые очки и мешковатую одежду, казался яркой звездой на темном небе, среди таких же звезд, но не таких сияющих. Дейв со всеми общался, имел связи, выбирался в клубы, но параллельно с этим Дэвид грабил магазины, убегал от полиции, рисовал на стенах граффити. Однажды Гаана вызвали, арестовали, но всего на несколько суток. Дейв же хоть и любовался на закат, но чувствовал на себе томный взгляд зеленых, как летняя трава, глаз их гитариста. Гаан знал, что Мартин так на него смотрит, наивно полагая, что его никто не замечает. Остальные может, и замечали, но не Дейв: он каждой клеточкой своего тела чувствовал этот взгляд, и ему казалось, что Мартин на него по-особенному глядит. Гор изначально привлёк его внимание – он был особенным, не похожим на других людей, чем-то выделялся. Да, он носил мешковатую одежду и нелепые очки круглой формы, был замкнутым, тихим, этаким ботаником, также он имел пшеничного цвета, как само солнце, кудри, которые пробуждали желание потрогать их, ощутить их мягкость; зеленые, как первые листья на деревьях, глаза, глядевшие на мир с интересом и скромностью. В первый раз, посмотрев в эти самые глаза, Гаан как будто увидел кусочек целого и неизведанного мира. И хотелось узнать этот мир, разглядеть его красоту, разгадать тайну, скрытую за этими красивыми и манящими глазами. И тогда Дейв познакомился с ним, протянув руку и услышав в ответ скромным и тихим голосом: «Мартин…», а затем его руку пожали в ответ. С того самого момента Гаан больше узнавал о сонграйтере и не переставал удивляться, потому что Мартин много знал о мире, все время размышлял, даже песни у него получались божественными, по сравнению с Винсом, который потом покинул их, записав с ними один альбом. И то, по мнению Гаана, он вышел никуда не годным, так как вокалом он особо не блистал. Но в последнее время Мартин приводил Дэйва в шок, из-за своих нарядов. Кожаные куртки, юбки, вызывающий макияж, ногти, покрытые черным лаком, черные чулки, ремни, цепи, наручники на поясе – это все не только вызывало шок, но и очень сильно возбуждало Дэйва. Да так что воображение играло с ним злую шутку, вызывая дискомфорт в пахе. А картины были очень реалистичными: Мартин, накрашенный и одетый в какие-то кожаные ремни и цепи, выгибался под ним в не мыслимых позах и сладко стонал его имя. И приходилось с громким стоном, переходящим в рык: «М-а-а-а-а-р-р-р-т-и-и-и-и-н» удовлетворять себя. Гаан отлично понимал, что, если так и дальше будет продолжаться, он не выдержит и изнасилует Мартина. А хотелось проявить нежность и любовь к этому белокурому ангелу. Сказать о своих чувствах он боялся, появлялся страх, что Гор его не поймет, а тем более отвергнет. И вот сейчас они одни стоят возле входа в студию, видя красоту заката, но никого из них это не интересовало, а интерес был друг к другу, однако тайно, чтобы другой не видел. Выкурив сигарету и выбросив окурок в мусорный бак, Гаан сказал: - Что ж…. Пошли до отеля что ли? Или ты куда-то сходить хочешь? Подумав: «К тебе хочу, а лучше в тебя….», Мартин отрицательно покачал головой и направился в сторону отеля вслед за фронтменом. Уже стоя в лифте, Гор положил руку на плечо Дейва, который стоял к нему спиной, чувствуя, как тот вздрогнул. Затем Мартин прижался ближе к вокалисту и приблизил свое лицо к чужой шее, касаясь нежной кожи губами, накрашенными ярко-алой помадой. Видя, что его не отталкивают, Маэстро провел языком по вздутой вене. И в следующее мгновенье, услышав рык из уст Дейва, от которого он чуть не кончил, его прижали к стене лифта и впились в его губы страстным, но с нотками грубости поцелуем. Сначала язык Гаана скользнул по губам, слизывая помаду, а далее проник в такой податливый и горячий ротик ангела. Удовлетворенно застонав, Мартин еще ближе прижался к горячему телу Гаана, обхватывая его бедра ногами и чувствуя его внушительный стояк, оттягивающий его кожаные штаны, и начал не менее страстно отвечать. Получив такую желанную реакцию своего ангела, Дейв сжал ягодицы Гора, услышав за это стон сквозь поцелуй. Оторвавшись от таких мягких губ своего ангелочка, Дэвид спустился с поцелуями на шею, иногда кусая нежную кожу на ней, но лишь для того чтобы доставить не забываемое удовольствие Мартину. И, когда дверь лифта открылась, вокалист подхватил под бедра блондина, направляясь к своему номеру, вновь страстно припадая к чужим губам. Но затем был вынужден разочарованно застонать, потому что Мартин отстранился от него, приложив палец к его губам и еле прошептав: «Пошли ко мне. У меня для тебя подарок». Заинтересованно приподняв бровь, Дэйв кивнул и коснулся своим языком кончика чужого пальца, увидев румянец на щеках сонграйтера. Хитро улыбнувшись, Гаан провел по всей длине, слыша томный полу вздох, полу стон. Затем Дейв провел языком по красной щеке и направился со своей драгоценной ношей до двери номера, вновь припадая к шее, оставляя на ней ярко-алые засосы. Когда они зашли в номер, Мартин слез с бедер вокалиста, слыша его разочарованный вздох, направился к тумбочке возле кровати, а затем почувствовал шлепок по заднице, и издал игривый стон, бросая точно такой же взгляд на причину этого шлепка и приманивая пальчиком, покрашенным черным лаком. Удивленно приподняв бровь, Дейв, словно кот, почуявший сметану, направился за ним. Мартин, видя такой настрой Гаана, еще шире ухмыльнулся. Подойдя к тумбочке, Гор достал оттуда кошачьи ушки, которые отдал Дейву, и он их тут же одел, выглядя в них еще более мило и привлекательнее. И хотел, уже было закрыть ее, как Дэвид положил свою ладонь на его руку, а второй достал наручники. Увидев его хитрый, Мартин насторожился, потому что знал, что такой взгляд нечего хорошо не сулит. Закрыв дверцу тумбочки, Гаан развернул к себе лицом Гор, впился в его губы поцелуем и положил на кровать, наваливаясь на него всем своим телом. Далее Дэвид спустился ниже, хватая острыми, как у вампира, зубами майку Маэстро, сразу же сняв ее и припадая губами к груди Мартина, особое внимание, уделяя соскам: один он ласкал губами и языком, второй крутил между пальцев. Гор же выгибался в спине к губам и громко стонал его имя. Такого удовольствия Мартин не получал ни с одной женщиной, даже с Кристиной не было того, что творил с ним Дейв. Оторвавшись от груди Мартина и приподнявшись, Дейв оглядел картину перед ним, а посмотреть было на что: Мартин с красными щеками, полуоткрытыми губами, которые он периодически облизывал, и затуманенным взглядом выглядел сейчас очень сексуальным и красивым. И в этот момент белокурый выглядел очень раскрепощённым. Полюбовавшись еще немного, брюнет хотел опуститься ниже, как поменялся местами с Мартином, который уютно устроился на его бедрах и терся об его член своим задом, заслуживая за это сладкие для его ушей стоны. А сам Маэстро любовался не менее интересным зрелищем: Дэвид с красными щеками, полуоткрытым ртом и кошачьими ушками выглядел очень привлекательным. Далее руками он проник под футболку Гаана, поглаживая его грудь и соски, и резким движением снял с него, открывая вид на торс Дейва. Затем, взяв наручники, Мартин одел их на запястья брюнета и закрепил на изголовье кровати. Сначала Мартин начал ласкать шею фронтмена, покрывая ее поцелуями и засосами, затем провел дорожку поцелуев и укосов до груди, где остановился надолго, одновременно он расправлялся с замком его брюк. Наконец замок поддался ему. Сняв штаны с Дейва, Гор опустился к внушительному стояку брюнета, высвечиваемся из-под ткани трусов. Облизнувшись, Маэстро начал медленно стягивать белье, иногда касаясь открывающейся кожи паха языком. Сам Дейв от такой мучительной пытки сходил с ума. Хотелось снять, эти чертовы трусы, которые служили барьером для столь желанного удовольствия и облегчения, но он терпел, потому что хотелось растянуть эту пытку, столь приятную и сладкую. Мартин, словно прочитав его мысли, снял с него последний элемент одежды и лизнул головку его напряженного до предела члена. За этим действием раздался громкий стон брюнета. После Гор проводил языком по всей длине, словно перед ним был сладкий леденец, а наградой ему были страстные стоны, просящие большего. Вскоре Маэстро сжалился над брюнетом: обхватил губами головку его члена, подключая язык к ласкам, прижимая его ноги к матрацу. Вдохнув как можно больше воздуха, Гор заглотил, насколько позволяла глубина его рта. Издав громкое: «О-о-о, д-а-а-а М-м-а-а-а-р-р-р-т продолжай….», Дейв выгнулся в спине, заставляя заглотить еще больше, на что Март начал двигать головой, выбрав удобный для себя и для Гаана угол. Сам брюнет выгибался навстречу губам, проникая в горячую полость рта еще глубже. И перед его глазами проносились тысячи фейерверков, медленно сводя его с ума. А затем он забыл, как дышать, потому что блондин подключил к ласкам руку, которая массировала его яйца, приближая пик его удовольствия и блаженства. Не сдержавшись, Гаан обильно излился в ротик Мартина. Проглотив белую жидкость и выпустив член изо рта, Маэстро поднялся поцелуями наверх и нежно впился в чужие губы, сразу получая ответ, и освободил запястья Дейва, сразу же меняясь с ним местами. -Ангелочек мой – нежно и с любовью прошептал Гаан. – Повернись, пожалуйста, ко мне спиной. В последний раз поцеловав любовника, Мартин выполнил его просьбу, протягивая тому смазку. Поняв своего ангела, Дейв нанес смазку на свои пальцы, а остатки распределил по своему члену. Хитро улыбнувшись, Дейв вошел одним пальцем в милую попку своего любимого, слыша стон удовольствия того. Вскоре Мартин начал насаживаться на его палец, сладко постанывая. Однако эти стоны сменились на громкий вскрик, когда Гаан ввел второй палец, и, чтобы заглушить эти вскрики, брюнет впился поцелуем к губам Мартина, а затем нашептывал слова о любви и поощрения. Расслабившись, Гор почувствовал небывалое удовольствие и начал двигать бедрами в такт движениям длинных пальцев, внутри него. За этим удовольствием он не заметил, как Гаан подключил третий палец. Не вытерпев, Дейв вынул пальцы из своего ангелочка и приставил головку члена к открытому ходу, и не спешил входить в него полностью, тем самым растягивая момент. Почувствовав это, Мартин издал нетерпеливый стон, и очень возбуждающий для фронтмена. Уловив данный звук из уст Маэстро, Гаан вошел во всю длину, и в этот момент они оба застонали, а Гор начал двигать бедрами в знак согласия, требуя тем самым большего. Не став мучить их обоих, Дейв начал набирать быстрый ритм, издавая стоны и крики в унисон с Мартином. Гор лишь требовал большего и просил еще, и еще, и еще. А Гаан, слыша его просьбы, двигался с каждым толчком все глубже и резче, подрачивая ему. И вот через пару мгновений, они одновременно кончили, крича имена друг друга. Гаан от бессилия, выйдя из горячего пространства, рухнул на Мартина, обнимая того за талию, прижимая ближе к себе. Блондин и сам охотно прижимался к его горячему телу. Затем Дейв укрыл их обоих, так как стало немного прохладно. Немного передохнув, Мартин, глядя в карие глаза напротив, прошептал: «я люблю тебя. Не оставляй меня». В ответ его лишь еще крепче обняли и ближе прижали к груди, а затем он услышал шёпот: «Я тоже тебя люблю, ангелочек мой. Ни за что и никогда я тебя не оставлю», и почувствовал нежный и полный любви поцелуй в лоб. После этого Маэстро уткнулся носом в чужую грудь и со счастливой улыбкой на губах провалился в царство Морфея. А через несколько минут за ним в след отправился Дейв, перед этим немного полюбовавшись своим чудом. Из окна своим серебристым блеском их укутывала луна, окруженная яркими звездами на темном небе. Но среди них выделялись две яркие звезды, уютно устроившись вместе….