Обещание

      Роберт и не думал, что Финал окажется настолько крут. Он даже отметил про себя, что нужно будет как-нибудь его пересмотреть, если он сможет игнорировать свои некоторые погрешности (в которых признается он только самому себе).       Уже выходя из зала, он взглядом нашёл Тома Холланда, который стоял подальше ото всех, повернувшись к нему спиной. Роберт не смог сдержать улыбки, они так давно не виделись, и сейчас ему так много нужно рассказать, но приятнее всего будет слушать Тома, который взахлёб будет рассказывать о своих съёмках и других менее насущных вещах.       — Привет, малыш! — воскликнул Роберт, когда подошёл на достаточное расстояние, чтобы Том услышал его.       Холланд вздрогнул и, бросив через плечо быстрый взгляд, тут же отвернулся. Такая реакция немного озадачила Роберта, но он решил не подать виду:       — Как тебе фильм? Мне вот понравилось, когда ты…       — Извини, мне нужно в туалет, — выпалил Том и тут же, проскочив мимо Дауни, пулей вылетел из зала, оставив мужчину в недоумении.       Роберт так и замер, смотря в ту точку, где только что стоял его любовник. В этот момент он решал обидеться ему или поступить как взрослый человек, коим он и является, и не придать этому особого значения. Он выбрал первое. Но обиделся он не потому, из-за чего планировал изначально, а из-за того, что Том побежал плакать в какой-то туалет, а не к нему в объятия. И теперь Роберт Дауни был просто обязан это исправить.       Наконец, выйдя из зала, прорвавшись сквозь толпу коллег, что поздравляли его с премьерой, и особо назойливых журналистов, которые каким-то образом проскользнули туда, где им нельзя быть, он добрался до мужского туалета. На удивление там было пусто, и только несдерживаемые всхлипы сообщали о том, что в самой дальней кабинке кто-то всё же есть. Роберт, недолго думая, направился именно к этой кабинке и, немного постояв и подумав перед ней, постучался. Реакции не последовало. Кажется, Том был слишком поглощён рыданием, чтобы услышать, как кто-то стучится в его кабинку.       Когда Роберт дёрнул ручку двери, то он и не думал, что она откроется. Этому был удивлён не только он, но и Том, который, наконец, перестал рыдать и с изумлением уставился на то, как дверь его кабинки медленно приоткрывается, представляя его взору Роберта Дауни.       — Тебе следует быть более внимательным, — мужчина мягко улыбнулся, заходя внутрь и прикрывая за собой дверь, на этот раз уже на замок, — а то будет не очень круто, если кто-то из журналистов увидит Человека-паука, рыдающего в кабинке мужского туалета.       Он взглянул на покрасневшее от долгого рыдания лицо Тома, который всё так же изумлённо смотрел на него, словно Роберт только что возник перед ним и неожиданно начал танцевать чечётку. Но эффекта удивления надолго не хватило. По щекам Тома побежали слёзы, и уже через несколько секунд он снова рыдал.       — Эй-эй, паучок, ты чего? — Роберт опустился на колени перед ним (и чхал он на свои дорогостоящие брюки) и, нежно поглаживая горячую щеку Тома, заставил его поднять глаза.       С глазами, полными слёз, прилипшими ко лбу прядями волос и дрожащей нижней губой Том ещё больше походил на ребёнка, отчего Роберт с трудом подавил желание крепко-крепко обнять его и убаюкать.       Том шморгнул носом.       — Ты… Ты у-умер.       Произнеся это вслух, он зарыдал ещё сильнее и уткнулся в плечо Роберта, крепко обняв его за шею.       — Тише, тише, — Роберт похлопал его по дрожащей спине, успокаивая. — Никогда не думал, что моим раем окажется мужской туалет, — с улыбкой произнёс он.       В любой другой ситуации это бы заставило Тома хотя бы улыбнуться, а в лучшем случае даже рассмеяться, но это была не та ситуация.       — Я про… про Т-тони… Ст-тарка, — не прекращая рыдать, ответил Том.       Роберт мягко отстранил его от себя и, взяв его лицо в руки, постарался заглянуть в красные от слёз глаза.       — Томми, это всего лишь персонаж, герой фильма…       Закончить Роберт не успел, так как рыдание Тома резко усилилось. Дауни понял, что совершил ошибку, и её немедленно нужно исправить, пока он не стал объектом ненависти на долгие месяцы.       — Так, стоп, стоп, стоп, ок? Я понял, Тони Старк не просто герой фильма, и это очень печально, что он умер.       Это не успокоило Тома, но хотя бы не дало ему повода оставить Роберта не то, что без поцелуев и тому подобном, даже без приветствий!       — Там всё было так… А потом он… Этот маг такой… Один… А потом всё… И Старк… Я Железный ч-человек… И потом… — Том сделал паузу, чтобы перевести дух. — Он умер!..       Из всего этого Роберт мало что понял, но уяснил один факт — просто выговариваясь Том не успокоится.       Он улыбнулся как можно мягче.       — Но малыш, всё когда-нибудь кончается, — он начал нежно убирать прилипшие ко лбу Тома пряди волос. — Тони Старк не мог жить вечно, как и я — играть его. Кому бы понравилось смотреть на дряхлого старика в костюме Железного Человека? Зато смотри, как он эффектно ушёл. Спас весь мир, даже пожить нормальной жизнью успел, мы должны быть рады за него хотя бы из-за этого.       Том начал потихоньку успокаиваться, его плечи больше не дрожали так сильно, даже слёзы перестали литься, и Роберта не могло это не радовать.       — Конечно, это очень печально, что он умер, мне тоже грустно с ним расставаться, я столько лет его играл. У меня такое ощущение, словно какая-то часть меня умерла. Меня даже трогает то, как ты отреагировал на это, — он усмехнулся каким-то своим мыслям. — Интересно, если ты так рыдаешь из-за Тони Старка, что бы ты делал, если бы умер я?       Это было ошибкой. Роберт понял это сразу, как только последнее слово слетело с его губ. То, что Том выглядел удивлённым, — мягко сказано. Он был в шоке. Его глаза расширились до невероятных размеров, лицо резко побледнело, а нижняя губа снова начала дрожать, и, судя по учащённому дыханию, он вновь собирался начать рыдать.       — Так, тихо-тихо, — Роберт выставил руки перед собой, словно Том вот-вот мог взорваться от любого неосторожного движения. — Малыш, я просто так это сказал, это просто чистое предположение, шутка — и всё, — Роберт ещё никогда так не проклинал себя, как в этот момент. — Я не собираюсь умирать.       — Но ведь… когда-нибудь… ты… — по щекам Тома снова бежали слёзы.       Роберт заставил себя сделать глубокий вдох-выдох и успокоиться. Он притянул к себе Тома и просто обнял, ведь, судя по двум неудачным ошибкам, успокаивать словами он не умел.       — Я всегда буду с тобой, — произнёс он, поглаживая взлохмаченные каштановые кудри.       — Ты не сможешь так, — пробормотал Том в плечо мужчины.       Роберт мягко улыбнулся.       — Если я умру раньше тебя, то можешь меня убить.       Том тут же отстранился и с серьёзным видом произнёс:       — Ты же знаешь, что так не получится.       Роберт пожал плечами.       — Я думал, для Человека-паука нет ничего невозможного.       Том закатил глаза. Интересно, когда он стал так делать?       — Обещай мне, что не умрёшь, пока я не разлюблю тебя, — вдруг произнёс он после недолгого молчания.       — А ты…       — А я буду любить тебя вечно, — с гордостью заявил Том.       Роберт не смог сдержать улыбки.       — Тогда меня ждёт очень долгая и очень счастливая жизнь, — и он мягко притянул к себе Тома, чтобы поцеловать.