Хороший, плохой, ушастый

      Нараку увидел послушницу, когда та, опершись одной рукой о стену дома, другой, морщась, растирала лодыжку. У шерифа разом вылетели из головы все еще секунду назад занимавшие его мысли о неизвестной банде, устроившей кровавую бойню на границе его территории, о Рэнкоцу, который, вместо того чтобы заняться этим, куда-то исчез, о Банкоцу, со скуки палящего по стенам в своем номере – осталось только это лицо, словно светящееся изнутри. Нараку глухо заурчал, чего с ним не случалось уже много лет, но тут же подавил этот звук и, сняв шляпу, приблизился к девушке:       - Я могу вам помочь?       - Благодарю вас, я просто ушибла щиколотку, - от звука этого голоса у Нараку стянуло кожу на макушке.       - Позвольте проводить вас к врачу, - шериф галантно предложил девушке руку, и та согласилась. ***       - Что привело вас в наш захолустный городок? – Нараку бережно вел девушку по улице.       - Я хотела кое с кем встретиться, но увы!       - С кем же, если не секрет? – шериф толкнул дверь аптеки. - Суйкоцу! – повысил он голос.       Из-за стеллажей выбежал, вытирая руки о фартук, молодой аптекарь.       - Посмотри, что с ногой у дамы! – скомандовал Нараку, усаживая Кикио на стул и буквально заставляя себя разжать пальцы на её руке.       - А… а… что там? – с опаской покосился Суйкоцу на послушницу. – Рана? – голос его сорвался.       - Ушиб! – чуть было не рявкнул Нараку на этого идиота.       Аптекарь поспешно приподнял подол платья и облегченно выдохнул:       - Действительно, ушиб! Я сейчас принесу примочку! – он убежал вглубь помещения.       - Так кого вы искали? – не отступал шериф.       Несколько удивленная его настойчивостью, Кикио все же ответила:       - Я хотела встретиться с сестрой Каэде и человеком, который живет в миссии Санта-Каталина… - Нараку весь подобрался… - Инуяшей. Между нами были некие чувства, - совершенно спокойно продолжила девушка, - и перед постригом я желала покончить со всем мирским в моей жизни.       Выглянувший из-за шкафа Суйкоцу поспешно отпрянул назад, увидев, что творится с шерифом. А Нараку не просто улыбался, он щерился, вздергивая верхнюю губу, щурил глаза и сжимал и разжимал кулаки.       «Шериф ведет себя как Они», - успел подумать аптекарь, как его позвали:       - Суйкоцу, принеси, пожалуйста, ТУ бутылочку.       Аптекарь шарахнулся вглубь аптеки, отрицательно мотая головой, но страшный повелительный голос выдернул его из спасительного полумрака к прилавку, словно веревкой:       - Суйкоцу!       Завороженный, аптекарь смотрел, как шериф стягивает перчатку, колет себя ножом, и на его пальце набухает красная капля… ***       Нараку весьма понравилась новая повесть м-ра Стивенсона, и теперь он мог сказать, что наблюдает, как просыпается его личный «мистер Хайд». Не отрывая взгляда от крови, аптекарь преображался, становясь совсем другим человеком.       - ТА бутылочка? - хрипло переспросил он.       - Да! – подтвердил шериф, а потом обернулся к ничего не понимающей Кикио и насмешливо протянул:       - Милая, а вам никто не говорил, что порядочным девушкам не стоит связываться с полукровками, - он наклонился к ней поближе, и молодая послушница увидела в его глазах отблеск адского пламени, - ибо они грех!       Кикио рванулась к выходу, но было поздно – на лицо ей легла пахнущая эфиром тряпка. ***       Рэнкоцу с некоторой опаской вошел в офис шерифа. После сокрушительной неудачи с бандой Рооякан он затаился, но никакой реакции не было, и он рискнул вернуться.       Нараку сидел за своим столом и выглядел довольным, как наевшийся сметаны кот, а в углу лежала без сознания связанная девушка в одежде послушницы, которую стрелок не знал. Тут же был Суйкоцу в своей – Рэнкоцу поморщился – кровожадной ипостаси. Зачем было Нараку будить этого маньяка?       - Кто это, босс? – как ни в чем не бывало спросил стрелок, кивая на пленницу.       - У меня для тебя задание, - не ответил на вопрос Нараку. – Отвезешь эту девку туда, куда я скажу.       - Куда? И что там? – не понял Рэнкоцу. – Почему я? Одного Суйкоцу не хватит?       - Там люди, которые не задают вопросов, - промурлыкал Нараку, и стрелок внезапно понял, что шериф, похоже, оставил свои игры в благородных служителей закона и на свет божий вот-вот вылезет та тварь, по сравнению с которой второе Я Суйкоцу покажется миротворцем. А еще Рэнкоцу знал, что хочет в этот момент оказаться как можно дальше от этого места, поэтому без дальнейших расспросов он поднял девушку на руки и вышел за дверь. ***       - Сестра Каэде, я съезжу в город? – глядя честными глазами на монахиню, спросила Кагоме, теребя вышитую сумочку. – Может, кто про Инуяшу слышал?       Девушка не хотела врать монахине, но другого выхода, видимо, не было. На осторожные расспросы о своем отсутствии сестра Каэде давала уклончивые ответы, которые ничего не объясняли.       - Конечно, детка, - монахиня пристально посмотрела на кружевное платье Кагоме. – Принарядилась ты.       - Конечно, я же в город поеду, - приняв невинный вид, ответила Хигураши.       - А ну да, ну да! – хмыкнула сестра Каэде. – Подожди минуточку, я кое-что принесу, - она вышла, а Кагоме принялась все более нервно терзать неповинную сумочку.       - Вот, - спустя какое-то время монахиня затащила в комнату объемистую корзину. – Возьми её с собой.       - Э-э-э, - что делать, Кагоме не знала. – Зачем? – наконец задала она довольно глупый вопрос.       - Надо, - коротко ответила старуха. – Пусть тебе Шиппо поможет донести до повозки. Он же с тобой едет? В город?       Кагоме кивнула, пряча пылающее от стыда лицо. ***       Кагоме уже устроилась в двуколке, когда сестра Каэде вышла за ворота.       - Шиппо, - окликнула она лисенка. – Ручей разлился. Будь осторожен, - а потом развернулась и ушла обратно.       - Ка-какой ручей?! – вытаращил глаза кицуне. – Учительница, по дороге в город нет никакого ручья, - понизил он голос.       Кагоме вздохнула. Обмануть сестру Каэде было нереально.       - Шиппо, ты уже нашел след? – вместо объяснений спросила она.       Кицуне кивнул. ***       Когда запах сестры Каэде привел их к границе территории Облачных псов, они остановились.       - Учительница, что делать будем? – нерешительно спросил Шиппо.       Кагоме смотрела на лежащий перед ними разлившийся ручей.       - Мы ведь на правильном пути? – она поежилась, вспоминая жуткого Сешемару, но потом решительно кивнула: - Поехали!       Шиппо подстегнул лошадку, заставляя её вступить в воду. ***       Маленькую сараюшку, будь Кагоме одна, она не нашла бы, наверное, никогда. И не потому, что её кто-то старательно маскировал, просто, построенная из местного материала под выступающей скалой, она была совершенно неприметна. Но нюх Шиппо безошибочно вывел их на это строение.       - Тут! – кицуне придержал лошадку за повод и выжидающе уставился на Кагоме. А Хигураши колебалась, одновременно желая войти внутрь и развернуться и убежать прочь.       - Да ладно, учительница, мы столько проехали! – надул губы Шиппо, и Кагоме решилась. ***       Сквозь щели в корявых стенах пробивалось солнце, неровными мазками падая на несколько оленьих шкур, на которых лежал Инуяша. Его волосы устилали убогое ложе, придавая ему изысканный вид, но Кагоме смотрела не на это, а на лицо Облачного пса, которое даже на этом белоснежном фоне казалось бледным.       «Господи, он живой?!» - мелькнуло в голове у девушки, и она, ни о чем больше не думая, опустилась рядом на земляной пол.       Вблизи стало ясно, что Инуяша все же дышит, а длиннющие, черным веером лежащие на исхудавшем лице ресницы чуть подрагивают.       Со сжимающимся сердцем Кагоме протянула руку, словно желая пальцем провести по этой бахроме, но, когда до цели оставался миллиметр, Инуяша приоткрыл глаза.       - Кагоме? – голос его звучал тихо, а потом Облачный пес улыбнулся и прошептал едва слышно: - Хороший сон.       - Сон? – растерянная Кагоме застыла, а Инуяша принюхался к её руке и снова улыбнулся, вздохнул, повторил:       - Хороший сон, - и закрыл глаза. ***       - Не, ну, я реально думал, что это сон, - Инуяша теребил край одеяла, усиленно пытаясь ни на кого не смотреть. – Мне такая муть снилась, пока я в отрубе был: Сешемару с цветами на башке, бабка Каэде, потом ты!       - Я не сон, - Хигураши отвлеклась от разбора корзины сестры Каэде. В ней было все необходимое: от лекарств до сменного платья для Кагоме, и девушка в который раз убедилась, что старая монахиня видит всех насквозь.       - Да я и не говорю, что ты сон! – огрызнулся Инуяша. Голос у него был слабый, но привычные скандальные нотки в нем уже скользили.       - Как ты себя чувствуешь? – спросила его Кагоме, и Облачный пес пробурчал:       - Да уже все зажило.       - Тогда чего ты валяешься, как дохлая лягушка? – влез Шиппо.       Инуяша оскалился, приподнимаясь на локте, но именно в эту секунду от двери раздалось презрительное:       - Потому что он идиот. ***       Кагоме чуть не нырнула в корзину, Шиппо, заверещав, бросился спасаться за спину Инуяше, а Облачный пес попытался встать, рыча на картинно застывшего в дверном проеме Сешемару:       - Чего тебе надо, ублюдок?!? – выплюнул парень, и Кагоме в который раз убедилась, что инстинкт самосохранения у Инуяши отсутствует начисто. Сама она была напугана до ужаса и теперь трясущимися руками пыталась нащупать пистолет.       - Ублюдок здесь ты, а вот чего тебе надо – это мои слова, - тон Сешемару заставил Шиппо заскулить. – Я тебе говорил, что если покажешься на моей земле, убью?       Руки Инуяши подломились, и он упал обратно на постель, но продолжал рычать, непримиримо глядя на брата.       - Впрочем, - Сешемару бросил на него брезгливый взгляд. – Убить тебя сейчас, это унизительно в первую очередь для меня. Уберешься отсюда, как только сможешь, - прошипел ёкай. Кагоме перевела дух, но, как оказалось, зря. Одним стремительным броском Сешемару оказался возле Инуяши и сжал его горло, приподнимая в воздух.       - И если я еще хоть раз услышу, что ты использовал «Тропу Луны», я найду тебя, и ты будешь молить о смерти! – Сешемару швырнул парня обратно и вышел, не оглядываясь.       - А откуда он узнал? – растерянно спросил Инуяша, когда снова смог дышать, а Кагоме подумала, что ей, наверное, померещились запутавшиеся в волосах ёкая цветочные лепестки. ***       - А что такое «Тропа Луны»? – спросила Кагоме у Шиппо, помешивая суп, который они вдвоем варили на маленьком костерке. Набесившийся Инуяша опять уснул, и девушка решила воспользоваться паузой.       Шиппо преисполнился важности:       - «Тропа Луны» это особое умение Они. Когда воин ступает на этот путь, убить его так же невозможно, как поймать Луну, зачерпнув её отражение в пруду. Человеческий глаз не способен уловить движения воина, чья сила и скорость возрастают многократно, - нараспев объяснил кицуне.       - А ты так умеешь? – спросила Кагоме, и Шиппо скис и отрицательно замотал головой:       - Нет. Кицуне этим плохо владеют. Мы больше по… - он изобразил рукой волнообразное движение, - по военным хитростям специалисты, а «Тропа Луны», это для тупых Облачных псов, Волков там. Ну, - мальчик пожал плечами, - может, оно и лучше. Видели, как этот болван валяется после «Тропы»?       - Это кто болван?!       - О, проснулся, - пробормотала Кагоме. ***       - Тебе помочь? – спросила Кагоме, опускаясь рядом с Инуяшей и протягивая ему тарелку.       - Пфе, - Облачный пес выхватил у девушки ложку, но рука его дрогнула, и суп оказался на подоле платья Хигураши. Инуяша застыл, а уши его мелко задрожали.       - Опять, - напряженно выдавил он, - опять твое платье испачкалось из-за меня.       - Ничего, - Кагоме посмотрела на парня, - я рада, что оно испачкалось из-за тебя.       - Ты глупая человечиха, - легкий румянец на бледном лице Инуяши был особенно заметен.       - Да, - подтвердила девушка, зачерпнула еще ложку и вопросительно посмотрела на Инуяшу, но тот упрямо сжал губы. – Хорошо, - вздохнула Хигураши, - я попрошу Шиппо. Облачный пес поспешно открыл рот. ***       Солнце садилось, и Кагоме все больше погружалась в раздумья о делах житейских, а именно: где она будет спать? О других бытовых мелочах позаботилась прозорливая сестра Каэде, но в этом вопросе ничем, кроме как снабдить девушку одеялом, она помочь не могла.       - И чего ты топчешься? – проворчал Инуяша, исподтишка наблюдая за мятущейся девушкой.       - Ничего, - слишком поспешно ответила она.       В хижину вошел Шиппо, внимательно на всех посмотрел, а потом достал из корзины еще одно одеяло и скомандовал Облачному псу:       - Двигайся!       - Чё? – не понял Инуяша.       - Болван, - проворчал кицуне, забираясь на постель. – Что, учительница на полу должна спать? Двигайся, тебе говорю!       Инуяша уставился на Кагоме и опять начал краснеть. Хигураши свекольного цвета была уже давно. Облачный пес судорожно дернул ушами и оскалился на лисенка:       - Ладно девка, а ты чего лезешь?!       - А я буду блюстителем нравственности, - зевнул Шиппо и, больше не обращая внимания на остолбеневших Инуяшу и Кагоме, уснул. ***       «Мы ведь ночевали рядом не один раз», - уговаривала себя Кагоме, тараща глаза на виднеющиеся в щелях звезды.       «И вспомни, чем это кончилось!» - билась в истерике её Хорошая половина, с замиранием вспоминая теплую ладонь Инуяши.       «Тут же еще и Шиппо спит», - напомнила ей Кагоме, а Плохая половина злорадно хмыкнула:       «Конечно, ты бы хотела, чтобы мальчика здесь не было!»       «Ни о чем таком я и не думала!» - зашлась Хорошая половина.       «Да-а-а?» – изумилась Плохая и услужливо нарисовала в воображении Кагоме образ спящего Инуяши. Кагоме взвыла сквозь зубы и решительно велела:       - Заткнулись все! – вслух.       - Да я и так молчу, ненормальная, - раздалось ворчание с другой стороны от Шиппо. ***       Из-за внутренних диалогов-монологов, занявших половину ночи, Кагоме проснулась, когда солнце было уже высоко.       - А ты сплюх, - девушка, моргая спросонья, повернулась на голос. Инуяша сидел, привалившись к стене хижины.       - А где Шиппо? – хрипло спросила Кагоме, протирая глаза.       - Он мне это… помог и пошел, сказал, что хочет рыбу половить, - объяснил Облачный пес.       - Помог?       Инуяша отвернулся, прижимая уши к голове:       - Ты правда дура? – зло бросил он.       - О чем ты? – с утра Хигураши Кагоме всегда плохо соображала, за что потом и расплачивалась багровыми щеками, вот как сейчас, когда она в диком смущении вылетела из сараюшки. ***       - Эй, дурында!       Учитывая свою утреннюю тупость, Кагоме решила на этот раз грубость стерпеть, но отзываться она все равно не собиралась.       - Ладно тебе. Лучше скажи, старая клюшка никакого барахла для меня не передала?       - Зачем тебе? – не оборачиваясь, спросила Кагоме.       - Мне что, голяком возвращаться?!       Хигураши все же обернулась к Облачному псу:       - Тебе не кажется, что об этом говорить как минимум рано?       Инуяше даже сидеть было сложно, и он съехал вниз по стене, но глазами на девушку сверкал вполне даже живо:       - Когда захочу, тогда и уеду!       - Да, да, конечно! – вздохнула Хигураши и опять залезла в корзину-выручайку.       - Разумеется, сестра Каэде и об этом подумала, - пробормотала она, доставая мужские вещи, завернутые в куртку, на которую Инуяша уставился с отвращением.       - Она… бурая, - недовольным голосом сказал он.       Кагоме посмотрела на ошметки красной кожи, валяющиеся в углу.       - Знаешь, я не очень хорошо шью… - начала она, но была прервана резким:       - Ты и готовишь хреново!       Понимая, что бесится Инуяша из-за собственной беспомощности, Кагоме очередной выпад игнорировала и продолжила:       - Но я могу сделать что-то типа аппликации, - вдохновение все больше захватывало девушку, и она, не дожидаясь ответа Облачного пса, достала ножницы и заклацала ими с видом заправского портняжки. Потом под её орлиный взгляд подвернулась сумочка и, недолго думая, Хигураши отрезала от неё серебристую ручку-шнурок.       - А это мы пустим вдоль рукавов и по воротнику, - пробормотала девушка, но не успела она приступить к воплощению своих грандиозных замыслов, как в хижину вошел Шиппо.       Кицуне держал за уши здоровенного кролика. ***       - Ой, Шиппо, какой ты молодец! – искренне восхитилась Кагоме. Инуяша хмыкнул:       - Небось косой сам от ужаса сдох, увидев, кто на него охотиться вышел!       - Придурок, - проворчал кицуне, густо краснея. Признаваться в том, что кролика ему сунул в руки возникший словно ниоткуда вчерашний страшный ёкай, этот же ёкай и запретил.       Инуяша ехидно спросил:       - Долго ты тут выпендриваться будешь? Иди, потроши кроля!       Шиппо сглотнул, жалобно посмотрел на Кагоме, которая отрицательно замотала головой, и вышел.       Вернулся он не скоро и протянул Инуяше на испачканной кровью ладошке темный комок:       - На!       Облачный пес не понял:       - Ты чего? Твоя добыча – твоя и печенка!       Шиппо шмыгнул носом и сказал сварливо:       - Тебе нужней, - Инуяша немедленно оскалился, а лисенок обнажил клычки в ответ:       - Учительница, дайте ему зеркало! Пусть на свою рожу посмотрит… полярный песец в снежную бурю!       - Я тебе устрою писец, - проворчал Инуяша, но сырую печень аккуратно подцепил когтями и отправил в рот, буркнув: - Ладно.       Суп из кролика получился – объедение! ***       Ночью Кагоме внезапно почувствовала, что мерзнет. Нет, снаружи ей было жарко, а вот внутри словно образовалась льдинка, и она отчаянно рвалась куда-то, желая растопить этот холод. Потом кожу обожгло, по телу побежали мурашки…       - Вы меня придушите!!!       Кагоме открыла глаза. Они с Инуяшей тянулись навстречу друг другу, сплетаясь руками, а между ними хрипел придавленный Шиппо. Девушка и Облачный пес шарахнулись в разные стороны, а кицуне сел и заявил:       - Все, больше я тут спать не буду! Это просто опасно! - и начал вылезать из постели, но Кагоме его остановила:       - Не надо. Лучше так, - она сдвинула в сторону одну из шкур и улеглась на неё, закутавшись в одеяло и чувствуя, как печет тело в тех местах, где до неё дотрагивался Инуяша. ***       Сквозь сон Кагоме услышала, как вполголоса переругиваются Инуяша и Шиппо, покрепче зажмурилась и делала вид, что спит, пока не скрипнула дверь, и не раздалось ворчливое:       - Харе прикидываться, ты уже давно не спишь.       Девушка вылезла из-под одеяла. Инуяша сматывал бинты с груди.       - Ты что делаешь?!       - Пхе, - фыркнул Облачный пес. Он сдернул последний виток, и Кагоме, не веря своим глазам, уставилась на едва желтеющий след огромного синяка на боку и слабо розовеющие отметины от проволоки. Несколько пулевых ран видны были более отчетливо, но и они выглядели так, словно им не несколько дней, а пара недель.        – Сказал же, все уже зажило, - отрезал Инуяша, но потом, ежась словно в ознобе, привалился к стене, устало закрывая глаза.       - Скажи, - тихо спросила Кагоме, - ты знал, что после этой «Тропы» тебе будет плохо?       - Я полукровка, - словно это все объясняло, неохотно отозвался Инуяша. – На неё и не все чистокровные вступить могут! – в голосе его звучала гордость.       - Тогда… зачем? – девушка напряглась, ожидая ответ.       - Патроны кончились. Бандитов было слишком много. Если бы я их пропустил, они бы могли догнать тебя… ну, и блудиста и охотницу! – заторопился Инуяша.       - А мне тебя и отблагодарить нечем, - смутилась Кагоме. - Дура, - Облачный пес все же открыл глаза. – Я, что, от тебя благодарности требую?       – огрызнулся он, а потом пробурчал в сторону: - Ты и так… приехала и… вот… Иди сваргань чего пожрать! – рявкнул он.       Улыбаясь, Кагоме вышла. ***       Вдоль ручья нога за ногу плелся кицуне, таща на кукане несколько рыбин. Хигураши всплеснула руками:       - Шиппо, ты прямо добытчик! Что бы мы без тебя делали!       - Ага, - как-то уныло вздохнул лисенок, раздумывая, как его угораздило так вляпаться. Страшный ёкай, одетый словно на старинных рисунках, опять напугал его чуть не до мокрых штанишек, вручил рыбин, велев и завтра явиться на то же место. ***       Это была почти идиллия. После прошедшего дождя зелень поспешно рванула в рост, спеша воспользоваться неожиданно ниспосланной капризными небесами влагой, и по берегам ручья распустился ковер из цветов.       Инуяша проспал почти целый день, а Кагоме и Шиппо дурачились, плескаясь в ручье и играя в догонялки, а когда Облачный пес, просыпаясь, громогласно требовал жрать, изображая раболепную восточную прислугу, тащили в хижину очередную порцию рыбного супа.       Давно Кагоме не было так хорошо, и вечером она, напевая, пришивала к новой Инуяшиной куртке кусочки, вырезанные из старой, по ходу дела добавляя бисер и канву с сумочки, окончательно павшей жертвой вдохновения. Шиппо на рождающийся шедевр посматривал, все шире распахивая глаза, но Инуяше то, что выходило из-под рук девушки, похоже, нравилось, и когда она, внезапно нащупав что-то за драной подкладкой, воскликнула:       - Ой, а что это?! – достала несколько отполированных клыков, спокойно объяснил:       - А! Давно это было… Волка завалил и думал из его клыков ожерелье сделать, да как-то руки не дошли.       - Ожерелье? – не поняла Кагоме.       - Оберег, - пояснил Шиппо, вытаскивая из-под рубашки бусы, к которым была подвешена большая подвеска в форме запятой.       - Фех! – скривился Инуяша. – Смотрите, кицуне стр-р-р-рашного зверя осилил – магазин!       - Инуяша, ты такой идиот! – вздохнул мальчик. – Да уже никто с дедов-прадедов кроме Облачных псов настоящие клыки не использует! А эта магатама мне от отца досталась! – кицуне погладил подвеску и, не обращая внимания на надувшегося Инуяшу, заправил её обратно за ворот.       - Можно мне это взять? – Кагоме показала на клыки. Инуяша махнул рукой, и девушка бросила взгляд на ошметки сумочки, где понизу сиротливо болтались бусины из гагата. ***       - Всё! – провозгласила Кагоме, оглядывая бывшую некогда бурой куртку. Скромной и тусклой теперь её никто бы не взялся назвать. Но у Кагоме было еще кое-что, что она стеснялась отдать при Шиппо. Кицуне, посмотрев на мнущуюся учительницу, вздохнул и сказал: - Пойду, погуляю, что ли! – и вышел, по дороге показав Инуяше язык.       - Ладно. Ничего так, - хмыкнул Облачный пес, разглядывая алые аппликации и бахрому. – Сойдет.       - Я тут еще сделала, - замялась Кагоме, пряча руки за спиной.       - Ну? – вопросительно посмотрел на неё Инуяша.       - Вот, - показала девушка нанизанные на шнурок вперемешку с черными бусинами волчьи клыки.       - А зачем? – странным голосом спросил Облачный пес.       - А захотелось, - в упор глядя на него, ответила Хигураши, и Инуяша сдавленно кхекнул, а потом отбросил с плеча волосы. У Кагоме задрожали руки, но она приблизилась и осторожно надела Облачному псу через голову ожерелье. Руки её скользнули по белой гриве, освобождая её из-под шнурка, по спине, на которой прощупывался теперь каждый позвонок, расправили клыки на груди, чувствуя, как колотится под пальцами сердце… Дыхание Инуяши щекотало шею, он настойчиво тянул Кагоме к себе…       - Что это?!? – вскрикнул Облачный пес, уставившись на выпавший из-за выреза платья Кагоме деревянный крестик.