За то он говорит как джентельмен

Раннее утро, когда солнце только-только встает, было любимым временем Мейбл. Мир просыпается, готовясь к новому дню. Птицы расправляют крылья, лесные звери потягиваются и выбегают из своих убежищ. Это было время спокойствия и абсолютной свободы. Диппер не знал, что Мейбл каждое утро приходила наблюдать рассвет, и она старалась сохранить свой маленький секрет. Близнецы знали все о друг друге, и потому иметь тайну, пусть и такую пустяковую, было приятно. Дождавшись, пока он уснет — а ждать порой приходилось долго, потому что Диппер полночи мог читать и расшифровывать записи в дневнике — Мейбл тихо вставала с кровати, не разбудив Пухлю, и уходила на крышу. Сидя здесь, она часто размышляла о своей жизни и в особенности о неудачливых летних романах, которые она заводила. Почему она не может найти нормального парня, которому бы нравилась она, а он ей? Почему все ее знакомства были странными и совершенно неправильными, приводящими лишь к разочарованию? — Доброе утро, Звездочка, — неожиданно прозвучал знакомый голос. Мейбл обернулась и увидела рядом с собой треугольного демона разума известного как Билл Сайфер. Мейбл никогда никому об этом не говорила и не скажет, особенно Дипперу. Билл приходил встречать рассвет вместе с ней, составляя ей компанию почти каждое утро. Мейбл очень удивило его неожиданное появление в первый раз, но теперь она к нему почти привыкла. Они мило разговаривали, и Пайнс не могла не заметить, что Сайфер был хорошим слушателем. — Привет, Билл, — ответила она. Демон сразу заметил, что сегодня ее голос был не таким бодрым и веселым как обычно. — Ты выглядишь так, словно комары выпили у тебя всю кровь, — заметил Билл. — Твой брат часто на них жалуется, но чтобы они были голодными до такой степени… Мейбл вдруг подумала над тем, чтобы рассказать ему о том, что ее беспокоит. Они говорили о многих вещах и иногда о самых серьезных, но еще никогда не говорили о друг друге, личной жизни и проблемах. Мейбл никогда раньше всерьез не показывала, насколько сильно ее задевает предательство и ненадежность — даже Диппер не знал об ее чувствах. Но Мейбл нравилось разговаривать с Биллом, и хотя он ничем не сможет помочь, ей станет легче, если она выскажет ему все. — Что со мной не так? — прямо спросила она, посмотрев на треугольного демона. — Почему я не нравлюсь мальчикам? Может они думают, что я слишком глупая? Слишком странная? Настойчивая? — Она не смогла подавить громкий вздох. — Я так хотела завести этим летом роман, но так и не нашла нормального парня, которому бы я понравилась. Они все оказываются либо мифическими существами, как Русалдо и Норман, либо злодеями, как Гидеон. Или я должна подстраиваться и притворяться, что мне кто-то не нравится, как это было с Гейбом. Она посмотрела за горизонт, наблюдая за слабыми солнечными лучами, тянувшимися наверх, и продолжила: — Ни один нормальный парень мною не интересуется. Почему я им не нравлюсь? Вся проблема во мне? Она уткнулась лбом в согнутые колени, обняв их руками. — Наверное, стоит вообще отказаться от любви, раз я такая неудачница, — неразборчиво закончила она. — Да ладно тебе, Звездочка! Отказаться от чего-то — это совсем на тебя не похоже, — заметил на это Билл. — Я не совсем точно знаком с «романтикой», но если тебе не повезло с какими-то парнями, чей мозг меньше грецкого ореха, то это совсем не значит, что ты должна отказаться от поисков своей настоящей любви. Я имею в виду, что любовь — это чувство, близкое к сумасшествию, а что может быть лучше безумия? Билл опустился пониже к Мейбл, и она подняла голову, чтобы посмотреть на него. Сайфер продолжил: — В мире еще столько мальчишек, столько разных существ, чтобы завести с кем-нибудь из них роман. Все дело в том, что ты встречалась с гнилыми, как червивое яблоко, людьми. А с тобой все в порядке, Звездочка. Ты самый безумный человек, которого я когда-либо встречал! — «Безумный»? — растеряно переспросила Мейбл, сбившись с толку. — Прости, я хотел сказать «веселый». Веселье, безумие — это две стороны одной медали, — объяснил он, дернув плечами. — Главное то, что тебе совсем не к чему волноваться. Кроме того, сейчас мир близок к своей гибели, так что влюбляться в кого-то — бессмысленно. — Что ты сказал? — воскликнула Мейбл, расширив глаза, смотря на него. — А? Я сказал, что солнце уже поднялось, смотри! Он указал вдаль, и Мейбл посмотрела вперед, между двух высоких сосен. Все вокруг постепенно заливал теплый золотистый свет — самый чудесный цвет в мире. — Это новый день, Звездочка, — негромко произнес Билл. — Шанс для нового романа. — Ты прав, — согласилась она и посмотрела на демона. — Спасибо, Билл. Он лишь пожал плечами. — Пустяки. Вы, люди, совсем не забавные, когда грустите. — И все же, — возразила Мейбл, — это мило с твоей стороны, что ты подбодрил меня. — Ну, может быть я и демон, но я джентльмен, — заметил Билл. — И поэтому я скажу «до свидания» прежде чем уйду. — Пока, Билл, — сказала в ответ Мейбл и повернулась к нему, но треугольник уже исчез. Девочка развернулась обратно к солнцу и улыбнулась. Она уже не могла дождаться завтрашнего разговора.