***
Занзаса хочется закатать в бетонную ванную и пустить на дно. Но даже на глубине Марианской впадины эта скотина найдёт способ напомнить о себе. Занзаса можно покрыть трёхэтажным матом, кидать предметы (желательно — острые), но не игнорировать, нет. Такие фокусы с ним не прокатывают: Хару пробовала. — Бэйба, брось эти бумажки. Пусть неудачники сами разбираются. Занзас, не стесняясь, сидит на столе у Хару и нависает над ней. Под неудачниками он, скорее всего, имеет в виду Тсуну. Или же варийских Хранителей. Кто его знает — у него специфичное мнение об окружающих. Чёртов мизантроп. — Тогда зачем я здесь? — Миура выдыхает и позволяет себе не сопротивляться агрессивной попытке варийского босса захватить её внимание. — Для меня? — Занзас доволен. Вот плут, точно плут и мошенник! — Ох? — Хару удивляется. Притворно, конечно. — И дальше что? — Ужин при свечах? — неужели?.., а нет, показалось, Занзас не тушуется. Вообще слово «неуверенность» меньше всего подходит этому человеку, но вдруг? — С приятным продолжением… Вдох-выдох. Ещё три недели. Ну ещё попутно осуществить месть. Хотя нет, подлянку. — Хорошо. Когда? Занзас подпрыгивает со стола и несётся в сторону выхода. — Сегодня же! — Отлично, — воодушевляется Миура. — Надеюсь, будет японская еда, а то я соскучилась здесь. Босс Варии кивает и уносится в коридор за приготовлениями. — А теперь можно заняться работой, — сообщила себе Хару и мысленно добавила: «Давно бы так».***
Занзасу проще сдаться. Но Миура слишком упряма для этого и, если честно, умна, поэтому Занзаса проще обдурить, чем договориться. — Как тебе еда, моя дорогая? Надо сказать, что еда — отменная. Пища просто выше всех похвал, и Хару нравится, что Занзас любит качественные вещи и знает толк в этом. — Прекрасно. Они пьют вино, хотя здесь же стоит и сакэ, но Хару слишком привыкла к новому спиртному напитку, что лучше пусть будет оно. — Тебе всё нравится? Хару замирает, потому что пару мгновений назад думала о том, что почему же босс Варии так жаждет её внимания. — Да-да, спасибо, всё замечательно. Ужин близится к концу, и Занзас встаёт из-за стола и направляется к девушке. «Ну всё, приехали» — только и успевает мелькнуть в голове Миуры, как босс Варии протягивает к ней раскрытую ладонь. — Потанцуем? Откуда-то доносится музыка — боже, она была и раньше, просто Хару на это не обращала внимания. — Д-да. Занзас спокоен, молчалив — впервые за долгое время! — и обворожителен. Хару рассматривает мужчину, как будто впервые и видит в нём мужественность, силу, характер. Он даже кажется ей очаровательным в этом свете. Рука Занзаса с талии плавно переползает на ягодицу, и босс Варии довольно лыбится. А нет. Показалось. Всё, как всегда. — Что ж, а где обещанное помпезное завершение вечера? Занзас снова галантен. Снова обворожителен, но только она не поведётся. Нервов хватит на ещё ТРИ НЕДЕЛИ — ДЕРЖИСЬ ХАРУ! ТЫ СИЛЬНАЯ. Но это всё про себя, в голове, а снаружи она улыбается и идёт за боссом Варии. — Ох нет, давай ко мне. Занзас смеётся так, будто лает табун лошадей. — Не знал, что ты такая. А строила из себя, — он подмигивает и смотрит похабно. Вновь. — Я ещё и не такое могу. — Не сомневаюсь. Направление меняется — теперь они движутся к ней. Занзас уверен — Хару в его власти и под влиянием его харизмы. Хару знает — Занзаса ждёт расплата. В комнате Миура зажигает свечи. — Может… — она тупит взгляд, — ты сходишь на кухню за сливками и клубникой? Занзас смеётся-лает и удаляет, а Миура продолжает создавать антураж: свечи, презервативы, клубничную смазку, да и сама — переодевается. — Вот и я, дорогая… — Занзас замирает на пороге комнаты, когда видит Хару в соблазнительном чёрном белье и едва накинутом халатике. — Оу. И это всё мне. Девушка кивает и шепчет: «проходи». Босс Варии складывает на прикроватную тумбочку сливки и клубнику, попутно отмечая, что там ещё есть. — А смазка?.. — Люблю пробовать разное. Предлагаю новое. Занзас внутренне говорит себе: «Йес», в тайне надеясь на что-то, отличное от «классики».***
В гостиной мирно сидят Хранители и делают ставки на босса и Хару, вроде сможет ли девушка после тех криков и прочих громких звуков ходить и другая ерунда: тихое развлечение мафиозных убийц. — ТЫ СОВСЕМ ЕБАНУЛАСЬ?! Занзас вылетает из комнаты полностью голым: весь в масле, пахнет клубникой, кое-где остатки сливок — и даже не пытается прикрыть срам руками. Вся компания провожает своего начальника, который с проворством лани спрятался за противоположную дверь. В гостиную выходит Хару: роскошная женщина, в чёрном, кружевном и со здоровенным страпоном. — Здрасти, — кивает собравшейся братии — наверняка Занзас всех оповестил, что у него и Хару сегодня мероприятие, и чтоб не мешали. Собравшиеся замолкают и осматривают их обычно скромную временную гостью из Вонголы. Первым срывается в гогот Бельфегор, за ним бледные вытянувшиеся лица остальных собравшихся. — Шишишишиши… Да вас на весь штаб было слышно. — Ох, правда? — не скрывая притворства произносит Хару. — Мы постараемся быть тише. Правда, Занзасик? — Ты больная! — орал Занзас откуда-то из коридора. — Вся Вонгола ебанутая! Вы там все поехали! — Да! И слава богу. Поживёшь с этими орущими и неадекватными мужчинами, и не такой станешь. По сравнению с тем, что вытворяли эти мафиози, увлечения шитьём и манера речи Хару были просто как мирное поедание пельменей перед записью концерта Гакта: домашнее чудачество — не более. Босс Варии скулит (или рычит из-за двери), а Сквало одаривает Вонгольскую женщину восхищенным взглядом. — Сеньорита, преклоняюсь пред вами, — мечник даже встал и отвесил поклон. Хару на это улыбнулась, продолжая смотреть в сторону двери-Занзаса. — Не смей, паршивец! — шипит босс Варии, но его прерывает флегматичный голос Франа: — Босс, а почему от вас так пахнет клубникой? Компания Хранителей вновь взрывается хохотом, что Занзас ревёт что-то в ответ и скрывается где-то в просторах базы. — Что ж, видимо вечер у нас не очень удастся, — с притворным разочарованием говорит японка. — Мальчики, может, кто-то хочет помочь мне скоротать время? Лица «мальчиков» вытягиваются, и все напряженно смотрят на гостью: отдавать свою анальную девственность Вонгольской женщине смешно только тогда, когда задница не твоя. — Нет? Ну что ж, тогда я пойду. Кивает только Сквало, и Хару удаляется. — Вот это задала она жару, — комментирует Луссурия, и остальной вечер проходит тихо: никто даже не обсуждает случившееся, хотя над боссом ржать они будут ещё долго.***
— … Да нет, Тсуна-сан, всё отлично. Я могу тут остаться. Проблем с варийцами нет — мы отлично ладим. Я разберусь, не волнуйтесь, готовьтесь к свадьбе. Просто приеду впритык. Всё в порядке. Ага. До Свидания. Хару кладёт трубку. — Милый, ты где? Милый, я остаюсь ещё на пару недель. Занзас тактично прячется, попутно шепча проклятья о безумных псевдотихих японских женщинах. Остальные Хранители относятся к Миуре с восторженным почтением и тихим уважением. Хару улыбается: при таком раскладе здесь можно жить — долго и даже комфортно. Занзаса можно убить, но это доставит проблем. Занзаса можно заказать в бетонную ванную или пытать, но будет слишком громко. Занзасу можно сдаться. Но что-то подсказывает, что Миуре такой вариант не подходит. Хару может быть скромной, дружелюбной и покладистой, но чёрт возьми, хренов Занзас, ты поплатишься за её нервишки — Хару покажет тебе, и кто тут на самом деле «бэйба» и жертва.