В ожидании чуда

Прошло чуть больше месяца с тех пор, как лекарь подтвердил подозрения Вэй Ина. За это время Усянь еще несколько раз навещал его, дотошно выспрашивая всякие мелочи. Впервые в жизни он был готов следовать любому правилу, если это позволит ему выносить ребенка. Лекарь не мог сказать точно, как именно будет протекать мужская беременность и давал лишь общие рекомендации. Вэй Усянь стал тише воды, ниже травы. Сама послушность и невинность. Никакого вина, никакой острой пищи. Все только полезное и натуральное. Скрывать свое положение от Лань Ванцзи становилось труднее с каждым днем. Симптомы проявлялись все острее: от сильных запахов стало мутить, по утрам тошнить, а желание спать сутками казалось непреодолимым. Но самой большой проблемой являлась интимная близость. Вэй Ин перестал подпускать мужа к телу, боясь, что сильная встряска может навредить. А учитывая внушительные размеры Лань Чжаня, его опасения имели вполне логичные обоснования. Первое время Лань Ванцзи старался как-то склонить любимого к сексу, но, почувствовав, что тот никак к этому не расположен, отступил. А спустя неделю и вовсе перестал проявлять активность в данном вопросе, смирившись со странным настроением мужа. Он был не склонен к насильственным действиям, что было только на руку Вэй Усяню — ему не нужно было ломать голову над правдоподобными оправданиями. Учитывая, что вся эта здоровая пища аппетита у Вэй Ина никогда не вызывала, то когда ко всему этому прибавилась еще и тошнота, заставлять себя есть становилось все труднее. Срок уже был чуть больше двух месяцев, и Усянь начал все чаще прикладывать руку к животу, чувствуя небольшие изменения в его форме — прежде совершенно плоский, он стал совсем немного выпирать, но не настолько, чтобы кто-то посторонний мог это заметить. По утрам Лань Чжань, как обычно, будил мужа в пять — с рассветом. Помогал умыться в бочке и лишь затем, полностью одев, позволял еще немного понежиться в кровати, пока сам Ванцзи занимался делами клана. Вэй Ин чувствовал себя совершенно разбитым. Хотя он лег раньше самого Лань Чжаня и проспал десять часов, у него было стойкое ощущение, что он проспал от силы полчасика и то в неприятных условиях. Ему было душно, тошно и хотелось, чтобы его никто не трогал. Сон был некрепким, он то и дело метался по кровати, сведя все усилия Ванцзи на нет — ханьфу распахнулось, а хвостик распустился. Лань Чжань, сидевший за столом и пытавшийся сконцентрироваться на бумагах, больше не мог игнорировать состояние мужа. Он тихо поднялся со своего места и опустился на кровать возле Усяня. — Вэй Ин, — его голос был чуть громче шепота, — тебе плохо? — с беспокойством спросил он. Улучив момент, когда муж лег ровно, он положил ладонь на его лоб и покачал головой. — У тебя легкий жар, ты простудился? — М-м-м, — простонал Вэй Ин, не открывая глаз, — воды… — попросил он, в очередной раз перекатившись по кровати. Ему было нестерпимо душно. — Мгм, — Лань Ванцзи поспешил выполнить просьбу мужа. Он ненадолго отошел от постели и вернулся с чашей, полной чистой родниковой воды. — Выпей, — тихо сказал он, протягивая мужу чашу. Вэй Ин заставил себя сесть поровнее и принял глиняную чашечку. Мгновенно опустошив, он отставил ее в сторону и с облегчением вздохнул. Ему стало немного лучше, хотя неприятное липкое ощущение на горячей коже еще не прошло. — Что с тобой происходит? — спросил Лань Чжань. Он достал из рукава белый платочек и бережно стер испарину с лица мужа. Ему было невыносимо смотреть на страдания любимого. — Просто приболел… — отмахнулся Вэй Ин, не глядя в глаза Ванцзи. Закончив вытирать лицо Усяня, Лань Чжань не удержался и ласково погладил своими длинными холодными пальцами щеку мужа. — М-м-м, как хорошо, — простонал Усянь и полностью прильнул щекой к ладони Лань Ванцзи. Та была такой приятной, она дарила его горящему лицу немного желанной прохлады. — Вэй Ин… — тихо позвал Лань Чжань, положив руку на раскаленный лоб мужа. Тот лишь мычал в ответ и льнул к Ванцзи. Уголки губ Лань Чжаня дрогнули — Вэй Ин напоминал ему ластящегося котенка, жаждущего любви. Усянь полностью забрался в объятия Ванцзи и снова закрыл глаза, успокаиваясь. Лань Ванцзи размеренно поглаживал Вэй Ина по спине. Он не знал, что именно с ним происходило, но был готов поддержать и дать ему все, чего бы он не попросил. Нежность переполняла Ванцзи и он, не сдержавшись, поцеловал мужа в макушку. Тот, почувствовав это, улыбнулся и поднял голову. Он посмотрел на Лань Чжаня и сказал: — Ты лучший муж на свете, — Вэй Усянь еще немного приподнялся и накрыл губы Ванцзи своими. Сначала это был легкий невинный поцелуй, но за последние недели они успели так соскучиться друг по другу, что даже обычные поцелуи распаляли их. Вэй Ин и сам не заметил, как начал целовать мужа со всей страстью, снова и снова, вжимаясь в него так, словно от этого зависела его жизнь. Он быстро сел на мужа верхом, забравшись на его колени, и целовал до головокружения, под разными углами, не отстраняясь, даже ради полноценного вдоха. Нежность, разливавшаяся по венам Ванцзи, начала воспламеняться. Тепло обращалось в огонь, а желание позаботиться о супруге в желание овладеть им прямо здесь и сейчас. Руки Лань Чжаня блуждали по спине Усяня, пока наконец не остановились на ягодицах. Он с силой сжал их в своих нагревшихся ладонях, забывая себя от возбуждения. Однако, оказавшись так близко к Лань Ванцзи, Вэй Ин никак не мог отделаться от запаха сандала в носу. Ему начало казаться, что этот запах полностью заполняет легкие и разъедает их изнутри. Сандалом пропахло все: белые одежды мужа, волосы и даже его кожа будто источала этот терпко-сладкий аромат. Чем дольше Вэй Усянь прижимался к Лань Чжаню, тем сильнее чувствовал, как поднималась тошнота. Она волнами накатывала на него, заставляя морщиться. Но Вэй Ину так хотелось продолжить — он столько дней не прикасался к Ванцзи вот так. Ему хотелось доставить ему удовольствие хоть как-нибудь — ртом или руками. С проникновением он все еще намеревался подождать. Руки Лань Ванцзи обвили талию мужа, он поднял его словно невесомое перышко и уложил на кровать, без конца покрывая поцелуями. Развязав пояс, Лань Чжань отбросил его в сторону за ненадобностью и распахнул ханьфу, чтобы добраться до груди и сосков Вэй Ина. Однако все эти мокрые поцелуи Ванцзи, обычно вызывавшие у Вэй Ина приятные мурашки, на этот раз заставляли его передергиваться. Волосы Лань Чжаня маячили перед носом Усяня, и ему хотелось буквально выть от обилия запахов. Слишком интенсивно. В какой-то момент он с трудом сдержался, чтобы не закрыть лицо рукой. Запах, казавшийся раньше таким родным и любимым, теперь вызывал приступы головной боли и тошноты. Эта беременность все переворачивала с ног на голову. Как бы Вэй Ину не было плохо, он не отстранялся, не желая обижать Лань Чжаня. Он и так слишком долго отказывал ему. К тому же, тошнота уже становилась чем-то привычным, главное, что его все равно ни разу не рвало — так что можно и потерпеть. Замерев и решив переждать очередной приступ токсикоза, Усянь позволял Ванцзи делать все самому, благо, тот не возражал. Но чем дольше это продолжалось, тем хуже становилось Вэй Ину. Он даже не успел толком осознать, что произошло, когда желудок свело судорогой. Схватившись за живот, Усянь с силой оттолкнул Лань Ванцзи в сторону. Он успел лишь свесить голову с кровати перед тем, как его громко вырвало прямо на пол цзинши. Сказать, что Лань Чжань был в полнейшем шоке, ничего не сказать. И все же он справился с одолевшим его оцепенением и, спешно поправив сбившуюся ленту и одежды, помог мужу выпрямиться и отдышаться. Еще никогда прежде Вэй Ина не скручивали такие сильные приступы тошноты. По спине градом катился холодный пот, а стенки желудка все еще неприятно сжимались. Хорошо, что он не успел позавтракать и его вырвало водой и желудочным соком. — Я сейчас уберу, — смутился Усянь, боясь посмотреть Ванцзи в глаза. Что может быть хуже, чем оттолкнуть мужа во время прелюдии ради того, чтобы опорожнить желудок? — Перестань, — нахмурился Лань Ванцзи. Его совершенно не радовала скрытность мужа. — Что с тобой происходит? Ты болен? Вэй Ин закусил нижнюю губу, он все еще не был готов поделиться с Лань Чжанем своим состоянием. Он выбрался из его хватки и сделал вид, что не слышал вопроса. Завязав ханьфу, он сходил за тряпкой и принялся с усердием вытирать деревянный пол. Лань Чжань так и остался сидеть на кровати, не двигаясь. Его взгляд был пустым и расстроенным. Старательно делая вид, что не замечает оцепенения мужа, Вэй Ин тщательно все вымыл и, повесив мокрую тряпку на улице, вернулся в цзинши. — Лань Чжань, не подумай, что я… Он начал говорить, когда его прервал приступ сильнейшего головокружения. Вэй Ин схватился за голову и пошатнулся на ровном месте. Он чувствовал себя совершенно обессиленным. Лань Ванцзи сразу же подскочил к мужу, перемещаясь с невиданной скоростью. Он крепко прижал его к себе, придавая устойчивости. — Вэй Ин, скажи мне, — он с мольбой посмотрел на Усяня, не в силах выносить эту пытку, — пожалуйста. — Он обхватил его лицо двумя ладонями, убедившись, что тот может твердо стоять самостоятельно. — Что с тобой? Взгляд Усяня блуждал по лицу Лань Чжаня, он видел, как сильно тот волнуется и решил сдаться. Набрав в грудь побольше воздуха, он выпалил: — У нас будет ребенок. Сначала Лань Ванцзи никак не отреагировал на слова Вэй Ина, просто продолжал обнимать ладонями его лицо. Но, заметив, что выражение мужа было серьезным, он странно дернулся. — Ты шутишь? — ровным тоном спросил он. Подобные розыгрыши были вполне в характере Усяня. Он не раз заявлял нечто подобное, поэтому Лань Чжань не воспринимал его слова всерьез. Вэй Ин убрал ладони Ванцзи со своего лица и сжал их в своих руках. Он покачал головой и сказал: — Я совершенно серьезен. Я жду ребенка. Нашего ребенка. Теперь уже пошатнулся Лань Чжань, хорошо, что Усянь продолжал его держать. — Ты?.. Ребенок?.. Наш?.. Как?.. — ему казалось, что он напрочь разучился говорить. Он отступил на несколько шагов назад, пытаясь переварить услышанное. Решив открыть всю правду, Вэй Ин напомнил о том случае с вазой и признался, каким именно было его желание. Закончив рассказ, для убедительности он добавил: — Лучший лекарь Гусу Лань подтвердил мои догадки при Цзэу-цзюне, так что, если не веришь мне, можешь спросить у своего брата, он… Его резко перебил Лань Чжань: — Сичэнь знает? — холодно спросил он. Брови взметнулись вверх, показывая, что этот факт его совсем не радовал. — Э-м… — Вэй Ин почесал затылок, поняв, что сказал. — Так получилось… Мне просто стало плохо, я потерял сознание, а он оказался рядом и отвел меня к лекарю… — Ты терял сознание? И ничего не сказал мне? — Температура в комнате стремительно падала, а глаза Ванцзи из светло-карих стали ореховыми, почти такими же, как у его старшего брата. — Почему. Ты. Ничего. Мне. Не. Сказал? — отчеканил он каждое слово. Вэй Ин невольно сжался под разгневанным взглядом мужа. — Лань Чжань, я просто боялся, что могу потерять ребенка и… — И? — Он сделал шаг вперед. — Ты не сказал бы мне о том, что потерял ребенка? Ты хотел переживать это все в одиночку? — Я планировал сказать… — оправдывался Усянь. Хотя чем больше аргументов приводил Лань Ванцзи, тем глупее он себя чувствовал. Он начинал понимать, что муж прав… — Когда? — Он сделал еще шаг вперед. — Когда бы ты рассказал? Когда живот стал виден? Или когда родился ребенок? — Ну н-нет… — его голос дрожал от неуверенности. — Может, через пару недель или месяц… А потом я бы обязательно сказал. Лань Чжань вплотную подошел к Вэй Ину и посмотрел на него пронзительным взглядом с высоты своего немалого роста. — Я хочу заботиться о тебе, хочу помогать и быть рядом. Всегда, — искренне сказал он. От признания Ванцзи сердце Усяня забилось в разы быстрее положенного. — Я знаю, — шепотом ответил он и обнял мужа. — Прости… — сказал он, прижимаясь щекой к белым одеждам. Его руки сжали ткань в кулаки на спине Лань Чжаня. Теперь, когда он во всем сознался, то почувствовал, как сильно нуждался в поддержке любимого мужчины. — Ты прости меня, — уже спокойно сказал Лань Чжань, поглаживая Вэй Ина по волосам. — Я не должен был… — Нет, ты прав. Ты очень-очень нужен мне, — признался Усянь, не желая выпускать любимого из объятий. Когда он стоял вот так, то все страхи и сомнения отступали, и он верил, что у них все получится.