Загадка человечества

Мой способ шутить — это говорить правду. Б. Шоу

Казалось бы, в жизни импровизаторов наступил период, когда можно отдохнуть от выматывающего графика и спокойно выдохнуть, выспаться в конце концов. Да только интервью, фотосессии и съёмки в других передачах немного мешали таким планам. Время пролетело слишком быстро. Вот уже знакомая сцена, Стас ходит за кулисами, то и дело подходя ко всем. Да и было о чем переживать: съёмки нового сезона. Все должно быть, пусть не идеально, но по крайней мере отлично. Да и техника подвести не должна. Паша сидит уже на своём месте, поправляя микрофон и кивая операторам, и широко улыбается, разговаривая с импровизаторами на разные темы, чтобы у них была возможность настроиться на съёмки и расслабиться. — А ты, Арсюх, сколько детей имеешь уже по всей России? — усмехается Паша, задавая неожиданный вопрос и переводя взгляд на голубоглазого, и берет карточки, ударяя ими по руке. В зале стоит полнейшая тишина, зрители замерли, в ожидании ответа от Попова, который тянет время, видимо, подбирая правильный ответ. В голове слишком много фраз, которыми можно было ответить и заставить смеяться всех. Арсений просыпается среди ночи, потеряв источник тепла, и ёжится, сильнее кутаясь в одеяло и пытаясь спастись от холода. Он сонно моргает, надевая тапочки, и выходит на балкон, где в это время Антон устроил перекур. Попов, тяжело вздохнув, обнимает Шастуна со спины, тем самым кутая его в одеяло, и утыкается носом в его шею, прикрывая глаза. И плевать, что на улице зима и на балконе ощутимо холоднее, чем в самом номере. С любимым человеком все равно теплее и лучше, чем без него. — Прости, — шепчет Антон, виновато улыбаясь, и стряхивает пепел, прижимаясь к мужчине. Совсем не заметил, как время пролетело, — Я сейчас. И не лжёт: делает пару глубоких затяжек, выдыхая дым в сторону, и тушит сигарету, тут же поворачивается к Арсению, заключая его в объятия. — Да как у тебя так получается-то? — прищуривается Антон, обреченно выдыхая, и смотрит на сонного Попова, качая головой, — Ты — загадка человечества. Даже в мятой футболке и домашних штанах, с растрёпанными волосами, он умудряется выглядеть прекрасно. Ещё и улыбается так тепло ему одному, что на душе становится легче. — Я-то что, Паш? — тихо проговаривает Арсений, опуская голову вниз и кусая губу, и смахивает невидимые пылинки со штанов, рвано выдыхая. — Я так сегодня устал, — тянет Шастун, закрывая дверь номера, и, кинув вещи на пол и разувшись, идёт внутрь помещения. Сегодня был изматывающий день, да и стояла погода ужасная: дождь за окном моросил и совсем не желал прекращаться, чем ещё сильнее нагонял сонливость. Антон падает на кровать и опускает веки, шепча, и зевает, прикрывая рот рукой, — Всё. Разбудите меня через год. Или лучше не будите. Оставьте здесь. Сделаете музей, приведете сюда людей и скажете: «вот ваш Антон Шастун лежит уже здесь долгое время и не встаёт. Сто рублей и вы можете сделать фотографию с ним» — Сто рублей? — тихо смеётся Попов и осторожно опускается рядом с Антоном, ероша его волосы. Мужчина улыбается и ложится на кровать, слушая фырчание и усмехаясь, — Ты так дёшево берешь? Антон что-то недовольно бубнит в подушку, приподнимая руку, чтобы ударить коллегу, но тут же её опускает, не собираясь тратить лишние силы. Лишь просто поворачивает голову, заглядывая в голубые глаза напротив. Арсений слабо улыбается и поглаживает Шастуна по щеке, сокращая расстояние между ними, и накрывает его губы своими, опуская руки ниже и блуждая ими по телу парня. Попов неожиданно широко улыбается и поднимает взгляд на Волю, перед этим посмотрев на друзей, и слегка пожимает плечами. — Ну, да. Ты можешь не говорить. К тебе этот вопрос не относится. Просто Арсений заказывает себе зеркальную комнату. Ему никто не нужен больше, — кивает головой Паша и пожимает плечами, смотря в сторону зрителей и чуть улыбаясь, — Другого тут просто и быть не может. Очередной вечер после концерта в городе. Парням выпал шанс немного отдохнуть в отеле, чем трястись всю ночь в автобусе. В номер стремительно влетает Антон, широко улыбаясь, и ставит на журнальный столик, прямо напротив Арсения, несколько бутылок пива и закуску. — В честь чего это? Или у нас какая-то важная дата в отношениях, о которой я не догадываюсь? — усмехается Попов и приподнимает бровь, беря одну из бутылок и вертя её в руках. Конечно, он привык к тому, что Антон может что-то постоянно творить, не меньше его, но порой совсем терялся в догадках. Потому что все обычно происходит слишком неожиданно, выбивая из колеи. И вот уже Арсений усмехается, сидя на полу и облокачиваясь спиной на кровать. Он медленно пьёт пиво, внимательно слушая Антона, что увлеченно рассказывал о правилах футбола и порой показывая мужчине на экран. — Вон, посмотри. Видел это? — задыхается от возмущения Шастун, когда команде не получается забить, кажись, такой очевидный гол, и делает глоток пива, прижимаясь ближе к брюнету. Арсений и вправду искренне, честно пытается понять, запомнить все правила и следить за игрой. Но вот у него не очень выходит. Потому что проблема в парне, сидящем рядом, то и дело что-то выкрикивая, тихо матерясь. Попов тихо смеётся и чокается с Антоном, всё-таки переводя взгляд на экран телевизора. За какую там команду болеть-то? И стоит ли вообще думать о футболе, когда рядом любимый человек? Антон радостно кричит, вскакивая с места, когда забивает гол, и широко улыбается, обнимая Арсения и тихо смеясь. — Я просто провожу время с тем, кого по-настоящему люблю, — на одном дыхании произносит Арсений, в то время как его лицо трогает нежная улыбка. Паша удивленно приподнимает бровь, но решает тактично промолчать, переводя тему, пока они ещё лишнего ничего не наговорили. «Я слышал из их номера полубокс». А Антон взгляда оторвать от Арсения не может. Так и застыл: сидя на своем пуфике вполоборота, с приоткрытым ртом и с бутылкой воды в руках, совсем забыл о том, что его мучила жажда. Дыхание перехватило, его сердце пропустило удар и после забилось часто-часто, пока в голове эхом раз разом звучала фраза брюнета. Попов, как ни в чём не бывало, встает со своего места, поправляя челку, и улыбается, выходя на сцену и кивая Паше. Арсений усмехается и поворачивается к друзьям, показывая им большие пальцы, задерживая взгляд на Антоне. Смотрят друг на друга глаза в глаза и время замирает на пару секунд. Но работа не ждёт, и новая серия не будет снята таким образом. Поэтому Попов, хоть и нехотя, прерывает зрительный контакт, возвращая все свое внимание Паше, который начал объяснять правила одной из импровизаций. — И я тебя тоже люблю, идиотина, — одними губами шепчет Шастун, не в силах сдержать улыбки, и что-то теплое мелькает в его взгляде во время этих слов, пока он встает, выходя вслед за Арсением на сцену. Попову и вправду никто не нужен. Никто, кроме Антона.