***
— Это была проекция вашего видения, того самого — одного из четырнадцати миллионов? Стрэндж едва заметно кивнул опущенной головой, сидя напротив неё в кресле. Морган отхлебнула чай, которым учитель угостил её, и быстро вытерла слезу, чтобы тот не заметил. Она даже не думала, что в её организме такой их запас, раз льются до сих пор. И она очень старалась связать те воспоминания с какой-то хорошей эмоцией. Но выходило плохо. Она начинала жалеть, что выпросила у Стрэнджа те события для просмотра. — Я решила. Морган удалось отвлечь Верховного Мага от его сложных по структуре и содержанию мыслей; он поднял на неё взгляд. — Выбрала? — Да. — И что же? — Морган не могла понять по его лицу, он молит вселенную, чтобы это была магия или чтобы не была. — Ничего из этого, — довольно сообщила она. — Мне казалось, что я должна заниматься чем-то выдающимся, как мой отец, чтобы что-то значить в этом мире. В будущем, думала, я буду обязана иметь альтер-эго, как мой отец, чтобы иметь право на это имя. Но самое выдающееся, что он делал — жил сердцем. Которое у него определенно было. Такое огромное, что хватило на целую вселенную, ради которой он умер. Я не хочу в панике бежать от проблем, не хочу лгать, не хочу думать только о себе, не хочу стыдиться себя, не хочу никому делать больно, быть высокомерной, не хочу потом жалеть. Не хочу всего того, что он делал в начале своего пути. Я собираюсь стать лучшей версией себя, как и он. И мне не нужно для этого открывать новую частицу, быть знаменитостью или двигать планеты. Я просто Морган Старк — девочка, которая выбирает быть своим собственным героем. После её спокойной, но полной внутренней энергии речи, Стрэндж только кивнул, впечатлённо улыбнувшись. Но она видела в его глазах, в которых так сложно всегда что-то разглядеть, одобрение. И она стала ещё сильнее верить в своё решение. Может, он скажет ей позже, правильно она поступает или нет. Может, не скажет никогда, потому что Морган сумеет переписать свою судьбу. Ей бы очень хотелось щёлкнуть пальцами и вернуться на несколько лет назад с этими мыслями в голове. Чтобы не терять столько времени на попытки казаться кем-то. Но можно было быть уверенным на сто процентов, что её учитель и друг, Доктор Стрэндж, такого не одобрит.Morgan and Dr. Strange
1 мая 2019 г. в 17:43
— Вы с самого начала знали цену того единственного победного варианта. Вы видели его смерть дважды.
— Я сотни раз наказывал тебе отпустить прошлое, Морган, — совсем уж сухо, хмурясь, отвечал Стрендж, бережно касаясь своего "всевидящего ока", на котором и был сосредоточен.
К слову, Морган не видела ничего из того, что мог наблюдать маг. Она не была волшебником, она ещё только училась.
— Я отпустила, — слегка раздражённо настаивала Морган в который раз. Она ведь правда отпустила. — Я лишь хочу знать, как это было. Я хочу почтить его…
Стрэндж удивился, когда вместо очередного потока множества якобы убедительных доводов, которые, к счастью, на него не действовали, он услышал тишину. А затем и вовсе тихие всхлипывания. Он оставил шар и обернулся к месту, где Морган наворачивала круги прежде. Теперь его юная ученица отвернулась к окну и сгорбилась, обняв себя за плечи. Стрэндж не без удивления осознал, что она плачет, и нахмурился ещё больше.
— Только не говори, что решила учиться у меня, лишь чтобы провернуть этот трюк.
Она не была уверена. Ей нравилась магия. То есть ей нравились наука и механика, и химия, и литература, и рукопашный бой, и оружие, и магия тоже. Она не могла определиться с тем, что по-настоящему её. Как бы убедительно она ни звучала для других, что восхищались её разносторонней личностью, самой ей приходило понимание, что всё это — дань уважения её личным героям. Её отцу, другим мстителям — отошедшим от дел и нынешним, даже Наташе Романофф, которую, к сожалению, ей довелось знать только по рассказам. И она не могла ответить, стала ли магия её надеждой, чтобы "провернуть этот трюк".
— Морган Старк, ты во многом похожа на своего отца. Но поклонником манипуляции он не был.
Морган заметила, что всё ещё плачет. Она редко это делает. По крайней мере, так думает большинство людей. И она не собирается их разубеждать, только укрепляет их веру словами «Отец бы не хотел видеть меня плачущей». И так — она ни разу не плакала о нём с самых его похорон. На людях.
Но ночь была её временем. Только темная комната, она и отец. Точнее его голограмма, которую она ненавидела ровно так же, как и любила. Перед сном каждый день без исключения она прослушивала его сообщение; могла уснуть, только если увидела его улыбку. Самую последнюю его улыбку для неё.
Но когда она наплывами начинала проклинать тот факт, что это просто объёмное изображение её отца, она хотела уничтожить его — разбить, сжечь. И тогда плакала ещё сильнее.
Но она отпустила. Отпустила отца, ведь была тогда ещё слишком мала. Отпустила обиду, которая появилась позже. На него за то, что оставил её, и на других за то, что не остановили его. Она справилась со всем. Но ей так хотелось увидеть, как это было. То, о чем по сей день треплются все в школе, то, о чем издаются книги, то, о чём у неё спрашивает каждый, кто узнает её имя. Слышать ежедневно от него о конце и не знать о его собственном, том славном финале… Она давно отпустила, но устала слушать чёртову голограмму. Всего лишь перенести её астральное тело в тот самый день и час — разве она многого просила?
Быстро вытерев слёзы, Морган повернулась к Стрэнджу и сжала губы в знак согласия и досады. Но это смирение было ложным, Стрэндж слишком хорошо знал юную Старк.
— Тогда, — пожала она плечами, говоря, как бы невзначай, — мне придётся справиться самостоятельно.
Демонстративно сердито и уверенно, Морган зашагала к выходу. Если Морган чем-то загорелась, её было практически невозможно остановить. Но у Стэнджа имелось пару уловок. Маг создал портал, когда девушка уже прошла мимо него, и легким взмахом руки подтолкнул его вслед ей. Нагнав её у двери, портал поглотил юную ученицу. Стрэндж тяжёло вздохнул и коснулся рукой разболевшейся головы.
Морган падала в бесконечном туннеле. Когда ей это надоело — случилось это очень скоро — она выпрямилась и сделала шаг. У неё вышло. Уж из-за её ли врождённой способности к магии или из-за изначальной задумки Стрэнджа — она не знала.
Ей стали слышны приглушённые звуки — глубокие, рычащие, громыхающие. Она начала быстро оглядываться, чтобы разглядеть источник, потому что звуки словно скакали вокруг неё. Было похоже на сенсорный квест; и в итоге звук остановился в одном месте, зияя дырой в пустом пространстве. Шаги выходили очень медленными, ей даже показалось, что они отдаляли её от цели, отрекаясь от своего истинного предназначения. Когда ей удалось добраться до ставшей уже лёгким свечением в слое материи дыре, на свой риск Морган протянула к ней руку. Никакого ослепляющего света, обжигающего огня или ментальной мясорубки. Только серое небо предстало её глазам.
Она была прямо здесь, стояла на вскопанной взрывами земле, но будто даже не принадлежала этому слою реальности. Как на сеансе с особо продвинутым 3D-эффектом. Развернувшаяся на километры бойня, рев которой бы, наверное, оглушил её нежные детские уши, будь она тут по-настоящему. Она видела Таноса, его огромных монстров, его армию, армию Ваканды, обоих Капитанов, Валькирию на крылатом коне, Стрэнджа... И не видела Наташи. Так она могла с уверенностью сказать, что это та самая битва. Не какая-то другая, альтернативная, не симуляция и не её фантазия. И даже не сон её мамы, который стал личным кошмаром «стальной леди».
Как будто изображение резко поменялось, когда она моргнула. Её щеки что-то коснулось — мягкое и воздушное. Пепел. Обрывки чужих сущностей разлетались по полю боя, которое утихло. Она словила парочку хлопьев рукой. И сразу же пришла в себя — сосредоточилась и вспомнила, что сейчас должно произойти. Что происходило каждый раз в любом из рассказов. Но она не знала куда бежать, где искать его. Она протянула руки, и реальность исказилась, приблизившись к ней.
Она стояла поодаль от мамы, что сидела рядом с отцом. Чуть дальше со слезами на глазах стоял Питер — самый лучший её рассказчик историй о герое-отце. Часть тела Железного Человека была обожжена. Он умирал. Пятница недвусмысленно "намекнула". Но мама не плакала, смотря ему в глаза, только улыбалась. Это было правильно. Папа и правда не хотел бы видеть ни плачущую жену, ни плачущую дочь. Слёзы выкатились из её глаз, когда она наконец позволила себе моргнуть. В этот же момент, заплакала и миссис Старк, опустив голову на грудь Тони.
Морган ощутила дрожь во всем теле. Ей так сильно хотелось подойти к нему и сказать что-то напоследок. Как гордится им или просто спасибо. Рассказать ему о будущем, в котором его так любят. О настоящем, в котором его любили. Рассказать, как она росла, дыша им и его идеями, отрекаясь от любых других идеалов. Она бы хотела пересказать ему все истории её жизни, которыми приходилось делиться с голограммой. Но ей бы не хватило времени ни на что из этого. Железный Человек ушел слишком быстро.
Морган была бы готова ухаживать за ним больным месяцами и годами без отдыха, лишь бы только он уходил медленно. Чтобы все могли подготовиться. Чтобы она могла. Он так мало побыл в её жизни. Где его мудрые советы? Где их с мамой веселые празднования годовщин? Где высокотехнологичные подарки на день рождения и просто так? Где его счастливое лицо на её выпускном в младшей школе, в средней…? Где их медленные прогулки по парку, очень медленные, потому что он — старичок? Все это — прах, что развевался по ветру под тихие звуки печали, окутавшей всех сейчас. Несмотря на победу.
Ей бы только посмотреть ему в глаза, в его, казалось, счастливые глаза, прежде чем он в последний раз сделает вдох. Но они уже были закрыты. И ей бы очень хотелось утешить маму. Но она знала, что не сможет физически коснуться никого из них. И слова не сорвутся с её губ, не прозвучат здесь. Вся радость существования в этом "измерении" доставалась только её слезам... Солёным, горьким, бесконечным.