Второе мая

«Второе мая — не самый лучший день. Профессор Макгонагалл застала вчера в библиотеке меня, читавшую новую «Историю Хогвартса» — я была единственной, кто сидел в библиотеке, более того, после отбоя. В последний раз я общалась так с директором, только когда мы выбирали предметы на третий курс; мне еле удалось тогда совместить всё, кроме магловедения, хотя я хотела посещать и его. Профессор сказала, что последний раз такое рвение к учебе проявляла нынешний Министр Магии. Я боялась, что меня накроют за тот фейерверк в коридоре возле кабинета заклинаний. Мне стало скучно, и я решила запустить пару мини-ракет собственного производства, дабы развеселить других и посмеяться самой. Правда, пришлось быстро сматываться, когда послышались шаги Филча. Но Макгонагалл сделала вид, что об организаторе представления и понятия не имела. «Последний раз я видела такое, когда в Хогвартсе учились близнецы Уизли. Можете прочитать о них в главе о битве за школу», — сказала мне директор и, не сделав выговор, пожелала мне спокойной ночи. Я сломя голову понеслась в гостиную Гриффиндора, на котором я и учусь, и первым делом принялась читать. Начать я решила с 1991 года: именно тогда в школе впервые появился «виновник» всех событий — Гарри Поттер. Не знаю почему, но упоминание о тебе я нашла лишь в разделе «1995-1996», и то в самом конце. Тогда вы с братом устроили невероятное представление. В следующий (и последний) раз твоё имя я увидела в списках погибших второго мая девяносто второго года. Фред Уизли. Я не могла поверить своим глазам. Последний раз я была во Всевозможных Волшебных Вредилках на рождественских каникулах: закупалась Забастовочными Завтраками на остаток этого учебного года (хоть я и «новая Гермиона Грейнджер», мне хотелось иногда уйти с какого-нибудь урока). Я знала, что магазином заведуют братья Уизли, и думала, что это вы с Джорджем. За время прочтения «Истории» я смогла узнать о вас очень немного, и потому решила найти тех, кто мог быть с вами знаком. Первым на ум пришёл профессор Лонгботтом, нынешний преподаватель травологии. Я написала и отправила ему небольшую записку с просьбой о разговоре; моя сова неохотно, но всё же улетела с привязанной к лапе бумажкой. Проснувшись на следующее утро, то есть сегодня, я увидела в зеркале не себя: я увидела, что очень похожа на кого-то другого. Взглянув на часы, я поняла, что проснулась невероятно рано: весь мой факультет, наверно, ещё спал. Впрочем, уже можно было идти в Большой зал на завтрак. Коридоры замка пустовали — даже Пивза не было слышно. Хогвартс словно вымер. Я не надеялась встретить в Большом зале хоть кого-то; и уж тем более не ожидала увидеть здесь профессора Лонгботтома в такую рань. Он посмотрел на меня, улыбнулся, отложил ложку и направился прямиком ко мне. «Мисс Купер, Вы хотели поговорить?» — он словно и не помнил о том, какое сегодня число. «Профессор», — сказала я, — «вы хорошо знали близнецов Уизли?» Он помрачнел. «Да. Я знал их». И словно бы всё вот-вот узнаю, только задавай вопросы, но… Профессор выглядел настолько подавленным… «Если вам трудно вспоминать, то я лучше пойду…» «Нет, мисс Купер, всё в порядке», — он снова улыбнулся, — «Подойдите ко мне после обеда». До самого обеда всё было как обычно: ученики бродили по коридорам и обсуждали приближающийся конец года и экзамены. Только преподаватели были угрюмыми, что, кстати, тоже стало предметом обсуждений. Мне стало очень тошно, так что я с удовольствием направилась к теплицам, как только обеденное время подошло к концу. Профессор ждал меня возле одной из теплиц, но не в своей рабочей форме, а в том наряде, в котором я обычно видела его вне школы. Он сказал: «Дайте руку, мисс Купер», и я поняла, что мы сейчас трансгрессируем. Я морально приготовилась к ощущениям. «Знаете, мисс Купер, Вы невероятно похожи на близнецов внутренне и внешне», — усмехнулся профессор, — «правда, не показываете своего нрава, хотя я знаю, что Вы не только невероятно умна, но и пытаетесь сделать всех вокруг веселее». Я немного смутилась: я похожа на вас? Не успела я и слова сказать, как мы уже перенеслись на какой-то холм: прямо на вершине, в десятке футов от нас, рос молодой вяз, а рядом с ним белела могильная плита. Я бросила взгляд на профессора: он был сосредоточен и спокоен. Мы подошли к надгробию; на углу его был прикреплен подсолнух, и человек на фотографии часто с грустью поглядывал на него. Я и правда очень похожа на тебя со своими огненно-рыжими волосами и голубыми глазами. Ты с удивлением посмотрел на меня с фото, но отвёл взгляд на профессора. «Здорово, Невилл! Как поживаешь?» — спросил ты и подмигнул. — «Сколько второкурсниц сразил наповал своими мандрагорами?» «Ты неисправим», — усмехнулся Лонгботтом. — «Познакомься: это Рэйчел Купер, истинная гриффиндорка и невероятная изобретательница, как и вы с Джорджем». Ты вновь взглянул на меня; мне кажется, я в этот момент стояла красная как помидор. «Приятно познакомиться!» — с улыбкой сказал ты, и я ещё больше смутилась. «Взаимно», — ответила я негромко. Откуда-то послышались голоса; к нам с профессором приближалась рыжая толпа, среди которой маячила одна черная и одна каштановая верхушка. Все радостно заулыбались, увидев Лонгботтома — начались приветствия, расспросы. И тут я поняла, кто передо мной. Конечно же это семья Уизли: мистер и миссис Уизли, чуть седые; старшие братья Перси, Чарли и Билл; твой брат-близнец Джордж и твоя сестра Джинни. Были здесь и те, кто стал легендой на многие годы, — сами Гарри Поттер, Рональд Уизли и Гермиона Грейнджер! Я заметила их недоумённые взгляды, особенно Джорджа Уизли. «Можешь рассчитывать на приглашение на лето», — шепнул мне профессор. Мы тогда разговорились. Я узнала много о твоей семье, о том что было до моего рождения. Я, кстати, ни слова не сказала, что именно сегодня, второго мая, мой День рождения. Профессор, вместе со мной последовавший в Нору, также молчал об этом. Я, кстати, сейчас нахожусь в Норе. Не знаю зачем я решила написать тебе письмо, если прочесть ты его уже не сможешь. Может, мне просто захотелось хоть как-то запечатлеть всё, что произошло, и запомнить навсегда этот День рождения».