ДОЛОЙ ТРУСЫ, СВОБОДУ ПИСЬКЕ!

Стояла знойная жара. Геллерт сидел у окна и смотрел на проходящих мимо магглов. Подавив вздох сожаления, он бросил взгляд на свою поломанную палочку, лежавшую на шуфлядке из красного дерева. Он вспомнил вчерашнюю битву, и искорки ярости промелькнули в его глазах. «Грёбаный Аурелиус! И почему во время падения единственной точкой его приземления оказался именно я? Неужели нельзя было выбрать более мягкое место? Бедная моя палочка, этот кретин разломал ее на две части! Жаль, он теперь импотент. В следующий раз будет смотреть, куда падать…» Гриндевальд поморщился от резкой боли в паху: треклятый Дамблдор, отдавил ему его 6 дорогих сантиметров. Вдруг раздался стук в дверь, Геллерт недовольно покосился на неё: — Блять, что за хуйло здесь шляется? С ноги открыв дверь, в помещение вошёл Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор. Гриндевальд вскочил и тут же непроизвольно согнулся пополам. На лице Альбуса промелькнула игривая улыбка: — Что же, при виде меня сразу раком становишься? Сжав зубы от злости, Геллерт поднял на него гневный взгляд. — А ты и рад этому, мерзкий прохиндей. Дамблдор наклонился к уху Геллерта: — Ну, чего ты такой злой? — прошептал он. — Я слышал, тебе братишка мой палочку сломал… И, как я вижу, не только волшебную. Но могу тебя обрадовать, — Альбус усмехнулся. — Я, как старший брат, обязан её починить. С волшебной ты, думаю, в состоянии справиться самостоятельно. А с другой помогу я. Губы Геллерта исказились в хищной ухмылке: — И такую услугу предлагает мне сам Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс? Альбус, так же хищно улыбнувшись, выпрямился, оторвав свои губы от уха врага. — Ну же, мой сладкий, тебя только это смущает? Гриндевальд, который наконец смог принять вертикальную позицию, посмотрел собеседнику в глаза:  — Откройся же мне, Альбус. Зрачки Дамблдора слегка расширились и он с плотоядным рыком примкнул к его губам. Гриндевальд тут же раскрыл рот и принялся играючи покусывать губы Альбуса. Альбус так же рыкнул и прорвался языком в его рот. Проведя языком по его нёбу и острым зубам, маг усиливал свой напор. Их языки переплелись между собой, чем-то напоминая страстный танец. Гриндевальд повалил Альбуса на пол и стал стягивать с него одежду, которая тут же полетела на пол. Альбус, не отставая от него, лишь расправлялся с ремнём Геллерта. Его руки дрожали от нарастающего возбуждения, а голова полностью отключилась. Трясущимися пальцами Альбус стал расстёгивать брюки любовника. Он делал это нарочито медленно, чтобы побесить Гриндевальда. Тот начал пытаться ускорить процесс, ёрзая под ним, но Альбус вдруг остановился, что вызвало разочарованный вздох лежащего уже под ним и желающего потрахаться Геллерта. Дамблдор поднял руки партнёра так, чтобы они оказались непосредственно над головой Геллерта, и, направив на них палочку, произнес заклятие связывания. Руки сразу же связали крепкие верёвки. По Гриндевальду было видно, что он был не против — тот довольно ухмылялся. Затем Альбус рывком стянул с него штаны вместе с тем, что было под ними, и внезапно застыл, охуев. Затем он, словно к годовалому ребенку, склонился к шестисантиметровому дружку Геллерта: — Кто это у нас тут такой маленький? Кто тут такой важный? — Дамблдор, сдерживая порывы смеха, обратился к этому недоразумению. — Иди нахуй, — огрызнулся связанный любовник. — Скорее, сейчас ты окажешься на моём, дорогой. Я боюсь, что не почувствую эту прелесть, — кинул он взгляд на половой орган Геллерта. Геллерт зарычал:  — Похуй, вставляй уже Альбус, не способный больше сопротивляться, резко вставил свой член по самые яйца в анус Геллерта. Геллерт закричал от всепоглощающей боли. Альбус ускорился, вдалбливаясь в очко партнёра, доводя того до оргазма. Громко застонав, они одновременно кончили, глухо дыша от усталости. Развязав руки Геллерту, Альбус повалился на него:  — Может твоей крохе я не помог, зато мне хорошо. Геллерт устало вздохнул и промямлил:  — Иди в жопу, Альбус. Хоть ты там уже был.