Лаванда

Рина шла по коридору, заглядываясь на девушек, как обычно. — Шею не сверни, — как обычно заметила Бри. — А вообще, могла бы и на меня позаглядываться. Рина как обычно это проигнорировала, в очередной раз пересказывая историю о том, как, засмотревшись на барышню, неудачно упала с лестницы и сломала руку. Бриана улыбалась. Ей не сложно послушать снова, к тому же, слушая уже слышанное, можно попутно думать о более важных вещах, типа лекций, или лекций, или дополнительной литературы. Рина очень любила всуе порассуждать о женщинах, девушках, барышнях, леди, девчонках, девахах, девицах, девах, мадемуазелях, миледи и просто человеческих особях женского пола. Бри про девушек особо не рассуждала — зачем рассуждать о девушках, если можно порассуждать об _очень_умных_вещах_. Они дошли до аудитории и разговоры Рины резко перескочили на учёбу. И потом ещё на место искусства в современном обществе и социальную несправедливость. Бри слушала и иногда кивала, откладывая полученную информацию в список того, о чём было бы неплохо подумать на досуге. Они учились на околодизайне в самом неправильном и вывернутом наизнанку вузе страны. Рина — потому что так получилось, а она и не против так-то, а Бриана — чтобы со второго курса перевестись на другую специальность, на которую обычным способом попасть слишком сложно. Рину, разумеется, бесили такие серьёзные, расчётливые, ответственные, а главное, знающие, как добиться, чего хотят, люди, что, впрочем, не помешало им стать лучшими подружками. Разумеется, потому что Рина захотела, а Бри так-то и не против. Ей нравилась компания вздорной и вредной блондинки, которая только и умела, что ныть и бросать вызов всему подряд. Шла пара, и Рина как всегда не могла сосредоточиться. Поэтому через двадцать минут она уже схватила Брианин пенал и начала в нём рыться, тестируя ручки и рисуя ими на чужой тетради всякую белиберду. Бри была и не против, ибо зачем ей быть против. Рина изъяла из пенала нечто, что не являлось канцелярией. Она удивлённо открутила крышку и вдохнула сладковатый запах. — Бри. Хей, Бри, — шепнула блондинка, положив подруге голову на плечо. — А зачем тебе лавандовое масло? Бриана дообрабатывала кусок мысли на тему занятия и лишь тогда обратила внимание на вопрос. — Да незачем. Отдали просто, — ответила Бри до одури мягко и нежно изъяла флакон из рук Рины. Она ненадолго зажмурилась, наслаждаясь запахом, а потом поманила Рину к себе длинным пальцем. — Иди сюда. Рина радостно поёрзала, уселась поудобнее относительно Бри и выжидающе посмотрела. Та смочила маслом пальцы и начала невесомо скользить ими по шее блондинки, которая только млела и подставлялась под прикосновения. Бриана тут же вернула своё внимание к занятию, потому что преподаватель залез в пласт важной информации. Рина сверхдовольно улыбалась, кусая губы и теребя край кофты, а чувствительная к запахам и прочим непристойностям одногруппница уже поглядывала на них с осуждением и наверняка что-нибудь сказала бы, если бы не пара. Но будто бы Бри и Рине можно было так просто что-нибудь сказать, чтобы они прекратили вести себя, как ведут. Пласт важной информации закончился и преподаватель вновь начал нести не связанную с занятием дичь, так что Бриана легонько потянула Рину за прядь волос, привлекая внимание для завершения разговора. — Девочки любят лаванду, — прошептала Бри Рине на ухо. — Теперь твой навык соблазнения женщин повысился в тысячу раз. Рина неслышно прыснула и ответила, тихо, но совсем уже не шепотом: — Тут должна быть шутка про умножение нуля. — Тут должна быть какая-то супер умная математическая шутка, — шепнула Бри. Они обе беззвучно рассмеялись своим очень смешным потенциальным шуткам и вернулись к прежним занятиям: Бри — к лекции, а Рина — к облапыванию чужого имущества. Пара закончилась, и Бриана, чмокнув Рину на прощание в щёку, сразу убежала — ей нужно было на ещё одну лекцию, на которую она ходила, чтобы сразу начать покрывать академическую разницу. Блондинка поулыбалась вслед убежавшей подруге, а потом лениво опустила голову. Что-то она устала. Но быть усталой в аудитории — не совсем сподручно, так что ей пришлось собираться и вставать, чтобы после ещё идти, и идти, и идти домой. Очень сложно. Рина медленно передвигалась по пустым коридорам, пока впереди не показалась девушка. «Красивая…» — подумала блондинка, остановившись. Разумеется, Рина любила так думать про всех девушек, но эта зацепила её особенно своими необычными шмотками и смуглой кожей. Смугляночка шагала быстро — почти бежала. Она проскочила мимо, и Рина как обычно вывернула шею вслед. Но тут смуглянка остановилась и тоже оглянулась, встречаясь своими чёрными глазами с Риниными голубыми. Блондинка покраснела и спрятала взгляд, уже начиная уходить, но её поймали за рукав, развернули и прижали к себе за талию. Так быстро, что Рина толком и не поняла, что, как, зачем и почему. А когда поняла, обняла в ответ. Они обнимались долго, медленно, покачиваясь, как при танце, и Рина млела от тёплого дыхания на шее. А потом они остановились, постояли и девушка отстранилась. — Лаванда, да? — спросила она. Не дожидаясь ответа обняла Рину назад, плотно вжалась носом в шею и глубоко вдохнула. Снова отстранилась, посмотрела с весельем и хитрецой, а потом бодро потопала куда шла. Рина же стояла, где стояла, улыбаясь бесконтрольно и потирая шею пальцами. А потом активно и весело потопала домой. Ей хотелось целоваться и, может быть, поделать домашку. ⭐ ⭐ ⭐ На следующий день Рина улыбалась пуще обычного и на девушек ещё чаще заглядывалась, а ещё вглядывалась в людей вокруг. Бри посмотрела на неё. Просто посмотрела, но разве Рине надо что говорить, чтобы она поняла вопрос. — Меня вчера девушка в коридоре обнимала, — сообщила блондинка тоном профессора, доносившего до студентов очень важный и интересный факт. — Ымммммммм, — чрезвычайно задумчиво потянула Бри, поднимая подбородок, вместе со взглядом, к потолку. — Мои методы соблазнения работают? — Сама не знаю, — отмахнулась Рина. — Ты часто соблазняешь девушек лавандой?! — Нет, — ответила Бри, после чего никакого ответа так и не дождалась. У неё, разумеется, было много мыслей и слов на этот счёт, но раз уж Рина сама ничего не говорила, Бриана решила её не трогать, и они тихо дошли до аудитории, чтобы громко пообсуждать с группниками и группницами не такие уж важные вещи. ○ С пар они вышли в шестнадцатом часу, когда в солнце было уже побольше вечера, отчего оно теплило и заполняло всё кругом невозможным для взгляда золотым туманом, множащимся от огромных стеклянных окон. Прямо из солнца на Рину вылетело что-то обнимательное и перекружило её, отворачивая от лучей. Тогда Рина узнала вчерашнюю леди, только на этот раз щурящуюся от света и с золотящимися прядями волос. Девушка посмотрела на Рину не менее тепло, уютно и вечерне, чем солнце в шестнадцатый час, кинула столь же тёплый взгляд на Бри и лишь тогда сняла смуглые ладони с плеч блондинки. А потом побежала дальше: какое-то время спиной, не сводя с Рины улыбчивого взгляда, а после всё же развернулась лицом по направлению движения. Рина, как и Бри, тоже взгляда от девушки не отводила: как можно отвести взгляд от кого-то столь яркого, прелестного и золотившегося от солнца? — Твоя вчерашняя обнимательная знакомая? — спросила Бри, когда девушка достаточно от них отдалилась. Рина не отвечала, пока фигура незнакомки окончательно не скрылась на рынке. — Да, — наконец ответила она. — Что ж, поздравляю. Наконец-то девушки стали на тебя клевать. Бри улыбнулась подруге, и Рина подумала улыбнуться в ответ, но получилось как-то не так. И совсем не для Бри. ⭐ ⭐ ⭐ Неделя прошла пусто: без лаванды, объятий и особого солнца, лишь с выходными, подгорающими дедлайнами, скучными парами, нудящей и занятой Бри и тёплыми, но бесконечными дождями, делающими пыльный город сине-зелёным и ароматным. Рина целыми днями истерично делала дела и параноидально искала взглядом во всех подряд людях свою обнимательницу, которая всё не появлялась и не появлялась случайным образом на пути. Рина уже начинала беситься и сходить с ума, как вдруг в четверг заметила эту девушку в толпе. Наспех попрощавшись с Бри, которая, впрочем, и не возражала, блондинка побежала схватить свою (не)знакомую за рукав. Та посмотрела поначалу несколько удивлённо, потом красиво и ловко простилась с товарками по движению в коридоре и потащила Рину к малолюдным местам, чтобы спрятать за прямоугольное подобие пилястры и обнять, уткнувшись носом в шею. Рина отстранилась: — Сегодня лавандой не пахну, прости. Девушка улыбнулась, поймала невзначай Ринину руку и принялась её поглаживать и играть с пальцами, неторопливо и вдумчиво говоря: — Это даже прелестно, солнце моё. Мне очень нравится, как девушки пахнут… Ну, девушками. — Потом, — весьма резко вставила Рина. — Ну да. Девушками. Рина даже что-то смутилась и начала бегать вокруг глазами, мыслями неспособная отвлечься от чужих пальцев на своей кисти. Она всё пыталась думать, подумать, подумывать, смущаясь и передумывая, а потом назад задумываясь. — Давай знакомиться, — разорвала она тишину. — Я Рина. Собеседница тоже начала бегать вокруг глазами, как пальцами бегала по Рининой руке, тоже явно думая и обдумывая. — Фредди. Рина рассмеялась: — Что, так в паспорте и написано? Фредди не ответила, прильнув ближе и прошептав блондинке в самые губы: — А ты не хочешь… пойти на пару? — она отстранилась и мягко посмеялась. — Просто у меня сейчас занятия, и мне, пожалуй, нужно бы идти. Рина взгрустнела: — Ну да. У меня тоже… — Тогда, — Фредди заговорчески поиграла бровями. — Может, после этой пары выпьем чаю? Где-нибудь вот здесь вот. Я настоящая мастерица по чаю. — Конечно. Конечно да. Они простились и дико смущались вплоть до того момента, как пути их разошлись к разным аудиториям. Рина, разумеется, тут же выпалила всю историю Бриане, не особо обеспокоенная тем, что лекция уже началась, а Бри даже отвлеклась от занятия, чтобы порадоваться за подругу. ○ Рина вылетела из аудитории, как только кончилась пара, и помчалась к малолюдному месту с пилястрообразными выростами. Фредди там ещё не было, она подошла лишь через пару минут своим потрясающе быстрым и твёрдым шагом, и Рина, разумеется, тут же потопала навстречу. Фредди поймала её за руку и потянула по направлению к никому не нужной лестнице во внутренний двор, а потом всё вверх — до самого последнего пролёта, оканчивающегося низкими окнами и закрытой железной дверью. Всё вокруг дышало странностью и красотой, и Рина чувствовала себя не к месту от того, как всё кругом интересно. Фредди же, напротив, была естественнее облаков. Она огляделась, а после скинула пальто, изящно уселась на пыльный пол и открыла окно, наслаждаясь влажным пахучим воздухом. Рина всё стояла и любовалась новой знакомой, пока Фредди этим не взволновалась и не предложила присесть на пальто рядышком. Рина, конечно, поотнекивалась, но сама в себе запуталась, присела и уставилась в окно, смущённая необычностью происходящего. Фредди наливала из термоса чай в крышечку, приговаривая: — Люблю шататься повсюду и искать укромные местечки, чтобы плакать или девушек целовать. У меня по городу десятки таких мест и, вот, в универе тоже парочка имеется. — Будешь меня целовать? — спросила Рина. — Если ты захочешь, — быстро ответила Фредди и продолжила свою предыдущую речь, рассказывая, что лучшие места для поцелуев — на мостах, или под маленькими подворотницкими арками, или между домом и кустами. Или, разумеется, в малолюдных общественных местах, вроде лестниц или парадных. Фредди говорила много, интересно и совершенно непринуждённо, будто бы знала собеседницу не от силы минут десять, беззастенчиво сливая все факты про себя и требуя того же от Рины, которая, впрочем, и не была против. Через минут пятнадцать Рина уже знала, что Фредди учится на Рининой специальности, только на третьем курсе, что приехала она в столицу откуда-то с юга, что младшая сестрица у неё просто чудо, и что у обложек Led Zeppelin очень потрясный дизайн, а ещё что, вроде как, Фредди — настоящая мастерица в области соблазнения дам, но лаванду почему-то ещё ни разу не использовала. Рине слушать было до одури интересно, хотя обычно она предпочитала сама говорить. То ли от смущения пред столь творческой особой, то ли от того, что чай слишком вкусный и мятный, Рина предпочитала молчать, хотя её и вытягивали на рассказы о ней, и о её интересах, и о Бри, которая наверняка с радостью пояснит Фредди за соблазнение с помощью лаванды, а ещё за физику. Беседа развивалась стремительнее ветра, пока Рина не оборвала её сообщением о том, что перерыв, вообще-то, кончается, и пора бы на пару. — Ох, так у тебя ещё занятия, — несколько разочарованно выдохнула Фредди. — У меня уже всё. Ну, иди тогда. А вообще, — Фредди отобрала у Рины чай и сделала небольшой глоточек, — я могу тебя подождать, и пригласить к себе домой, и совратить. Но вообще, как хочешь, конечно. — Конечно хочу! — встряла Рина и резко допила остатки чая. — Хоть сейчас, только пойду вещи заберу. — Но у тебя же па-ара, — лукаво потянула Фредди. — Ой, да… — Рина не закончила и побежала вниз по лестнице. Фредди подобрала пальто с сумкой и пошла за ней. В аудитории сидела Бриана с книжечкой, Ринины вещи и ещё пара каких-то человеков. Едва заметив подругу, Бри отложила чтиво в сторону и приготовилась слушать что-то дюже эмоциональное, и, может, не совсем интересное. Правда, услышать услышанное она была не готова. — Обнимательная девушка позвала меня к себе домой трахаться, — взволнованно сообщила Рина. — Что? — спросила Бри и кинула взгляд на выход. Там и вправду стояла та самая девушка и, заметив взгляд Брианы, помахала ей рукой. Бри тут же опустила глаза и сделала ради Рины своё самое серьёзное лицо: — Рина, ты не уйдёшь с теорвера! Рина посмотрела с сомнением и явным непониманием сказанного: — Я уйду с теорвера. Меня девушка позвала домой трахаться! К тому же, не нужны причины, чтобы не идти на теорвер. — Ты же сама говорила, что не умеешь заниматься сексом, — напомнила Бри. — Ой, да ладно, с кем не бывает. Научусь. И вообще, теорвер я тоже не умею. Сказав это, она накинула рюкзак на одно плечо и выскочила из класса, помахав Бри на прощание. Бри, разумеется, была страшно недовольна. Разумеется, не тем, что её лучшая подруга пошла не пойми куда к едва знакомой даме, а тем, что Рина снова прогуливает теорвер. А так-то, какое ей вообще дело, с кем там Рина трахается? Рина и Фредди выскочили из-под университетских хлипких крыш под мягкий в своём могуществе дождь и под ручку пошагали по огромной луже влажного асфальта. Они пересекли переходами пару дорог и мостом — реку, не небесную, а взграниченную. Фредди говорила: про то, как на этом мосту хорошо было бы целоваться, и ещё немного про универ и какую-то книгу. Говорила она много, но меньше, чем в помещении, щурясь постоянно от попадавшей в глаза воды. Рина слушала старательно, но не внимательно, и невнимательно шагала по лужам, не боясь замочить ни волосы, ни одежду. Сквозь притворно-тёплые ветряные тоннели метро они попали к окраинам города, где кривенький асфальт граничил с ещё более кривыми газонами, поросшими слабой травой, постоянно перемежавшейся с проплешинами голой земли. Тогда дождь утих и превратился в неясно падающую вниз завесу капелек. Утихла и скорость их продвижения: Фредди постоянно останавливалась, чтобы поднять с асфальта или из лужи забежавшего туда в панике дождевого червя и переместить его в районы рыхлые и травянистые. Рина сначала не совсем понимала, что за чёрт и к чему всё это, но вскоре они уже вдвоём спасали всех червей у себя на пути. Такими темпами они дошли до маленькой квартиры-студии уже вконец вымокшими, что обитавший в квартире кот нашёл до ужаса отвратительным. — Надо б чаю, — выдохнула Фредди, выкидывая все вещи из карманов просыхать. — Да, чаю это чайно, — согласилась продрогшая, но восхищённая всем вокруг Рина. Они переоделись в какие-то Фреддины тёплые и уютные странные шмотки, развесили промокшие вещи сушиться и приступили к чаеделанью и кормлению кота. В квартире у Фредди было несчитано хлама — больше, чем у Рины. Хлама совершенно разносортного и не лишённого пользы и эстетической ценности, потому хламовник выглядел совсем не неряшливо, а просто очень экспрессивно и креативно. Они выпили чаю с какой-то непонятной, но вкусной и ужасно пряной едой, выпили вина, кюрасао и хванчкары. Потискали несчастного кота и пошли валяться на огромной мягонькой кровати переполненной пледами и шерстяными шмотками, но напрочь лишённой подушек. Они валялись, смеялись и дёргали друг друга. Красили друг другу ногти, слушали какой-то олд роцк со стареньких пластинок и мазали друг друга лавандовым маслом. Фредди рисовала, приговаривая, что рисовать одетых людей вообще как-то не оч, но и без свитера ходить — не оч, и от этого все проблемы мира. Рина слушала, потому что Фредди говорить умела хорошо — её сложно не слушать, а пока Фредди молчала, начинала говорить сама — о всякой всячине и прочей ерунде. В конце концов опустилась ночь, и они уснули, укутанные пледами и волосами. И посреди ночи кот решил съесть Рину, но она же сама кого угодно съест, так что всяким котам лучше не соваться. ⭐ ⭐ ⭐ Бриана всю пару теорвера не могла сосредоточиться и всё думала про Рину, которая какого-то чёрта куда-то ушла. Бриана и после пары всё продолжала и продолжала думать про Рину, потому что та так ничего и не написала и на сообщения не отвечала. В конце концов в час ночи Бри всё же легла спать, но всю ночь ворочалась беспокойно, и бесилась, и хотела придушить эту не пойми откуда взявшуюся похитительницу чужих подруг. На следующий день Бри пришла на пару пораньше часа на полтора, потому что дома было до одури тесно, и расположилась в засаде в холле при входе. Рина тоже пришла пораньше, но минут на пятнадцать, довольная, в чужой одежде и с чёрно-розовыми стрелками. Бриана натянула улыбку и приготовилась слушать историю. Но история сама к ней не пришла — Рина, не заметив подругу, прошла дальше, так что Бри пришлось быстрыми широкими шагами нагонять и ловить девушку за кофту. Схваченная Рина мягонько улыбнулась и поздоровалась, ловя Брианину ладонь своей. На этот раз Бри не пришлось натягивать улыбку, чтобы улыбаться. Она всё ждала историю, взволнованно и тревожно, но Рина ничего не говорила, лишь тормозила и ныла на зачем_такой_длинной лестнице, провожала взглядом проходящих девушек и мурлыкала песенку под нос. Они почти добрались до аудитории, а Бри так ничего и не узнала, так что ей пришлось робко спрашивать, пародируя естественность: — Ну что? Как там. твоё...... — А? — вскинула Рина голову, отвлёкшись от песенки. — А-а-а. Ну… Блин, она офигенная. И квартира у неё потрясная — всё в хламе. И вообще, все эти штуки везде. И до дури пледов, свитеров, и кот — очень уютно. И у неё комнатные цветы не дохнут, а ещё она ярая защитница насекомых… Рина выкидывала ещё всякие факты, но Бри так и не получила ответ на наиболее беспокоивший её вопрос. Но спрашивать такое дико невежливо и неловко, и она всё никак не знала, как поступить. Когда пришёл преподаватель было уже поздно, так что она использовала первую появившуюся в тот момент в голове формулировку: — Так ты… не дома ночевала? — Ага, — торопливо прошептала Рина в ответ. — Думаешь, надо было позвонить маме? Ну, это было бы совсем странно — говорить, что я заявилась в квартиру к незнакомой девушке и буду в ней спать. Так что я просто выключила телефон. Хотя надо бы позвонить… Давай скажем, что я ночевала у тебя, и мы просто очень долго и старательно учили уроки? Бриана вяло согласилась, пряча не пойми откуда взявшуюся печаль и разочарование, и решила сосредоточиться на учёбе, но получалось плохо. Больше они с Риной особо не говорили в тот день: блондинка витала где-то в облаках, попутно планируя, как будет вписываться в сгорающие дедлайны, а Бри просто не хотела говорить, не хотела там быть и вообще не хотела. Хотела обниматься, и свернуться калачиком под одеялком. И может быть, котика. Они отсидели свои пары и разошлись. Бри потопала уныло в библиотеку, брать новую партию заумных книжек, а Рина, отзвонившись матери и выслушав все её наезды и крики, решила набрать Фредди. Они снова встретились, пошатались по городу и ночевали снова вместе. Друг с другом, с хламом и с котом.