Виски и кола.

Виски и кола. Такое привычное, но, в действительности, странное сочетание элитного алкоголя, над терпким вкусом и запахом которого годами работают специально обученные люди, один лишь цвет которого уже оставляет приятное ощущение першения в горле и опьяняет, как победа, и колы — чего-то газированного и приторного, современно-непонятного, вызывающего споры и с кучей буквально пестрящих  предупреждений разных калибров на этикетке, вплоть до «осторожно, вызывает зависимость». Странно, дерзко, интересно…  Два элемента, идеальных, как кажется, по отдельности и дополняющие друг друга до чего-то большего, чем просто напиток, а похмелье от этой смеси будет в сто крат сильнее любого другого напитка. Такими они были. Джиджи Буффон и Пауло Дибала. Легенда Ювентуса — непробиваемая стена и молодой гений атаки. Их любили все. Да и между собой у них царили весьма тёплые, особо трепетные отношения. Уже добившийся многого, но не останавливающийся на достигнутом итальянец — игрок, который с годами становится только лучше — элегантный, давно известный своими качествами,  и чудо-новинка — молодой мальчик с великолепной техникой и с большими щенячьими глазками, такой хорошенький, такой сладенький — хоть в чай добавляй. Все любили «тот» Ювентус. В частности из-за них. Но ничто не длится вечно, пришло время протрезветь и почувствовать боль, бесщадно стеревшую последние следы той эйфории, которую создавала обстановка и атмосфера в команде. Летом. Летом того года. Тот матч — последний матч — до сих пор прожигает болью где-то в груди Пауло, где раньше у него было сердце (которое уехало в Париж вместе со своим похитителем), а пустота, оставшаяся с того дня, до сих пор отдаёт привкусом горечи. Привкусом смолы и дёгтя. Привкусом виски. Очередной кошмар заставляет Пауло открыть глаза посреди ночи. Он почувствовал, что находится на пределе и так продолжать нельзя. Дибала отправился на кухню, открыл холодильник и достал бутылочку с жидкостью чайного цвета. Она приятно булькала, перебегая из длинного горлышка в стакан, а позднее, резко обжигала горло. Аргентинцу казалось забавным, что такой холодный с виду глоток может вызвать такие ощущения. Это описание напомнило ему старое воспоминание, лежавшее где-то глубоко в его голове, но всплывающее от этого вкуса, запаха, ощущения… Его первый день в Юве… … И он срывается. Никому не сказав, Пауло едет в аэропорт, где бронируем первый же рейс в Париж. «Будь что будет,» — думается ему. И вот, спустя каких-то 3 часа, он уже стоит в дверях квартиры, адрес которой, казалось, заложен у него на подсознательном уровне. Аргентинец ждёт ещё пару секунд, размышляя, как может отреагировать Джиджи на такой внезапный визит. А вдруг прогонит? А что, если он не дома? Или, что еще хуже, дома, но /не один/?! Нет, такого он не сможет пережить. Но, набравшись храбрости, он, наконец, решается позвонить в дверь. Из-за двери послышались шаги и суета. Дибала закрыл глаза, страшась грядущего. Глухие щелчки замка буквально кололи в пятки. Тихий скрип и… — Пауло? Нападающий открыл глаза, но был не в силах поднять голову. Всё, что он смог — исподтишка посмотреть своим щенячьим взглядом и смущённо улыбнуться, теряясь в океане глаз итальянца. Буффон сделал шаг вперёд и крепко обнял туринца, так, что он бы точно не смог дышать, даже если бы ещё помнил, как это делать. Вдруг он резко отстранился, но оставил руку на плече и сказал, нежно направляя его в направлении квартиры: —  Ну, скорее, заходи! Виски будешь?