Признание

Это был один самый обычный день. По небу медленно плыли облака, время от времени закрывая собой солнце. В академии UA шли занятия. Все были заняты изучением школьной программы, ведь хотели стать первоклассными героями. Каждый внимательно слушали Айзаву Сенсея, кроме Каминари Денки. Он с самого начала урока смотрел только на одного человека в этом классе. На то, как этот человек предельно сосредоточенно записывает каждое слово, выполняет все задания и поднимает руку одним из первых, чтобы ответить. Человек на которого смотрел Денки был никто иной как Иида Тенья.Его мысли были полностью затянуты этим человеком. Они были друзья. Ну, не лучшие конечно, и всё же… Денки давно уже мысленно порвал их френдзону, сам не осознавая того. Сначала он не думал о Ииде в таком ключе. Он пришёл в UA как и другие ученики стать профессиональным героем и завоевать любовь прекрасного пола. Но потом он увидел его. Ииду. В душе Денки всё сразу же перевернулось с ног на голову. Он чувствовал к этому очкарику не просто дружеские чувства, как к другим. Это было что-то совсем другое. Такое тёплое чувство, приносящее умиротворение и спокойствие. Сначала Денки не понял, что это именно любовь, он же всегда был натуралом. Ему всегда нравились девочки и он даже покупал соответствующие журналы, но против чувств у него не получилось пойти и он смирился с этим и пропал в этом чувстве. Из раздумий Денки вывел голос: — Каминари, а может ты ответишь на этот вопрос? — с ухмылкой спросил Айзава. — А? Что? Какой вопрос? — только и ответил Денки По классу пробежал смешок. — А почему мы не слушаем? Весна в голову ударила или как? Март давно прошёл, и коты отпели, а у тебя до сих пор «любовь» гуляет по венам. Ну, и кто на этот раз? Каминари почувствовал, что его лицо сильно покраснело. В этот момент на него повернулись все ученики. Ведь всем было интересно узнать такую интересную новость. Повернулся даже Иида. Каминари хотелось в этот момент провалиться сквозь землю от такого неловкого вопроса от учителя. —Ну что? -Спросил Айзава — А какое это имеет значение? — уклончиво ответил тот — Ну я же должен знать, кто на этот раз мешает тебе учится. — со всё той же ухмылкой ответил Айзава В классе воцарилось молчание. — Ну раз вам так интересно, то я отвечу. — сделав глубокий вдох, Каминари выдал: — На этот раз моим крашем стал Иида! И с этими словами он схватил книги, портфель и выбежал из класа, пряча в прядях волос своё алое лицо. Весь клас был в шоке. Даже Айзава. Все повернулись на Ииду, ведь всем хотелось увидеть его реакцию. Иида не ожидал такого и сидел в ступоре. Тем временем Каминари выбежал из здания академии и направился к общежитию. Из его глаз текли слёзы, а щёки горели алым пламенем. Он винил Айзаву за то, что он обратил на него внимание всего класса таким вопросом. Он винил себя за то, что перед всем классом он признался Ииде в своих чувствах, ведь он мог просто ничего не отвечать или пошутить на этот счёт, но он сказал то, что сказал… Добежав до общежития он поднялся к себе в комнату и закрылся на ключ. Сползая по стене Каминари понял, что у него больше нет шансов с Иидой. Ведь такой примерный ученик, ответственный человек, будущий герой после такого позорного признания перед всем классом не только не ответит взаимностью, но и начнёт ненавидеть. А остальные одноклассники будут относиться к Каминари не с такой добротой, как раньше. Когда в академии услышался звонок, который оповещал о конце занятий, все столпились, и начали всю эту ситуацию обсуждать. — Я, конечно, знал, что с ним что-то не то, но чтобы Каминари оказался геем — в голове не укладывается! — «тише всех» говорил Минета — Мда уж. И что теперь будет с ним? Его же все нахер изобьют за углом, если узнают! — докинул Киришима — А почему вам так интересно, что с ним будет? Это его жизнь и его выбор. Ну, или вы просто завидует, что не можете так прямо сказать о своих чувствах — сказала Кёлка Тем временем Иида забрал портфель и быстро выбежав из здания, направился в сторону общежития. Пока Иида добирался до пункта назначения он думал обо всей этой ситуации. Он уже давно положил глаз на Каминари и хотел быть с ним, но ему всегда казалось, что Денки, вечно весёлый тусовщик никогда не полюбит такого зануду и заучку, как Иида, поэтому он все свои чувства хранил в секрете и каждый раз видя Каминари боролся сам с собой, чтобы не притянуть того за талию и не соединить их губы в жарком, сладком поцелуе. Поэтому, когда Каминари на вопрос Айзавы ответил именно имя Ииды, он не мог поверить своим ушам. За одну секунду его сделали самым счастливым человеком на этой планете, ведь его любовь оказалась взаимной! Но когда Каминари смущаясь и плача выбежал из класса Иида понял, что больше тянуть с признанием нельзя. На перемене, когда все говорили о поступке Каминари, Тенье хотелось прибить каждого, кто говорил что-то плохое про Денки. Особенно руки чесались по поводу Минеты… Но Иида смог себя сдержать в тот момент. Еле сдерживая свою радость и одновременно беспокойство Иида зашёл в корпус общежития и поднялся к комнате Каминари. Подёргав ручку Иида понял, что дверь заперта. Тенья постучал раз. Потом второй. За ним- третий. Ответа не было. «Не дай Боже из-за всей этой ситуации он уже решил с жизнью покончить. Я себе этого не прощу!» — промелькнуло в голове Ииды — Денки открой! Сейчас же! Нам нужно поговорить. — Уходи — через все схлипывания услышал Иида. — Открой сейчас же! Или я дверь выламаю! Ответа не последовало. — Считаю до трёх. Раз… Два… Три! И после этого отсчёта, Иида отошёл от дверей, а потом со всей силы стукнул пречём по двери. Замок вылетел, и она распахнулась. Под стеной Иида увидел заплаканого Каминари. Денки, сжавшись в «комок» выставил одну руку ладонью вперёд. — Не подходи! По его пальцам пробежали искры. Иида опешил от такого поступка Каминари. Он остановился и уже хотел что-то сказать, как Каминари в истерическом припадке начал орать: — Зачем ты пришёл?! Посмеяться надо мной? Унизить? Избить? Конечно же! Великий правильный Иида просто не может быть геем! Великий Иида наверняка же презирает теперь того, кто опозорил его перед всем классом и учителем! Так ведь, Иида? Так?! - Каминари захлёбывался своими словами. Его тело дрожало, как и его голос. Он всё ещё держал руку вытянутой, но и она предательски дрожала. Внутри него как будто взорвался вулкан и теперь Каминари выплёскивал все свои чувства и мысли, проходившие в его голову. — А ты знаешь, что я каждый день мечтал о том, что ты посмотришь на меня? Мечтал о том, что смогу с тобой когда-нибудь поговорить дольше двух минут и не по поводу школьного задания? А ты знаешь, какая злость и ненависть просыпалась во мне, когда я видел тебя в окружении Мидории и Тодороки?! Ты знаешь, как я мучился всё это время?! — говорил Каминари уже севшим голосом от долгого и громкого крика. В конце концов он опустил свою руку и закрывшись обеими руками, с грохотом сел (если быть точнее упал) на пол Каминари. Он начал просто плакать. У него уже не было сил. Всё это время Иида стоял рядом с дверью и понимал, как же сильно мучился Каминари. Ему было противно от того, что он не мог заметить таких очевидных вещей и пропускал такую простую истину, закрывая на неё глаза. Отойдя от своих размышлений Иида сел рядом с Каминари и крепко его обнял, стараясь утешить внутреннюю боль возлюбленного. Каминари, не ожидавший такого действия поднял голову и опустил руки. В этот момент его губы были накрыты губами того человека, поцелуя от которого Денки ждал больше всего. Их первый поцелуй был недолгим. Отстранившись Иида сказал: — Я люблю тебя. Я любил тебя с самой первой встречи в Академии, но я не мог подумать, что это взаимно, так как думал, что ты увлекаешься только девушками, но не парнями. Мне очень жаль, что я не замечал твоих эмоций, хотя они были очевидны со стороны. Прости, что заставил тебя чувствовать эти ужасные чуства, Денки Каминари. В ответ он ничего не услышал, только почувствовал тепло чужих ладонь у себя на спине. — А я же… Уже думал, что это невозможно… Ты… Я… И снова по лицу Каминари побежали слёзы. — Ну, ну, тише. Я с тобой, всё хорошо. Они продолжали сидеть на полу и крепко обнимались, боясь потерять друг друга. Ведь их мечты, надежды оправдались и теперь для полного счастья им больше ничего не нужно.