Хочешь?

      На календаре 21 февраля, зима выдалась теплой, и снег давно растаял. До весны оставались считанные деньки, ученики предвкушали тепло солнечных лучей и приближающийся конец года. Кого-то ждали экзамены, кто-то уже обдумывал планы на лето, ну, а сейчас все продолжали усердно учиться, сидя за неудобными партами. Что-что? Учиться? Да как тут учиться, когда вся школа гремит о новом преподавателе русского языка и литературы. — Вот черт… Мне кажется, у меня проблемы, — ныла Лина, развалившись на парте, — У нас с начала года не было нормальных уроков, а в русском языке я вообще не сильна, ну, совсем! — Что ты так волнуешься? — присела напротив нее высокая темноволосая девушка, и нежно погладила подругу по руке, — Если все будет слишком плохо, ты ведь знаешь, что я могу помочь тебе. Да и вообще, вдруг он также забьет на нас, как и предыдущий? — Кто знает, Сонь, я не хочу под конец года нахватать ужасных оценок. Хотя в 11 классе пора бы подумать и об экзаменах… — Что ж…       Девочки болтали всю перемену и не заметили звонка. Их разговор прервал грубый прокуренный голос, раздавшийся позади. Быстро разбежавшись по местам, они заметили высокого молодого мужчину с русыми вьющимися волосами, синие брюки обтягивали его бедра, а через рубашку едва просвечивался рельеф торса. Манерно поправив очки, он накинул пиджак на кресло. Надменно окинув взглядом класс, мужчина отвернулся, вильнув бедрами, и каллиграфическим почерком вывел «Данил Сергеевич Фролов». — Добрый день, я ваш новый учитель, — развернувшись к классу, он, будто глядя на все сверху вниз, начал урок, — С этого момента на моих уроках вы должны иметь при себе…       Но Лина уже не слышала ничего вокруг. Уставившись вплотную на своего нового учителя, она разглядывала каждую деталь в нем. Его острые скулы, зеленые глаза, цвет которых сложно заметить через стекла очков, розоватые, слегка потрескавшиеся, губы, в уголке которых заметила только затянувшуюся ссадину. — Эй! Очнись! — раздалось прямо над головой у Лины, — Как звать? — Лина… Эм, простите, Ангелина Алферова. — Повтори все то, что я говорил, — наклонившись ближе к девушке, спросил учитель. — У вас ссадина на лице… Подрались? — после этой фразы девушка мгновенно пришла в себя, — Извините… — шепотом пробубнила она, и ее щеки залились румянцем. По классу пошли тихие смешки. — Алферова, еще раз такое повторится, будешь наказана.       Стукнув твердой папкой об парту девушки, Данил Сергеевич повернулся и направился к доске, продолжая рассказывать новую тему урока. А Лина не отрывала взгляд от его ягодиц, ведь эти синие брюки чертовски сексуально подчёркивали их. Дыхание девушки сбилось, лицо еще сильнее залилось красками, и она поспешила уткнуться скорее в книгу, чтобы как-то скрыть это. Взглянув на учителя снова, школьница увидела пристальный взгляд учителя на себе. Такой властный и строгий, от которого становилось страшно даже двигаться, не то, чтобы вести себя как-то неподобающе. Но Лина не спешила опускать глаза. Его волнистые волосы казались золотыми каждый раз, когда на них попадали лучи солнца, а рука сильнее сжимала спинку кресла, на которую он опирался, когда его начинало что-то бесить. И сейчас его бесил именно этот пристальный взгляд. Данил ухмыльнулся, отвернувшись к доске, принялся писать какое-то предложение. Так продолжался урок. Мимо Лины. И какое же было ее разочарование, когда прозвенел звонок. Соня, схватив за руку одноклассницу, вылетела с ней из класса. — Какого черта ты творишь?! — начала орать на нее подруга, — Ты что, втюрилась в него?! — Соня, я не знаю, что это за чувство, но он ужасно сексуален. И этот запах сигарет от его рубашки…- размышления Лины прервала Соня. — Ангелина! Что за херня? От тебя тащится самый кайфовый парень в школе, а ты засматриваешься на каких-то стариков? — Я ни на кого не засматривалась! Это нормально, что мне нравятся лица мужского пола! — с надрывом возмущалась она, — Но согласись, отрицать то, что он красавчик, никак нельзя. — Ох, Ангелина… Да, пожалуй, только с этим я и соглашусь. Но что насчет урока? За эти несчастные 40 минут он успел сказать столько, сколько нам за весь год не сказали! — Соня на мгновение замолчала, — Прошу, Боже, только не говори, что ты не слышала ни слова! Лина лишь улыбнулась, зная, что от нотаций подруги ей не убежать.       Так прошло несколько дней. Девушка, откровенно говоря, пялилась на Данила Сергеевича, а ее одноклассники уже записали их в парочку. Учитель каждый урок задевал Лину, вызывая к доске, подшучивая над ее неуклюжестью и постоянно красными щеками от его «случайных» касаний. Ей казалось, что она стала ненавидеть русский язык еще сильнее, чем раньше, так же к ненавистным предметам добавилась и литература, неспроста, да? Эта злоба, это раздражение появились из-за учителя. «Хоть ты и невероятно заводишь меня, но как же сильно я тебя ненавижу» — проговорила про себя Алферова и нахмурила брови. — Алферова! К доске. Смотри, не снеси тут все, пока дойдешь, — откинулся на спинку кресла он. — Ха-ха, очень остроумно, Данил Сергеевич! — скривила раздраженную рожу девушка. — Я надеюсь, ты готова? — с прежней ухмылкой продолжил смотреть на нее мужчина, — Ты же помнишь, что я сказал тебе подготовить? — Лина лишь потупила взгляд вниз, сжимая края юбки ладошками, но эту неловкую паузу прервал звонок, — Алферова, после уроков у меня чтобы была как штык, ясно? — глядя вплотную ей в глаза, Ангелина почувствовала, как все ее тело начинало пылать. Легонько стукнув пальцем по кончику носа девушки, учитель лишь прищурился и, захватив журнал, вышел из кабинета.       С каждым уроком близилась та встреча. Встреча, когда они останутся один на один. После последнего урока Ангелина зашла в туалет, где она могла бы подкраситься и привести себя в порядок. Черная короткая юбка с плиссировкой и широким поясом, легкая блузка, на которую падали пряди светлых длинных волос, конечно, не были формой, но это никого не останавливало. Взглянув на себя в зеркало, она довольно улыбнулась и в спешке направилась в «любимый» кабинет.       Открыв дверь, она застала учителя за сигаретой, которую тот курил, устало глядя в открытое окно, стряхивая пепел в горшок с дохлым фикусом. Ученица тихо прокралась к нему и громко выдала: — Так-так, Данил Сергеевич, а чем это вы тут занимаетесь? — скрестив руки на груди, протяжно и возмущенно говорила она, — Вы что тут, ку-у-урите? Учитель вздрогнул и мгновенно затушил сигарету, запихнув ее в горшок. — Малявка, ты что, смерти хочешь? — угрожая, он сел за стол, зажигая новую сигарету. — Что вы, нет, — довольно улыбалась Лина, — Я вас напугала, учитель? Резко встав из-за стола, Данил прижал девушку к парте, загораживая проход руками. — Ты не выросла еще, чтобы пугать, — выдохнул ей в лицо дым, — Я дал тебе задание выучить любое стихотворение Маяковского, ты этого не сделала, — приближаясь к лицу девушки продолжал тот, — Тебе литературу сдавать, чем думаешь? — затем он замолчал и слегка наклонил голову в сторону, — Ты что, накрасилась? — Угу, -кивнула Лина, покраснев до ушей. — М, для меня? — на что девушка промолчала, а Данил продолжил наседать на нее, все сильнее прижимая к парте, — Я нравлюсь тебе? — этот вопрос заставил Ангелину понять всю серьезность и невозвратность ее положения, — Вижу же, как смотришь на меня своими серыми глазами, не стыдно? — Даже если и так, это все равно невозможно, -заикаясь, краснея, умирая от неловкости ситуации, она старалась держаться максимально уверенно, не зная, что будет через минуту, — Я ученица, вы учитель, — подняв глаза, она столкнулась с пристальным взглядом мужчины. — Ты хочешь меня? — шепнул он ей тихо на ухо, от чего у Лины прошли мурашки по всему телу и подкосились ноги, — Я спрашиваю не как учитель, а как парень, которому ты весьма интересна. Лина провела по мускулистой руке вниз, касаясь кончиков пальцев и тихо, хрипло ответила согласием на этот вопрос. Мужчина отстранился от девушки и направился к двери класса, провернув ключ в замке. Теперь им никто не помешает.       Посадив Лину на парту, Данил провел своими большими ладонями по бедрам девушки, поднимая за собой юбку. Приблизившись к ее лицу, он аккуратно коснулся губ, вкуса персика. Не почувствовав сопротивления, стал уверенней и напористей действовать, целуя жадно и страстно. Лина чувствовала его горячее дыхание, его губы, все это ей могло только сниться. Она покорно отдалась в лапы зверя, забыв об осторожности и аккуратности. Мужчина нагло проникал внутрь языком, скользя по язычку девушки. Руки уже скользили по груди, расстегивая пуговицы тонкой блузки, как внезапно он остановился. — Хочешь? Но девушка ничего не ответила, а только притянула за воротник рубашки его к себе и нежно, но одновременно и очень страстно поцеловала в шею, оставив небольшой засос и мокрый след. Данил легко расправился с блузкой и лифчиком, оголяя грудь девушки, прильнув к ней, он покрывал тело девушки поцелуями, опускаясь ниже, отчего она невольно начала тяжело дышать. Шаг за шагом они сближались, сливались в одно целое, забыв о проблемах, которые обязательно настигнут их за пределами этого класса, ведь как бы они ни захотели скрыть эту связь, все станет известно, это лишь вопрос времени. Лина выгибалась под тяжелым телом учителя, тот придвинул ее на край парты, стянув плотные черные колготки вместе с трусиками. Подняв глаза на Лину, он замер, кровь начала сильнее приливать к паху, а все тело горело. Эти худые белые плечи, усыпанные родинками, волосы, спадающие вниз, частично прикрывая грудь, соски, которые в момент затвердели — все это сводило Данила с ума. Зажав между пальцами твердые бусинки, он заставил девушку застонать, но та быстро прикусила губу, чтобы не создавать лишнего шума. Быстро стянув с себя все, парень провел ладонью по мокрой киске девушки, проникая внутрь двумя пальцами, от чего школьница обхватила ногами бедра Данила и сильно выгнулась. Поцелуй, еще поцелуй, и с каждым разом это дурманило сильнее и сильнее. Проведя головкой по половым губкам, он уверенно направил в Лину ствол и плавно вошел и, не сдержавшись, застонал. Плавные движения переходили в резкие рывки. Девушка всем телом была готова прильнуть к груди своего любовника, но рука, которая с силой прижимала ее за горло, не позволяла это сделать. Воздух накалялся, казалось, что вот-вот и можно обжечься. Но химию, что происходила между этими двумя, было не остановить. Он имел ее нежно и грубо, ласково и страстно. Его губы исследовали все ее тело, а ее стоны были наградой для него. Двое людей, которым нельзя быть вместе, прямо сейчас наслаждаются этим временем, где они могут забыть, кем являются. Толчок, рывок, его движения растягивали ее, доводя до пика наслаждения. От всех этих резких движений парта ходила ходуном, сильные руки Данила скользили по бедрам девушки, сжимая их. И вот по телу Лины разошлось тепло, а Данил нежно припал к ее губам. Их дыхание давно сбилось, глаза горели, а сердца хотели еще. Целуя ее губы снова и снова, он нежно провел ладонью по щеке и тихо прошептал на ухо: — Ты лучшая. Мне еще никогда не было так хорошо. — Ты ведь уже давно понял, что я влюбилась в тебя? — С первой встречи, — расплылся он в улыбке.       На следующий день Лина снова осталась после уроков у своего возлюбленного, но на этот раз она терпеливо ждала, пока Данил закончит свою работу, ведь после этого ее ожидало их первое свидание. Они шутили, болтали обо всем, так что время пролетало незаметно. Вспоминая вчерашнее, девушка припомнила, что после таких выходок ей было довольно неприятно ходить, а парень рассмеялся, приобняв Лину за талию. — Ну, вот что ты смеешься? — возмущалась она, — После такого ты обязан на мне жениться! — Хочешь?