Другой выбор

***Лили. После того, как Северус обозвал меня грязнокровкой, а я в сердцах бросила, что так ему и надо, как с ним поступили, моя совесть вообще замучила меня. А то, что Северус пришел к нашей гостиной и отказался уходить, пока я не выйду, вообще не приносило спокойствия ни мне, ни моей совести. Вздохнув и собравшись с духом, я вышла из гостиной и уставилась на него долгим пронзительным взглядом. Он смотрел в пол и, не поднимая головы, стал просить о прощении. — Лили, прости меня. Я идиот, я не должен был вести себя так отвратительно по отношению к тебе, и мне нет за это прощения, но я прошу дать мне последний и единственный шанс. Я исправлюсь и никогда, слышишь, никогда больше не обижу и не предам тебя. Только дай мне один шанс. Последний… Он все сказал, не показывая эмоций, но я чувствовала, как внутри него все клокотало от поглощающих его эмоций и чувств, которые он загнал под маску безразличия и холодности. — Ты знаешь, Сев, как я злюсь на тебя за это? — начала я и, увидев, как его плечи поникли еще ниже, а голова опустилась ниже некуда, то решила добавить. — Но что еще хуже — я ужасно злюсь на себя! Идиотка! — воскликнула я, отчего он поднял глаза, и я увидела в них шокированное непонимание. — Надо же было полезть в разборки мальчишек, вот и огребла за это. Ты прости меня, пожалуйста. — попросила я, а у него на лице читалось полное недоумение, вперемешку с зарождающейся злостью, от чего я замерла. — Лили! Ты что, дура, что ли? Это я, придурок, обидел тебя, а не наоборот! Это я должен просить у тебя прощения до скончания веков, а не ты! — выпалив все это, он как бы выдохся, и остальное было сказано спокойно. — Лили, прошу тебя, больше никогда не лезь в разборки мужчин или мальчишек. Ведь если с тобой что-нибудь случится, то я не переживу этого. — он устало потер переносицу и протянул мне руку. — Мир? — спросил он, и я увидела в его глазах всю неуверенность, но огонек надежды, все-таки, сиял в глубине его черных глаз. — Мир. Но чур, это было в последний раз, и ты мне рассказываешь, почему вы опять сцепились. Хорошо? — я решила поставить это условие, зная, что он лучше заавадится, чем причинит мне моральный ущерб еще раз этим чертовым словом — грязнокровка. — Хорошо. — печально выдохнул он. — Я сидел под деревом у озера и пытался улучшить обезболивающее зелье и умиротворяющий бальзам, когда ко мне подошли эти «мародеры». — это слово он произнес особенно ядовито. — Мы опять сцепились в словесной перепалке, которая перешла в магическое противостояние. Я швырнул в них Коньюктивитусом, а они ответили Левикорпусом, — я ахнула, это же было его заклинание. — задрав мои брюки и показав всем мои подштанники, они стали глумиться надо мной, а тут появилась ты. Я так обозлился на тебя за то, что ты видишь мой позор, что перестал контролировать себя и наорал на тебя, обозвав этим поскудным словом. — он виновато опустил голову. — Лили, прости меня! Я пожалел уже тысячу раз о своей несдержанности и, поэтому, пришел просить у тебя прощения или милосердия. А вообще, — он махнул рукой, — называй это, как хочешь. Ты — единственная, чье мнение меня интересует. Он снова посмотрел на меня, поджав губы, и я увидела слабый огонек надежды где-то в глубине его глаз. — Понятно. А ты знаешь, откуда они взяли твое заклинание? — все же решила спросить я. Он покраснел и снова опустил голову. — Думаю, что знаю. — неуверенно сказал он. — И? — вопросительно выгнув бровь, спросила я, ожидая ответа. — Думаю, что они либо подслушали, либо нашли мой потерянный учебник. — сознался виновато он. — Как потерянный? — в изумлении спросила я и стала прикидывать, чем может вылиться эта потеря. Выходило что боком, при чем таким, что предсказать было невозможно. — А когда ты его потерял? — все же спросила я. — Недели две назад. Я пришел в гостиную факультета, меня отвлекли, и я оставил сумку на диване, а когда уже пришел в комнату и стал вытаскивать оттуда все ненужное, то не нашел его. Вот, как-то так. — Так. Нужно его найти. А то вдруг, первокурсники на него наткнутся, а там такие заклинания и пояснения к зельям, что жуть просто. Он побледнел, потом посерел, а потом снова побледнел. — Там. Там… — заикаясь начал он. — Там куча темных проклятий и очень много рецептов ядов. Мерлин! — простонал он. — Лили, прошу, помоги! Иначе, и меня и Мародеров ждет Азкабан. — увидев мой вопросительный взгляд, он пояснил. — Поттер применил темное заклятие, а это — пять лет тюрьмы. А если кто-нибудь узнает, что я их придумал, то мне поцелуй дементора обеспечен. — он умоляюще посмотрел на меня, и я отметила, что он впервые просит меня о чем-то подобном, и на моей душе стало легче. — Хорошо. Но как искать-то его? Нужно зелье поиска или чары призыва активировать. Как ты думаешь? — все же, решила спросить я. — Думаю, что чары помогут, но только правильные. — он слегка нахмурился что-то обдумывая, после чего, продолжил. — Ты можешь зайти в гостиную и использовать простое «Акцио», а вот дальше будет посложнее, — он ухмыльнулся уголками рта. — тебе нужно будет сказать: «Акцио, учебник Принца-полукровки!». От такого длинного предложения я присвистнула, но кивнула в знак согласия и повернулась, чтобы войти обратно. — Слава и честь, — произнесла я пароль, и портрет Полной дамы отъехал в сторону. Я вошла в гостиную и прошла в центр комнаты, где никого уже не было. — Акцио, учебник Принца-полукровки! — произнесла я формулировку и взмахнула палочкой, делая ей закорючку. Полминуты ничего не происходило, и я уже хотела идти обратно и сказать Северусу, что его учебника нет у нас, как вдруг раздался треск, и в двери мальчишеской спальни появилась дыра, а в меня прилетел со всего маху учебник, который чуть не сбил меня с ног. Я согнулась пополам от боли в животе после такого удара, но расслабляться было некогда и я, разогнувшись, пошла обратно. Выйдя из гостиной под ворчание портрета, я протянула учебник Северусу, тем временем потирая живот. — Что с тобой? — взволнованно спросил он, забрав учебник и подойдя ко мне поближе. — Твой учебник. — хватая ртом воздух, сказала я. Он кивнул мне и полез в карман своей мантии. Достав пузырек с жидкостью, он протянул его мне. Взяв, я откупорила его, понюхала и подумала про себя: «обезболивающее». После чего, я залпом выпила его и скривилась от противного вкуса. Вскоре, боль стала уменьшаться и вообще «сошла на нет». — Спасибо. — решила поблагодарить я его. Он только пожал плечами. — Не за что, Лили. Это малое, что я могу для тебя сделать. — он робко посмотрел на меня в ожидании. Я попыталась вспомнить, что еще должна сказать или сделать. — Давай забудем эту нелепую ссору. — все же, вспомнив, сказала я и увидела облегчение и радость в его глазах. — Давай. — оживленно подтвердил он. Я протянула ему руку, он галантно взял ее и поцеловал тыльную сторону ладони, отчего я покраснела. — Как скажет миледи. — проворковал он бархатистым голосом, который я не слышала уже Мерлин знает сколько. — Вот именно, милорд. Вот именно. — решила подыграть я ему и присела в книксене, от чего мы оба прыснули от смеха. Посмеявшись, мы попрощались, договорившись о том, что на совместных занятиях будем сидеть вместе. Уже проваливаясь в сон, я подумала о том, что сделала все правильно, и что теперь нужно уговорить его продавать зелья и ингредиенты в аптеку за небольшие, но деньги. И уговорить этого упрямца купить себе одежду, чтобы больше никто и никогда не смеялся над ним. С этими мыслями я уснула. ***Северус. Сегодня был самый худший день в моей жизни! Я обозвал Лили этим противным словом, и теперь стою и, с замиранием сердца, жду, пока она выйдет. Мэри — ее подруга, заходила в гостиную, когда я попросил передать Лили, что не уйду отсюда, пока она не выйдет. Вот, портрет отъехал, и она вышла. По ее виду можно было сказать, что она недовольна, но это и понятно. Я тоже был недоволен собой и опустил голову, сгорая от стыда. — Лили, прости меня. Я идиот, я не должен был вести себя так отвратительно по отношению к тебе, и мне нет за это прощения, но я прошу дать мне последний и единственный шанс. Я исправлюсь и никогда, слышишь, никогда больше не обижу и не предам тебя. Только дай мне один шанс. Последний… — попросив прощения, я стал ждать ее ответа. — Ты знаешь, Сев, как я злюсь на тебя за это? — начала она, и я ссутулился еще больше. — Но что еще хуже — я ужасно злюсь на себя! Идиотка! — воскликнула она, отчего я поднял глаза и уставился на нее в шоке от непонимания. — Надо же было полезть в разборки мальчишек, вот и огребла за это. Ты прости меня, пожалуйста. — попросила она, а я недоумевал, за что она просит прощения, а когда дошло, то злость на себя стала зарождаться еще больше. — Лили! Ты что, дура, что ли? Это я, придурок, обидел тебя, а не наоборот! Это я должен просить у тебя прощения до скончания веков, а не ты! — выпалил я и успокоился. — Лили, прошу тебя, больше никогда не лезь в разборки мужчин или мальчишек, ведь если с тобой что-нибудь случится, то я не переживу этого. — я потер переносицу и протянул руку. — Мир? — спросил я неуверенно, но с надеждой в глазах, зная, что она читает меня, как открытую книгу. — Мир. Но чур, это было в последний раз, и ты мне рассказываешь, почему вы опять сцепились. Хорошо? — она выдвинула условие, зная, что я быстрее зааважусь, чем причиню ей боль хоть чем-нибудь, будь оно неладно. — Хорошо. — согласился я. — Я сидел под деревом у озера и пытался улучшить обезболивающее зелье и умиротворяющий бальзам, когда ко мне подошли эти «мародеры». — ядовито выплюнул я. — Мы опять сцепились в словесной перепалке, которая перешла в магическое противостояние. Я швырнул в них Коньюктивитусом, а они ответили Левикорпусом, — она ахнула. — задрав мои брюки и показав всем мои подштанники, они стали глумиться надо мной, а тут появилась ты. Я так обозлился на тебя за то, что ты видишь мой позор, что перестал контролировать себя и наорал тебя, обозвав этим паскудным словом. — я виновато опустил голову. — Лили, прости меня. Я пожалел уже тысячу раз о своей несдержанности и, поэтому, пришел просить у тебя прощения или милосердия. А вообще, — он махнул рукой, — называй это, как хочешь. Ты — единственная, чье мнение меня интересует. Я посмотрел на нее, поджав губы, что было дурной моей привычкой. — Понятно. А ты знаешь, откуда они взяли твое заклинание? — все же, спросила Лили. Я покраснел от стыда за свою немощность и опустил голову. — Думаю, что знаю. — неуверенно начал я. — И? — выгнув бровь, спросила она, ожидая ответа на свой вопрос. — Думаю, что они либо подслушали, либо нашли мой потерянный учебник. — сознался я. — Как потерянный? — изумилась она. — А когда ты его потерял? — спросила Лили. — Недели две назад. Я пришел в гостиную факультета, меня отвлекли, и я оставил сумку на диване. А когда уже пришел в комнату и стал вытаскивать оттуда все ненужное, то не нашел его. Вот, как-то так. — все же, повинился я в своей беспечности. — Так. Нужно его найти. А то вдруг, первокурсники на него наткнутся, а там такие заклинания и пояснения к зельям, что жуть просто. От ее слов я побледнел. — Там. Там… — заикаясь, начал я. — Там куча темных проклятий и очень много рецептов ядов. Мерлин! — простонал я. — Лили, прошу, помоги! Иначе, и меня и Мародеров ждет Азкабан. — увидев ее вопросительный взгляд, я пояснил. — Поттер применил темное заклинание, а это — пять лет тюрьмы. А если кто-нибудь узнает, что я их придумал, то мне поцелуй дементора обеспечен. — я умоляюще посмотрел на ее, ведь я впервые в жизни решил попросить её о чём-то. — Хорошо. Но как искать-то его? Нужно зелье поиска или чары призыва активировать. Как ты думаешь? — спросила она. — Думаю, что чары помогут, но только правильные. — я нахмурился, вспоминая точное название учебника. — Ты можешь зайти в гостиную и использовать простое «Акцио», а вот дальше будет посложнее, — я ухмыльнулся от перспектив. — тебе нужно будет сказать: «Акцио, учебник Принца-полукровки!» Она присвистнула от такого длинного заклятия, но кивнула в знак согласия и повернулась, чтобы войти обратно. — Слава и честь. — услышал я пароль, на что закатил глаза. Гриффиндор — это диагноз. Я стоял и ждал Лили с учебником, думая, что если его там нет, то мне придется туго, разыскивая его по Хогвартсу. Выйдя из гостиной под ворчание портрета, она протянула мне учебник, потирая живот. — Что с тобой? — спросил я, забрав учебник и подойдя к ней ближе. — Твой учебник. — хватая ртом воздух, сказала она. Я кивнул ей и полез в карман мантии. Достав пузырек с зельем, я протянул его Лили. Взяв, она откупорила его, понюхала и о чем-то задумалась, на что я хмыкнул. Выпив его залпом, она скривилась от противного вкуса. — Спасибо. — услышал я и пожал плечами. — Не за что, Лили. Это малое, что я могу для тебя сделать. — я робко посмотрел на мою солнечную Лили в ожидании. Я видел, как она пытается вспомнить, что я, собственно, еще жду от нее. — Давай забудем эту нелепую ссору. — все же, вспомнила она, от чего я облегченно выдохнул, и радость объяла меня. — Давай. — подтвердил я. Она протянула мне руку, я галантно взял ее и поцеловал тыльную сторону ладони, от чего она покраснела. — Как скажет миледи. — проворковал я бархатистым своим голосом, зная, как она любит слушать его. — Вот именно, милорд. Вот именно. — решила подыграть она и присела в книксене (или еще в чем-то, я не разбираюсь в этом), от чего мы оба прыснули от смеха. Посмеявшись, мы попрощались договорившись о том, что будем сидеть на уроках вместе. Я, довольный собой, прошел к гостиной Слизерина. — Чистая кровь. — назвал я пароль, и портрет Салазара Слизерина отъехал в сторону, я вошел внутрь, где на диване сидело несколько человек, которые что-то обсуждали. И стоило мне только показаться, как наступила абсолютная тишина. — Эй, Снейп? — начал Эйвери. — Чего тебе? — вопросом на вопрос ответил я. — Может, тебе белье подарить? — ухмыльнулся он, а меня объяло чувство злости, и прежде, чем я задумался, я уже прижимал его к стене, уткнув палочку ему в горло, и прошипел. — Себе подари, придурок. Ты ничего не знаешь, как и те идиоты, что называют себя Мародерами. Вы все ничего не знаете обо мне, и лучше будет, если и пытаться не будете. Я стряхнул его, как мешок, и он сполз по стене, став белее снега. Я обвел всех взглядом, не предвещающим ничего хорошего. — Это всем понятно? — все же, решил я поинтересоваться для проформы. Все кивнули, и я прошел в комнату, где на своей кровати уже лежал Нотт. — Ты бы по-аккуратнее. Эйвери злопамятный. — как бы между прочим, предупредил он. Я кивнул ему в знак признательности и, схватив вещи, пошел в душ. Положив книгу на снятые вещи, я прошел и встал под упругие струи воды, намылив несколько раз голову, смыл мыло и стал намыливать мочалку, размышляя над тем, что: «Правильно ли я сделал, когда поставил Эйвери на место или нет?» Уже помывшись и вытеревшись, я достал маленькую баночку с мазью от рубцов и ссадин, и стал наносить на виднеющиеся следы от когтей Люпина, и содранную кожу на лопатках. Я нанес мазь, где мог дотянуться и полностью ушел в себя, как вздрогнул от вопроса. — Тебе помочь? — повернув голову, я увидел Нотта, подумав, я кивнул ему — ведь все равно не достану между лопатками, о чем ему и сказал. Он кивнул и, набрав немного мази, прикоснулся к содранному месту, от чего я зашипел. — Да ладно тебе, это не так больно. — ухмылялся тот, и я перестал шипеть, сжав губы поплотнее. Закончив, я поблагодарил его. — Спасибо, Нотт. — Он кивнул мне и вышел, а я стал натягивать пижаму. Надев, я посмотрел на зеркало, что висело тут, и злобно ухмыльнулся. — Красавчик. Ничего не скажешь. — отражение, что смотрело на меня, было щуплым и длинным. Я был настолько тощим, что ребра, того и гляди, проткнут мою кожу, волосы лежали неухоженной и, на вид, никогда немытой завесой, а непроходящие рубцы и ссадины не придавали красоты. Моя древняя пижама уже стала мала, и теперь штаны стали больше походить на длинные шорты, а куртка на болеро (1), оголяя весь мой тощий живот. Я вздохнул и стал пытаться трансфигурировать это убожество в нормальную одежду. По моему подсчету, где-то часа через два у меня получилось, и я, вдруг, поймал на себе изучающий взгляд, я повернулся в ту сторону и увидел в изумлении замершего домовика. — Что?! — чуть громче крикнул я, на что он еще больше стал всматриваться в меня, от чего мне стало не по себе. — Да что происходит-то?! — зло спросил я, начиная по-настоящему закипать. — Сэр не должен беспокоиться. Трикси не сделает волшебнику ничего плохого, в отличии от других. От ее, как оказалось, это была эльфийка, слов, я впал в ступор. — Я не беспокоюсь. Но почему Трикси так смотрит на меня? — задал я волнующий меня вопрос. — Трикси пришла просить сэра придти, и принять свой дом и свой род. — у меня непроизвольно отпала челюсть, а глаза практически выкатились из орбит. — Какой дом? — еле слышно спросил я. — Какой род? Я — полукровка, если ты не знала! — меня стала накрывать истерика. — Трикси знает, но хозяин Октавиус послал меня за сэром и просил перенести его к нему. После этого, я вообще впал в шок. — Какой хозяин? Кто такой Октавиус? И почему, мать его, он просит перенести меня к нему?! — практически заорал я. — Трикси просит сэра пройти с ней, и хозяин Октавиус ему все объяснит. Пожалуйста, сэр! Она состроила такое умильно просящее лицо, что я сдался. — Хорошо. Но ты перенесешь меня потом обратно, и чтобы никто не заметил, что меня не было. Ясно? — спросил я, выдвинув условие. Эльфийка только согласно закивала, касаясь своими ушами пола. Схватив меня за руку, она трансгрессировала. Выйдя из трансгрессии, я оказался в какой-то старой богатой комнате. Везде чувствовалась старина и достаток, комната была обставлена с комфортом и элегантностью: коричневого цвета диван и два кресла, в тон им стоял журнальный столик, а напротив сиял огромный камин с лепниной по краям. Озираясь по сторонам, я увидел странный герб — там была изображена лань на зеленом лугу, а над ней была корона. Оглянувшись, я увидел коридорчик, ведущий куда-то, но тут меня отвлекла Трикси, появившаяся возле меня с хлопком. — Сэр. Хозяин Октавиус просит пройти к нему. Я только кивнул ей и пошел следом, по ходу рассматривая все вокруг. Вообще-то, этот коридорчик не особо был интересен, пока я не прикоснулся к одной из стен. Прикоснувшись, я почувствовал тепло, и от этого мне стало любопытно, почему так произошло. Тем временем, мы подошли к какой-то двери, на которой была надпись «Октавиус». Я постучался и, дождавшись слова «войдите», зашел внутрь. Я оказался в спальне, где на кровати лежал бледный изможденный старик. — Здравствуй, Северус. — прокаркал он. — Здравствуйте, сэр. — на автомате ответил я, тем временем решая, откуда он знает мое имя. — Меня зовут Октавиус Саймон Принц, я глава рода Принц и лорд. Я поклонился — все-таки, приличия никто не отменял. — Я — Северус Тобиас Снейп, сэр. Но вы и так это знаете. — я с вызовом продолжил. — Может, вы мне скажете, какого черта меня утащила эльфийка из школы, и какое отношение вы имеете к моей матери. И не смотрите так, — я саркастично продолжил. — я знаю девичью фамилию моей мамы и поэтому спрашиваю вас еще раз. Что вам от меня надо? — я яростно смотрел на него, от чего он очень знакомо выгнул бровь. — Хм… А это интереснее, чем я думал. Я, молодой человек, ее отец. — от этого заявления я почувствовал, что сейчас убью его за то, что он отказался от мамы. — Я ваш дед, Северус. — Вы не мой дед, сэр, — ледяным тоном припечатал я, отчего он изумленно уставился на меня. — Вы мне — никто, как и моей маме. Вы выгнали ее из дома за ее брак с магглом, вы не захотели выслушать ее, когда мы пришли просить вас о помощи. И теперь вам понадобилась моя помощь. Никогда! — вспылил я, гневно уставившись на этого человека. — Так ты ничего не помнишь? — немного обижено спросил он. — А что я должен помнить, сэр? — ядовито спросил я. — Эйлин, похоже, сделала тебе ментальную закладку, и, именно поэтому, ты ничего не помнишь. — печально пояснил он. — Моя мама, — печатал я, — никогда бы не опустилась до такого. — Конечно. Тебе виднее. — согласился он быстро, и я с подозрением уставился на него. — Но ты будешь не против, если это проверят? — спросил он, выгнув бровь. — Я вам не верю и вашим людям тоже не поверю. — я решил внести ясность. — Ну, а если это будет колдомедик, и он даст клятву говорить тебе правду? — задал он вопрос, и я задумался. «Мама не могла же пойти на это? Или могла? Чем я рискую, если колдомедик продиагностирует меня, да и еще и под клятвой? Правильно — ничем. А я узнаю, что со мной, абсолютно бесплатно.», — я ухмыльнулся от своих мыслей. — Я согласен, но только на полную диагностику и только за ваш счет, сэр. — Я в ожидании пялился на него, и он усмехнулся одними губами. — Истинный слизеринец. Я согласен. Прошу тебя подождать меня в прихожей, я сейчас приду. Я кивнул и вышел из комнаты. Дойдя до прихожей, я уселся на диван и стал смотреть в огонь. Вскоре, я услышал звук шагов и, прогнав сон, встал. Лорд вошел в комнату и, подойдя к камину, сыпанул порох. — Мунго. Кабинет Сметвика. — пламя полыхнуло зеленым, и он затолкал туда голову, на что я удивленно уставился и придвинулся ближе. — Гиппократ. Приди пожалуйста, и проведи полную диагностику под клятвой о неразглашении и правды. Он вытащил голову, а я все еще удивленно моргал, смотря на него. — Ты что, никогда не видел как разговаривают через камин? — спросил он, и я покачал отрицательно головой. — Мерлин. Чему вас только учат в Хогвартсе? Это риторический вопрос. В это время мы отошли и сели обратно на диван, полыхнул камин зеленым, и на ковер вышагнул человек в лимонной мантии целителя. — Октавиус. Что случилось? — задал вопрос незнакомец, наконец-то, подняв глаза и замолчав. — Здравствуйте, сэр. — заторможено поздоровался я. — Здравствуйте, молодой человек. — ответил он, пребывая в прострации, как и я. — Гиппократ, мне нужно, чтобы ты провел полную диагностику этого молодого человека. Естественно, под клятву. Целитель посмотрел на меня, потом перевел взгляд на лорда. — Хорошо. Я, Гиппократ Сметвик, целитель из Мунго, даю клятву о том, что все, что здесь будет озвучено, никогда и никто не узнает, и что я буду говорить правду и только правду. Люмос-Нокс. Он взмахнул палочкой и красные искры вылетели из нее, подтверждая слова клятвы. — Теперь вы, молодой человек, — обратился он ко мне. — встаньте прямо и постойте спокойно. Пожалуйста. — попросил он, и я, встав с дивана, выпрямился и встал возле него. Он стал накладывать на меня диагностические чары, и я стал всматриваться в диаграммы обследования, абсолютно ничего не понимая. — Истощение, как физическое, так и магическое, почти затянувшиеся рубцы от когтей оборотня, рубцы от падений и переломов. Кстати, все вылечено и довольно успешно. Так, молодой человек, присядьте. — я присел. — Легилименс! — произнес он, и мою голову словно сжало тисками. Я старался не закрывать глаза, и, от охватившей меня головной боли, сжал губы, прикусив нижнюю до крови. — Ничего не понимаю… — пробормотал тот и усилил напор. Я почувствовал, как мою черепушку пытаются вскрыть, и решил найти эти чертовы воспоминания сам. Я, не закрывая глаз, углубился в себя и стал искать пелену, завесу или стену. Да хоть что-нибудь, что соответствует блоку! Пошарив в каждом закоулке памяти, я, наконец-то, наткнулся на маленький закрытый сундучок — это было то, что нужно, по крайней мере, я был в этом уверен. Я попытался открыть его, и меня, вдруг, настигла всепоглощающая боль, но я с упрямством гриффиндорца продолжал открывать его, и, вскоре, крышка была откинута, и я, от обилия спрятанной информации, отключился. Приходил в себя я долго и мучительно. —…крат, — услышал я. — как он? — Он очухивается, Октавиус. — был ответ. — Что со мной? — еле шевеля языком, спросил я. — Ты сам сломал блок и потерял сознание. — я в изумлении уставился на целителя. — И не спрашивай, как такое возможно. Я не знаю. Впервые вижу столь одаренного менталиста. Я шокировано кивнул и сосредоточился на воспоминаниях. //Вот я маленький, мама принесла меня в какое-то место. — Отец. Это Северус — твой внук. Прошу тебя, введи его в род. Меня можешь прогнать, но не оставь его без поддержки рода. Молодой лорд, а это был именно он, кивнул, и мы прошли в зал с камнем, где меня представили, как будущего главу и лорда.\\ После этого тишина в воспоминаниях. //Следующее воспоминание. Я уже побольше, и, на вид, мне лет пять. Мы опять у камня, и я не хочу уходить оттуда, хватаясь за него, и реву во весь голос.\\ Я судорожно вздохнул и стал смотреть дальше. //Мне лет одиннадцать. Я приехал на зимние каникулы, и мама, увидев мои раны, потащила меня к камню, где провели какой-то ритуал.\\ Я выдохнул и открыл глаза. — Я все вспомнил. — сказал я. — И? — спросил лорд. — Я не понимаю, почему? — я замолчал. — Северус, ты был ребенком и не умел себя держать в узде. Сейчас ты можешь постоять за себя и за тех, кто тебе дорог. Ты можешь принять род без последствий. — Я должен подумать. — сказал я. — Трикси, перенеси меня обратно. Эльфийка появилась и перенесла меня обратно в ванную комнату, где щелкнула пальцами, и на мне вместо старой пижамы оказалась новая. — Спасибо, Трикси. — поблагодарил я и она исчезла, а я пошел спать, решив подумать обо всем завтра. Только моя голова коснулась подушки, как я провалился в сон. На следующий день у нас была первой парой трансфигурация, и я, войдя в класс, уселся за первую парту. Вскоре, Лили пришла и заняла место рядом со мной под злобные взгляды Мародеров и слизеринцев. — Лили, мне нужно с тобой посоветоваться. — я решил, всё — таки спросить ее мнения. Она кивнула, и тут в аудиторию вошла профессор Макгонагалл. Занятие прошло продуктивно, впервые, я сумел превратить неживое в живое и наоборот. Профессору пришлось дать нашему факультету пять баллов. Лили все сделала быстрее и лучше, за что получила для факультета десять баллов, и я, честно, был за нее рад. После урока, я схватил ее за руку и потащил за собой. Придя в пустой класс Истории Магии, я закрыл дверь, наложив кучу всяких заклинаний. — Ты чего, Сев? Что случилось? — испуганно спросила она. — Лили, меня нашел отец матери и хочет, чтобы я принял род и стал лордом. Я дал слово подумать и вот, решил спросить твоего мнения. — Тебя — лордом?! — воскликнула она. — Ты понимаешь, что ты будешь под защитой, и что никто не сможет причинить тебе вреда без отката? — Знаю. Ну, а если, он служит этому психу, повернутому на чистоте крови? — не реально меня интересовал этот аспект. — Сев, ты не понимаешь. Он просто не мог этого сделать, так как ты не являлся наследником. Ведь так? — заглядывая мне в глаза, спросила она. — Не совсем. Оказывается, мама меня водила к камню, и меня представляли роду. — повинился я. — Ну и что? Ты чист и метки нет, а то, что твой дед — идиот, так это его проблемы. Ты просто не принимаешь метку и присяги не приносишь, вот и все. — И это все? — неуверенно спросил я. Она кивнула, и я, на эмоциях, чмокнул ее в щечку, чем вызвал румянец не только у нее, но и у себя. — Пойдем? — спросил я и снял все заклятия. Она кивнула, мы вышли из кабинета и пошли к кабинету зельеварения. Когда день закончился, я позвал эльфийку и попросил перенести меня домой в Коукворт. Перенеся меня к дверям, она исчезла, а я толкнул дверь и вошел в дом. Здесь все было как раньше. Вдруг, со второго этажа послышались быстрые шаги, и по ступенькам слетела моя мама. — Северус, что случилось? — осматривая меня на предмет ранений, спросила она. — Мне нужно поговорить с тобой. — ответил я и собрался с духом. — Почему ты поставила мне блок на памяти о твоем отце? — выпалил я. — Ты узнал? — вздохнула она. — Что ж, этого следовало ожидать, ведь ты сильнее всех известных мне магов и ведьм. — я открыл рот от изумления. — Видишь ли, мой папа… Он получил метку Тома и перестал принадлежать себе и роду, а я не хотела, чтобы ты стал Пожирателем Смерти. — Том? — заинтересованно спросил я. — Да. Том Марволо Реддл. Темный лорд. Лорд Воландеморт. — Ого… — протянул я. — Да, именно так. Я просто испугалась за тебя, сынок. — она мягко коснулась моих волос и, притянув к себе, прижала посильнее. — Ты только не обижайся и прими род, он защитит тебя и твою будущую супругу. — Я открыл рот, чтобы воспротивиться, но закрыл и решил подумать.  — Ладно, мама, мне пора. Я люблю тебя очень. — я чмокнул ее в щечку и попросил Трикси перенести меня к ее хозяину. Оказавшись в этом доме снова, я остался в прихожей ждать лорда, отправив эльфийку с сообщением о моем согласии. Лорд появился быстро, и мы прошли к лестнице в стене и стали спускаться, вскоре, показались двери и меня попросили капнуть капельку крови на нее, что я и проделал. Мы вошли внутрь, и я замер пораженный: посередине зала лежал большой камень серебристого цвета. Я в благоговении и ожидании чуда подошел к нему и прикоснулся. Почувствовав тепло, я улыбнулся — он помнил меня. Тем временем, лорд вытащил кинжал и, взяв мою руку, порезал ее и приложил к камню, читая какой-то текст. От саднящей боли я закусил губу, и тут меня обволокло какое-то марево, и все остальное исчезло. Я испугался. Но голос все говорил и говорил, и, очень скоро, марево пропало, а на моей руке я обнаружил перстень с серебристым камнем. Я хмыкнул. Лорд залечил мне ладонь. — Так, теперь дальше. Вот это — от ментальных атак, хоть ты и хороший менталист, но он не помешает. — Он протянул мне серьгу и я, взяв ее, приставил к уху, где она, проколов мне его, устроилась на моей мочке. — Вот это — определитель зелий, зеленый, это — зелья ментальные, красный — любовный, голубой — пары или газы подчиняющий, желтый — лечебные, но с примесью чего-то незначительного. — он протянул мне браслет с камнями который я нацепил себе на руку. — Теперь, вот это. — он вытащил кулон из-под рубахи и, сняв, одел на меня. — Это защитный артефакт. Он отразит все, кроме авады. Закончив меня «наряжать», он приказал притащить мне хорошую одежду и, посмотрев на мои тряпки, презрительно фыркнул. Я вышел, пошел в сторону и, вскоре, я столкнулся с Трикси. — Хозяин? — неуверенно спросила эльфийка. Я задумался и кивнул. — Хозяин. Меня Северусом зовут, если что. — она кивнула и, схватив меня за руку, потащила куда-то. Оказалось, что она вела меня в, теперь уже, мою комнату. Зайдя в нее, я пораженно остановился: вся комната была просто огромной и богато обставленной. Большая кровать стояла посередине и была заправлена светлым и мягким, на вид, покрывалом, шкаф и тумбочка возле кровати были светло-коричневого цвета и смотрелись достойно, ковер на полу был, практически, белым, и я, не удержавшись, присел, прикоснулся к нему и подумал: «мягкий», окно напротив двери было сокрыто шторой светлого цвета, что делало помещение еще светлее. Взглянув на потолок, я увидел искусную лепнину и небольшую люстру с множеством мелких деталей, что рассеивали яркий свет. Постояв и полюбовавшись, я обернулся к эльфийке. — Спасибо, Трикси. Я доволен. — решил поблагодарить я ее, и она засияла от похвалы, словно я подарил ей миллион. Я хмыкнул на это и попросил эльфийку перенести меня в школу. — Трикси, мне нужно вернуться в Хогвартс, но я теперь каждые выходные буду приходить. Ладно? — спросил я ее. Она задумалась на мгновение и кивнула. Взяв меня за руку, Трикси перенесла меня в комнату к моей кровати, на которой уже лежала новая и чистая одежда. Я поблагодарил ее и отпустил, а сам сложил и убрал лишнюю одежду, оставив только пижаму и, пройдя и приняв душ, я одел на себя впервые в жизни новую, купленную именно для меня, одежду. Уже засыпая, я подумал о том, что все не так уж и плохо. Через две недели начнутся каникулы, и у меня будет время привыкнуть к дому и к моему «деду». С этими мыслями я заснул.