Глава 36 - Второй раунд
30 ноября 2014 г. в 20:12
Она не ответила…
А ДОЛЖНА была!
Я чувствую, что она должна была ответить. Хоть пару слов. Да даже просто озвучить отказ! Ну не может же она быть такой жестокой!? Только не она!
Там – да! Ударила в ответ, но… Это же только от боли. От того, что я сам бил по ее оголенной душе… Вот и лупила в ответ по мне и себе заодно!
Сейчас всё по-другому.
Может, думает? Решает: «да» или «нет»?
Ну почему так долго?! Долбаные сутки!
Мое время меряется секундами и сигаретами, а не часами, и я открываю уже третью пачку. Я курю теперь ее марку, сидя на ее месте, на подоконнике. Ментолом и никотином выжгло уже всю слизистую, и давно хочется пить, но всё как-то не до этого…
Выживаю воспоминаниями – это мой кардиостимулятор и иногда дефибриллятор.
Я разложил свою муку на несколько частей и у меня море времени для наблюдения за моей болью. У меня четыре камеры пыток.
Первая – это желание близости с ней. Мое тело против ее отсутствия. Моя кожа горит, вспоминая ее прикосновения, а желание касаться вызывает ломку – раздражение, физическую боль и невозможность найти хоть какое-то удобное положение в пространстве. Напряжение загоняет меня до такой степени, что приходится облегчать его физической болью, расхерачивая периодически кулаками стены. Ощущения от ее ласк, сводя с ума, налетают на меня, как призраки. На несколько секунд я физически чувствую ее касания, поцелуи, слышу стоны, а потом все резко исчезает. Через мгновения кайфа наваливается осознание того, что больше, блять, никогда… Этого не случится больше НИКОГДА! И этот перепад температур сминает меня, заставляя просто валиться с ног в том месте, в котором застанет. Это, блять, отдельная нескончаемая агония…
Вторая – это боль от ее потери. Это - тоска, отсутствие смысла, давящее ощущение в груди… Это - хождение по квартире и прикосновения ко всем вещам и местам, которых касалась она. Это – мысленное слайдшоу наших счастливых моментов, и это - почти непреодолимое желание закинуться чем-нибудь, и забыться… Ее слова… Я перематываю свой воображаемый диктофон, и переслушиваю все ее монологи и фразы, стараясь прочнее закрепить в памяти стирающиеся детали и интонации. Ее взгляд…. Ее ласка моих ресниц… Ее нежность…. И то тепло, что окружало меня рядом с ней. И мой трепет, когда она касалась меня. И понимание того, что это - мое счастье… И того, что всё это - БЫЛО. А я не сумел сделать ничего, чтобы это осталось у меня. Я крушил всё это, словно полоумный…
Третья – это осознание ее боли. Осознание того, что она теперь ищет помощи у того, кто обидел ее раньше. Потому что уровень боли причиненной мной, намного больше, чем, причиненной им. Я чувствую ее куклой, которой играют жестокие дети. И я сам, добровольно, отдал ее им для их жестоких игр. Я сломал ее… В этой камере нет никакой детализации ощущений, просто цунами из боли и ненависти к себе. Оно просто накатывает и выключает на несколько секунд, не позволяя ни дышать, ни двигаться. И только пальцы тянутся за очередной сигаретой.
Четвертая – это понимание того, что я буду жить. Без нее…
И это с воплем заставляет срываться меня с места и опять вихрем разносить все на своем пути, пока я не пройду опять все свои камеры пыток, и меня не отпустит на пару минут.
Звук щелчка в замке заставляет меня подскочить, а мое сердце на секунду ожить, чтобы попытаться в очередной раз проломить себе выход.
Но истерит только тело. Мозги знают, что это - Алиса. И я, отворачиваясь, отхожу к окну.
– Что за пиздец тут случился, пока меня не было?!
Мне хочется, чтобы она ушла… Но я понимаю, что мне нужен хоть какой-то перерыв от самого себя. Поэтому стою и, скрипя зубами, терплю ее мастерски сформулированную гневную тираду.
– Опять нихрена не ел, да?
– Забыл.
– Дай-ка сюда руки… Ебучий случай! Ты, блять, заражение крови хочешь получить?! Думаешь, с Беллой на собственных похоронах увидеться? Совсем мозги уже сжег… Алекс, ну что ты… – вздыхает. – Садись, сладкий. Будем лечить твою душевную болезнь…
Тихо матерясь, приносит из ванной аптечку и, заливая мои сбитые костяшки перекисью, внимательно смотрит на меня.
– Вы не поговорили?
– Нет. Я пытался… Не отвечает. Вообще ничего.
– Ты знаешь, что Деймон расторгнул наш с ним договор… Он больше не трахает меня…
Дышу, дышу, дышу… Это не может быть то, что вертится в моей голове…
– Он без вариантов оприходует твою малышку… Потому что ты - романтичный дурак, а он - продуманный манипулятор. Надавит куда нужно, подкрутит ей болтики в ее развороченном тобою мозгу. Пару бокалов вина… Музыка… Тебя вспомнит нехорошим словом… Прижмет к себе покрепче, естественно исключительно только для того, чтобы утешить… И музыка… и, может, танец… потом горячее дыхание в районе ушка… пара мастерских касаний… Она ему еще и спасибо скажет на утро! Хотя - не успеет, утром он ее еще разок…
– Заткнись, Элли!!!
Ухмыляется, не прекращая перематывать мои избитые кулаки.
– Не нравится, Алекс?! Тогда, блять, делай что-нибудь!
– Я думаю…
– Думай, думай, сладкий… Пока он там поудобнее пристраивается…
– ХВАТИТ! Я и так все понимаю прекрасно… Сколько время?
– Девять… Где она сейчас?
– Да откуда, блять, мне, это знать-то!?!
Завязывает последний узелок на бинтах.
– Поешь!
На столе появляются пакеты с какой-то едой в пластиковых контейнерах.
– Не буду! – качаю я головой.
Просто не полезет в горло!
– Спорим, спорешь сейчас всю тарелку?
Лисица… Что-то задумала. Что?
Молчит и требовательно смотрит. Ладно! Поиграем в твою игру, Кроха. Открываю какую-то ближайшую хрень и беру в руки вилку. Твой ход детка! Кручу вилку в руках и требовательно смотрю в ответ.
– Мы переписывались сегодня с Беллой…
И первая порция еды отправляется мне в рот. Глотаю, почти не жуя. Быстро подцепляю следующую и останавливаюсь.
– Я заманила ее в гости…
Быстро проглатываю следующую порцию и запускаю вилку в салат. Да, это салат.
– Примерно через час…
Салат с ветчиной, сыром и оливками…
– И ночевать она будет у меня…
Охуенно вкусный салат!
И я сметаю все, что есть в контейнере, задумчиво водя вилкой по голому уже через пару минут дну.
Элли открывает следующий контейнер и ставит передо мной.
– Я спросила у нее…
Во втором контейнере лазанья… вкусно…
– Про вас…
Комок встает в горле, и я начинаю кашлять. И, прокашлявшись, готов проткнуть ее вилкой насквозь! Потому что я теперь не смогу не узнать, что Белла ответила ей и, блять, боюсь, что ее ответ…
Нахуй!
– Что она сказала?!?
– Кушай… – подчиняюсь. – Сказала, что после вашего очешуительного траха в чилауте – ничего.
– Что, блять, так и сказала…? – вилка почти вываливается из моих рук, вместе с челюстью.
– Нет, конечно! – закатывает глаза. – Это моя творческая обработка ее невнятного бормотания.
– Я написал ей вчера… Просил о встрече, о разговоре. Когда вы списывались? Как она вообще?
– Сегодня и узнаем! Я забираю ее через час у оперного театра – передача состоится из рук в руки, – подмигивает она. – Хочу, чтобы наш темный принц понервничал немного, увидев меня рядом с ней. Он - умный чувак, и быстро сложит картинку «она-я-ты». Может засуетится и накосячит чего…
Вот лиса! Кто бы мог подумать?!
– Элли… Какой твой интерес? Почему ты встреваешь за меня? Ты ведь не обязана…
Улыбается...
– Исключительно корыстный! – ее руки ложатся на мои плечи и немного сжимают. – Вот скажи мне, кто будет вытаскивать меня из моих откумаренных загулов? Вставать в пять утра, просто потому, что я что-то неадекватное прислала ему по смс, катить на край города, выясняя, хер пойми каким образом, где именно я зависла? А потом еще и не претендовать на благодарственный трах? Да и в принципе, ты - единственный обладатель члена, который не лезет ко мне под юбку. Нет, лезешь, конечно, при необходимости, но у тебя даже не встает! Это приятно, черт возьми! Но звучит, блять, шизануто… – хихикает она. – Ну, а если опять нагрянут родители, кто будет играть роль моего ванильного бойфренда? Опять же побухать время от времени с приятным человеком… Нееет! Я не могу допустить, чтобы такой уникальный экземпляр загнулся от любви… Тем более взаимной! Ну, и тупо хочется досмотреть сказку до конца! Опять же шоколад…
– Ты такая дурёха…
– Я такая… – тискает мою шевелюру. – Кушай, набирайся сил! Они тебе ОЧЕНЬ понадобятся. У тебя сильный соперник… Не недооценивай его.
Она права. У меня, блять, хитровыебанный и сильный противник. И все козыри сейчас в его руках.
– Хватит! – выхватывает вилку из моих рук, с последним куском лазаньи, и съедает сама. – У тебя двадцать минут, чтобы прикинуться сексиком! Иди в душ, а я пока разберу твои шмотки и выберу подходящие…
– Элли! Я, блять, и сам могу!
– Иди моги в душ…
Блять, и эта девчонка – сабмиссив…
***
Я никогда не любил оперу. И сейчас припарковавшись возле Civic Opera и понимая, что Белла там с ним, я понимал за что… Иррационально? Да, я - сплошная иррациональность с первого дня нашей встречи…
Я не планирую сейчас разговаривать с Беллой, хочу только посмотреть на нее.
Я скучаю…
Я так тоскую, что готов умереть за день рядом с ней. Мне просто необходимо увидеть ее хотя бы издалека, чтобы у меня появилось хоть немного сил на борьбу за нее.
Кроха метрах в десяти на своей «вишенке».
Понимаю, что если не планирую встретиться с ней, то нужно перепарковаться – не узнать мою тачку просто невозможно. Но у меня есть несколько причин почему «нет». Хочу увидеть ее реакцию на меня. Увидеть ее глаза и убедиться, что они не умерли. А еще - охуительно хочу, блять, зацепить ее темного принца. Но и это не все. Мне просто жизненно необходимо увидеть их вместе. По одному ее взгляду на него я пойму все. Я не верю, что она может быть с ним… Но до умопомрачения боюсь этого!
Телефон вздрагивает сообщением. Алиса – «Пару минут и она моя…».
Я сейчас ее увижу!
Кровь в висках заглушает даже музыку, орущую в тачке.
Закрываю глаза и делаю несколько медленных вдохов.
И нет никаких шансов, что смогу наблюдать беспристрастно и издалека.
Мне нужна она! Как воздух. Даже больше… Мне нужно прикоснуться к ней, чтобы жить дальше!
Когда его тачка выруливает в наш ряд, становится совсем невыносимо!
Еще пара минут и…
Элли жмет на клаксон, и они притормаживают возле нее. Я открываю свою дверь. Мне нельзя выходить – это может всё испортить.
Ольваре еще не видит «подружку» принцессы…
Выходит со своей стороны, чтобы открыть ей дверь.
И мое дыхание со стоном срывается! Моя… Белла… Прекрасная девочка! И снова в открытом вечернем платье. Я не вижу ее глаз!!! Их прикрывают поля шляпки, и еще он не отпускает ее руку, которую она подала ему, выходя из машины. В другой руке у нее розы и на их черно белой палитре они смотрятся как кровь. Моя кровь…
Хочу к ней! Целовать эти открытые плечи и тонкую шею, смять в объятьях, вскружить голову ласками, увезти от него! Только моя!
И я уже в нескольких метрах от них.
Элли выходит из машины, и кино нажимают на паузу. Все замерли. Я не вижу его лица, только вижу, как он медленно немного склоняет голову к одному плечу, разглядывая Кроху, и его рука тянет Беллу ближе к себе и немного за спину.
Тебе страшно, темный принц?
Делаю еще несколько шагов вперед, оказываясь прямо за ее спиной. Мои глаза ласкают ее изящную шею и прядь волос вьющуюся по ней возле выступающих вдоль спины позвонков.
Прекрасная…
Моя любимая…
Под моим взглядом по ее спине идет дрожь и я, задохнувшись от ее близости, резко выдыхаю на ее кожу – моя открытая грудь почти касается ее голой спины, и я вспыхиваю. Как я оказался так близко?!
Со сдавленным стоном она медленно поворачивается ко мне.
Между нами только розы, а вторая ее рука все еще в плену, и я замечаю начало его движения. Он тоже почувствовал что-то и отвлекся от Алисы. Но у нас с Беллой есть еще пара секунд наедине. И мы тонем друг в друге, пока еще не успели включиться все эти обиды, недомолвки, осознания косяков и другой мишуры. Сейчас мы просто любим друг друга и счастливы...
– Я люблю тебя, Белла…
И розы падают к нашим ногам.
– Принцесса… – оттягивает он ее за руку. – Тебя подруга ждет…
– Но… – переводит она на него свой ошеломленный взгляд, ее губы немного двигаются, пытаясь что-то сказать.
– Это ко мне, – прищуривается он, глядя мне в глаза, – у нас назначена встреча.
Элли уже тянет Беллу за руку, пытаясь вытащить из накалившегося между нами пространства. И Белла, подчиняясь, делает несколько шагов следом за ней, натягивая за собой все мои болевые рецепторы, но вдруг резко останавливается и разворачивается.
И мы опять вдвоем.
– Я люблю тебя… – говорю теперь только одними губами, и она закрывает глаза.
Алиса, как маленький вихрь, сгребает ее в охапку, и что-то там щебеча, все-таки всовывает в кабриолет. Мы разлетаемся в стороны под ее сердитым взглядом и агрессивным маневром тачки, когда она похищает Беллу у нас.
Между нами - раздавленные колесами крохиной тачки цветы, и мы оба смотрим на них.
– Символично… – произносит он и поднимает взгляд. – Мне казалось, мы обо всем договорились. Ты должен…
– Я с тобой ни о чем не договаривался. И ТЕБЕ я не должен ничего. Но я должен ей…
– Алекс, слишком поздно и уже неуместно. В эти выходные у нас помолвка. Не дергай ее за нервы!
– Она выходит за тебя?!?
– Слишком поздно...