***
Римуру всегда относился к свадьбам со смешанными чувствами. С одной стороны, предполагалось, что это будет счастливое, радостное событие: празднование союза между двумя людьми. Но всякий раз, когда он смотрел на улыбающуюся пару, он не мог не чувствовать укол зависти. Не мог не вспомнить свою прежнюю жизнь, боль и горе от того, что его отвергли не один раз и не два, а три. После этого он больше не пытался. Какой в этом смысл? Его снова отвергнут. И он не думал, что сможет выдержать чувство, когда его сердце разрывается в четвёртый раз. Но даже с разбитым сердцем он заставил себя улыбнуться. В конце концов, он был лидером. Если он выкажет хоть малейший признак неудовольствия, оно распространится на других гостей. И он не был настолько груб, чтобы испортить самый важный день жениха и невесты. Кстати говоря, вот и они. Хобгоблин и хобгоблинша. Он не мог вспомнить их имён, хотя сам их называл. Он знал, что Сиэль скажет ему, если он спросит, но это было похоже на… Жульничество. Они оба выглядели потрясающе. Производственный Департамент превзошёл себя в изготовлении свадебных нарядов; он видел следы влияния Шуны на узоры, мельчайшие детали, которым она всегда уделяла внимание, он привык ассоциировать всё это с ней. Они подошли к алтарю, где их ждал священник из Западной Церкви Святых. Человека, казалось, совсем не смущала мысль о том, чтобы соединить двух монстров в браке, что свидетельствовало о прекрасной работе Руминас, над принципами церкви и в выборе человека на эту должность. По мере того, как ритуал разворачивался, каждая строчка казалась чужой, но всё же до боли знакомой, Римуру вспоминал себя прежнего, того, кому суждено было умереть, но он был спасён. Должен ли он так же терпеть это, став свидетелем брака тех, за кого он должен быть счастлив? Он не сомневался, что его младший брат пригласил бы его на свадьбу, и не сомневался, что пришёл бы хотя бы из вежливости. И он бы просидел всё это с застывшей улыбкой на лице, каждое мгновение вспоминая о том, чего у него нет. Он хотел быть там. Держаться за руки с женщиной и провозгласит свою преданность друг другу перед толпой доброжелателей. И он знал, что в Темпесте не было недостатка в женщинах, которые хотели бы связать себя с ним узами брака. Шион и Милим не скрывали своих чувств к нему. Он знал, что если попросит, они примут его без раздумий. Но… Это было бы несправедливо по отношению к ним. Не тогда, когда он не мог ответить на их чувства. Не мог дать им то чего, они хотели, не мог любить их так, как они хотели. Они были его близкими друзьями, это точно. Но чего-то не хватало, чего-то интимного между ними, чего никогда не было и никогда не будет. Даже если он был монстром телом, в душе он был человеком. И независимо от того, насколько человеческими они выглядели, насколько бесконечно близкими к человеческим они были, было это маленькое несовершенство, это ноющее чувство, что что-то не так. Этот маленький изъян был пропастью между ними, непреодолимым расстоянием, которое разделяло их навсегда. Кроме того, это не его мир. Они не знали его, настоящего его. Они влюбились в Римуру Темпеста, великого повелителя демонов, короля монстров, Бога времени и пространства. Но. . . это был не он. Нереально. Римуру больше походил на фасад, на сюрреалистический сон, от которого ему еще предстояло пробудиться. Все казалось таким фальшивым, таким притворным. Ему нравилось притворяться ради тех, кого он вел, но он не хотел притворяться ради того, кого любил. По крайней мере, не она. Он хотел, чтобы его партнёром был кто-то, кто мог бы его понять. Он знал, что даже если он — тот кто правит миром, хоть и не напрямую, но даже так, он знал, что душой и сердцем он обычный человек. Без этого знания, он бы воспользовался их чувствами к нему, чтобы почувствовать себя лучше. Он не простит себя, если сделает это. Новобрачные поцеловались, и он присоединился к толпе, осыпая счастливую парочку аплодисментами. Рядом с ним хлопала ещё одна пара рук, кто-то ещё праздновал последний союз любви. Но там никого не должно быть. Он сидел один в кабинке, специально приготовленной для него, Повелителя Темпеста. Здесь больше никого не должно быть. Его взгляд плавно перешёл на источник звука, и там сидел призрак из его прошлого, улыбаясь и хлопая в ладоши так же громко, как и при жизни. А потом она исчезла. 'Снова я вижу её…'***
Наступило Рождество. Римуру сидел дома в одиночестве. Конечно, изначально в этом мире не праздновали Рождество, ведь здесь не существовало христианства. Но Римуру думал, что дух обмена подарками прекрасно подходит для исполнения целей, которые он хотел достичь основанием Темпеста, и его подчинённые были более чем счастливы сделать это официальным праздником для него. Это, и дало им ещё один повод повеселиться в течении года. Он поручил различным Департаментам заняться доставкой подарков и украшением города, и как обычно, они сделали всё на высшем уровне. По всему городу были развешаны рождественские гирлянды, а в центре города была установлена огромная, украшенная ёлка, которую любезно предоставили дриады. Повсюду стояли лотки, в каждом продавалась редкая или экзотическая еда. Милим таскала его за собой по всему городу, чтобы попробовать различные сладости, которые привозили предприимчивые торговцы. После этого Шион увела его на вечеринку с другими Они. Последовал конкурс выпивки… Легендарный, если не сказать больше. Он был рад, что обладает сопротивляемостью к ядам. Он не думал, что выжил бы без этого. И конечно, после этого был обмен подарками. Он предложил обмен подарками «Тайного Санты» для всех в городе. Таким образом, все подарят и получат по подарку, и он не получит подарки от каждого в городе. Он выбрал довольно приземлённый подарок, чтобы подарить; он не хотел выбирать что-то слишком заметное, чтобы получатель не понял, от кого это на самом деле. Однако, открыв свой подарок, он обнаружил торт. Торт со словами «Ты самый лучший, Римуру-сама!» и изображение лица Шион, подмигивающего ему на глазури. 'Похоже, кто-то, отвечающий за логистику, получил взятку…' Впрочем, на самом деле ему было всё равно; весь город, казалось, был доволен результатом обмена, и это было всё, чего он хотел. Кроме того, торт был восхитительным, как и ожидалось от Шион с её уникальным навыком. Теперь он вернулся в свой дом, бездельничал и предавался воспоминаниям о прошлом. Интересно, как поживает его старший брат? В это время он устраивал рождественскую вечеринку для своей семьи? Были ли там его родители? Было ли там его прошлое? С тех пор как он окончил колледж, он почти не общался со своей семьёй. Он был слишком сосредоточен на том, чтобы зарабатывать себе на жизнь и прочей повседневной рутине. Но рождество всегда было тем временем, когда он снова встречался с семьёй, со старыми знакомыми, со всеми… Он знал, что может снова попасть туда и увидеть их. С его способностями это было проще простого. Но это всё, что он мог сделать. Он не мог ни общаться с ними, ни разговаривать, как раньше. Он больше не тот кем был в том мире, он — не Сатору Миками. Сейчас он — Римуру Темпест. Божественное существо, которому нет места на Земле, в том мире. Но трудно просто отпустить свою предыдущую жизнь. Прежняя жизнь сделала его тем, кем он был сегодня, вдохновила и осуществила многие его мечты. Только благодаря тому, что он был не простым бездумным монстром, он смог понять чего именно в них боятся люди и найти способ объединить всех. Без этого не настал бы мир во всём мире. Именно из-за того, что он при перерождении не потерял воспоминания о прошлой жизни. Это не давало ему просто отбросить прошлого себя. Для него это было слишком важно. Рождество должно было помочь ему вспомнить старые времена, помочь найти выход. Но сейчас… Оно просто напоминало ему о том, кого здесь нет. О той, которой никогда больше не будет здесь. Возможно этот праздник… Не был такой хорошей идеей после всего. К нему скользнула тарелка. Тарелка, которую он, конечно же, не приносил сам. На ней был бисквитный торт, украшенный деревьями, цветами и фигуркой Санта-Клауса, сделанными из фруктов. Его взгляд застыл на этом торте. Он не рассказывал никому в этом мире о бисквитных пирожных. Он даже не рассказывал о Санта-Клаусе! — Счастливого рождества… Это снова была она. Его прекрасный призрак с чёрными как ночное небо глазами. — Спасибо. — Он пододвинул тарелку ближе к себе. — Я не знал, что ты празднуешь рождество. Шизу улыбнулась. — Я не знала об этом до недавнего времени, — призналась она. — Но Сиэль-сенсей любезно научила меня всему этому. Ах, да, Сиэль. Почему он сразу не начал подозревать, что такой самостоятельный навык, как Сиэль имеет какое-то отношение к ходячей мёртвой девушке? — Она разбудила тебя для этого? — Спросил он. — Ты хотела наконец побыть в тишине и покое после всего, что пережила в этом мире, а тебя разбудили из-за какой-то ерунды… — Я извиняюсь за своё своеволие, Римуру-сама. Я почувствовала, что ваше настроение в последнее время сильно ухудшилось и я хотела хоть как-то его поднять… — Римуру закатил глаза. — Не беспокойся об этом, я знаю, что ты хотела как лучше. Но тебе действительно было нужно беспокоить Шизу-сан? — Пожалуйста, не будьте слишком строги с ней. Услышав её просьбу, я поняла, что хочу это сделать. — Сказала Шизу. Он застыл в удивлении. — Вы слышали, что… — Конечно. — Она улыбнулась. — Я тоже часть тебя. Да, в этом был смысл. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз использовал «Хищника», поэтому он почти забыл о том разе… — После тщательного анализа я пришла к выводу, что Шизу-сан скорее всего преуспеет в улучшении вашего душевного состояния, поэтому и обратилась к ней с этой просьбой. Простите меня. — — Как я уже сказал, не беспокойся об этом. Я понимаю почему ты это сделала. — Большое спасибо, Римуру-сама! Тогда я оставлю вас вдвоём. — Он почувствовал, что присутствие Сиэль уменьшается, оставляя его с улыбающимся полтергейстом, которого мог видеть только он. Она выжидающе смотрела на него, ожидая его дальнейших действий. 'Ах да, бисквитный торт.' Присмотревшись, он увидел, что он неровный и слегка подгоревший. Но, это всё ещё выглядело гораздо более съедобным, чем-то, что Шион подарила ему. И если Шизу похожа на его темпераментную секретаршу, она не смягчится, пока он хотя бы не попробует. В этом торте не было ничего необычного. По сравнению с блюдами Шион, которые та готовила с помощью своего навыка, лёгкая, приятная текстура и слабо сладкий ванильный вкус. Но в тот момент, когда он попробовал его, он был поглощён своими воспоминаниями. Годы Рождества в другом мире промелькнули в одно мгновение. Он вспомнил, как в детстве ел бисквитный торт каждое рождество. Рождественское лакомство, которое его мать пекла для всей семьи. Он вспомнил, как дарил и получал подарки вместе со своей семьей, и каждый из них смеялся и улыбался, разворачивая подарки. Он вспомнил, что каждый год откладывал время, чтобы продолжить эту традицию, даже после того, как вырос и оставил дом, чтобы жить самостоятельно. Все эти воспоминания нахлынули на него секундной ностальгической волной. — … Ты в порядке, Римуру-сан? Озабоченный голос Шизу вывел его из задумчивости, и он понял, что по его щекам стекает что-то мокрое. — … Ты плачешь. — Тихо сказала Шизу. Он моргнул, пытаясь отогнать слёзы. — … Да. — Прошептал он. — Так и есть. — Он вытер глаза рукавом. — Жаль, что тебе пришлось это увидеть. — Ты скучаешь по ним, не так ли? Когда-то, возможно, он колебался, когда ему задавали этот вопрос. Он мог лгать самому себе, мог оборвать связи, чтобы укрепить образ, который он пытался создать в этом мире. Но в этот день, в тот момент… Он просто не мог. Нет… Не в этот праздник. — Да. — Признался он. Она грустно улыбнулась. — Я тоже иногда скучаю по своей семье. — Она вздохнула. — Иногда я думаю о том, что было бы, если бы моя мать не умерла, если бы меня не вызвал сюда лорд-демон. 'Действительно, она поняла, не так ли? ' Печаль потери семьи силами, неподконтрольными человеку. Борьба за адаптацию к новому, незнакомому миру. Боль от упорства вопреки всему. Рождество обычно проводят в кругу семьи. У него не было семьи в этом мире, но… Он посмотрел на неё. Такая добрая, милая девушка перед ним. Она была японкой, как и он. Она путешествовала по миру, как и он. Она боролась за мир, как и он. С ней здесь, казалось, был кто-то, кто понимал его, кто-то, кто чувствовал себя его родственником. 'Возможно, это Рождество не будет таким одиноким.' — Ты помнишь моё имя? — Да. — Ей не нужно было просить разъяснений. — Можешь… — Слова застряли у него в горле, произнести их было сложнее, чем казалось. — Можешь называть меня так, если хочешь… Судя по её выражению, Щизу была сильно удивлена таким предложением. — Вы уверены? — Да, конечно. Никто другой ведь не услышит… Драгоценная, искренняя улыбка. — Хорошо… Сатору-сан. Он закрыл глаза и вздохнул. Так давно никто не называл его этим именем. Снова услышать эти слова, произнесённые кем-то другим, было… Приятно. — Спасибо тебе, Шизу-сан.***
У Римуру была серьёзная проблема. Ему больше нечего было делать. Не было больше врагов, которые представляли серьёзную угрозу. Юки и Восточная империя были уничтожены им собственноручно. Новых альянсов больше не создавалось. Любая ныне существующая страна была с ними в союзе, имела с ними договор или была одним из их вассальных государств. У него даже не осталось никаких обязанностей. Несмотря на то, что он был правителем Темпеста, повседневные дела управлялись его подчинёнными через различные департаменты, которые появлялись для решения новых задач, появлявшихся вместе с новыми технологиями. Он был самым сильным существом в мире, но ему нечего было делать. Конечно, время от времени с ним консультировались в департаменте производства по поводу новых идей… Но все его идеи были просто вырваны из его старого мира. Или иногда в департаменте управления, если возникал особенно назойливый вопрос. Но он не был особенно силён в знании «права», потому часто просто проводил время пробуя и придумывая новые блюда, но всё это не могло занять его внимание на целый день. Решение предложила Шизу. — Почему бы тебе не стать учителем? — спросила она. Это была хорошая идея; он с нежностью вспоминал время, когда был классным руководителем класса S. И, обучая будущие поколения, он защитит мир, ради которого так упорно боролся, гарантируя, что те, кто унаследует его, не разрушат его по неосторожности. Кроме того, время пути не было проблемой. Возможность контролировать само пространство-время означала, что он мог отправляться в Ассоциацию свободы незадолго до занятий и возвращаться сразу после них ещё до ужина. Приняв решение, он отдал инструкции главам департаментов, чтобы ему сообщали если без него возникнут какие-то проблемы, после чего отправился в путь. Конечно, он не мог зарегистрироваться как Римуру Темпест. На данный момент его имя было практически на слуху, и он не хотел привлекать ненужного внимания. Поэтому он зарегистрировался как Сатору Миками. Он считал, что это в некотором роде уместно. Так он, бог этого мира, стал учителем. Учительница, о которой ходило немало историй про привидений. В конце концов, у него есть невидимая помощница, и он не боится пользоваться её помощью. Он сбился со счёта, сколько раз кто-нибудь из студентов спрашивал его, как чёрт возьми, бумаги сами появляются на столах перед ними, а он и пальцем не пошевелит, и он отвечал: «магия». Это не было ложью. Технически. Шизу могла проявить себя только благодаря его магии, в создании и поддержании которой постоянно помогала Сиэль. Тем не менее, она делала гораздо больше, чем просто пугала его студентов. В конце концов, она была учительницей дольше, чем он, и она всегда помогала ему советами. Они провели вместе немало ночей, проверяя работы и придумывая планы уроков для учеников. И через некоторое время, он кое-что понял. Ему нравилось проводить время с ней. Она не относилась к нему со строгой формальностью, как жители Темпеста. Для них он был богом, легендарным героем, которого следует поставить на витрину за стекло, подальше от повседневных дел и мелких проблем, и возносить вечно. Они не видели в нём равного. Для них он всегда был кем-то выше, кем-то кто стоял на непостижимых высотах, которые никто не сможет достичь. Но не она. Разговаривая с ней, он чувствовал себя спокойнее, он был собой. Не носил той маски «великого лидера», а был собой, которого в нём не видели остальные. Это была приятная смена темпа после всей душащей формальности, с которой он сталкивался раньше каждый день. И чем больше он думал об этом, тем больше понимал, что, может быть, «ТОЛЬКО МОЖЕТ БЫТЬ! гадалка из далёкого прошлого была права. Что ему суждено быть с Шизу. Она не была такой одержимой, как Шион. Он ценил энтузиазм Они, но временами она была слишком властной. Её было не так трудно понять, как Милим. Его товарищ, повелитель демонов, временами была довольно милой, но рядом с ней он чувствовал, что ходит по тонкому льду, как будто одно неверное движение погрузит его и весь Темпест в огненные руины. Она была связана с его душой, вечной частью его самого. Ему не придётся переживать, что она умрёт на его глазах, как Шуна или многие другие девушки, которые пытались ухаживать за ним на протяжении веков. И прежде всего она понимала его. Она знала не только ту его часть, которая была для него маской, она знала не только Римуру Темпеста, Бога-владыку мира, но и того кто за ней скрывался, обычного человека, Сатору Миками. Но… Это не честно по отношению к ней, не так ли? Она не должна отказываться от своего желания, от вечного покоя которого так хотела, просто чтобы утешать одинокого Бога на протяжении веков. Он не мог заставить её сделать это. — «Услышав её просьбу, я поняла, что хочу сделать это»… Да? Но она сказала, что хочет утешить его. Возможно ли это? Может ли он задать этот вопрос ещё раз? Хватит ли у него смелости задать этот вопрос кому-то в четвёртый и последний раз? Даже если это всего лишь малейший шанс, он должен попытаться. Он должен знать. Он знал, что будет сожалеть об этом до конца вечности, если хотя бы не попытается.***
— Сколько ещё ты собираешься здесь оставаться? Шизу озадаченно посмотрела на него. — Что ты имеешь в виду, Сатору-сан? Он закрыл папку с планом завтрашних занятий. — Я имею в виду, Сиэль-сенсей разбудила тебя, чтобы ты помогла мне пережить трудные времена. — Воспоминания о том роковом Рождестве пронеслись в его голове. — И тебе это удалось. Не думаю… Не думаю, что я наслаждался этим долгое, долгое время. Он преподавал уже много лет. Первые несколько месяцев были трудными, но с помощью Шизу он сумел найти правильный подход к работе. Учить детей — всё равно, что пытаться разгадать головоломку. Ему нужно было выяснить, что заставляет их учиться, что привлекает их внимание, как им проще запомнить информацию. Временами это было трудно, но когда ему удавалось показать свет ученику, он чувствовал себя очень полезным. — Тебе не… Тебе больше не нужно быть здесь. Ты хотела покоя во мне, не так ли? Можешь вернуться к этому, если хочешь. Тебе больше не обязательно составлять мне компанию… Что за бред он сейчас сказал…? Она может неправильно понять и подумать, что он не хочет, чтобы она была рядом! Но именно таким он и был. Это было в его духе… Быть внимательным и заботиться о чужих чувствах… Он не хотел винить её в том, что она осталась, ведя за собой его чувства к ней. Она села рядом с ним, и он почувствовал, как от их близости по его телу пробежал электрический разряд. Но почему он это почувствовал? Она же была лишь проекцией… Что-то вроде духа которого видит только он…? Разве не так? — Я мешаю вам, Сатору-сан? — Н-нет… Вовсе нет! — Почему он так разволновался?! Он мог свергать империи, заключать союзы между народами, но, очевидно, не мог говорить с девушкой, не нервничая… — Я просто подумал, что, возможно, ты чувствовала себя обязанной остаться из-за того, что Сиэль-сенсей попросила тебя сделать… Но если это действительно так, тогда тебе больше не о чем беспокоиться. Теперь я в порядке! Она отвела взгляд. — Понимаю. Ты уже устал от моего общества? Он отчаянно замахал руками — Это тоже не то! Я просто имел в виду… Прежде чем он успел смутиться ещё больше, его прервал сдавленный смех. Смех, который быстро перешёл в хихиканье. Он ошеломлённо уставился на неё. — Ч… Чего смешного? — немного паникующим голосом спросил он. — Прости, Сатору-сан. — Она вытерла глаза. — Я понимаю, что ты имеешь в виду, но я не могла не повеселиться за твой счёт. … Она дразнила его… Новое чувство… Он откашлялся, чтобы скрыть смущение. — В любом случае, как я уже говорил, ты можешь спокойно отдохнуть, если хочешь… Я уже могу сам за себя постоять. — О…? Ты уверен в этом? — Она пролистала папки с планами предыдущих уроков. — Кажется, я припоминаю некоего человека, который назначил три самостоятельных урока подряд на один день. — Это потому, что я ещё не закончил проверять работы! Теперь я знаю, как лучше справляться со своими обязанностями! — Понимаю. — Она кивнула. — Полагаю, мне больше не придётся присматривать за тобой. Он чувствовал, что сердце вот-вот остановится. Это всё? Неужели его нерешительность снова обрекает его на жизнь в одиночестве? Он знал, что не должен был так долго ходить вокруг да около. Но, не смотря на её слова, она не исчезла. Она задержалась там, как призрак, пойманный между физической и духовной формами. Он почти боялся заговорить, боялся, что сам разговор разрушит эту эфемерную сцену и заставит её исчезнуть навсегда. — В чём дело? — спросил он. Она удивлённо посмотрела на него. — Хмм? Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду… Я думал, ты сказала, что твоя работа закончена. Так ты не собираешься…? — Он сделал неопределённый жест. Она снова захихикала, и Римуру вдруг понял, что, даже после всего, что он пережил он всё ещё не понимает женщин. — К сожалению… К сожалению. — Она закончила вытирать глаза. — Мне просто показалось забавным то, как ты стрался быть внимательным ко мне. Знала ли она с самого начала… Что он пытается сделать? — Я теперь часть тебя помнишь… — сказала она. — У меня просто было предчувствие… Чувство намерения того, что ты пытался сделать… Я полагаю… Что ж, это стоит запомнить на будущее. В любом случае, он никогда не был особенно хорошим лжецом. В любом случае пора было переходить к сути дела. — Что ты теперь будешь делать? — спросил он. Она пристально посмотрела на него с нероницаемым выражением лица. — Чего ты от меня хочешь? — спросила она. Он колебался… Но в этот момент, когда он устал ходить вокруг да около, устал быть слишком внимательным. Настало время для простой, честной правды. — Я хочу, чтобы ты осталась со мной. Единственный, останавливающий сердце момент. Ждать её ответа. Её лицо было застывшим, каменным и холодным. А потом она смягчилась. — Какое совпадение… — Почти шёпотом сказала она. — Я тоже хотела остаться с тобой. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Как долго? — Расплывчатый вопрос, но она поняла о чём конкретно он спросил… — Столько, сколько я буду тебе нужна. Он почувствовал, как напряжение покинуло его тело, как будто тяжёлая ноша, наконец перестала давить на него. — Это может занять очень много времени. — Усмехнулся он. — Я понимаю. И меня это устраивает. Томительный след от любопытства появился внутри него. — Почему я? Она посмотрела в сторону, на что-то, что могла видеть только она. — Потому, что ты был рядом, когда я больше всего в ком-то нуждалась. Ты защитил меня от демона внутри меня. Ты спас тех детей, которых я оставила. Ты противостоял Леону из-за меня, даже если он не был тем, против кого нам стоило сражаться. — Она сделала паузу. — И ты помог мне найти выход из того жестокого мира, который я была вынуждена покинуть. А ведь и правда. Он показал ей будущее Японии, не так ли? Великое процветающее будущее, далёкое от измученной войной страны, которую она знала. — После всего, что ты для меня сделал… — Она наклонилась ближе к нему, и, несмотря на её призрачное существование, он мог поклясться, что чувствует тепло её тела и мягкость её кожи. — Как я могла не влюбиться в тебя после всего этого? Их руки сплелись вместе, как символ их обещания друг другу. — Я тоже тебя люблю. — прошептал он. Он смотрел в её тёмные глаза, эти прекрасные чёрные драгоценные камни, их сердца бешено колотились, а лица медленно приближались. Их губы встретились в нежном поцелуе, и впервые в жизни Римуру испытал настоящее счастье.