Путь Теона Грейджоя как вершина аморальности в фэнтези-литературе и кино

С чего начать? Пересказывать сюжетную линию Теона, давать оценку и трактование его поступкам - не буду. Для этого есть отдельные статьи, их укажу в конце, под заметкой. Напишу лишь о подаче линии этого героя Мартином и для сравнения дам краткий анализ подачи до крайности похожей сюжетной линии у Аберкромби, а именно - Занда дан Глокты из романов трилогии "Первый закон". Аналогии порой настолько прозрачны, что грех было бы об этом не вспомнить. Не буду долго раскачиваться, начну с места в карьер. Несмотря на заявления самого Мартина в интервью о том, что он не верит в то, что к нам грядёт пришествие "средневековья", что его беспокоит травля и хейт в интернете, коробит от реакции людей на судьбы героев, их злорадство, несмотря на его цитирование Шекспира: "Но зло переживает людей - добро же погребают с ними" и на его последовавшие далее слова: "Но так не должно быть" - несмотря на эту как будто горько гуманистическую браваду, книги от Мартина являются прямым доказательством обратного. Особенно это касается подачи сюжетной линии Теона Грейджоя. Именно подачи, а не самого сюжета. «Гурки отпустили меня восемь лет назад, но я по-прежнему узник. Заперт в клетке собственного разбитого тела». © Джо Аберкромби "Последний довод королей" "Лучше пусть тебя боятся, чем презирают". © Занд дан Глокта "Лучше быть жестоким, чем слабым". © Теон Грейджой У Аберкромби в романах трилогии "Первый закон" есть персонаж с похожей судьбой, но звучит его песня совсем иначе. В ней не слышно такого уничижения и человеконенавистничества, которое можно проследить красной нитью в главах Теона Грейджоя. Правда, похожая судьба у персонажей только вначале. Вообще, вся история Занда дан Глокты у Аберкромби начинается тогда, когда персонаж уже покалечен, а его пытки, душевные чаяния, мучения упоминаются в виде своеобразных флэшбеков. Но если в книгах у Мартина и в сериале "Игра престолов" Теон после своих пыток предстаёт абсолютно разбитым и практически ни на что неспособным человеком, доведённым до состояния существа, что абсолютно естественно после того, что он прошёл, хотя нет - неестественно - естественно было бы, если бы он покончил с собой, - то у Аберкромби Занд дан Глокта предстаёт - да, покалеченным, побитым жизнью, но гордым и исполненным самоиронии, а ещё хитрым и жестоким - жестоким от того, что с ним сделали, оттого, как с ним обошлась судьба - он сам стал инквизитором и теперь уже сам стал пытать людей. Правда, удовольствия он от этого не получает, лишь чувствует отголоски собственной боли - образ крайне сложный и многогранный. Читая Мартина, постоянно недоумеваешь: почему Теон просто не покончил жизнь самоубийством? Ведь так поступил бы почти любой человек на его месте - достаточно почитать хотя бы книгу Бёрджеса "Механический апельсин", где главного героя, Алекса, преступника и гедониста по натуре, пытались "переделать", сделать лучше, в результате чего он лишился способности получать от жизни наслаждение - в том числе и сексуальной - он именно попытался покончить с собой, притом очень скоро. Недоумение от того, что у Теона, похоже, не проскакивает даже мысли об этом, только усиливается, когда перечитываешь "Первый закон", в котором Аберкромби пытался по крайней мере объяснить, почему Глокта остался жив. Очевидно, он пытался это сделать - пытался покончить с собой, но недостаточно усердно. В тексте прямо об этом не говорится, но, возможно, его вовремя словили и не дали это сделать - во всяком случае, автор хотя бы обращает внимание на этот аспект человеческой психики, в отличие от Мартина, который, видимо, пишет только хайп ради хайпа - то, что сможет получше повеселить толпу, его целевую аудиторию, состоящую из читателей весьма невзыскательных. "– Позвольте дать вам маленький совет. С точки зрения человека, видевшего гуркскую темницу изнутри. Если город падет, настоятельно рекомендую вам покончить с собой, но не позволить взять себя в плен". "– Насколько я слышал, когда гурки ворвались в Цитадель, генерал Виссбрук покончил с собой, предпочитая смерть плену. «Надо же. Не думал, что у него хватит смелости». – Он приказал сжечь свое тело, чтобы оно не досталось на поругание врагу, и перерезал себе горло". © Джо Аберкромби "Прежде чем их повесят" Дальше было уже поздно. Мысль о самоубийстве, придававшая кураж и смелость так поступить от отчаяния, позднее, когда Глокта был освобождён из плена, сникла. Как он говорил, он не любил проигрывать. Но он всегда мечтал о смерти: "«К чему свелась моя жизнь в последние годы? О чем мне грустить? О лестницах? супе? боли? О бессонных ночах, когда не дают покоя воспоминания о прошлом? О пробуждениях по утрам в постели, полной моего же дерьма? Резонный вопрос: что же я сам не удавился, еще раньше?» Глокта заглянул в глаза убийцы, холодные и яркие, как желтое стекло. И улыбнулся. Улыбнулся с облегчением. – Я готов". Возможно ли, что и Теон Грейджой хотел бы сделать ещё что-то значимое в своей жизни, всё-таки запомниться, как герой, а не в навязанной ему роли предателя? По всей видимости, да - раз он всё-таки не покончил с собой, но чёрт возьми, почему автор не даёт и намёка на то, что у него было такое желание? Может, автор, или аффтары, если брать во внимание HBO и ДиДов, хотели показать его падение, а потом снова возвышение, и потому оставили его в живых так надолго? Чтобы так писать, нужно быть настоящим гением, а то, что сделали Мартин и диды - просто вульгарщина. Ведь опустить и возвысить Теона можно было гораздо проще. Он мог умереть давным давно, ещё в самом начале, он мог защитить и спасти Брана ещё в начале захвата Винтерфелла, он мог сам позволить им сбежать, а потом умереть в бою от руки одного из людей Болтонов и т. п. Вариантов уйма! Зачем они выбрали вот это? Ведь в этом нет никакого смысла. Как писала Джоан Харрис в "Евангелии от Локи" - "это пустая трата времени и причинение ненужных страданий". Полностью цитата звучит так: "Наказание бессмысленно. Оно не останавливает преступление, не отменяет прошлое, не заставляет сожалеть о содеянном. На самом деле проку от наказания никакого – это пустая трата времени и причинение ненужных страданий" © Дж. Харрис, "Евангелие от Локи" А путь Теона Грейджоя большинством воспринимается именно как наказание. Оно и немудрено: ведь именно так это и показывают, именно так это и подаётся - кушайте, не подавитесь. И ведь кушают. И некоторые давятся. Но всё равно кушают. Чем линия Глокты так отличается от линии Грейджоя? Отличается выгодно, в хорошем смысле слова? Во-первых, подачей и авторской стилистикой. Даже в повах Теона Мартин описывает всё, что с ним случилось, с издевательством и цинизмом. Чего только стоят фразочки в богороще: "Что, зубки тебе повыдёргивал? Пальчики поотрезал?" - это вообще что? Это писал чикатила? Для тех, кто Аберкромби не читал: крови-кишок и убер-страданий там не меньше, поверьте. Градус жестокости не ниже. Но у Аберкромби в образе Глокты чувствуется самоирония и сострадание, а не уничижение, унижение человеческого достоинства и человеконенавистничество. Аберкромби в прорисовке художественных образов гораздо более тонок и философичен, нежели Мартин. Во-вторых, у Аберкромби нигде. Нет. Ни намёка. На то, что случившееся с Глоктой - а он тоже потерял и мужские органы, и зубы - заслуженно. А это именно то, что пытается показать Мартин и диды - что это заслуженное наказание. Таким образом, даже на примере Теона Грейджоя, можно запросто уличить Мартина в неискренности и понизить планочку его так называемого "таланта". Мартина многие считают "новатором". Дескать, он переворачивает персонажей, непонятно, где чёрное, где белое, серые герои и т. д. Ага, щас. Что, не видно протагонистов? Не смешите. И дураку понятно, что это бастард, шлюха и карлик. Священная корова Дейнерис и непогрешимые мученики Старки. Вот вам и пожалуйста, вот вам и нарисовалось. То, за что якобы многие любят Мартина - за то, что у него нет морализаторства, топки "за наших", чёткого разделения на ч/б - вот оно, морализаторство в чистом виде. Предал Старков? Получай отрезанные яйца и тонну унижения. Это не единственный пример в этом убогом литературном shit-everе, конечно, но образ Теона Грейджоя, пожалуй, является самым ярким примером радикального морализаторства. А теперь, как видят участь этого героя умильные девочки-плакальщицы: "Ой, он такой плохой!", "Но его жалко", "Ой, отпустите, его, ой не бейте", "Не умирай", "Ты сможешь, ты сильный", "Но всё-таки в конце он искупил свои грехи, он умер героем". Брееед. Самим не противно? Если бы я знала о Мартине только понаслышке - что он такой крутой и нетривиальный пейсатель, то подумала бы, что это пересказ какого-то тщедушного женского романчика или очередного голливудского вброса. Посудите сами: Теон Грейджой как он есть, как в каноне, целиком и полностью вписывается в формат так называемого героя-чмошника, который весь насквозь плохой и отвратительный, но в конце спасает беременную женщину и погибает сам. В нашем случае - мальчика-инвалида. Клишированное клише. К сожалению. К сожалению, потому что для меня Теон Грейджой - это не клишированный персонаж из почти детского фэнтези, которое нельзя назвать детским только из-за рейтинга - секса, матов и кишок. Ведь, если убрать из сюжета секс и кровь - он прост, как три копейки. Несчастный мальчик бастард, который оказался королевичем, и девочка, которую в детстве брат обижал, ставшая убер-самкой. Даже если эти герои в конце откинутся, они откинутся как мученики, и не будет в этом ничего интересного. Так вот, мне очень жаль, что оригинальная линия Теона Грейджоя выглядит именно так. Ведь Теон один из самых перспективных персонажей, в котором действительно переплетено и плохое и хорошее, и свет, и тьма. И, что самое хорошее в интересных героях - если его линию прописывать и вести дальше, исключив его плен у Болтонов или минимизировав его увечья, то от него действительно не знаешь, чего ждать. Это то, что делает героев интересными - незнание того, как они поведут себя на этот раз, постоянные метания и сомнения. Чем будет руководствоваться Теон - своими амбициями, своей обидой на несправедливость или своими чувствами - дружбой с Роббом, например, или симпатией к Старкам, ведь, несмотря на то, что он был их пленником, он одновременно чувствовал к ним и много хорошего - хотя это был по сути стокгольмский синдром, у него просто не оставалось выбора, чтобы чувствовать себя более-менее нормально и не сойти с ума. Или честолюбием, желанием прославиться? От него действительно не знаешь, чего ждать. Это действительно интересный и перспективный персонаж, но автор сам же его загубил, выбрав на роли главных героев клишированных Дыню и Снежка. Таким образом, роли распределены ещё изначально. За кого топит автор - видно ещё с 1-2 книги. Но дело даже не в этом - не в примитивности авторских приёмов. А в том, что это омерзительно и бесчеловечно. Но самое омерзительное в "Игре престолов" не литры крови и километры кишок - нет. Самое омерзительное не то, как Неду Старку рубят голову - с ним иначе и быть не могло. Не потому что он такой глупый и наивный, а потому что большая часть молодых главных героев в фэнтези просто обязана лишиться своего отца, опекуна, дяди, ближайшего родственника и т. д. Большая часть главных героев фэнтези - сироты. Так что нет, не это омерзительно. И не то, как группу мнимых протагонистов расстреливают на свадьбе. Даже не то, как сестра позволяет казнить брата. Даже не то, как самого Теона калечат и издеваются над ним. Да, это гадко. Это мерзко, противно, возмутительно и вызывает гнев. Но не это самое мерзкое. Не сам факт, наличие этих действий. А подача. То, что это называют моралью. То, что Старки святые и о-боже-мой-пожалейте-их, а вот Теон и Визерис - нет, они это заслужили. Вот такое вот морализаторство. Так вот, у Аберкромби всего этого нет. У Аберкромби вся суть, вся квинтэссенция и подача его мировоззрения исключают трактование его как морализаторства и деления на чёрное и белое, а заключена она в образе Глокты и в простом и лаконичном размышлении: "«Чем я заслужил свою долю? А чем Луфар заслужил свою? Разве мы не одинаково начинали? Оба были заносчивы, тщеславны и чертовски себялюбивы. Неужто он лучше меня? За что жизнь меня покарала столь жестоко, а его вознесла столь высоко?» Но ответ Глокта уже знал. «По той же причине невинный Сепп дан Тойфель сейчас морозит свои укороченные пальцы на рудниках Инглии, верный Союзу генерал Виссбрук погиб в Дагоске, тогда как предательница магистр Эйдер все еще жива. По той же причине Тулкиса, гуркхульского посла, выпотрошили на потеху ревущей толпе за преступление, которого он не совершал». Глокта потрогал прокушенным языком один из немногих уцелевших зубов. «Потому что жизнь несправедлива»".