Нефритовый жезл Чонгука

      Наверное, многие представляют веселую студенческую жизнь. Нет? Тогда вам прямая дорога в ПТУ имени Владимира Владимировича Путиновича. Здесь вы познаете все радости студента, особенно, если вы приехали с далёких ебеней, и вам просто необходимо общежитие.       Совдеповское здание, крыша, которая держится на соплях, старые краны с брызжущей водой, скрипящие полы, изрисованные стены — в таком уютном уголке обитают студенты. Конечно, неотъемлемой частью соседских посиделок является хороший бухич. Особенно, когда в компании есть поставщик, который знает, где достать побольше да подешевле. В первом корпусе как раз живет такая студентка. Преподы зовут её Адой, вахтёры Адочкой, ну, а для своих она Боярыня. Потому что только ей известно, где слить боярышника и как его протащить в общагу.       Вот и начинается одна из таких историй. Суббота. Вечер. Как обычно Боярыня на вылазке. После удачного похода в аптеку она направляется в третий корпус, куда собирается народ, и где будет всё веселье: — Ну что? Есть? — послышалось из окна. — Есть, последнюю партию урвала! Пенсионеры потерпят. Клава на месте? — Да вроде нет. Иди, пока не запалили. — Блять, студенческий забыла. Как назад-то пойду? — Хер с ним, как будто ты в состоянии будешь к себе возвращаться.       Нетрудно догадаться, что Клава — это вахтёрша. Зовут её Клавдией Ивановной. Дотошная тётка, что сказать. К великой радости, она ещё не вернулась на свой пост: отошла кормить своих кошечек. И Ада беспрепятственно зашла в здание, поднялась на четвертый этаж, немного поковыляла по коридорам, и наконец добралась до 209 комнаты. Оттуда слышались смех и музыка. «Без меня что ли начали, вообще охренели…» — подумала Ада. Руки у неё были заняты, поэтому ей пришлось открывать дверь с ноги. Дверь распахнулась, и в нос ударила смесь ароматов больницы, пельменей и жареных сосисок. В достаточно просторной комнате уже собрался народ. С ноута уже играла музыка.       Здесь живёт Эдита-фармацевт. Её родители работают в аптеке, поэтому и ребёнок имеет кое-какие знания в этой области. Отсюда и прозвище. С этим человеком вообще хорошо дружить: и потусить у него можно, и глицинчику в ближайшей доступности взять (студенты, сессии, курсачи, сами понимаете). Кто-то был у нее частым гостем, а кто-то редко заходил. — О, Боярыня пришла, милости просим! — так её всегда приветствует Соня, соседка по комнате. — Здрасте-красьте… Фигли ты не сказала, что раньше придешь? Между прочим, на столе твоя грязная тарелка осталась, я что ли убирать буду?! — Ладно, ладно, не ебубукай, потом разберётесь со своей посудой, — вмешалась Геля, соседка с третьего этажа, как всегда на веселе, уже где-то набралась, — снимай свои баулы и иди похомячь чего-нибудь. — А тебе лишь бы выжрать! — иронично подловила Саша, сидевшая за компом и пытающаяся настроить его на другой канал. — Пацаны, блин, как его перенастроить? ФЕЙКА ЛААААВ. ФЕЙКААА ЛАААВ, СУКА. Я, блять, слушаю это, и мое желание сдохнуть увеличивается в 10 раз. — На кнопочку слева потыркай, может получится, — послышалось из дальнего уголка комнаты. — О, блин, наш отаку появился! Опять за своими книжками сидишь? — удивилась Ада, — Анилахим Батьковна, не могли бы вы снова снизойти в реальный мир из своей прострации? — Дада, я… — не отрываясь от очередного тома манги, откликнулся оппонент. Пока Фармацевт носилась с едой, а Геля распаковывала алкашку, остальные уселись за стол. — Так, ладно, пусть пока Ранетки попоют, не так раздражает, — сказала Саша, оставив попытки перенастроить канал. — Ну что, девки, за что выпьем? — спросила Геля. — У меня зачёт по слесарскому. — Фига, а мне батя подкинул глицинчику перед сессией. 20 штук, наверное, не хватит. — Ооооо… Божественно! — вскрикнула Аник. — Новая глава «Невинности» просто великолепна. Ада: — Ну, тоже повод. Да начнётся пьянка!       Пожалуй, часика 3 застолья можно опустить. Кроме разговоров об учёбе, смеха и взаимных подъёбов, по сути ничего нового не происходит. А вот немного погодя, начинается настоящее веселье. Соня, умница, отличница, комсомолка и гомофоб, выжрав достаточное количество боярышника, показывает альтер эго ярой яойщицы и горячо обсуждает с Аник лучшие пейринги. Саше в принципе пофиг, где прикорнуть, так что она благополучно устроилась прямо за столом, иногда что-то бормоча себе под нос. Геля, как бы в дрова ни была, никогда не пропускает ни один п@здец жизни и никогда не откажется пропустить ещё по стаканчику, поэтому она агрессивно искала в загашнике у Ады лишнюю бутылочку боярки. Эдита и Ада, как самые спиртостойкие человеки в этой компании, молча наблюдали за представшей взору картиной.       Вдруг в хмельную голову Ады пришла какая-то мысля. А когда Боярыню осеняет, туши свет бросай гранату, пиздеца никому не избежать. После предыдущей попойки их товарищ каким-то образом вывихнул челюсть, а из морозилки 209 комнаты пропали все пельмени! — Пасаныыы, — интригуя, протянула Ада, — у меня тут одна вещь есть, ща текучка будет. Все заинтересованно посмотрели на неё: — Тааак, и что же ты задумала? — таким же тоном спросила Соня. — Ой чую очередной трындец… — вздохнула Геля, лёжа под столом. — Хехе, вам понравится, инфа сотка, тока Сашу не будите. С этими словами Ада достала из-за пазухи диск и вставила его в ноут. Пока компьютер пережёвывал информацию, компания устроилась поудобнее. И вдруг на экране всплыла знакомая заставка, и компьютер издал звук не то росы, не то капли воды в глубокой пещере. «Это же Big Hit!» — мгновенно пронеслось в головах у всех. Ещё мгновение, и на экране появились 7 горячих парней. — Вааааааай! Это же BTS!!!!!! — вскрикнули хором. — Тише вы! Главного хейтера разбудите. И тут внезапно распахнулась дверь. — Чё, пацаны, бтс? — сказал вошедший человек. — Линда? — отозвалась Эдита. — Блять, напугала. Ты куда на 2 недели пропала? — В смысле куда? Челюсть вправляла, потом с этим грёбаным ошейником ходила, чтобы восстановиться. — Аа, ну ладно, заходи. Пельмени остались, будешь? На слове «пельмени» Линда быстро поменялась в лице. — Иди ты на хер со своими пельменями! Чтоб я ещё раз в жизни их ела! — Да вы заебали орать, рассядьтесь уже! — гаркнула Соня. — Рили, давайте дальше смотреть, — добавила Аник. Ещё около 2 минут в комнате были слышны поросячьи визги и такие возгласы, как будто здесь кошек насиловали. Что поделать, бывают и такие арми. Мирное умиление вперемешку с выпивкой длилось ровно до тех пор, пока начался клип We Are Bulletproof, и Аник не вскрикнула оргазмическим возгласом: — О Боже, это же мой оппа!!! — Что, блять? Ты и пальца его не стоишь. Рэп монстр мой! — подскочила Эдита. — Слышь, фармацевт, завали хлебало, вообще, я его с Чонгуком шипперю! — выпалила Соня. — Ооо, это что-то новенькое, — выглянула из-под стола Геля. — И это говорит наш главный гомофоб? — Да что я? Это всё тот тракторист, гей недоёбанный, сука, ненавижу его, чуть не переехал меня ещё и в говно коровье вляпал, — напряглась Соня, ловя флэшбэки. — Что б его кастрировали, лишь бы не тронул моих заек! — Бабоньки, вы же все и так знаете, что бтс мои, — парировала Линда. После этой фразы послышалось фырканье и недовольное мычание со стороны Саши. Плохо, когда человек пьян, но ещё хуже, когда его будят недоспавшим… — Чего вы орёте? Какие на хер бтс?! Посмотрев на экран компьютера, она добавила: — Вырубите эту хренотень! С этими словами Саша взяла в руку стакан с боярышником. Она собиралась «смыть» ненавистную музыкальную группу с экрана. — Эй! Стоять! У меня и так этот комп еле фурычит! — крикнула Аник и устремилась за Сашей, схватив её за край одежды. — Ай блять, корова, ты мне на ногу наступила! — взвизгнула Соня и схватила Аник за шкирняк. — Чел, успокойся, уберём мы всех корейцев, — сказала Геля, задержав Сашу за лодыжку. — Блин, Эдит, как его выключить? — спросила Ада. — Откуда я знаю, это не мой комп! — сказала Эдита, преграждая Саше путь на пару с Линдой. — Ааа! Грёбаный диск, доставайся! Стоит отметить, что Саша была хороша в спорте. А в хмельном состоянии её «сильнее, выше, быстрее» было ещё больше. Поэтому кучка народу не составляла ей особой преграды. — Всё равно смою! — крикнула Саша и выплеснула содержимое стакана прямо на клавиатуру. Разряд. Вспышка. Внезапно все почувствовали будто растворяются в воздухе, и их затягивает, словно в чёрную дыру. — Пиздец… Через секунду в комнате стемнело.