Cruciatu

      Кромешная тьма души Достоевского таит в себе множество загадок, что выходя наружу, приносят окружающим вред. Никто, конечно, не способен понять его, да и Федору это не нужно. К чему это понимание его намерений обществом, когда он волен делать, что ему вздумается, совсем не обращая внимание на мораль.       Его заинтересовал один из членов организаций, против которых он вел ожесточенную борьбу, опережая на несколько ходов своих соперников. Поединок умов, где на кону не просто шахматные фигуры, а жизни людей. Несмотря на то, что его противником был не робкого десятка эспер, который вполне может составить должную конкуренцию демону из самой преисподней, тот, невзирая на своего врага, продолжает заниматься своими делами, помимо этой несколько скучной игры с Осаму.       Пока все заняты решением проблем с «Ищейками», Федор одолжил одну игровую фигуру Портовой мафии.       Накахара Чуя. Чем же он так заинтересовал Достоевского? Верность своей организации, вспыльчивость, его сила и дух, который будет так приятно сломить, измываясь над ним и заставлять кричать от боли, молить о пощаде. Все это так весело. Страдания людей — то, что приносит демону радость, вызывая у него улыбку, которая больше похожа на звериный оскал.       Путем не таких сложных махинаций, он заполучил себе того, кого так страстно хотел сломать. Пусть Чуя не так глуп, как кажется со стороны, но все же он попался в когтистые лапы Демона-Достоевского.       Накахара очнулся на ледяном бетонном полу со связанными руками, которые он моментально освободил, что было подозрительно, ведь какой смысл связывать, если избавиться от оков не составляет труда. В помещении было холодно, стены, пол, потолок сделаны из бетона, а тусклый свет ламп не дают разглядеть это место полностью. В темноте послышался голос:       — Как мило, что Мафия помогает Детективному Агентству. Только жаль, что благими намерениями вымощена дорога в ад.       — Хочешь сказать, что я в аду? И кто же Дьявол в этом месте? Я себе огненную геенну не так представлял, тут как-то серо.       Человек из тени вышел на свет. Чую удивило, что перед ним сам неуловимый Достоевский.       — И впрямь, сам «Демон».       — Твой линчеватель из самой преисподней.       — И зачем же я тебе? Где я нагрешил? — спокойно спрашивал Накахара. Может у него и была возможность сбежать, ведь его не удерживали оковы, но что-то тут было не так. Вспоминая о том, что о способности Федора ничего неизвестно, а слухи гласящие, что он способен убить одним лишь прикосновением несколько пугают. Чуя решил просто выяснить, что же нужно его врагу. — Ты думаешь, что поймав меня сможешь уничтожить ВДА и Портовую Мафию? Ты ошибаешься. У них есть Дазай, я лишь одна из его пешек на доске. Ничего не случится из-за этой потери.       — Каждая фигура в шахматах важна, будь то пешка или фигура покрупнее. — спокойно отвечал парень в шапке и пальто.       — Что будет, если я попробую сбежать?       — Рискни и узнаешь.       Сзади Накахару схватила чья-то рука и моментально пригвоздила его к бетонной стене, заковав в кандалы. Шея, руки и ноги были в оковах, а перед ним стоял все тот же эспер с усталым ледяным взглядом, что вызывает чувство холода, пронизывает тело мафиози сотнями острых игл. От такого взора становится не по себе даже такому стойкому бойцу Портовой Мафии, что пережил множество неприятных его памяти событий. Федор пугал одним своим видом, усталый безжизненный взгляд устремленный в никуда, словно пронизывает тебя насквозь, всегда в своем пальто, которое закрывает большую часть его тела и эта нелепая зимняя шапка-ушанка, что он носит даже летом.       И что же ему надо? Он правда думает, что какие-то цепи меня удержат? Ладно, не важно. Осаму говорил продержаться до их прибытия и узнать, чего же нужно этому демону. — проносится в мыслях рыжего.       — Думаешь почему я решил заковать тебя в кандалы из которых ты спокойно выберешься? Ты не так глуп, чтобы решить сбежать, не зная о возможной опасности, что будет поджидать тебя вне этого помещения. К тому же, я уверен, что тебе велели узнать о моих планах как можно больше, если тебя поймают.       Такого развития событий мафиози не ожидал, но нельзя было подавать виду, что Достоевский его напугал. Портовая Мафия никого не боится.       — Давай развлечемся, мне ужасно скучно.       — Как же?       — Сам сможешь это лицезреть.       После того, как демон проговорил что-то на русском и вернулся в тень, послышались шаги, словно кто-то спускается по лестнице.       «Лестница? Выходит я в подвале».             Прибывший человек принес нечто похожее на палку и обратился к личности в тени.       — Дос-кун, я принес «игрушку», которую ты просил. — радостным тоном проговорил неизвестный с длинной косой, разодетый как клоун из цирка.       «Ну и уроды же в окружение этого эспера».       — Молодец. Будь добр покинь нас.       Федор вновь вышел из тени с новой «игрушкой», которая на самом деле была раскаленной кочергой.       — Поиграем. — с этими словами демон приподнял рубашку Накахары и прислонил раскаленным концом к телу пленника, от чего тот стал дергаться и душераздирающе вопить.       — Члены П-портовой М-мафии не будут молить о пощаде!       — Да? Какая жалость, придется проверить это. Я почему-то не уверен в этом.       После своей реплики, Достоевский еще несколько раз оставил ожоги кочергой. По завершении этой прекрасной, как ему казалось, игры, он попросил Гоголя забрать эту «игрушку» и принести другую.       — Даже если ты запихнешь меня в железную деву я не сломаюсь!       — Железная дева? Как скучно…       Николай послушно принес ведро, наполненное личинками мясной мухи — опарышами. Подойдя к пленнику и вытащив его же нож, Федор делал надрез за надрезом. В раны он кидал опарышей, которые за несколько часов съедали омертвевшие ткани, а в самих ранах оставляя ее розовой и чистой. Повреждения, которые демон наносил на этот раз были не такими болезненными, если сравнивать с предыдущей забавой члена Крыс Мертвого Дома, так что Накахаре это казалось своеобразной передышкой.       — Знаешь, ты интересный. Тебя не так легко сломать, как другие игрушки. Это забавляет.       — Очень забавно. Сейчас лопну от радости. — язвил своему мучителю рыжий.       — Какие мы дерзкие. — с этими словами Крыса подошел к мафиози и схватила его за волосы. — Так вот, я бы на твоем месте не пытался язвить тому, кто спокойно тебя может убить.       «Где же Дазай с ВДА и Мафией?»       — Сейчас будет очень иронично.       Чую положили на ледяной металлический стол, приковав его к подпоркам поверхности, на которой он лежит. В подвал принесли клетку с крысой и оставили рядом с Федором.       — Как мило. Это кто-то из твоей семьи?       Парень в ушанке подошел к прикованному, прожигая его взглядом.       — Если ты пытаешься меня убить взглядом, то у тебя ничего не выйдет. — после этой реплики пленника, мучитель поцеловал его в губы, покрытые засохшей кровью. Действие Достоевского не понравилось рыжему и тот как можно сильнее укусил его за губу, только почувствовав привкус свежей крови во рту, Накахара разжал зубы, давая врагу отойти.       — А ведь ты мне нравишься, но все же придется делать то, чего я не хочу…       — Так не делай то, чего тебе не хочется.       — Я думал ты умнее. Я соврал. Может ты мне и нравишься, но мне нравится эта игра, а главный приз — твое бездыханное тело, которое будет выглядеть просто прекрасно, по сравнение с нынешним его видом. Мертвый ты будешь куда лучше.       — Псих!       — Как знать…       Демон расстегнул пуговицы жилетки и рубашки члена Портовой Мафии и поставил на голый торс клетку с крысой, вытащив от нее дно. На клетку он положил раскаленные угли. Как только клетка начала нагреваться, крыса стала метаться внутри своей тюрьмы в поисках выхода. Когда же она поняла, что выбраться через прутья клетки невозможно, крыса стала кусать кожу рыжего любителя шляп, в надежде на спасение своей жизни. Бедное животное выгрызало себе путь к свободе через плоть эспера, который дергался и кричал в агонии, пока грызун выедал ткани его организма.       «Дазай, ты опоздал…» — пронеслось в мыслях обладателя силы Арахабаки перед его смертью от болевого шока.       Когда Накахара Чуя умер, Достоевский убрал угли. После охлаждения клетки, крыса успокоилась, прекращая прогрызать себе путь к свободе.       — Гоголь! Принеси мне топор.       Покорный клоун принес Федору предмет, который он просил.       Человек в зимнем пальто и ушанке взял в руку опасный предмет и нанес им удар в голеностопный сустав мертвого эспера, лежащего на холодном столе, приобретая постепенно такую же температуру.       Когда же Вооруженное Детективное Агентство и Портовая Мафия ворвались в логово Крыс Мертвого Дома, там уже никого не было. В подвале лежало расчлененное тело исполнителя Портовой Мафии.       — Достоевский изверг! Как такое можно было сотворить с человеком?! — закричал Ацуши, увидев отделенные лодыжки, голени, бедра и другие части тела рыжего эспера. На его торсе по прежнему была клетка с крысой, а рядом записка.

«Это олицетворение того, что произойдет с Портовой Мафией и ВДА. Крысы расправятся с вами, никчемные».