see u later, freckle.

Феликс слышит раздражающий звон будильника и от неожиданности слишком резко вскакивает, от чего в глазах темнеет, а головная боль начинает понемногу распространяться по всем участкам мозга. Вчерашний день он решил забыть с помощью сериалов и фильмов и смог заснуть лишь тогда, когда солнечные лучи начали просвечивать сквозь плотно задернутые шторы. Вслед за раздражающим будильником приходит сообщение от Джисона. От него не было вестей со вчерашнего дня и это пугало Феликса, потому что Джисон тот самый друг, который обязан прислать тебе кучу сообщений подробного содержания. j_one: ты обо мне не вспомнишь пока я сам тебе не напишу? ppilix: прости, я проспал. уже выхожу. j_one: я уже здесь, давай быстрее. Умывшись холодной водой и еле как приведя себя в порядок, Феликс хватает кожаную куртку цвета кофе, который он покупает каждое утро в кофейне напротив, закидывает рюкзак на плечо и хлопает дверью. *** Феликс опоздал на пятнадцать минут, потому что была огромная очередь за кофе. Но зато от выпитого бодрящего напитка теперь он чувствует себя лучше, хотя от пару часов сладкого сна он бы не отказался. Джисона он не видел с самого утра, на звонки и сообщения он все также не отвечает. Где пропала эта белка? Уже закончилась последняя пара, а его все нет и нет, зато студенты весь день разгорячено обсуждают чью-то драку и Феликс среди кучи перешёптываний слышит имя Джисона. *** Хан правда не хотел ввязываться в эту драку, но желание набить лицо Минхо было сильнее. Хёнджин был прав, он и в правду ещё тот агрессор, в этом он убедился тогда, когда тот «случайно» пролил на него яблочный сок. Да и ладно, если бы они просто подрались, но им удалось привлечь внимание одного из преподавателей, которого вскоре один из парней случайно ударит. В конечном итоге обоих оставили убирать склад со старыми музыкальными инструментами. — Я даю вам ровно два часа на то, чтобы вы убрали весь этот хлам, — строго приказывает тот самый преподаватель незаметно потирая место удара. — Я зайду к вам позже. Желаю удачи! — он разворачивается и уходит, оставляя парней наедине друг с другом и кучей бесполезных вещей. Минхо находит где-то деревянный стул и деловито присаживается на него при этом надменно глядя на младшего. — Чего встал? Убирай. Джисон еле сдерживается, чтобы не оставить у Ли очередной синяк под глазом, но ему не хочется получить ещё больше неприятностей на свою голову, поэтому достает телефон и, видя кучу пропущенных звонков и сообщений, пишет Феликсу о том, что все в порядке и он позже обо всем расскажет, просто делает глубокий вдох и начинает убираться, пока Минхо играется со струнами сломанной гитары. — Господи, дай мне сил, — шепчет Хан и закатывает глаза. *** Узнав обо всех подробностях последнего события, Феликс лишь устало вздыхает и все-таки плетётся в библиотеку один, как-никак ему все равно надо прочесть кучу энциклопедий. На удивление, все коридоры были пусты и Феликс был этому рад, ему будет проще сконцентрироваться на учебном материале. Садится за стол и открывает новый том. Феликс уже не удивляется большим заголовкам, напеченными жирным шрифтом с громким названием «всеобщая история искусств» с кучей тем и просто читает, пытаясь запомнить хоть что-нибудь. После двух часов зубрёжки, Феликс понимает, что пока ты не начнёшь учить предмет ради оценки или преподавателя, все у тебя будет хорошо. Его начинает тошнить от этого всего, поэтому он просто издаёт мучительный стон, опрокидывается на спинку стула и закрывает глаза. — Все нормально? — доносится откуда-то чей-то сладкий голос, от которого Феликс вздрагивает и роняет рядом лежащий карандаш. — Прости, я тебя напугал? Это был Ким Уджин. Старшекурсник с прекрасным голосом и самый старший парень из «бродячих». Феликс действительно удивился его появлению. — А, нет, все нормально, — запинаясь, произнёс Феликс и поднимает с пола упавший карандаш. — Ты же тут давно сидишь, — подмечает он садясь рядом с Ликсом, тем самым немного настораживая его. — Почему? — Ну… — немного жмётся он. — Я нагрубил преподавателю за то, что он поставил мне не ту оценку, которую я хотел и это что-то своего рода наказание. Уджин делает максимально задумчивое и немного удивленное лицо. — Ты не похож на того, кто грубит учителям, — отвечает он. — И что тебе больше всего непонятно? — Скорее всего Эгейское искусство, — отвечает он с полной уверенностью. Уджин двигает к себе учебник и после нескольких секунд чтения возмущается: — Это ведь так легко, что тут непонятного? Уджин берет карандаш и пустой лист бумаги и начинает чертить схему, по которой вскоре начинает объяснять и рассказывать Феликсу все по данной теме. Феликсу стало настолько интересно, что он буквально вжился в весь рассказ Уджина. Он рассказал ему не только о Эгейском искусстве, но и о искусстве Гомеровской Греции, Греческой архаики, классики и ранней классике. Феликс никогда в жизни не получал столько информации за один раз, но смог облегчить себе жизнь в три раза и все благодаря Уджину. За все это время Уджин показался Феликсу не таким уж и плохим, наоборот очень даже приятным. У него милый смех, красивая улыбка, а ещё он очень общительный. — Думаю, на сегодня с тебя хватит, а то ты уже на ходу засыпаешь, — проговаривает он смеясь. — Вау, хён, я и в правду начал что-то понимать в этом, — отвечает он. — Спасибо тебе, без твоей помощи я бы так и сидел. Откуда ты столько всего знаешь? — Не благодари, я просто всю жизнь был отличником. — подмигивает тот. — Ладно, мне пора, нужно встретиться с друзьями. Удачи, Ли Феликс! Феликс даже толком ничего не успевает ответить, как Уджин скрывается за дверью библиотеки, оставив рыжеволосого в одиночестве и в недоумении. Видимо, сегодня ему не удастся узнать причину внезапного появления и такой же внезапной помощи Уджина, поэтому решает на этом особо не зацикливаться и начинает потихоньку собирать вещи, чтобы наконец отправится домой. Сегодня он чувствует себя особенно усталым. Кажется, бессонная ночь дала о себе знать. Ноги жутко болят, шея ноет и спать хочется невыносимо, да и от еды он бы не отказался, одним кофе точно не наешься на целый день. Если он промедлит хотя бы одну секунду, то точно свалится где-нибудь по пути домой. Выйдя из библиотеки он кидает взгляд на широкий подоконник, на котором обычно сидят бродячие после уроков, но сегодня здесь никого нет, поэтому Феликс решает прилечь ненадолго, но затем веки начинают тяжелеть, тело становится ватным, а сам Феликс начинает засыпать, параллельно слыша чьи-то голоса: — Это что, друг того самого Хан Джисона, с которым подрался Минхо-хён? — обладатели голосов, по-видимому, приближаются, но Феликсу становится почему-то так плевать. — Они нас преследуют что ли? Погоди, он что, заснул? *** У Джисона нервы на пределе. Мало того, что этот бестолковый даже не удосужился поднять свою пятую точку, чтобы хоть что-то сделать, так ещё и не упускает малейшей возможности сказать какую-нибудь колкую фразу в его сторону, ехидно смеясь. Ему не терпится поскорее свалить из этого места, чтобы не сорваться и окончательно не избить этого надоедливого бездельника. Но вот Минхо снова кидает очередную обидную шутку в сторону Хана и тот уже не выдерживает. — Закрой свой рот ради всего святого, — неожиданно подаёт голос он. — Я задел твои чувства? Прости меня, Джисони, я такой плохой человек. Что же мне теперь делать? — язвит Минхо. — Если ты забыл, то это из-за тебя, придурка, мы здесь, — отвечает Джисон. — Правда что ли? — продолжает доводить Минхо. — Если бы ты, идиот, не вёл себя как ребёнок, то мы бы тут не сидели. — Идиот тут только ты, который не может держать свои спички при себе. — Ты сейчас намекнул на то, что у меня ноги тонкие?! — повышает голос старший, поднимаясь с деревянного стула. — Вау, как ты догадался? — отвечает Джисон, но в одно мгновение оказывается поваленным на пол и над ним же со злобным лицом нависает сам Ли Минхо. — Слезь с меня, придурок! — Если ты ещё раз назовёшь меня придурком, — Минхо оказывается неожиданно слишком близко к лицу Джисона. — Я вырву твой язык. Его слова гулом разносятся в голове и теперь не на шутку пугают младшего. На протяжении нескольких минут они просто смотрят друг на друга и оба подмечают красивые черты лица. У Минхо красивые кошачьи глаза и длинные ресницы, идеально белоснежное лицо, освещённое оставшимися лучами солнца, будто бы сияет, так и хочется к ней прикоснуться, и губы, клубничного цвета, Джисон будто бы мысленно пробует их на вкус и неосознанно облизывает свои. Но все мысли сразу улетучиваются, когда он все же чувствует клубничные губы на своих и даже не сопротивляется, полностью растворяясь в поцелуе. Минхо лишь сильнее сжимает руки младшего, а второй рукой проводит по шее, чувствуя как у того от малейшего прикосновения бежит табун мурашек и ему это чертовски нравится. Только через несколько мгновений оба осознают всю суть происходящего и резко отстраняются друг от друга. Минхо смотрит куда угодно, но не на Джисона, а сам Хан тяжело дышит будто бы кросс пробежал и даже шевельнуться не смеет. — Если кто-нибудь об этом узнает — я тебя лично прикончу. — Ли хватает свою рюкзак и даже не оглядываясь уходит, громко хлопнув дверью. Джисон не понимает, что только что произошло и не понимает, что только что почувствовал, но сердце бешено стучит, а привкус клубники всё ещё остаётся во рту предвещая за собой кучу неприятностей. Он встает с пола и нарушает тишину только одной фразой, которую говорит сам себе: — Это полный пиздец. *** Феликс зарывается с головой в тёплое одеяло и чувствует себя максимально хорошо несмотря на жуткую головную боль и ноющие части тела, но когда открывает глаза находит в себе силы резко вскочить и начать оглядываться по сторонам. Он находится в совершенно чужой квартире. Сон как рукой снимает и за ним приходит паника. Ликс не припоминал, чтобы соглашался оставаться у кого-то дома. Единственное, что он запомнил, это то, как Уджин помог ему в учебном материале и то, как он присел на подоконник, чтобы просто отдохнуть, но, по-видимому, случайно уснул. Комната выглядела настолько уютной, что Феликсу даже не хотелось из неё выходить: большая кровать, заправленная шерстяным одеялом, куча мягких игрушек, плакаты групп и моделей на стенах, гирлянды и закреплённые на них фотографии. На одной из фотографий он видит Хёнджина и Чана, потом Минхо и Чанбина, затем Уджина и Сынмина с Чонином, а ещё общую фотографию бродячих. Их улыбки были такими искренними и лучезарными, по ним было видно, что они действительно по-особенному счастливы, когда все вместе. Они выглядели как самая настоящая семья. От этого Феликсу становится тепло на душе. В этот момент в комнату кто-то заходит и этот кто-то сам Кристофер Бан. Крис немного удивляется, когда видит уже давно проснувшегося Феликса и мило улыбается ему. — О, Феликс, ты проснулся? — с английским акцентом спрашивает Чан и садится на край кровати. — Как ты себя чувствуешь? — Немного болит голова, но я в порядке, — отвечает он как ни в чем не бывало, словно они с Чаном давние знакомые. — Почему я здесь? — Сынмин и Чанбин нашли тебя спящего на нашем месте возле библиотеки, — рассказывает Чан. — Ты выглядел бледным и уставшим, а ещё ты не просыпался, поэтому эти двое решили тебя привести сюда, потому что волновались за твоё самочувствие. — Оу, это так мило с вашей стороны… — Феликс был действительно тронут. — Но я не хочу быть для вас какой-то проблемой, я мог бы поехать домой. — Ты чего? Конечно же ты не будешь для нас проблемой, — отвечает Крис. — Мы бы были очень рады, если бы ты остался сегодня у нас. Тем более автобусы уже не ездят и в этой квартире нас только двое, так что не переживай. Феликс все ещё немного колеблется, но слова Чана звучали убедительно, поэтому все же решает остаться. Ему и так не оставят выбора. После этого Чан зовёт Феликса на кухню, где уже давно был приготовлен ужин. Крис сразу же понравился Феликсу. Он был очень добр к нему и относился как к младшему брату. Они нашли кучу общих тем для разговора, поэтому Ликс начал надеятся, что они смогут стать хорошими друзьями. Чан, также как и Хёнджин, извинился за поведение Минхо и сказал, что тот на самом деле сожалеет, но Феликсу было уже как-то все равно. У Криса начал звонить телефон, а через несколько минут кто-то позвонил в дверь и Чан пошёл открывать. Феликс услышал удивлённый возглас Чана, а затем на проходе появился сам Минхо, но на Ликса он даже не обратил внимания и ушёл в соседнюю комнату. — Эй, Минхо, не хочешь поздороваться с нашим гостем? — кричит Чан с кухни облокачиваясь о стену. Минхо недоуменно заглядывает в кухню, а затем будто бы теряет дар речи и единственное, что он смог сказать это: — Твой друг — придурок, — затем уходит и начинает копошиться в других комнатах. — Ты как всегда в своём репертуаре, — раздраженно проговаривает Чан и с силой тащит его к Феликсу. — Может извинишься? — Ах, да, точно, — вспоминает он. — Прости меня, за то, что подставил тебе подножку, я поступил как идиот и мне очень жаль. — Феликс доброжелательно улыбается, Чан выглядит как гордый отец, а Минхо почему-то резко начинает краснеть, — Но твой друг всё равно придурок. Крис закатывает глаза и выталкивает его за дверь, чтобы тот не наговорил ещё чего-нибудь. Минхо забирает то, что забыл у Чана и уходит, оставив их вновь наедине. — Давай забудем, — говорит Чан и садится с Феликсом, наливая чай в чашки, — Кстати, только что звонил Хёнджин и сказал, что сейчас придёт. Скорее всего вы будете в одной комнате. Феликс от неожиданности давится горячим напитком и прокашливается, а Чан еле сдерживает смех. — Круто, а ты один будешь в комнате? — спрашивает Феликс с надеждой в голосе. — Да, но всю ночь я буду работать над аранжировкой, а я не хочу тебя будить, поэтому будет лучше, если вы с Хёнджином будете вместе. Феликс ему улыбается и говорит, что всё в порядке и ему всё равно. Чан верит и вскоре даёт Ликсу свои домашние вещи и тёплые носочки. Они сидят у Хвана в комнате и до сих пор мило беседуют друг с другом, но идиллию разрушает внезапно зашедший Хёнджин, который удивился появлению обоих в своей комнате, но переведя взгляд на Феликса, у него заметно появляется мелкий огонёк в глазах. — Хёнджин, где ты так долго был? — спрашивает Чан, пока Хёнджин снимает с себя кожаную куртку и устало вздыхая проводит рукой по волосам. — У Соми, — отвечает он безразлично, — Я так устал. — Представляю, как вам было весело, — смеётся он, на что Хёнджин лишь улыбается, а Феликс даже понятия не имеет о чем они. — Не против если Феликс поспит с тобой? Он себя плохо чувствовал, поэтому он здесь. — Конечно, без проблем. — Отлично, тогда я оставлю вас одних и пойду к себе в комнату. Сладких снов. Феликс попивает чай с малиной и листает ленту инстаграма, но даже не углубляется в соцсеть, а думает о какой-то Соми и о том, кто она для Хвана. Но потом он отбрасывает все свои мысли об этом и блокирует телефон, потому что считает это странным и смотрит на Хёнджина, который улыбается в телефон. Феликса это бесит. — Ты не против, если я здесь переоденусь? — спрашивает неожиданно Хван все также уткнувшись в телефон. — Нет, не против, — отвечает Ликс и сразу же об этом жалеет, потому что начинает представлять всю красоту, что скрывается под рубашкой Хёнджина. Но даже этого он не успевает сделать, когда все же видит рельефный пресс, подкаченную спину и руки Хёнджина, о котором мечтают все девушки университета и не только. Феликс думает, что Хёнджин выглядит лучше Аполлона, когда стоит прямо перед ним с расстёгнутой рубашкой, цепочкой на джинсах, взъерошенными волосами и влажными губами. Он уже полчаса возится с кожаными ремнями прицепленными на рубашку и начинает раздражаться. — Давай помогу, — Феликс подходит к Хёнджину вплотную и помогает расстегнуть ремни. Пока он возился с его ремнями, Хван ни на секунду не сводил глаз с Феликса, изучая каждый миллиметр его кукольного австралийского личика, заставляя того до жути смутится, а руки предательски задрожать. Феликс случайно тянет ремень на себя, чтобы наконец отцепить его от рубашки, что у него выходит сразу же, но своими действиями он заставляет Хёнджина ненароком прильнуть к нему. Хенджин пользуется моментом и хватается за чужую талию и вот тогда Феликс начинает реально паниковать. Что за неожиданный всплеск интереса к нему? Хван даже не думает отстраняться даже после того, как Феликс начинает ёрзать в его руках и отталкивать от себя. Его это забавляет. — Отпусти меня, — произносит Феликс, но на Хенджина это никак не влияет, поэтому начинает ещё сильнее злится, — Убери руки, извращенец. — Ты милый, когда злишься, — смеётся тот, — Поспишь со мной или мы не будем спать вообще? Феликс останавливается, смотрит на Хенджина с широко раскрытыми глазами и даже понятия не имеет, что ему нужно предпринять, потому что кровать действительно одна, а их двое. И вообще, что значит «не спать вообще»? Он уже тысячу раз пожалел, что решил остаться. Лучше бы он уснул в универе и прочитал ещё пару книг, чем был здесь в одной комнате с этим извращенцем. — Я лучше на улице посплю, чем с тобой, понял? А теперь убери свои гребанные руки от меня. — Какие мы грозные, а если нет? — спрашивает с полной уверенностью в голосе. Зато у Феликса улетучивается всякая уверенность, когда Хенджин резкими движениями кидает его на кровать нависая над ним и смотрит на него как смотрит обычно хищник на свою добычу. Он буквально пожирает глазами Феликса. — Ты совсем ебанулся? Слезь с меня. — Сначала скажи мне, что со мной будет, если я не отпущу тебя. Феликс понятия не имеет, что ему сказать и просто пытается оттолкнуть его от себя, но Хван берет его руки и сжимает в своей одной над его головой. — Даже и не думай, — грозно говорит он, приближаясь к кукольному лицу. Рубашка падает с плеч, оголяя острые ключицы и белоснежную кожу юношеского тела. Его руки плавно пробираются под футболку Феликса, заставляя извиваться под Хенджином. Феликс выгибается в спине и даже сказать ничего не может, потому что все бестолку, а когда силы его покидают, Хенджин ухмыляется, поднимает его лицо за подбородок и шепчет прямо в губы. — Феликс, будь хорошим мальчиком, не зли меня. Поначалу рыжеволосый сопротивляется, но потом расслабляется под влажными и такими желанными губами Хёнджина. Он заставляет Феликса почувствовать то, что Ликс никогда не чувствовал раньше. Со временем Феликс сам поддаётся навстречу Хёнджину и проявляет какую-то инициативу. Хенджин это замечает и отпускает его руки, которые сразу же притягивают его за плечи. Он не хочет этого, потому что считает это неправильным, но губы Хёнджина слишком сладкие, чтобы им как-то противодействовать, поэтому переворачивает Хёнджина на спину и переплетает с ним пальцы. Хёнджин улыбается в поцелуй и сжимает бёдра Феликса углубляя поцелуй. Но внутренний голос Феликса продолжает кричать о том, что так не должно быть и Феликс слушается его и отстраняется от Хёнджина. Ему неловко и стыдно за себя. Он не понимает, что на него нашло. Через минуту в комнату без стука заходит Минхо с каким-то очень важным объявлением. — Тук-тук, Хёнджини, — слащаво произносит Ли и застывает, когда видит смущенного Феликса и Хёнджина без рубашки на одной кровати и обоих с красными губами. — Вы тут совокуплялись что ли? — Чего тебе надо? — сразу спрашивает Хенджин, потому что знает, что Феликс готов провалится сквозь землю от такого вопроса. — Как ты разговариваешь со старшими? — возмущается он. — У нас завтра выступление вообще-то и сейчас самое время для репетиции. — В час ночи? — Что ты так спрашиваешь, как будто в первый раз? Теряешь свои навыки, Хенджини. — Вот ещё, — фыркает Хван вставая с кровати. — Подожди меня немного, мне нужно одеться. — Твой парень, кажется, будет расстроен твоим уходом. — Я не его парень, — подаёт грубоватый голос Феликс, заставляя обоих подскочить. — Виноват. Хенджин, давай быстрее, — кидает Минхо и поскорее удаляется из комнаты. Пока Хенджин одевался, они оба и словом не обмолвились. Феликса наполняли смешанные чувства и огромное количество эмоций от ранее пережитого. Он чувствует себя какой-то проституткой, но одновременно чувствует теплоту на душе. Ему нужно столько времени, чтобы это все переварить, а ещё нужен совет Джисона, которому самому нужна целая куча советов. Хёнджин уже собирается выходить из комнаты, оставив Феликса совсем одного, но он не мог спокойно смотреть на это обреченное веснушчатое лицо и решает подойти к нему и садится перед ним на корточки. — Эй, посмотри на меня, — зовёт его Хенджин и Феликс не спеша поднимает голову. — Мне очень жаль, если я вдруг ранил твои чувства. Прости меня. Но знаешь… — Хенджин начинает колебаться и его глаза начинают бегать по всем углам комнаты, но затем включает свой режим уверенного и горячего парня и вновь приближается к лицу Феликса. — Ты волшебный мальчик, Феликс. — Он целует рыжеволосого в щеку и встаёт, чтобы наконец уйти. У Феликса появилась новая куча вопросов, но, кажется, Хенджин что-то чувствует к нему, хотя, кто знает этих лавеласов. — Феликс, — окликает его Хван выглядывая из-за двери. — У тебя клевые губы. Надеюсь, это не последний наш поцелуй, — Хенджин улыбается по-кошачьи и уходит, оставив Феликса одного.